Мало кто может вспомнить теперь этот в некотором роде исторический матч, не говоря уж о том, чтобы рассказать о его перипетиях. А игра-то была, опять-таки, в своём роде уникальная уже одним тем, что величайший за всю историю нашего футбола и знаменитейший игрок Лев Иванович Яшин был удалён с поля. Тот самый Яшин, которого все знавшие его люди в один голос отмечали как незлобивого, коммуникабельного и доброжелательного человека.
Итак, та самая незабываемая игра:

1955 г. 16 окт (вс) Динамо(Москва) - ЦДСА(Москва) 1:2 Финал кубка СССР

Ещё одна вопиющая несправедливость, ещё один украденный титул...
К финалу кубка "Динамо" пришло явным фаворитом. Команда на ходу, хорошо сыграна, боевито провела чемпионат. Армейцы же только-только начали материализоваться из небытия после ликвидации в 1952 году, когда их знаменитые игроки разбрелись по другим клубам: Водягин - в "Динамо", Бобров с Башашкиным - в "Спартак", большинство же отправилось искать счастья в команде города Калинина (ныне - Тверь).
И вот матч. Надо заметить, что в ту пору в каждой команде были игроки, чьё детство пришлось на голодные военные годы, чьими университетами был двор, а кумирами - блатные авторитеты, которым и стремились всячески подражать манерой поведения и даже внешностью (соответствующим прикидом и фиксами - золотыми коронками на здоровых зубах). В "Спартаке" таких было, понятно, больше всех: Дементьев, Исаев, Татушин... В "Динамо" - Хомич. Яшин - тоже из рабочей среды, но не такой, всегда казался даже старше своих лет. Не говоря уже о новой волне, Стрельцове, ФЗУшнике с "Фрезера", например, который как раз в это время и появился в образе типичного "стиляги" с коком а ля Пресли на быстро облысевшей потом голове. В ЦСКА таким прблатненым был Агапов, как раз и ставший "героем" этого финала.
Как только началась игра, он сразу стал прессовать Лёву Яшина. Всякий раз, когда тот брал в руки мяч, он подбегал к нему, неуклюже пытаясь выбить головой мяч из рук вратаря. Поначалу это даже вызывало дружный смех на трибунах, учитывая разницу в росте. Нападающий едва дотягивал росточком до яшинского плеча. Но это быстро надоело, сначала трибунам, а потом и Лёве. Провокационную обстановку накаляло и загадочное молчание судейского свистка.
Первый тайм Яшин стоял у Восточной трибуны, где я сидел, и всё хорошо видел. Нервозность вратаря быстро передалась защитникам, начавшим выяснять отношения с нахальным армейским нападением. Латышев же, непререкаемый судейский авторитет того времени (как же, в Англии судил в 1945ом!), как заведённый, свистел в одну, нашу сторону. Это быстро дало результаты: два гола в наши ворота, автором которых и был, как нетрудно догадаться, Агапов. Не всё ещё было потеряно, ибо один гол удалось отквитать, но тут, в самом конце первого тайма, случилось непоправимое.
Испытав против нахала, который всё продолжал наседать, все вратарские приёмы (принимая по-хоккейному живчика на бедро, ловя мяч с поднятым коленом и т. п.),
Лёва, наконец, не сдержался и в-сердцах, в очередной раз поймав мяч, то ли оттолкнул, то ли ударил им в грудь нахала. Латышев тут как тут: свисток, и - удаление.
К нашим воротам, как к магниту, стянулись все, кто в этот момент были на поле и рядом с ним. Начались продолжительные дебаты, которые прервал свисток на перерыв. Секундомер тогда не останавливали, а игровое время не добавляли...
Команды с судьями скрылись в тоннеле здесь же на Востоке. Дебаты, развернувшиеся уже на трибунах, через пару минут оборвало неожиданное появление из того же тоннеля неведомого вратаря в ослепительно ярком свитере цвета морской волны, в котором тут же узнали полузащитника Евгения Байкова, в сопровождении трёх неопознанных личностей в тренировочных шароварах. Байков немедленно встал в те же самые ворота, а личности принялись его "тренировать".
Дело в том, что и замены по ходу игры в то время не допускались, так что Жене пришлось вратарём стать не по своей воле. Тем не менее, смотрелся в воротах он даже неплохо. Исправно тянул мячи из девяток, успев сделать до того пару шагов в сторону, пока мяч летел. За мячами в шестёрки не пластался, неплохо отбивая их ногами.
Когда начался второй тайм, ни результат матча, ни сам кубок уже никого не интересовали. Всех волновал один вопрос: сколько пропустит Байков. В ту пору болельщиков "Динамо" было поболее, чем армейцев, а во втором тайме вообще, только наших и было слышно. Все события происходили в основном на Западе, далеко от нас, лишённых зрелища, а потому с вожделением дожидавшихся удара гонга. Кто не знает, это - такая железяка, в которую обязательно били ровно за 5 минут до конца матча, и чей звук, многократно усиленный, добавлял новый импульс зрелищу.
Когда игра закончилась со счётом первого тайма, стадион потонул в аплодисментах. Память услужливо подсказывает, что это не были овации армейских поклонников. Излишне говорить и о том, что "круг почёта" армейцев вокруг поля с кубком в руках проходил под оглушительный свист трибун.