Абсолютно бесконфликтное существование в условиях физической реальности означает смерть.

Психическим нападением называется агрессия одного человека на другого, выражаемая в чувстве, мысли и, как правило, сочетаемая с различными физическими действиями, которые не обязательно бывают однонаправленными, т.е. действующими в том же русле. Истинная природа психического нападения всегда была и остается быть надфизической, информационной, к тому же определяемой не силой или частотой сигнала, а его значимостью для перципиента или жертвы. По сути дела речь идет о травме информацией, - понятии, хорошо известном психотерапевтам, но в отличие от неврозов - травме скрытой, незаметной, а иногда даже логически не выводимой из ситуации. При этом носителями психического нападения могут быть внешне безобидные предметы, высказывания, жесты, поступки кого-либо из окружающих, на которые не реагирует ваше сознание, но замечательно быстро отзывается ваше подсознание.

Так, к примеру, вставленное в речь вашего собеседника специфическое слово, фраза, произнесенное с особой интонацией, характерный взгляд или предмет "случайно" найденный вами в комнате, кодируют вас на какое-нибудь заболевание или на несчастный случай. В этом смысле нападение может не отличаться от защиты, и аналогичные манипуляции, производимые с другими вещами или словами, могут являться заслоном от "сглаза" или "порчи".

С эзотерической точки зрения психическое нападение связывается, прежде всего, с разрывом или деформацией тонких оболочек человека - эфирной, астральной, ментальной, составляющих его ауру, о чем в свое время хорошо написал известный экстрасенс-целитель А.В.Мартынов (1), и проявляется, поверх сказанного, убылью энергетического потенциала или медицинским понятием астенизации. При этом вся "излившаяся" из тонких тел психическая энергия не обязательно забирается астральным агрессором по типу вампиризма. В большинстве случаев она свободно изливается в окружающее пространство, рассеиваясь в нем.

В большинстве случаев факт психического нападения - это не мировая катастрофа, конец бытия, а всего лишь обыденный факт, случающийся постоянно, тем более что он касается только лишь вас и вами же должен быть ликвидирован.

Следует принять за правило, что вы никогда не сможете избавиться от психических нападений примерно в той степени, как вы не сможете избавиться от микробов.

Следующим этапом психического нападения (которого, впрочем, может и не быть) является внедрение агрессором в тонкую структуру человека чуждой ему, опасной и разрушительной информации. Как правило, этот процесс осуществляется на фоне измененного состояния перципиента или получателя и в своих крайних вариантах называется зомбированием. В легких и средних случаях жертва бессознательно сопротивляется агрессии такого рода, переживая различного рода негативные эмоции: тревогу, депрессию, упадок сил, навязчивые мысли, амбивалентность (противоречивость) побуждения, вплоть до чувства собственного изменения, галлюцинаций и бреда.

С философских позиций любое нападение глубоко кармично, т.е. имеет не случайный, а обусловленный, закономерный характер. Индуктор или нападающий - это не только лишь одно персонифицированное зло, требующее немедленного уничтожения, но и фактор кармического "возмездия", снимающий энергетические напряжения в природе. Точно так же и страдающая или воспринимающая сторона не есть только лишь безвинный мученик, вызывающий бесконечную жалость и сострадание, но и "кармический грешник", корни вины которого утеряны за давностью в глубине веков. В конечном итоге различение нападающего и его жертвы в общем плане эволюции оказывается невозможным, бессмысленным, но это не снимает его огромного значения для нас, живущих в данный момент на Земле.

Напомним также, что психический агрессор и его жертва представляют неразлучную пару, где без одного невозможно другое, и где другое "автоматически" вызывает появление первого. Причиной переживаемого при этом психического стресса может стать не только человек, но и, допустим, стихийное бедствие или техногенная катастрофа, а также собственные тяжелые заболевания, которые, естественно, не могут принести радость. Однако повторяю, что только в случае психического нападения речь идет об отрицательном человеческом (антропном) факторе, который является преднамеренным или первичным. Разумеется, можно назвать ситуации, когда человек получает умышленные удары от механических устройств или является жертвой техногенных катастроф, создаваемых человеком, а также, когда индивид оказывается объектом атаки невоплощенных тонкоматериальных сущностей, порожденных психической деятельностью рода людского (в том числе и из прошлых эпох). Все эти случаи относятся к пограничным. Иначе говоря, их нельзя целиком отнести к психическому нападению. Повторяю, что с абстрактной стороны психических нападений нет вообще - это сугубо местные, сиюминутные явления.

В узком смысле психическим нападением следует считать такие тонкоматериальные деформации, которые не просто намеренно порождены каким-то человеком, но и оказываются связанными причинной цепью на протяжении единовременного существования нападающего и его жертвы. Можно, разумеется, многократно сокрушаться по поводу бесчисленных человеческих несчастий, случающихся в прошлые эпохи, сетовать в отношении так называемого "проклятья фараонов", действующего подобно мине с часовым механизмом на наших современников, но все это оказывается экзотикой и артефактом. Аналогичным образом можно лить слезы по поводу судьбы "серенького козлика" или мелодраматических героев голливудского "Титаника", но все это будут случаи, когда вы сами играете роль или отождествляете себя с приятной вам жертвой.

Инициируясь на уровне тонкой материи в виде мыслеформы или астросoма, психическое нападение обычно бывает не абстрактным, а личностно ориентированным. Этим оно отличается от любой физической напасти, а также от сострадания или от сопереживания. В то же время, имея радикальное несходство с другими специфическими страданиями, причиной которых может быть микроб, травма, отравление, психическое нападение чаще всего оказывается функциональным или преходящим, только имитирующим какую-либо заразу или болезнь, но не являющимся таковым. Все это подтверждается резким, критическим улучшением состояния пациента по мере ликвидации самого нападения. Скажем, что в отдельных случаях астральный или ментальный удар может спровоцировать хроническую болезнь или представить основу для так называемого психосоматического заболевания, когда действительно поражается какая-то система или орган. Дион Форчун, на мой взгляд, справедливо считает, что дифференциальная диагностика между истинным заболеванием и состоянием, возникающим в результате психического нападения, "оказывается чрезвычайно деликатной и трудной операцией, ибо очень часто случай не является четко отграниченным…психическая атака дает ментальный срыв, а ментальный срыв делает жертву открытой для вторжения Невидимого Мира" (2). Многие специалисты полагают, что внедрение чужеродной информации в качестве директивной для личности чаще происходит в состоянии ее пассивности (сон, гипноз), астении или упадке сил, влиянии стрессов, культивации в себе порочных желаний, а также горя или, напротив, всепоглощающего веселья. В этих случаях, связываемых иногда с измененными состояниями сознания, человек открывается всем и каждому и, не различая друзей и врагов, снимает естественную психологическую защиту. Здоровый индивид в равновесных внешних условиях никогда не воспримет рисковую информацию как прямую программу к действию, а отнесется к ней в лучшем случае безразлично, либо с известной долей иронии и скепсиса. Если вы не можете напрямую разгромить своего врага, то его лучше высмеять. Это приведет к немногим меньшему результату. Не случайно Гитлер в числе своих открытых противников, которых бы он хотел повесить в первую очередь, считал художников Кукрыниксы…

В застенках гестапо, НКВД, других тоталитарных режимов, как известно, применялись психические и физические истязания, должные по замыслам сломить волю узников с тем, чтобы заполучить от них нужные сведения или внедрить в них какую-то свою информацию.

К условиям, способствующим результативности психического нападения, следует отнести убежденность или веру жертвы в саму возможность такого рода атаки и в особенности панический, неконтролируемый страх перед ней. И если человек в момент агрессии оказывался физически здоровым и психически уравновешенным, то исход нападения оказывался бы, скорее всего, проблематичным даже для опытного мага. Чаще это случается, когда объектом мозгового штурма оказывается человек строгих материалистических правил или, напротив, большого оккультного опыта, с большим недоверием и с насмешкой относящийся к агрессору, в особенности, когда он начинает противопоставлять ему какую-то собственную и на его взгляд безупречную теорию. Последнее не обязательно означает, что психическое нападение на материалистов, скептиков и просто тупых невозможно в принципе, ибо и здесь оно оказывается эффективным, если оно протекает в доступной перципиенту и убедительной форме.

Практика свидетельствует, что направленное воздействие приемами черной магии весьма редкостно, экзотично и не только потому, что мастеров этого искусства оказывается немного. Надо уж очень сильно уязвить это лицо, чтобы оно не побоялось применить свои оккультные способности для наведения порчи или сглаза, всегда обладающие обратным ударом. Диагноз чистой или настоящей психической агрессии (несмотря на то, что все мы понемногу являемся специалистами этого дела) становится не сразу, а только лишь по мере исключения других, более вероятных и более значимых причин. Что же касается мелких психических атак, свершаемых необдуманно и даже иногда без сознательного злого умысла, то они случаются сплошь да рядом простыми гражданами, неискушенными в магии, в силу их скверного характера, усталости, житейских трудностей, неудач и болезней, а также как своеобразная психическая защита. В последнем случае сила встречного удара со стороны предполагаемой жертвы может быть несоизмеримой с силой нападения, т.е. когда перципиент не просто отвращает астральный удар, но и, буквально, уничтожает своего противника. Во многих таких случаях взаимное парирование ударами может принять затяжной, позиционный характер, когда жертва и агрессор беспрестанно меняются местами.

Скажу также, что различение психической атаки и специфической болезни с иной причинностью зачастую осложняется не только из-за их наложения и сочетания, но и потому, что нападение запускает в организме человека те же самые патофизиологические механизмы, что и другая вредность. Природа оказывается не столь расточительной, чтобы снабжать организмы отдельными формами защитных, адаптивных реакций на каждую специфическую вредность. И наиболее полно это описывается, к примеру, в теории адаптационного синдрома Ганса Селье.

Внешние причины действуют через внутренние условия и не моделируют напрямик болезнь или вредность, вследствие чего причина вообще никогда не равняется следствию. Это проявляется и в том, что в ответ на самые беспрецедентные воздействия, с которыми организм эволюционно или в плане своего индивидуального бытия не встречался ни разу, формируются не соответствующие им диковинные симптомы и синдромы, а те же самые стереотипные формы относительно приспособительных реакций, лишь незначительно отличающиеся в каждом случае - раздражение, воспаление, опухоль. В любом виде специфическая вредность поражает не случайные органы и системы, а только те, которые оказываются для нее наиболее слабыми (так называемое "место наименьшего сопротивления", которое превращается в "место наибольшей реактивности"). Именно поэтому не случайно говорится, что наиболее легкой добычей для черного мага или для колдуна оказываются люди морально неустойчивые, надломленные или больные.

Другим обязательным условием психического нападения, как и магического воздействия вообще, оказываются различного рода "привязки", соединения или раппорт нападающего и его жертвы, индуктора и перципиента, имеющие не столько вещественный, сколько символический, информационный характер. Это могут быть различные бытовые предметы, части одежды, ногти, волосы, кровь, имя, адрес, типические выражения данного лица, запись на видео, а также воображаемый образ жертвы, который создает внутри себя нападающий.

Можно обратить внимание, что энергия оккультного удара, будучи отбитая приемами защиты, не обязательно рассеивается в пространстве или возвращается своему обидчику. В некоторых случаях эта демоническая сила может быть трансмутирована и применена несостоявшейся жертвой в качестве живого источника энергии. В других случаях недостаточно отбитая негативная энергия превращается в своего рода тонкоматериальный "организм", оказывающийся относительно живым в том отношении, что он получает "инстинкт самосохранения", противясь всяким разрушающим воздействиям извне и ускользая от рук целителя на свободные и здоровые участки, а то и в окружающую среду, включая и самого экстрасенса. Указанный "организм" начинает иметь вид своеобразной доминанты, трансформирующей посторонние энергии и паразитирующей на тонком теле человека. Похожий механизм отмечался еще классиками психоанализа в их представлении "конверсии", "сублимации", "регрессии" специфической энергии "либидо" на другие органы и системы. Аналогичный механизм может осуществляться не только внутри организма, но и вне его, что сторонниками Фрейда и не предполагалось. Так, к примеру, в практике автора настоящей работы был эпизод, когда после психического нападения, произведенного деревенским колдуном, была наложена психологическая защита, которая сработала безотказно. Однако этим дело не ограничилось, ибо в квартире жертвы без видимых на то причин начала падать и разбиваться дорогая посуда до этого годами недвижимо располагающаяся в серванте. Такого рода мелкие пакости, устраиваемые магом-недоброжелателем, можно охарактеризовать как сублимацию астрального удара, вся энергия которого пошла на сдвиг посуды…

Экзогенизация астральной атаки почти всегда имеет вид естественной причины, ибо только в сказках злой волшебник может мановением руки испепелить свою жертву, разложить ее на атомы, либо превратить ее в какого-нибудь гада. Но даже и здесь энергия материализуется в месте наименьшего сопротивления, например, в организме жертвы или в ее личных вещах. Так в упомянутом выше примере удар пришелся на полку с посудой, потому, что она была не закреплена и висела на одном гвозде. Явления полтергейста при всей их экстраординарности имеют, по-видимому, схожий характер, представляя собой только лишь количественно увеличенную сублимацию специфического тонкоматериального ("бесовского") начала. Существенно отметить, что полтергейст практически никогда не появляется в нежилых, пустующих помещениях, новостройках, складах, в лесу и на открытой местности, что косвенно свидетельствует о его "человеческой" природе. Тем не менее, антропный фактор для полтергейста не причина, а только лишь условие или фон. Люди "шумному духу" нужны не только как источники его активности, но также как зрители и в особенности как участники этого подчас вовсе не веселого спектакля. Во всем остальном полтергейст имеет в основном мизантропический характер, и хотя его проявление не достигает самых крайних степеней (например, убийства), но во всем остальном он, скорее, напоминает хулиганистого подростка, причислять которого к "космическому разуму" будет, по крайней мере, опрометчивым и неразумным.

Возвращаясь к теме психического нападения, я укажу, что оно в большинстве своем бывает неконтролируемым и спонтанным, в повседневной жизни осуществляясь не как сознательно планируемый акт, а как стихийный процесс. Человек, как известно, по своей природе двойственен. На уровне своей личности и сознания, являющихся апофеозом его общественного статуса и положения, он может представлять саму любезность и образец для подражания, тогда как на уровне бессознательного, содержащего подавляемые социумом комплексы, архетипы, инстинкты, он жаждет мести и уничтожения своего соседа, соперника, оппонента в никчемном споре, и делает это неуклонно и с методичностью маньяка. Осознаваемые психические нападения, к сожалению, слишком редки, чтобы говорить о них, как о единственном факторе, а поэтому мы должны учитывать и бессознательные, обладающие известной автономией…

Следует упомянуть, что часто конфликты возникают не в результате истинного столкновения индивидуальных желаний, а только лишь по причине взаимного непонимания, ложной интерпретации вполне приличных слов и действий, как оскорбительных и обидных в свой адрес. Такого рода ошибочная, иллюзорная интерпретация встречается довольно часто и свидетельствует только лишь об усталости, неясности обстановки, нервозности собеседников, отнесения их к различным культурным и этническим слоям, а также к плохому знанию языка общения кем-либо из них. Чаще всего агрессия формируется на тонком уровне одним из беседующих, который бессознательно ожидает словесной угрозы и, следовательно, в большей или меньшей степени спонтанно конструирует для себя образ врага, которого он олицетворяет со своим собеседником…

В ряде случаев страх получает автономный характер, отщепляясь от породившей его личности, и тогда такой страх начинает бродить подобно "призраку коммунизма", внедряясь в тонкое тело наиболее предрасположенного человека, не имеющего на первый взгляд к нему ни малейшего касательства. Но я повторяю, что почву создает сама жертва. О возможности такого рода нападения без нападения предупреждали старые маги и оккультисты. Так называемые лярвы, инкубы и суккубы, лешие, русалки, домовые по-прежнему донимают и мучают не только некоторых слабых людей, в особенности по ночам, когда их рассудок бездействует, но и когда названные индивидуумы потворствуют или даже сознательно возбуждают в себе такого рода любопытство и такого рода воздействие.

Изначально здоровые и психически уравновешенные люди, чуждые навязчивому интересу к темным силам и к мистике, как правило, недоступны прямому влиянию со стороны невоплощенных созданий вследствие наличия у них естественного барьера в психике, преодолеть который никакие инфернальные существа не могут.

В практике пишущего эти строки отмечался случай агрессии со стороны эгрегора, сформированного почитателями одного модного в наши дни целителя, после жесткой критики его методик. Привязка с последующей атакой случилась непосредственно после просмотра видеофильма с записями бесед новоявленного "гуру" в форме беспричинной тревоги, недомогания, болей в области сердца и т.д. Беспристрастный анализ сложившейся ситуации, а также некоторые защитные меры скоро устранили всю симптоматику и явились достаточно убедительным подтверждением ее наведенного характера…

Барьер между сознанием и бессознательным может быть преодолен сенсорной депривацией, голоданием, ребефингом, медитацией, применением психомиметиков, галлюциногенов и некоторых других психоактивных средств, а также астенизирующими и стрессовыми воздействиями, в особенности, при их комбинации и взаимовлиянии. Не нужно лишний раз доказывать насколько многие из них могут быть опасны, поскольку наличие рубежей между тонким и грубым миром в природе человека оказалось отнюдь не случайным. Преодоление этих естественных границ оказывалось не менее рисковым делом, чем, допустим, преодоление гематоэнцефалического или плацентарного барьера, а поэтому оно и не могло быть рекомендовано как популярная мера…

В современной парапсихологической и оккультной литературе зачастую не принимается в расчет, что личность потерпевшего психическую атаку часто сама бывает виноватой, предуготавливая себя к будущим нападениям, или, что бывает еще более часто, сама превращается психического агрессора.

Психический дефект жертвы в большинстве своем носит обратимый или функциональный характер, проявляясь не только негативными или дефицитарными симптомами, связанными с убылью ее психического потенциала, но и с позитивными симптомами, являющими собой следствие внедрения в ее тонкую структуру чуждой и разрушительной ей информации в качестве директивного начала. Так, к примеру, еще отечественный оккультист начала ХХ века Г.О.Мебес (Г.О.М.) сообщал, что внедрившаяся лярва вырабатывает в теле хозяина способность к соответствующему пороку, в результате чего индивид уже не воспринимает ее в качестве чужой и не может отделить собственные побуждения от вторичных (3). К счастью, большинство психических нападений далеко не столь драматично, весьма незначительно по силе и воспринимаются как нападающим, так и жертвой как вполне естественный жизненный фон. Можно даже сказать, что столкновения и недоразумения принципиально необходимы для систем как источник их эволюции, развития, но и они, являясь прямым следствием разделения систем и их окружения, не позволяют системам раствориться в своем окружении, являются показателем их самосохранения. Но когда эти взаимные конфликты человека с природой и с остальными людьми достигают некоторого предела, - их значение приобретает обратный характер: конфликты начинают уменьшать жизненность обоих партнеров, останавливая их развитие или даже пуская его вспять.

Следует напомнить, что границы между пользой и вредом весьма условны. В самом общем случае можно сказать, что мелкие ссоры и недоразумения, сколько бы они ни значили для духовного или интеллектуального развития человека, исподволь разрушают его ум и тело. Однако изоляция себя от всяческих контактов, могущих хоть на йоту считаться патологическими, приводят к гибели человека еще быстрее.

"Наивно полагать, что можно прожить, лишь накапливая силу, - пишет С.Ю.Ключников, - Потери…неизбежны, жизнь в известном смысле - предприятие убыточное… Абсолютное накопление энергии без избавления от мешающих свойств и сил бессмысленно, как дурная бесконечность. Оно рано или поздно приведет к прекращению энергетического роста и остановке данного процесса…необходимы баланс, гармония, равновесие между тратой и накоплением, чтобы накапливалось всегда несколько больше, нежели тратилось - тогда можно говорить о духовном восхождении человека" (4).

Человек не может находиться в тонкоматериальной броне постоянно. Рано или поздно ему понадобится сделать "глоток свежего воздуха" иначе наступит самоотравление, упадок сил, деградация и преждевременная смерть. Это можно сказать как о психологической защите, так о попытках накопления энергии. Некоторые начинающие сторонники восточных оздоровительных систем и парапсихологи, стараясь заполучить как можно больше "праны", "ци" приобретают взамен ее обострение своих старых болячек. Добыча самой чистой космической энергии возможна в ограниченных размерах и только лишь на фоне одновременной очистки от прежних негативных информационно-энергетических наслоений.

Внутренняя энергетика человека никогда не бывает безукоризненной лишь потому, что все мы живем в мире, отравленном отрицательными информационно-энергетическими эманациями. Так, например, если сравнивать биополе человека в начале и в конце его рабочего дня, то можно заметить, что к вечеру со стороны его спины появляются множественные тонкоматериальные наросты (выпуклости, щитки, иглы), делающие его похожим на доисторического стегоцефала. Эти новообразования созидаются в течение дня посредством мелочных размолвок, не удовлетворяемых амбиций и подавляемых физиологических желаний. Навешиваемые "щитки", "иглы", имеющие предрасположенность к межпозвонковым ганглиям и к тонкоматериальному каналу ("сушумне"), являются своего рода паразитами, которые, если их своевременно не устранить, могут оказаться основанием уже серьезной соматической патологии (например, остеохондроза). Целитель В.Гоч, поэтому, вполне резонно полагает: всякий человек в состоянии "навешивать" другому не только невербализованную информацию, вызывающую болезни, но также все свои долги и обещания, заставляя своего подневольного реципиента отрицательным образом переживать ситуацию (5).

Отмечу также, что некоторые индивидуумы в силу воспитания, характера, привычек или особенностей их профессии (священнослужители, педагоги, психологи, врачи) с болезненным сочувствием и все поглощающим состраданием относятся к своим клиентам и пациентам, принимая на себя не только все их промахи, несчастья, но и все их болезни. А.Ильин, целитель из Санкт-Петербурга, справедливо заключает, что любая информация о болезнях и напастях влечет за собой отток энергии у слушателя. Примечательно, что сам рассказчик, если он находит благодарную аудиторию, напротив, чувствует прилив сил. Это все формы вампиризма: вызывать к себе сострадание, а потом поглощать энергию от сердобольной души (6).

Поскольку каждый врач за исключением патанатомов в силу профессионального долга попросту обязан выслушивать все жалобы, собирая изустный анамнез, то сам он оказывается постоянным объектом вампиризма, являющегося формой психического нападения. Во всех этих случаях состояние непреходящей астении, усиливающейся к концу рабочего дня, следует считать их профессиональным заболеванием, возникающим от чрезмерно "прилипчивых" пациентов. Однако не следует перебарщивать и с психической самозащитой, чтобы вас потом не обвинили в черствости или в уклонении от профессионального долга. "Светя другим, сгораю сам" был девиз древних медиков, но не следует понимать его буквально.

В практике почти каждого начинающего врача-биоэнерготерапевта или целителя отмечаются досадные случаи, когда они от неумения "ловят" на себя симптоматику своих больных. Последнее чаще всего проявляется в возникновении немотивированных болей, иногда повторяющих локализацию болей пациента, усталости, тревоги, обострения собственных недугов, и носит за редкими исключениями функциональный или обратимый характер. Иногда это бывает не только у новичков, но и у мэтров в этой области, когда они чрезмерно перегружаются на работе, игнорируя элементарной психогигиеной и психозащитой, либо, когда они оказываются ослабленными какой-либо привходящей вредностью (например, перенесенным гриппом).

Особого внимания заслуживает такой вид психического нападения, как сквернословие. Условно можно выделить несколько вариантов причин употребления грубых и бранных слов. Первый из них можно назвать вариантом сброса, избавления себя от гнетущей информации или настроения, применяемым непроизвольно даже культурными людьми в ситуации крайнего стресса, безвыходности или невыносимости своего положения. Второй вариант употребления мата и площадной ругани характерен для малообразованных, бескультурных слоев общества и уголовной среды. Использование нецензурной брани в последнем случае помимо гораздо чаще возникающих ситуаций экстремального характера, является и формой своеобразного самоутверждения, демонстрации престижности, превосходства или силы, а также желанием оскорбить или унизить своего противника или оппонента. В этом случае даже непроизвольное употребление мата как самозащиты неизменно переходит в его роль как психического нападения. Отдельно следует выделить вариант ритуального или культурального употребления крепких выражений и матерщины в различного рода сленговых структурах, подчас без особого эмоционального контекста и смысловой нагрузки, исключительно как междометие или "слово-паразит", в силу воспитания или привычки. Для некоторых социальных слоев применение грязных, матерных слов являет своеобразную "норму", зачастую недоступную и чуждую остальным социальным группам.

Несмотря на то, что люди в большинстве своем довольно четко различают все три варианта употребления мата по назначению и довольно терпимо, снисходительно относятся к его первому варианту, свидетельствующему об экстремальности ситуации, то все остальные варианты его применения вызывают даже у невольных слушателей среднекультурного уровня раздражение, протест, гнев, ибо эти слова воспринимаются ими как оскорбление даже, если они непосредственно к ним и не отнесены. Использующее сквернословие лицо на тонком уровне извергает поток мутной, грязной, негативной энергии, разрушающей ауру слушателя и прилипающей к человеку как раковая опухоль. "Уясните себе, что каждое произнесенное вами негативное слово отбирает энергию у вас и у вашего окружения", - пишет немецкая исследовательница П.Мак-Линн. Согласно ее мнению бездумное выговаривание высших имен всуе (Бога, Иисуса, Будды, Аллаха и др.), и особенно применение этих имен в гневе, в злобе и в качестве ругательства действует как неудачно брошенный бумеранг, попадая в самого автора (7). Следует сказать, что при вынужденном пребывании в примитивной и малокультурной среде возникает своего рода "иммунитет" к восприятию мата, как, примерно, человек привыкает к протухшей воде или несвежему белью, но о хорошем это, понятно, не говорит.

Как экзотический для наших дней вариант следует выделить применение непечатных слов вместо печатных, имея в виду их основной смысл, по незнанию, необразованности, с целью ерничества или придания особого смысла тексту или речи. Последнее все чаще проникает в наш кинематограф не без влияния американской кинопродукции, отличающейся терпимостью к подобного рода вещам…

Теперь вернемся к представлению болезни как живого существа. Известно, что еще Зигмунд Фрейд писал, что если врач старается избавить пациента от болезни, то болезнь, напротив, всячески сопротивляется лечению, обнаруживая своего рода "инстинкт самосохранения"(8). Точно так же отечественный ученый И.В.Давыдовский увидел приспособительный характер во всех процессах, традиционно относимых к патологическим, а не хаос и дезорганизацию, как это считалось до сих пор (9). Сказанное и по сей день можно было бы считать причудами именитого профессора, не встретившего понимания и поддержки в 60-ые годы, если бы не отмеченный в целительстве и биоэнерготерапии совершенно фантастический и невозможный с позиций ортодоксальной медицины переход некой надфизической сущности, обозначающей собой боль и нездоровье, с недужного органа на здоровые, на посторонних людей и даже на неодушевленные вещи. Речь идет не о микробе, не о вирусе или каком-нибудь физико-химическом агенте, а о своего рода "психоэнергетической заразе", имеющей целиком тонкоматериальный, информационный характер.

Как уже говорилось, в проекции больного органа формируется тонкоматериальное "существо", ускользающее от рук целителя и блуждающее по всему организму. Профессор Ю.М.Левинсон обоснованно называет эту сущность "биоэнергетическим псевдосуществом" (10), а биолог Е.А.Файдыш, занимающийся изменными состояниями сознания - "системой конденсированного опыта" или СКО (11). Этот термин был заимствован им у американского психиатра чешского происхождения - Станислава Грофа, рассматривающего СКО как "базовые воспоминания об унизитальных, оскорбительных и позорящих переживаниях, которые нанесли ущерб нашей самооценке", находящихся за порогом сознания и поэтому обладающих определенной автономией (12). В свою очередь С.Гроф основывался на идее психологических комплексов швейцарского психолога К.Г. Юнга…

Отмеченный псевдоорганизм, СКО (он же психологический комплекс) отличается от существ физической природы своей нестабильностью, эфемерностью, отсутствием массы, плотности, химической структуры, потому что он целиком относится не к физическому, а к тонкому миру. Псевдосущество-СКО опасно для человека в той мере, в которой оно обладает чертами весьма агрессивной доминанты с демоническим началом, разрушительно действуя на организм, паразитируя на его тонком теле. И если биоэнерготерапевт по какой-либо причине снизит свой энергопотенциал либо проявит недопустимую беспечность, то псевдосущество-СКО вполне может перейти и на него, породив боли, спазмы, вызвав утечку психической энергии. Псевдосущество-СКО испытывает особое предрасположение к больным и слабым местам, где естественная биоэнергетическая защита повреждена или отсутствует, и откуда оно без труда может черпать столь необходимую для его "псевдожизни" психическую энергию. Из всего сказанного нетрудно сделать вывод, что описываемый со времен средневековья экзорцизм или изгнание дьявола - это не легенда, а реальный факт. В нашем случае речь идет, разумеется, только лишь о "малом экзорцизме", когда изгоняется не сам Сатана, а "мелкий бесенок", причиняющий человеку, тем не менее, немалые неудобства и физические страдания. Отмеченный "бес" представляет собой сгруппированную энергию больного органа усилиями врача и самого пациента через их совместную психическую работу и в последующем получающем автономию. В отдельных случаях псевдосущество-СКО, будучи до начала биоэнерготерапии довольно смирным, в процессе пранического лечения начинает демонстрировать свой отвратительный норов, в частности, отвечая на, казалось бы, гибельную для него посылку праны только лишь усилением своей агрессивности, воспринимаемой пациентом как нестерпимая боль…

Несмотря на то, что отмеченные псевдосущества-СКО полагаются лишь относительно живыми, их роль в существовании человека и общества очень велика. Теперь стало известным: тонкоматериальные организмы существуют ровно столько, сколько существует само человечество, появившись вместе с ним и сопровождая его на протяжении всего исторического пути. Некоторые из этих попутчиков помогают человеку на пути его духовного и физического восхождения, другие - индифферентны и живут какой-то своей жизнью, третьи - приносят людям откровенный вред, но не из-за любви к подобного рода пакостям, как иногда характеризуют эти поистине темные для нас силы, а только лишь потому, что они не могут жить по иному. По сути, это иная жизнь со своими целями, ценностями, своим путем эволюции. В плане человечества они напоминают крыс, мышей, микробов и насекомых, сущность которых для вселенной отнюдь не умаляется оттого, что они крайне негативно оцениваются каким-то человечеством. Мыслеформы, астросомы, лярвы, инкубы и суккубы, псевдосущества-СКО, архетипы, комплексы, элементарии или элементали образуют в иной реальности самостоятельный и по-своему гармоничный мир, который имеет прямое отношение к нашему физическому уровню и не только со стороны нашего общего происхождения, но и в аспекте их взаимно необходимой функциональной связи, симбиоза, сожительства…

В заключение следует сказать, что альтернативой психическому нападению может стать не только глухая психическая защита, которая при всей своей радикальности не имеет перспектив, а инверсия или трансмутация удара в первом случае за счет отведения и обращения его энергии назад своему обидчику и оппоненту по типу "астрального каратэ", а во втором - трансформацией прежде чуждого и опасного информационного давления - в полезное и необходимое, с усилением собственной работы по принципу доминанты. То есть, как писал в свое время А.И.Клизовский - одна и та же энергия действует по-разному на духовно развитого и на невежественного человека. То есть "если духовно развитый человек может воспринять эти энергии и преобразиться в положительную сторону, то для угасившего свой дух является опасность одержимости, и он может преобразиться в отрицательную сторону" (13).*