В селении Протыкино, были три достопримечательности. Первой был стальной, клепанный мост через реку. Мост был построен еще во времена всеобщей индустриализации страны во времена СССР. Не разу с тех пор не ремонтировался. Но упорно стоял, исправно выполнял свои обязанности. Каждую весну, каждое половодье, все село выходило на берег реки, меньше любоваться стихией ледохода, больше в надежде стать очевидцем кончины моста. Сколь же ему еще можно стоять. Но мост стоял, народ перестал выходить в вешние воды к нему. Во-первых, уверовали в его вечность и незыблемость, во-вторых, половодья стали не те. Нет прежних вод, и прежнего льда.

Вторым столпом села был местный участковый. Сергей Васильевич Бугобоев, как надел после армейского мундира милицейский, так до сих пор его не снимал. Многим казалось, что он еще в предреволюционные годы, до 1917 носил мундир урядника, или кого-то подобного нынешнему участковому. Фигурой он на селе был значимой, авторитет его был непререкаем, несмотря на большое количество мелких, и не очень мелких недостатков. Менялось все. Общественный строй, сознание людей, власть, начальство, лишь участковый, как был представителем охраны законности и общественного порядка здесь, так им и оставался.  

Третий достопримечательностью был местный дурачок Павлик Морозов. О нем можно было многое рассказать, но да не в этот раз. В этот раз расскажу одну маленькую историю, не очень примечательную для села, но примечательную для двух персонажей мною вышеупомянутых.

Сергей Васильевич любил выпить. Он не ходил по домам, не собирал рюмки, не принимал приглашений от местных выпивох, соблюдал дистанцию. Пил он лишь с бывшим парторгом бывшего совхоза Алексеем Юрьевичем. Пили они часто, почти каждый день. Но что бы столько, и так часто пить, надо или брать взятки, или воровать. Ни тем,  ни другим представитель законности не занимался. Но никогда не упускал шанса конфисковать без протокола у односельчан самогон. Ежели запасы его заканчивались, он выходил на улицы, и пускался по следу при помощи своего огромного, картофелеобразного носа. В этот раз или нос его подводил, или день был неудачным, сивушными парами нигде не пахло. Вот тебе из-за угла Серенька выбегает. Помотал головою в знак приветствия милиционера, заискивающе поглядел в глаза, таким образом он интересовался, мол, как дела у вас.

Да вот, отвечал участковый, выпить охота, а денег нет. Серенька замотал головою, схватил Сергея Васильевича за рукав, и потащил за собой. Привел он его в родной дом, где во дворе, в погребе, его отец, воруя электричество на двух аппаратах гнал самогон, готовясь к свадьбе дочери. Трех десятилитровых бутылей милиционеру с бывшим парторгом хватило надолго. А Сереньку перестали Серенькой звать. Звать его стали Павликом Морозовым.