... из повести о ненастоящей любви.


- Жить нужно ради саморазрушения. Это единственный способ сохранить индивиду-альность.
Она закурила. Они сидели на площади, на скамейках. Снег уже почти весь растаял – очень рано для этих мест, так что сидеть было можно. Солнце било в глаза. Жарко. Оба рас-стегнули куртки и сложили их на коленях: у нее черная, у него белая. Облачко дыма.
- Нет, ты мне объясни, зачем тогда вообще рождаться?
- Чтобы оставить после себя что-либо на века. Чтобы совершить великое. Создать что-либо принципиально новое.
- А ты, ты создала?
- Я живая, как видишь, - сухо ответила она. Затянулась. Скривилась.
- Тогда к чему пустословие? Ты тоже живешь. А с таким отношением к жизни ты никогда ничего не создашь, как бы ни хотела – страх смерти не даст. Жить нужно ради жизни. Ра-ди удовольствия.
- Такие, как ты, мне противны. Живете лишь для себя, расталкиваете ни в чем не повинных людей, не даете другим жить, ведь ваша жизнь заключается в том, чтоб жить лучше других. Или чтоб другие жили хуже вас, что, по сути, одно и тоже.
Облачко дыма.
«Какая высокомерная… чего ж ты тогда тут сидишь со мной?»
- Меня не волнует, как живут другие. Я просто хочу жить лучше, чем живу сейчас.
- Если бы тебя не волновало, как живут другие, ты бы и не знал, что можно жить лучше.
- Ладно, черт с тобой. Но почему ты считаешь, что после создания так называемого «великого» следует непременно склеить ласты? Почему бы не жить дальше и не наслаждаться своим творением, сознанием того, что ты сделал то, к чему стремился?
- Чтобы не испачкаться.
Она потушила сигарету, добросовестно выкинула ее в урну, достала новую, закурила. Он молча наблюдал за этим ритуалом, пытаясь осмыслить сказанное.
Облачко дыма.
«Зачем она курит? Занятие явно ей противно».
- Не испачкаться в чем?
- Посмотри вокруг… Да нет, не на обстановку, на людей! Чем они живут? К чему стре-мятся? Что ради этого делают? Это я и называю грязью. Ложь, лицемерие, безмозглость окружающих – вот что пачкает. Пачкает страшно. От общения с такими и ты становишься одним из них.
- Если жить для себя - не испачкаешься. Ибо плевать на них.
Облачко дыма.
- Это тебе так кажется. А с моей точки зрения ты уже такой же, как вся эта серость.
- Слушай, зачем ты куришь? – не выдержал он. – Тебе же, похоже, это неприятно.
Потушенный окурок полетел в урну, следующая. Чирканье зажигалки.
- Это часть саморазрушения. Напоминание о том, что у меня срок жизни короче большинства.

По мотивам Resident Evil. Написано 7 сентября 2007 года.


Выжить.
Всё, чего я жажду – всего лишь выжить и выбраться отсюда.
Я всё знаю.
Мои шансы ничтожно малы. Я закрылась на чердаке небольшого домишки на окраине города, заполоненного этими нелюдями. Они – внизу. Я слышу их звуки – невнятное мычание, шарканье еле волокущихся ног, иногда крики.
Да, они кричат. Они чувствуют кровь. Мою кровь.
Один из этих полутрупов меня укусил. Впрочем, укусил – это еще мягко сказано, «это» выдрало у меня из руки целый кусок мяса. Я сняла майку, разорвала на полоски, и перебинтовала рану.
И теперь вот сижу здесь и думаю, как поступить. Взвешиваю все «за» и «против».
Дело в том, что небольшое окошко этого чердака выходит на проулок. На пустой проулок, если вы понимаете, о чем я. Он захламлен всякими ящиками, но пройти по нему реально. Я знаю, что если сумею по нему пройти, то сумею и выбраться из города. Куда идти дальше – не важно, но там не будет этих проклятых нелюдей. Это самое главное. Я почти уверена, что сейчас мне вполне по силам убежать через этот проулок прежде, чем они найдут мою дорогу к спасению по запаху моей крови.
Но не забывайте – я заражена. Так что смысла бежать нет в принципе. Через каких-нибудь полчаса я стану одной из них.
Но есть еще кое-что. Топор в углу.
Мне очень повезло – я правша, а рана моя - на левой руке чуть выше кисти. Смекаете?.. Это реально. Вполне. Времени прошло не так много. Если мне хоть чуть-чуть повезет, то я избавлюсь от вируса прежде, чем он заразит всю кровь.
Я всё знаю.
Мои шансы ничтожно малы. Но они есть!
Я выживу… ВЫЖИВУ!