Он оптом заказывал виски, леди и секс со льдом.
Он всегда лишь вел, презирая тех, кто всегда ведом.
У него галерея искусств, а не частный дом.

А у нее только платья и острые каблучки.
А он здоровался с подчиненными и поправлял очки.
Так начинают утро белые воротнички.

И в вопросах секса он считал себя знатоком.
У него все кошки сразу же сворачивались клубком.
Но только ее увидел, и все пошло кувырком.

Он раньше при виде цыган презрительно морщил нос.
А к ней прикоснулся только - и всеми корнями врос.
И предложил остаться, чтоб сразу же все - всерьез.

А она понимала, что ей в общем-то здесь не место.
А у нее был муж (ром) три недели как под арестом.
Его накрыла таможня на границе под Брестом.

Она раз в год меняла страны и паспорта.
И теперь адвокат старался, работал с пеной у рта.
Она немножечко знала, чего стоит ее красота.

А ему она показала, что есть холодно и горячо.
Она бы все ему рассказала, да он не спрашивал ни о чем.
Она три месяца засыпала, уткнувшись в его плечо.

Он никогда и не думал: прав он, или неправ.
Он надевал свой лонжин под белоснежный рукав.
Он решил, что она - судьба, оказалось - небесный штраф.

Волк собаке не пара, как его не корми с руки,
Он смотрит куда-то в лес и оскаливает клыки.
Они не столько по духу, сколько по крови - враги.

Она шепнула: мой мальчик, прощай, мне пора идти.
Ты - самый лучший, но дальше нам, точно, не по пути.
А если задела душу, то ты уж меня прости.

Она вытирала слезы на колючей его щеке...
Он сам не понял, как нож оказался в его руке...