В районном центре Мартуни Нагорного Карабаха отметили день рождения легендарного командира, национального героя Армении и героя Арцаха Монтэ Мелконяна (Аво).

В Степанакерте, на центральной площади города собрались представители властей и общественности района и республики. Президент НКР Бако Саакян возложил цветы к памятнику Монтэ Мелконяну. Колонны военнослужащих Армии обороны НКР прошли торжественным маршем. Было проведено мероприятие «Аво в глазах всех, Аво глазами всех». Выступавшие отметили, что своей преданностью родине и народу, человеколюбием и скромностью Монтэ Мелконян за короткое время снискал общенародную любовь. Во многом благодаря его военному и организаторскому таланту Мартунинский район стал неприступным для противника. Воспитанники мартунинского детского сада имени Монтэ Мелконяна и степанакертской школы N2, также носящей имя героя, продекламировали стихи. Выступили также известные артисты и певцы республики.

По словам боевых товарищей, Аво, как прозвали его сослуживцы, не отсиживался в Мартунинском районе, когда там ненадолго воцарялось затишье, он стремился в места горячих боев , участвуя в обороне всего Карабаха.

Монтэ Мелконян родился в 1957 году в небольшом колифорнийском поселке- Варселия. В 1969 году семья переехала в Испанию. Окончив здесь школу, Монтэ едет в Турцию посмотреть на земли своих предков, затем в Ливане с интересом изучает все армянское. Возвратившись в США, он поступает в университет неподолеку от Сан-Франциско, на курсы истории древнего Урарту. По завершении учебы Монтэ отправляется в Ливан, где в 1978 году принимает активное участие в боях по обороне армянских кварталов. Судьба бросает Монтэ Мелконяна в самые горячие точки мира. В мае 1980 г. с группой товарищей он записывается в тайную Армянскую освободительную армию (АСАЛА). Дважды, оба раза во Франции, его арестовывают. И если в первый раз благодаря стараниям друзей через месяц Монтэ уже был на свободе, то во второй раз (1985г.) ему пришлось отсидеть три с лишним года. Еще пребывая в заключении, он живо интересуется начавшимся в Арцахе (Карабахе) освободительным движением. «Впервые прибыв в Арцах в сентябре 1991 г., буквально на следующий день Монтэ Мелконян включается в бои за села Бузлух, Манашид, Эркедж Шаумяновского района. После непродолжительной отлучки он снова возвращается в Карабах, приняв руководство силами самообороны Мартунинского района. Монтэ Мелконян вернулся на родину предков, чтобы защитить ее ценой своей жизни», – сказал один из боевых товарищей героя.

Иван Ратцигер: Азербайджан и анти-армянский анти-фашизм

"Больше всего не люблю национализм, шовинизм и армян". Основной принцип гуманизма гуманитариев одной Закавказской республики.

Нагорно-Карабахский конфликт является наиболее кровопролитным и продолжительным на всем постсоветском пространстве. Активные боевые действия в этом районе начались весной-летом 1991 года и продолжались до мая 1994 года, когда между тремя конфликтующими сторонами (Нагорный Карабах, Армения, Азербайджан), при непосредственном участии России было подписано соглашение о перемирии.

С самого начала этого конфликта он активно обсуждался в России, странах СНГ и за пределами бывшего СССР. В последние месяцы наметилась тенденция к повышению этой активности, особенно на фоне непонятных для многих переговоров между главами Армении и Турции. Иногда эта тенденция приводит к потрясающим результатам. Я имею в виду недавние предсказания одного азербайджанского политолога, специализирующегося на анти-армянском анти-фашизме. Освободившись от недавнего всплеска политкорректности, в ходе которого он поучал армянских фашистов в том, что все народы, проживающие на Земле, являются братьями, он заявил о возможности нанесения удара по Мецаморской атомной станции, расположенной в Армении, да еще с такими результатами, что Чернобыль после них покажется раем.

Все непредсказуемое и труднообъяснимое почти всегда вызывает у человека желание как минимум дать ему имя. В работе виднейшего русского философа XX в. А.Ф. Лосева "Вещь и имя", посвященной философии и теории языка, главный принцип последних может быть сведен к тезису о том, что имя вещи есть сама вещь, хотя вещь не есть имя. Какое же имя дать угрозам подвергнуть радиоактивному заражению огромный регион, включая столь любимую указанным аналитиком (во всяком случае, до недавнего времени) Турцию? Имя этому безумию - ненависть.

Увы, как бы не хотелось обратного, но безумие, доведенное до такой степени, делает явно невозможным сосуществование двух народов, когда-то не просто уживавшихся, но и живших вместе. Увы, но соблазн объяснить это безумие прошедшей войной и ее последствиями будет всего лишь соблазном, ведущим мысль по пути неправды. Увы, но это безумие является не следствием, а причиной завершившейся в 1994 г. войны. Более того - оно сделало эту войну неизбежной. Не будем голословны. Привлечем свидетельства этому:

Руководство Азербайджанской ССР стремилось всеми возможными способами уменьшить численность армянского населения Нагорного Карабаха. Для этого Азербайджан задействовал административные ресурсы республики. Лучшим доказательством политики притеснения армян в АзССР является признание бывшего первого секретаря ЦК компартии Азербайджана и ныне покойного президента Азербайджана Гейдара Алиева. Вот что он рассказал в интервью бакинской газете "Зеркало": "Нагорно-Карабахская проблема возникла в 1988 году. Это не новая проблема. То есть, это - острый конфликт. Но эта проблема продолжается с начала ХХ века. Я несколько раз говорил об этом. И в прошлом, когда я работал в органах безопасности, положение в Нагорном Карабахе не было нормальным. Не было нормальным оно и в советский период... Когда я был первым секретарем, много помогал в то время развитию Нагорного Карабаха. В то же время старался изменить там демографию. Нагорный Карабах поднимал вопрос об открытии там института, вуза. У нас все возражали против этого. Я подумал, решил открыть. Но с тем условием, чтобы было три сектора - азербайджанский, русский и армянский. Открыли. Азербайджанцев из прилегающих районов мы направляли не в Баку, а туда. Открыли там большую обувную фабрику. В самом Степанакерте не было рабочей силы. Направляли туда азербайджанцев из окружающих область мест. Этими и другими мерами я старался, чтобы в Нагорном Карабахе было больше азербайджанцев, а число армян сократилось. Те, кто работал в то время в Нагорном Карабахе, знают об этом. Во всяком случае, благодаря моей воле, другим качествам мое слово было законом для его руководства" (1).

При этом в описываемое время Гейдар Алиевич публично позиционировал себя в качестве гуманиста и интернационалиста. Вот, например, что говорил о том, что сейчас в Азербайджане называется "геноцидом" азербайджанцев в Баку: "В марте 1918 года мусаватисты подняли антисоветский мятеж в Баку, намереваясь задушить Советскую власть. Благодаря решительным и твердым мерам, принятым большевиками, мятеж был ликвидирован."(2) Наверное, поэтому Алиев тогда уверял своих слушателей: "И сегодня мы с гордостью и любовью говорим, что великий сын армянского народа Степан - это и сын азербайджанского народа, всех народов Закавказья, всего многонационального и единого советского народа (Бурные, продолжительные аплодисменты)."(3)

Как выяснилось позже, говоря одно, Алиев-старший делал другое - вытеснял армян из Карабаха. Эта политика продолжилась и после того, как Алиев покинул Баку. Когда в 1988 г. терпение армян Карабаха закончилось, они, в надежде на последовательность проводимой М. Горбачевым политики демократизации страны, по давней привычке обратились к Москве с просьбой справедливого решения вопроса. Это были наивные надежды и ожидания. В ответ 11 февраля того же года в административный центр Нагорно-Карабахской автономной области приехала делегация высшего руководства Советского Азербайджана. В ночь с 11 на 12 февраля в Степанакерте состоялось заседание Бюро обкома партии, на котором выступал заведующий отделом административных органов ЦК КП Азербайджана М. Асадов. Он не скупился на угрозы в адрес "экстремистов и сепаратистов". Тогда же прозвучали знаменитые слова о 100 тысячах азербайджанцев, готовых в любое время ворваться в Карабах и устроить здесь "кровавую бойню". Представитель партии, основной идеологией которой считался "пролетарский интернационализм", не скрывал и цели этой политики: "Мы превратим Карабах в армянское кладбище."(4)

Пришедший к власти в Аз.ССР весной 1991 года А. Муталибов банально проговаривается на пленуме ЦК КП республики: "Мы туда вошли и оттуда не выйдем... Нашим врагам... руководству Армении следует подумать о будущем армянского народа. Если Центр не предпримет мер, то нас 7 миллионов, это сделаем мы"(5). Язык зачастую является отражением мышления, как правило, подсознательного. Ибо именно в подсознании кроется истинное восприятие существующих реалий. "Туда", "оттуда" - это о Нагорном Карабахе, не воспринимаемом подсознанием Муталибова как часть Азербайджана. Уже упомянутая отстраненность и взгляд извне явно отражаются в речи лидера азербайджанцев. Все остальное: хорошо знакомые армянам и звучащие без малого век пустые угрозы стороны, больше стремящейся скорее подбодрить самого себя.

Вот и следующий за Муталибовым президент Азербайджана - Эльчибей - заявляет на своей инаугурации: "Через сто дней я буду пить чай в очищенном от армян Степанакерте, а потом мыть ноги в Севане". При этом Эльчибей обещал покончить самоубийством, если не сдержит своего обещания. Неизменной осталась приверженность к тотальному насилию как к способу решения национального вопроса и после очередной смены власти в Баку. Вот отрывок из заявления нового президента Азербайджана Ильхама Алиева: "Я поставил задачу: наш военный бюджет должен быть равен всему бюджету Армении, а возможно, превосходить его, так оно и будет... Мы и впредь будем продолжать эту политику." (6) Они ее и продолжают, последовательно превращая Азербайджан в государство со сверх-раздутым военным бюджетом, превысившим уже 1 млрд. долл. Для чего тратятся эти немалые суммы в богатой республике, где живет так много бедных людей?

Ответ был дан М.Асадовым в самом начале кризиса, когда от доброй воли Баку во многом зависело не превратить его в катастрофу. Вместо доброй воли последовали угрозы тотального уничтожения. Необходимо отдать должное людям со стороны - слово у них не расходилось с делом. За этими угрозами последовали действия. Резня в Сумгаите, погром в Баку, власти Азербайджана при полной поддержке населения начали реализовать обещания - фактически это была политика полной де-армянизации территории Азербайджанской ССР. Что при этом оставалось делать и на что уповать армянам Карабаха? Вряд ли можно найти общество, которое восприняло бы перспективы полного своего уничтожения с оптимизмом и радостью. Следует особо отметить еще один факт - каждое движение карабахских армян вызывало эскалацию насилия. На предложение справедливого решения проблемы национальной автономии следовали угрозы устроить бойню, на забастовки - полицейские дубинки и террор отрядов милиции особого назначения, этнические чистки и выселения. Каждый раз градус противостояния повышал Баку. На демонстрации он отвечал дубинками и арестами, против охотничьих ружей выставлял автоматы и бронетехнику, против автоматов - танки, авиацию, артиллерию, системы залпового огня "Град". Насилие разливалось все шире и шире и закончилось чудовищной по своей жестокости войной, в которой Азербайджан потерпел поражение. Правда армянонаселенные Ханларский, Шаумяновский районы, а также часть Мартунийского, Мартакертского районов подверглись этническим чисткам и остались в составе Азербайджана, тем не менее, государственность Карабаха была восстановлена. Сегодня, забыв о том, кто и как вызвал и развязал эту войну, в Баку и Анкаре предпочитают представлять Азербайджан "жертвой армянской агрессии". Приведем один маленький, но показательный на наш взгляд, образец манипуляций подобного рода пропаганды: Оккупируя 17,4% всей территории Нагорного Карабаха - около 750 кв. км. из 4400, азербайджанские власти постоянно твердят о 20% оккупированной армянами территории Азербайджана. В ходе войны 1991-1994 гг. армянам удалось занять полностью 5 (Лачинский, Кельбаджарский, Кубатлинский, Зангеланский и Джебраильский) и частично 2 (на 25% Агдамский и на 35% - Физулинский) районов Азербайджана - Всего - 7059 квадратных километров, что составляет 8% территории бывшей Азербайджанской ССР (не считая собственно НКР), т.е. более чем в 2 раза меньше навязываемой Азербайджаном мировому общественному мнению цифры. Статистика - упрямая вещь, и даже если считать населенные армянами земли Карабаха "оккупированными", то и тогда эти территории составят 13% общей площади АзССр - 86600 кв. км.(7) Следует еще раз повторить - все перечисленные выше подсчеты были всего лишь абстрактными примерами из арифметики, если бы азербайджанский взгляд на Карабах не был затуманен, и вчера, и сегодня, желанием войны и насилия.

Всего этого можно было бы избежать, откажись Баку от желания превратить Карабах в армянское кладбище. Впрочем, даже и армянским кладбищам на подконтрольных Баку территориях, некогда населенных армянами, нет места. Война ведется и с мертвецами, и с памятниками культуры. Последние, если они относятся к средневековью, сначала объявляются не армянскими, а албанскими. Азербайджанская пропаганда настаивает на версии происхождении своего народа от кавказских албанцев, и таким образом приписывает армянские средневековые артефакты предкам азербайджанцев. Не ясно при этом одно - почему же тогда эти памятники методично уничтожаются? Последним актом вандализма стало полное разрушение средневекового кладбища в Старой Джульфе (Нахичевань). На протесты последовали рассуждения в стиле бывшего президента Азербайджана А.Муталибова: "Во всяком случае, в мою бытность я даже в мыслях не мог себе представить борьбу с памятниками культуры и истории. Думаю, что и последующие руководители республики не могли пойти на такой шаг. Я считаю, все это очередная армянская истерика, направленная на дискредитацию нашего народа. Наш народ всегда отличался толерантностью к другим религиям. Армяне, видимо, рассчитывают, что своей ложью снова смогут обмануть мировое сообщество. Существует множество исторических документов о принадлежности многих христианских памятников на территории Азербайджана Кавказской Албании, но армяне хотят и их присвоить себе."(8) Видимо, азербайджанцы не хотят присвоить себе "христианские памятники... Кавказской Албании" - они их просто уничтожают.

Приведем мнение авторитетного российского тюрколога директора Институт стран Азии и Африки МГУ им. М.В. Ломоносова проф. М.С. Мейера по отношению к судьбе хачкаров Старой Джульфы: "Если там уничтожены культурные памятники то такие вещи нельзя оправдать, это акт вандализма... Есть работы, записи, свидетельствующие о наличии исторических памятников. Если для изменения истории уничтожать культурные памятники, то тогда надо уничтожить и документы которые свидетельствуют о них, а также надо будет убить и всех историков."(9) Схожую позицию занял и другой видный специалист по истории и искусству мусульманского Востока - директор Государственного Эрмитажа М.Б. чл.-корр. РАН М.Б. Пиотровский.(10) Стоит ли говорить о том, что взгляд из Баку остался и после этого неизменным?

Через 13 лет после завершенной формально, но юридически так и не законченной войны, Армению и Азербайджан по-прежнему разделяет не граница, а линия фронта. Это была тяжелая, страшная, кровопролитная война, и сейчас ее хотят повторить, но сделать это на куда как более страшном для человечества уровне.

Увы, ненависть и мания разрушения явно стали традицией политической культуры Азербайджана и анти-армянским анти-фашистам явно не понять просто анти-фашиста - замечательного советского поэта Н.Н. Асеева и его замечательных стихов, написанных в 1941 году. В них много созвучного тому, через что пришлось пройти людям в Армении и Карабахе. Это - принцип армянской позиции, это то, чем она отличается от азербайджанского взгляда: