Фотографии Афанасьевич :

Как давно я не заглядывал сюда... С тех пор как вирус обнулил мой комп... много воды утекло с тех пор. И много событий... чаще грустных или трагических, чем веселых и добрых.

И живу я теперь не в Днепропетровске, а просто в Днепре... неймется декоммунизаторам, переименовывают все, что не они строили... впрочем, рагули никогда и ничего не строили, нету в свидомом рагулизме функции - "строить", они умеют только разрушать и уничтожать. Разрушили памятники, промышленность, экономику. Убили медицину и образование. Уничтожили мораль, ум, честь, совесть, теперь вот, добивают страну. Окончательно и бесповоротно.

Все реже встречаются люди и все чаще - нелюди.

И это - примета нашего времени.

До Нового года осталось ровно 125 дней.
3000 часов, 180 000 минут, 10 800 000 секунд.
Каждый день меняет нашу жизнь, каждый час удаляет нас от прошлого, каждая минута приближает наше будущее.
И каждая секунда может стать последней.
Не думай о секундах свысока...

Как же "свидомые патриоты" боятся тех, кто имеет мнение, отличное от их собственного!

Некто Милиана, вся из себя жовото-блакитна, не только запретила мне комментировать её посты, но даже в свой дневник меня не пускает, хотя я всего лишь высказываю свое личное мнение.

Могу лишь предполагать, что за этим непущением кроется глубинный страх. Страх услышать ту правду, которая идет вразрез с её фальшивым патриотизмом, которое не укладывается в прокрустово ложе её зомбированного сознания, разрушает её "свидомые" - а по существу - ложные стереотипы.

Милиана и ей подобные знают, что им нечего возразить, нечем ответить на аргументы, кроме заезженных штампов, поэтому они и закрывают уши и глаза, не желая слышать и видеть окружающей их, реальности.

Но ведь неизбежно придет время, когда придется открыть глаза и увидеть жестокую и неприглядную правду, страшную в своей беспощадности. Так, в 1945-м прозревала Германия, отрезвленная горьким напитком поражения.

По разным данным на Юго-Востоке погибло не менее 23 детей и ранено более 100.
"Обычные люди", как здесь некоторые пишут, ведут прицельный огонь по больницам, школам, детским садикам, по жилым домам. Они утюжат землю Юго-Востока танками, расстреливают мирных жителей "Градами", бомбят кассетными и фосфорными бомбами города и поселки даже там, где нет ополченцев.
"Обычные люди" и в Киеве и в войсках превзошли Гитлера, который не додумался бомбить собственные города.
Львовские, тернопольские или киевские матери, провожая своих детей на страшную гражданскую войну, сожалеют лишь о том, что, что у тех мало бронежилетов, что их детей плохо кормят, что они будут спать в дырявых палатках.
О том, что они будут убивать таких же детей, будут убивать младенцев, женщин, стариков, провожающие мамы не сокрушаются, потому что там, на пылающем Юго-Востоке, все - "колорады", "ватники", "сепаратисты" и "террористы". И там ненавистная Россия с "кровавым" Путиным.
И даже, когда мамы этих солдат получают гробы своих сыновей - прозрение не наступает. Не киевские державные ублюдки, посылающие их детей на смерть, виноваты, а "сепаратисты", русские десантники и лично Путин должны отвечать за смерть этих мальчишек.
Мы живем в невероятно страшное время, не уступающее по своей жестокости и ужасу газовым камерам Дахау или крематориям Освенцима.
Верю, что когда-нибудь будет новый, Славянский трибунал, но доживут до этого времени далеко не все.

Напомню тем, кто задает риторические вопросы: изначально на Юго-Востоке речь шла о ФЕДЕРАЛИЗАЦИИ. И люди требовали провести общеукраинский референдум именно по этому вопросу. Ни о каком отделении сначала не было и речи.
У киевской хунты это вызвало ярость, хотя казалось, что именно такой референдум мог бы снять все спорные вопросы. Панический страх всех властей Украины перед народным волеизъявлением, сыграл с киевскими самозванцами злую шутку. Поддерживаемые США, они избрали наихудший путь развития событий - силовое подавление любого инакомыслия, причем самыми садистскими и бесчеловечными методами, применив вооруженные силы и карательные отряды майданных отморозков. А проигнорировав подавляющую РУССКОСТЬ жителей двух крупных областей Украины, самозванцы подписали приговор целостности страны.
Как будут развиваться события дальше?
Скорее всего, движение Юго-Востока в сторону создания большой Новороссии продолжится. Загнав себя в ловушку силового противостояния с промышленным Юго-Востоком, Киев теряет экономический ресурс, а следовательно и рычаги влияния на те регионы, которые сегодня еще остаются в его орбите. И выборы президента (если они состоятся), по большому счету уже ничего не изменят - порожденная Киевом стихийная децентрализация, неизбежно вызовет к жизни новый центр влияния. И растущей силы, потому что создаваемый костяк Новороссии будет неизбежно обрастать "мясом" соседних регионов - нынешних экономических доноров Киева - Харькова, Днепропетровска, Запорожья, Одессы. Подтянутся Херсон и Николаев.
Это процесс долгий и трудный, но киевская хунта не оставила ни малейшего шанса для урегулирования ситуации и сохранения Украины. После Славянска, Одессы, Мариуполя, никакой диалог с Киевом стал невозможен, а кредит доверия к самозванной киевской власти стремительно скатывается к нулю.
Если в МВФ сидят не клинические идиоты, то там очень крепко подумают, прежде чем кредитовать Киев. Ведь без промышленности Юго-Востока, такой кредит просто никогда не будет возвращен. Тем более, что хунта - это власть временщиков, которые очень скоро могут оказаться на задворках политических процессов. Любая новая власть будет иметь все основания долги не возвращать. Тем более, что новая власть будет лишена как минимум трех крупных регионов с их экономическим потенциалом. Да и газовая проблема будет давить все ощутимее, что вполне способно привести остатки промышленности к окончательному умервщлению.
А взбунтовавшиеся регионы наверняка постараются заключить с Россией взаимовыгодные договоры и Россия, скорее всего, охотно пойдет на это. Не исключено, что появится и соглашение в области военного сотрудничества, хотя на сегодняшний день это маловероятно.
Вообщем, перспективы есть и они вполне реальны.

Заметил я одну странную, но все более повторяющуюся закономерность.
Многие из тех, кто пытается оправдать правосеков, майдан, хунту, гражданскую войну или оголтелую русофобию - закрывают свои записи для комментариев. Просто выкладывают свои записи для обозрения и все.
Почему?
Ведь для любого нормального человека, который делится с окружающими своими мыслями, вполне ожидаема должна быть и реакция окружающих на эти мысли. Причем, не только единомышленников, но и вероятных оппонентов. Реакция либо позитивная либо негативная.
Те, кто считает свои суждения "истиной в конечной инстанции", могут либо доказывать это, либо просто не принимать возражения оппонента.
Так почему же все-таки эти люди своих оппонентов не желают ни слышать ни видеть?
Не потому ли, что их суждения предвзяты, а информация, которую они публикуют - сомнительна? И они это знают.Создавая некую логическую цепочку рассуждений и выводов на основе сомнительной (или откровенно недостоверной) информации, эти люди подсознательно (или осознанно) опасаются, что обязательно появится тот, кто разрушит их стройную логическую систему, укажет на явные нестыковки, либо откровенную ложь.
Они боятся РАЗОБЛАЧЕНИЯ, поэтому они и избегают обсуждений. Таким людям намного комфортнее разговаривать с зеркалом, чем с живыми людьми, но при этом они ВСЕГДА стремятся быть услышанными.
Одни тешат этим свое самолюбие, игнорируя любые возражения, другие просто выполняют поставленные перед ними конкретные задачи.
Но и в том и другом случае они прекрасно понимают слабость, возможно лицемерие или даже ущербность своих высказываний, основанных нередко на домыслах, а чаще - на непроверенной или откровенно лживой информации.
В результате, просторы Интернета полнятся слухами и банальной ложью, которую, перепостившие единомышленники такого "правдолюба", выдают за безальтернативую правду, которую "и так все знают".

Надо ли говорить о том, что события в Одессе имеют все признаки фашистского режима?
Тот факт, что правосеки сначала подпалили здание с людьми, а затем сознательно мешали работе пожарных, напрямую ассоциируется с Хатынью, где "доблесные" вуйки под командованием Шухевича, жгли безоружных крестьян.
Поражает и реакция быдла на то, что произошло.
Пожилая баба, мать двоих детей, имеющая трех внуков, с пеной у рта, истерически доказывала очереди в магазине, что правосеки ПРАВИЛЬНО сделали, спалив живых людей! В том числе и женщин с детьми.
Её ненависть к жертвам была бурной и искренней...
Когда-то я считал, что это отдельные выродки были капо и надзирателями в гитлеровских концлагерях, предавали своих соседей за рейхсмарки, конвоировали евреев в Бабий Яр, грабили квартиры арестованных и охотно ехали на работу в третий рейх.
А сейчас убеждаюсь, что удельный вес продажного, трусливого, злобного и подлого быдла на Украине, имеет критическую массу.
Тимошенко, как ярчайший представитель этого быдла, пожалуй была права, назвав украинцев биомассой - безжалостной, тупой, руководствующейся только животными инстинктами и физиологическими потребностями - вкусно жрать и сладко спать. Она хорошо изучила эту "философию" быдла, потому что жила и живет в соответствии с ней.
Страшно?
Уже нет, потому что иллюзии исчезли, открылась голая, ничем не прикрытая правда, потому что сон разума "весомо, грубо, зримо" показал чудовищ, порожденных этим сном.
Остались горечь и ощущение бенадежности.
И еще безмерное удивление - неужели это те самые люди, которые совсем недавно ходили на работу,радушно встречали гостей и сами ходили в гости, вместе пели песни за столом, помогали друг другу в нужде?..
Выступление Фарион, захлебывающейся от восторга по поводу гибели людей - это квинтэссенция ментальности быдла, охочего до дармового хлеба и зрелищ. Так орали плебеи и патриции древнего Рима на трибуназ Колизея победившему гладиатору: "ДОБЕЙ!"
Но зажравшийся, спесивый и воинственный Рим пал.
И этим сказано все.

Сейчас поздно и бессмысленно возмущаться, особенно нам, тем, кто живет на Украине. Мы ведь дружно молчали, когда фашизм рвался к власти. Более того - мы сами привели нацистов и фашистов в парламент своим голосованием. Мы немножко повозмущались львовским фашистским шабашем на 9 мая, трусливо наблюдали из окон своих "хаток с краю" за факельными шествиями фашистских боевиков по улицам наших городов, позволяли уродовать наших детей в школах, когда им нагло втюхивали извращенную историю, называя белое - черным и наоборот. Сами старательно учили галицийский уродливый суржик, НА КУХНЯХ возмущались Бандерой и Шухевичем, молча глотали омерзительное пропагандистское варево о "проклятом" СССР и прекрасных "европейских ценностях", поддаваясь зомбированию, проклинали "кровавого Путина". Писали гневные комментарии на форумах, не замечая, что наши подрастающие дети, одурманенные школой, уже верят в Бандеру-героя, собираются в стаи, готовые взять в руки биты, "коктейли Молотова" и убивать "вонючих москалей". Мы не хотели верить, что враг не спит, что он каждый день отрывает от нас наших детей и внуков, превращая их в наших же врагов. Мы даже безумный Майдан воспринимали, как нечто абстрактно-далекое и еще мучительно чесали репу - а может это и вправду восстал народ?
А теперь охаем и ахаем, обнаружив в своем доме агрессивного фашиста, безграмотного и злобного, ненавидящего нас же за нашу "совковость".
Теперь пришла пора действовать, но действовать-то оказывается готовы далеко не все. "Добрый царь" так и не появился, вместо него мы узрели мурло дяди Сэма и карикатурного, но кровожадного трехглавого дракона в образе "оппозиции". Нас убивают на улицах, для нас строят концлагеря, а мы возмущаемся, яростно стуча по клавиатуре компа. Нас обещают "вешать потом", а мы все надеемся, что авось пронесет.
Не пронесет. Еще не вошла беда в каждый дом, но она уже стоит на пороге. Все ближе то время, когда не останется ни одной "хаты с краю". Может тогда мы стряхнем с себя эту очумелость и наконец-то осознаем себя народом. Поймем, что мы слишком долго вглядывались в бездну и теперь бездна всматривается в нас.

Сегодня г. Днепропетровск окружен блок-постами, на которых дежурят нацисты из "Правого сектора". Те самые боевики, которые на киевском Майдане безнаказанно убивали безоружных беркутовцев. Боевики, которых кормил и продолжает кормить так называемый "губернатор" Днепропетровска, еврейский олигарх, проходимец и рейдер Игорь Коломойский. Тот самый Коломойский, который открыто, с помпой, платит боевикам и силовикам за убийство мирных людей, который финансирует избирательную кампанию главаря нацистов, Дмитрия Яроша.

На блок-постах подвергаются унизительным проверкам и "досмотрам" даже пенсионеры, едущие на дачи на своих стареньких "Жигулях" и "Москвичах". Вместе с правосеками в этом фильме ужасов участвуют и статисты из так называемого "батальона национальной самообороны", командиром которого назначен махровый нацист Юрий Береа.

По существу, в большом концлагере под названием Украина, создан внутренний концетрационный сектор особого режима под управлением еврея с одной стороны и украинского фашиста - с другой.

Стремление Коломойского оградить Днепропетровск от пылающего Юго-Востока объясняется наличием в городе самого крупного в мире, так называемого "Культурного еврейского центра", в котором тихо и без помпы уютно расположились разведчики США и Израиля, а также расположенным в Днепропетровске всемирно известным заводом "Южмаш", без которого Украина окончательно утратит статус державы - участницы космических проектов.

Без промышленного Юго-Востока и "Южмаша" страна полностью утратит остатки своего потенциала, превратится в "банановую" республику с, разрушенным аграрным сектором, уничтоженной экономикой и политической нестабильностью.

Поэтому и киевская хунта и ее ставленники будут держаться за Днепропетровск, как черт за грешную душу. Отсюда и полицейский режим и силовое противостояние любым проявлениям протеста в городе и области.

По большому счету, Днепропетровск и Запорожье - это последний оплот Киева на Юго-Востоке. Без этих стратегических центров, Украина де-факто прекратит свое существование, а Киев превратится в периферийный центр без финансов и влияния.

То, что происходит сейчас в мире и на Украине в частности - и грустно и страшно. Грустно, потому что мир становится все более примитивным, внушаемым и глупым. Потому, что аналитическое мышление индивидуума подменяется телевизионной картинкой, провокациями СМИ, высказываниями продажных политиков.
Страшно оттого, что все это ведет к тотальной деградации, как личности, так и общества в целом. К вере масс в некие ложные ценности, пропагандируемые теми, кто вообще не признает НИКАКИЕ ценности.
Страшно потому, что все это ведет к вырождению человечества, а возможно и к его исчезновению.

В далеком детстве мне, как и многим моим сверстникам ужасно хотелось встретить Новый год в многолюдии, на каком-нибудь красивом балу, где все кружится, веселится и сверкает. Но новогодние балы были в кино, вместо фейерверков и петард мы взрывали в кострах найденные боевые патроны, дома на елках задумчиво мерцали свечи, пахло хвоей и воском, мерно тикали часы-ходики, а из черной тарелки репродуктора слышался голос Левитана. Били куранты, потом пацанва выкатывалась на улицу и от души дурачилась.
Прошло много лет и новогодние балы стали реальностью, правда без киношного веселья и блеска, но зато с новогодними "Огоньками" - "Страна встречает Новый теле-год, гляди в экран чесной народ, не промахнись, пусти рюмашку точно в рот. И помни- утром буде все наоборот..."
Безумно далекий 1977-й я встречал там, где "...мы трудную службу сегодня несем вдали от России..." Забугорье, гарнизон, Дом офицеров флота (ДОФ), телевидение на иностранном языке. ДОФ - единственная отдушина для широкой славянской души. В здании три десятка помещений... а количество желающих встретить Новый год в коллективе зашкаливает. 31-го с обеда ДОФ уже похож на улей - топот ног, звон тарелок, хлопают двери, где-то двигают столы, кто-то тащит стулья, в актовом зале электрики колдуют над елкой...
К 21.00. по местному времени ( по московскому это 23.00. час.) все готово. Широко распахнуты двери всех помещений, накрытые столы сверкают белизной скатертей, запахи еды смешиваются с ароматами духов, вавилонское столпотворение нарядных людей рассасывается по комнатам, рассаживается за столами, потирает руки в предвкушении застолья. В каждой комнате появляется свой распорядитель-тамада, гул голосов становится сдержаннее - все ждут команды адмирала на проводы старого года. В нашей комнате заканчивает облачаться Снегурочкой хорошенькая медсестра Сашенька из госпиталя и симпатичный рослый мастер морской инженерной службы Денис, которому под густую бороду привязывают грелку, куда, по замыслу он будет сливать ту водку, которой его будет угощать щедрый народ.
Без этих предохранительных мер, он до последних комнат и залов попросту не дойдет не дойдет, а по традиции, он обязан поздравить все столы.
Наконец их динамиков внутренней связи раздается голос адмирала, который дает "добро" на проводы старого года. Слышен грохот отодвигаемых стульев, звон рюмок (шампанское будет открыто за пять минут до двенадцати). После короткой речи адмирала, распорядители берут застолье под свой контроль. Атмосфера становится все более непринужденной, по неписанной традиции до двенадцати нужно как минимум трижды поднять рюмки ( за некоторыми столами успевают и больше). В 23.55. начинается канонада открытия шампанского, все снова встают с наполненными бокалами в руках, в торжественном молчании дослушивают новогоднее поздравление, транслируемое по радио и сосредоточенно отсчитывают бой кремлевских курантов. Последний удар тонет в дружном "ура" и звоне бокалов.
Новый год начался.
Дед Мороз со Снегурочкой обходят столы по ранее утвержденному плану, начиная с адмиральского и далее. Адмирал строго следит, чтобы шампанское и коньяк, которым их угощают было принято вовнутрь - номер с грелкой тут не проходит. В итоге и Дед Мороз и Снегурочка возвращаются в начальную точку отправления если не на ушах, то уж точно на одном крыле.
Актовый зал зовет сверкающей елкой и танцевальной музыкой, а за столами рождаются песни, все это превращает аудиопространство Дома офицеров в какофонию - кто кого переорёт. Побеждают "Песняры" и "...Я прийшов - тебе нема підманула-підвела..." Двери всех помещений открыты настежь, поэтому все три этажа дружно подхватывают то, что начинают орать в одной из комнат. К танцевальной программе переходят где-то к 3--му часу ночи. Постепенно веселье затухает, кто-то спит "мордой в салате", кто-то лениво стучит на биллиарде, некоторые подкрепляются по второму разу, все темные углы заняты обнимающимися и целующимися парами, к главному подъезду прибывают машины для развозки командирских тел по домам. Все реже слышится "Вася, ты меня уважаешь?" пустеют столы и вешалки в гардеробе, гаснет елка и начинается первый день блаженного отдыха.
К 15-ти часам 1-го января все снова за столами, но уже нет тех дружных песен - предновогоднее веселье сменилось новогодним застольем.
Все, Новый год вступил в свои права...

Осколками я называю мимолетные мысли, подсмотренные картинки, подслушанные разговоры, обрывки фраз и прочее, то, что встречается каждому из нас практически ежедневно. Эти осколки никак не связаны между собой, в них нет никакой логики и последовательности, они - просто осколки.
Разбили чашку - бес с ней, вместо целого и скучного изделия - куча осколков. И каждый неповторим, не похож на другой, каждый сверкает своими гранями, каждый сохраняет свою индивидуальность, свой особый рисунок. Конечно, до тех пор, пока их не выбросят в мусорное ведро. А пока они разбросаны по памяти, по старым записным книжкам, без дела валяются у знакомых, которые отдают их без сожаления и без оплаты.
Одним словом - осколки…


Из разговора пожилой пары:
- Ты чего такой мрачный сегодня?
- Сам не знаю… Настроение черное, как душа у депутата!

Заготавливая картошку на зиму, я всегда вспоминаю одного своего знакомого. Он рассказывал, как его дед - весьма экономный и рачительный хозяин - требовал от своего семейства поедать в первую очередь ту картошку, которая уже начала портиться, мотивируя тем, что хорошую можно съесть и позже. Все морщились, но ели. Пока приканчивали подпорченный продукт - здоровая картошка тоже постепенно приходила в негодность. И все повторялось сначала.
- Вот так мы и лопали круглый год полусгнившую и полумороженную картошку… - неизменно заканчивал свой грустный рассказ мой знакомый.

Обращение к продавщице:
- Девушка, почему у вас циркулярка написана через "ы"?
- Потому что раз цЫкнет - и пальчика нету! Не нравится - не покупайте…

Если мы произошли от безьяны, то почему одни белые, другие черные, третьи желтые, а четвертые - краснокожие?
Вы когда-нибудь видели разноцветных человекообразных обезьян?

Я всегда летал во сне и пролетал наяву. Теперь, ложась спат, я думаю: А не пора ли мне, пролетающему, поменяться местами со мной, летающим?

Супермаркет, конец рабочего дня. У мясного отдела вконец затурканый мужичок с усталыми глазами. Когда подходит его очередь он, тыкая пальцем в витрину, говорит:
- Мне полкило карша фуриного, пожалу… - он вдруг спотыкается и обалдело смотрит на продавщицу. Та, в свою очередь, замирает истуканом, в раскрытых глазах - космическая пустота. Через секунду на лбу продавщицы появляются морщины.
- Чего? - ошарашено спрашивает она.
- Что… чего? - озадаченно спрашивает мужичок.
- Дайте полкило фарша куриного, - расшифровывает стоящий сзади парень. Его спутница беззвучно хохочет, уткнувшись парню в плечо.
- Кому? Вам? - не понимает продавщица.
- Мне тоже, - мужичок нервно оглядывается.
- Что - тоже? - у продавщицы внутри что-то лопается: - Или берите или не задерживайте очередь!
- Что… брать? - совсем теряется мужичок.
- Следующий! - у продавщицы дергается глаз.
Все конечно выясняется. Продавщица, с остатками растерянности на лице, взвешивает фарш, так ничего и не понявший мужичок, принимает кулек сфаршем, девушка наконец прекращает хохотать и вытирает глаза, собравшаяся очередь озадаченно смотрит на эту сценку, не выражая никаких эмоций.

Старый, еще Екатеринославский дворик. Садик у дряхлого каменного забора принадлежит одинокой бабушке, которая отдала богу душу накануне. В садике, после буйного цветения, наливается соком крупная желтая и красная черешня, на которую с вожделением поглядывают местные пацаны. Ранним воскресным утром, пока все еще спят, в садике появляется еврейская семья, проживающая в этом же дворе и начинает дружно собирать урожай. Распоряжается работами толстая мама: - Папик, ты иди сюда, Роза, собирай внизу, Боря, лезь на дерево, Арончик… что ты там нашел? Какой гриб, это же поганка… Арончик, не отвлекайся от главной задачи, я тебе говорю! Сеня, не топчись, как слон, это же ягоды, а не булыжники… и не трогай этот дурацкий гриб, на него уже побрызгали собаки всего квартала. Папик, возьми у Бори ведро, чтобы он не свалился с ним тебе на голову… Боря перестань глотать косточки, а то разобьешь унитаз…
…Проснувшийся двор с удивлением взирает на деревья, где еще вчера пламенели аппетитные ягоды.
А вечером из открытых окон еврейской семьи вкусно пахнет пирожками и компотом.

Реклама у входа в магазин: "ГАЛЕРЕЯ ИТАЛЬЯНСКОЙ САНТЕХНИКИ". Однажды утром, на белом поле ниже этого текста появляется кем-то написанная ярко-красная надпись: "ГАЛАКТИКА УНИТАЗОВ".

Разговаривают два одессита:
- А все-таки Лазаренко посадили!
- Шоб я так жил каждый день, как он сидит…

Мужик средних лет на троллейбусной остановке, глядя на заплеванный асфальт:
- Блин, прямо верблюды какие-то…
Все молчат, лишь один вдрызг пьяный реагирует моментально:
-Сам козел!

Гарнизонный магазин. Все друг друга знают - и продавцы и покупатели. Офицер политотдела Каменев взял лоток яиц, поставил лоток на пристенную полку и пошел за деньгами. Продавщица, не мудрствуя лукаво, обозначила лоток, чтобы его по ошибке никто не взял и входящие покупатели с изумлением читали: "Не трогать! Яйца Каменева."
Один покупатель громко удивился:
-Это ж надо! Самое ценное свое оставил…
Другой сокрушенно покачал головой:
-М-да, жаль беднягу… И кому он теперь нужен такой?..
… Всю следующую неделю появление Каменева вызывало дружный смех.

Из раскрытого окна на пятом этаже высовывается женская голова и орет на весь двор:
-Алик, я кому говорю - домой! Если сейчас же не придешь - ноги оторву!
-А как я приду, если ты оторвешь мне ноги? - резонно спрашивает Алик.
-Не будь занудой. - раздраженно советует мама. - Как-нибудь дотащу…
-Тетя Оля! - вмешивается приятель Алика. - Я помогу вам принести ноги, ладно?

Объявление в аптеке: "Детям до 16 лет снотворное и презервативы продаются только в присутствии родителей."

Лето, жара. Двое мужчин с пивом медленно идут по дороге рядом с газоном, который обрызгивает этакий вращающийся душ. Один из мужчин, глотнув пива, смотрит в безоблачное небо:
- Хотя бы дождь пошел, что ли…
Через пару минут, двигающийся по кругу душ, настигает мужчин и окатывает их с головы до ног. Они инстинктивно вскрикивают. Тот, кто мечтал о дожде, роняет банку с пивом и осатанело орет:
- Падлы! Кто так настраивает вертушку? Тут же люди ходят…

Грузный дядя курит на балконе. Докурив, небрежным щелчком, отправляет окурок вниз, прямо на стоящую внизу лавочку. Окурок падает под ноги двум старушкам, которые дружно начинают поносить дядю. Тот вяло огрызается:
- Ну и шо тут такого? Подумаешь - бычок рядом упал. Тоже мне - королевы…
Через некоторое время, на верхнем этаже кто-то вытряхивает половик, на балкон к дяде летит мусор и через секунду двор сотрясает дядин рык:
- Свинюки! Мусор на голову сыплют. Ни стыда ни совести! Хамло ленивое…

По рынку ходит озабоченный пенсионер с замызганной крышкой от унитаза в руках. Останавливается возле контейнера с сантехникой. Долго присматривается, потом обращается к толстой продавщице, которая лениво курит, сидя на стульчике:
- У вас есть такие крышки?
- Смотрите сами, - продавщица не шевелится. - Они все на виду.
Пенсионер смотрит, трогает крышки руками, сравнивает со своей.
- Вот эта вроде похожа… А если не подойдет?
- А я тут при чем? - пожимает плечами продавщица.
- Так померяйте. Вы же продавец… - дед протягивает крышку продавщице.
- Чево-о-о? - та поднимается со стульчика, глыбой нависая над пенсионером. - Ты сдурел, старый?
- Сама дура… Как я могу угадать размер? Померяй и я куплю, если подойдет.
По лицу продавщицы ползут красные пятна, рот то открывается, то закрывается и через несколько секунд вся эта колышащаяся туша взрывается дикой мешаниной полуслов-полувоплей, которые заканчиваются категоричным: "Пошел вон!"
Пенсионер в свою очередь звереет:
- Дур-ра! - рычит он. - Плевал я на твои крышки… - при этом он почему-то швыряет на землю свою крышку, пинает ее ногой и уходит, гордо сверкая лысиной.

Рекомендация инструктора по вождению, курсанту: - Тормози плавно, иначе узнаешь, почему переднее стекло называется лобовым.

Надпись на заднем стекле старенького "жигуленка": "Уступаю Дорогу Дуракам!" Кажется помогает. Ездит безнаказанно даже в крайней левой полосе.


Разговор в троллейбусе:
- Женщина, вы выходите или как?
Комментарий с задней площадки:
- Если "как" - тогда выходят все. Кроме женщины…

В маршрутке, на крутом повороте.
- Мужчина, держитесь хоть за что-нибудь…
Через несколько секунд:
- Это не что-нибудь, а мое бедро, нахал! Держись, тебе говорят…

Поезд, вечер, пассажиры собираются спать. В дверном проеме купе появляется озабоченная физиономия проводницы.
- Чай будете? С лимоном.
- Спасибо, у нас водка.
- Ага! Значит вам лимон без чая и попутчицу…

В аэропорту. Справочная.
- Скажите, когда прилетает сегодня последний самолет?
- Какой? Откуда? Номер рейса?
- А они у вас что, не по небу, а по номерам летают? Как в казино шарик?..

Возле киоска, бомж, взяв пиво, долго считает мелочь. Вываливает горсть монет на прилавок. Продавщица брезгливо пересчитывает пятаки, сгребает их куда-то вниз, две или три мелкие монетки подвигает бомжу:
- Это лишние.Забери.
Тот, царственным жестом двигает мелочь обратно:
- Оставьте. Это кредит доверия…

- Ах, какая славная собачка! А она у вас не кусается?
- Нет, этот пес добрый.
Короткая пауза.
- Г-м-м, и зачем держать в доме такую бесполезную скотину?..

Объявление на двери подъезда.
"Кто нашел вчера мою сумку с продуктами? Или верни или подавись этой жратвой!"

У дверей лифта на первом этаже нервничает молодой мужчина:
- Блин, какой козел там наверху держит лифт?
- Не волнуйтесь, сейчас приедет, - успокаивает стоящая рядом женщина.
- Совсем оборзели… - продолжает "кипеть" мужчина. - За такое рожу нужно бить!
Наконец лифт едет. Открывается дверь и оттуда выходят мужчина и женщина с огромными сумками в руках. Лицо нервного парня мгновенно меняется.
- Здравствуйте, Дмитрий Николаевич! - певуче приветствует он мужчину. - Я так и подумал, что это вы… На дачу наверное собрались? А вы так хорошо выглядите, Ольга Васильевна…
У стоящей рядом женщины лицо становится такое, будто она жует лимон.

Транспортный каламбур:
- Ваш билетик?
- Мой билетик.
-Ваш билетик???
- Мой билетик!!!
- Ты что, заяц?
- А ты что, охотник?
- Ты что, псих?
- А ты что, доктор?
- Покажи билет!
- Купи и смотри.

Рынок. Носатая бабка, торгующая помидорами, зазывает покупателей:
- Берите помидорчики! Свежие, сладкие, только что с огорода…
Мимо "плывут" два полупьяных бомжа. Останавливаются, прислушиваются к зазываниям бабки. Один из них подгребает к прилавку, берет два помидора - по одному в каждую руку.
- Бери, бери, - поощряет его бабка. - Видишь, какие красавцы…
- Беру. - сипит бомж. Поворачивается и двигает прочь от стойки.
- Стой! - вскрикивает бабка. - А деньги?
- Ты ж сказала, бери, - бомж останавливается. - За деньги разговора не было…
- Ага! Ты помидоры взял? Взял! И я тоже хочу получить за помидоры. Так что, плати!
- Хочешь получить? На! - бомж вытягивает руку и скручивает в сторону бабки дулю. При этом помидор в его руке лопается, брызги летят в его грязную небритую физиономию.
- Гад! - взвизгивает бабка.
- Карга! - хрипло орет бомж, размазывая помидорный сок по мордасам. - Помидора пожалела? А еще небось и в церковь ходишь… - он швыряет на землю раздавленный помидор, за ним летит и целый. - Пошли, Андрюха, тут одни жлобы…

Уютный дворик в одном старом районе Днепропетровска. Молодая семья, недавно переехавшая сюда на жительство, беседует с местной старушкой.
- Тетя Даша, говорят, что до революции здесь жили одни евреи… Куда же они теперь делись?
- Ну шо сказать… - тетя Даша флегматично пожимает плечами. - Одни уехали в Израиль, другие стали хохлами и кацапами…

Касса супермаркета. Мужчина выкладывает из тележки изрядное количество продуктов, занимая всю ленту. С другой стороны его ждет полная, мрачноватого вида женщина с пустыми сумками в руке. Кассир считает, сзади скапливается очередь. Наконец, кассир называет сумму.
- Давай деньги, Люба! - обращается мужчина к своей спутнице.
- Они же у тебя, - отвечает Люба.
- У меня? - изумляется мужчина. - Деньги у тебя, а я даже не знаю, как они выглядят…
- Не корчи из себя… - реагирует Люба на каламбур. - Плати!..
Начинаются лихорадочные поиски денег, очередь и кассир терпеливо ждут. Денег нет и мужчина, четрыхаясь тащит продукты обратно в зал. Очередь облегченно вздыхает. И тут магазин прорезает восторженный крик:
- Сеня! Я нашла деньги. Давай сюда, я держу очередь. Можешь взять себе пиво…

Колхоз, август, жара. Возле клуба собирается народ - привезли зарплату за окончание уборки зерновых. В клубе работают трое художников-оформителей из города - зарабатывают деньги. Один из художников - смазливый высокий парень лет тридцати, вальяжно курит возле входа, плотоядно поглядывая на местных девчат. Те игриво и многообещающе посмеиваются, вызывая ревнивые взгляды местных парней.
Художник, не спеша, со вкусом затягивается в последний раз, жестом римского патриция роняет на землю окурок, глядя на девчат, грациозно давит и растирает окурок ногой в рваной рабочей сандалии. В ту же секунду его лицо неузнаваемо меняется и из перекошенного рта вырывается вопль. Он осатанело трясет ногой, сбрасывает дырявую сандалию и яростно отдирает от голой стопы дымящийся окурок.
Всеобщее изумление сменяется гомерическим хохотом, а художник с нечленораздельным сычанием, скрывается в клубе. Дырявая сандалия сиротливо валяется у крыльца.
…Получившие зарплату колхозники, в знак утешения угощают художников водкой и наперебой рассказывают, чем нужно лечить ожог. А в перерывах между советами дружно хохочут.

Старый, дореволюционный двор, сохранившийся до конца семидесятых. Двух-трехэтажные здания, древние липы, сарайчики, погреба, стол для домино, уютные закоулки… Тихим сентябрьским вечером, моя соседка отправляет своего мужа в погреб за капустой, а сама готовит обед на общей кухне с двумя другими соседками. Через какое-то время спохватывается, что ни муж ни капуста так и не появились в пределах видимости. Одна из соседок высказывает подозрение, что в погребе заныкано кое-что и "эти паразиты где-нибудь пристроились", подразумевая под "этими" и своего благоверного. Третья соседка в этом просто уверена. Зарядившись эмоциями, все трое идут к погребам. Не обнаружив никого возле, закрытого на висячий замок, погреба, рыскают по двору, их волнение переходит в шторм. И вот, минут через сорок безрезультатных поисков, три разъяренные дамы вновь оказываются у того погреба, с которого они начали свою поисковую экспедицию. Их изумлению нет предела, когда они видят открытую дверь погреба, закрытый замок, висящий на двух, прибитых только на дверь, скобах и слышат из глубины погреба громкое обсуждение последнего матча, прерываемое чьей-то икотой.
Кульминация наступает, когда трое заблудившихся болельщиков извлекаются из мрачных глубин домашнего овощехранилища и, под торжествующим конвоем, через оживленный двор препровождаются к родным пенатам. А финальным аккордом дармового концерта становится униженная просьба арестованных к своим конвоирам: "Не ори… и так весь двор слышит…"

Хорошо одетый молодой папа стоит с маленькой дочерью в очереди на парковый аттракцион. Девочка нетерпеливо переминается с ноги на ногу, с вожделением глядя на качели. Рядом крутится бойкая бабушка с капризничающим внуком лет пяти. Когда очередь начинает двигаться, бойкая бабушка пытается втиснуться в очередь перед молодым папой с дочкой, однако тот оказывается твердым орешком и коротко, но убедительно доказывает бабушке, что у нее нет никаких прав на посещение аттракциона без очереди. Бабушка нехотя отступает, но ее возмущению нет предела:
- У меня Миша спать уже хочет… А ты, наглая морда, совести совсем не имеешь, - сообщает она мужчине. - Интеллегент задрыпанный! Галстук напялил и думает, что он умнее всех…
Девочка прижимается к папиной ноге, а потом обращается к зареванному Мише:
- Пошли вместе кататься! А мой папа нас подождет…

"Вначале было слово..." Дар свыше, даный человеку для разумного общения, перетерпел столько трансформаций, сколько и сама цивилизация. Исчезали одни языки, на их место приходили другие, те, которые оставались - смешивались, видоизменялись, порой до неузнаваемости, появлялись новые слова и новые поколения с трудом понимали язык своих предков. История знает немало примеров насильственного уничтожения языка покоренных народов, потому что, именно слово на родном языке было страшнее оружия. Чужое для покорителей и захватчиков, оно сплачивало угнетенных и покоренных, давало им силы для неравной и порой безнадежной борьбы. Страх перед таким словом был присущ практически всем захватчикам и многие из них пали, потому что так и не сумели убить чуждое для них слово, потому что, народ, говорящий на своем языке, даже вопреки запретам, был непонятен и страшен. Иногда многовековое рабство приводило к языковой ассимиляции и тогда народ как-бы растворялся в чужой среде, утрачивал свою аутентичность, превращался во второсортный придаток своих угнетателей, а его язык трансформировался в суржик, как некую переходную модель от своего языка к чужому. Процесс ассимиляции сопровождался внутренними конфликтами и ожесточением, когда, выросшие на чужом языке, отказывались от изначального языка своих предков, считали его препятствием для достижения жизненного успеха, используя благоприобретенный суржик, как средство максимального приближения к языковым параметрам страны своего постоянного проживания, что должно было обеспечить им в меру комфортное существование. Однако при этом в подсознании таких народов продолжала жить глубокая, почти зоологическая ненависть к своим поработителям, а суржик превращался в основной язык общения порабощенных. Каждое посягательство на него воспринимется крайне болезненно, как посягательство на личную свободу, даже если эта свобода весьма условна. А получив настоящую свободу, такие народы нередко не просто забывают о своих исторических лишениях, но делают все, чтобы такие же лишения испытали другие, те, кто по их убеждению есть виновником их бед. Так появляется воинствующий нацизм - нетерпимый и агрессивный. И начинает он с того, что когда-то испытал сам: с уничтожения чужого языка на своей территории. Даже, если этот язык был когда-то его собственным! Даже, если его носители толерантны и не посягают на суржик! Даже, если уважая суржик, как полноценный язык, способствуют его развитию, но в общении предпочитают свой!
И уж совсем невесело, если на территории суржика издревле сосуществуют несколько языков, а языком межнационального общения в силу исторических реалий выбран не суржик, а тот, который знают все. Насилие над таким языком - это насилие над самой жизнью, над её многообразием, над духовностью, над историей... насилие, которое во все века было орудием угнетения и против которого яростно выступали былые угнетенные, прератившиеся в угнетателей.
Когда я слышу бездарный перевод русского фильма, когда в украинском телеэфире переводят выступления русскоговорящего украинца, искажая при этом порою смысл сказанного, когда меня, коренного жителя этой земли с многовековыми корнями вынуждают говорить и писать на чуждом мне суржике - я воспринимаю это, как насилие. И, естественно сопротивляюсь этому. И стремление к сопротивлению насилию я передам своим детям, которые пришли в этот мир с моим языком, моей верой и моими обычаями. Дети всегда радикальнее своих отцов, а двадцать первое столетие - не средневековье и куда приведет радикализм и максимализм - трудно сказать. Но мне страшно за тех, кто учась суржику, в итоге не знает никакого языка - ни русского, ни украинского! Страшно, что власть вновь и вновь, как в смутные времена духовной инквизиции устраивает "охоту на ведьм", насильственно насаждает чуждые народу ценности и культуру, оставляя после себя выжженную землю, потому что старое уничтожается, а новое не приживается. Когда-нибудь эта грязная пена схлынет, но на восстановление былого могут уйти столетия. И еще я думаю о смертельно опасном равнодушии тех, кому уже вынесли приговор, кто безразлично поглощает это дурно пахнущее нацистское варево, даже не замечая его ядовитости. Неужели, мы и вправду тупая и бездумная биомасса. Хочется думать, что это не так!

Профессия - художник. Интересы: политика, история, живопись. Увлечения: рыбалка, грибная охота.