Эксперимент, конечно, терпит крах.

Я сажусь перед чистым листом и через два часа квартира вымыта, белье постирано, фотографии обработаны, а лист всё еще чист. Ни одной строчки и ни одного исправления. Почему так сложно начать?

Я иду в пекарню за хлебом. Я иду на кухню готовить ужин. Я иду встречать Саню с работы. Я иду, а прогресс стоит на месте. 

Так всегда. 

Я захожу в кабинет, где начинают рассаживаться десятиклассники. Все они друг с другом знакомы и болтают о чем-то между собой. Я чувствую себя лишней. Я и правда лишняя здесь, случайно попавшая на районную олимпиаду по литературе. Потому что девочка, которая выиграла школьную, заболела. А я просто вместо сочинения написала стих. Плохой стих. Но отправить было некого.

Через полчаса передо мной положат чистый лист. И он начнет заполняться моими спутанными мыслями. Я выйду первая. Твердо уверенная в том, что я глупая и неталантливая. Через две недели телефон вздрогнет. Высший балл. Я не верила.

Л.Н. сказала, что в экстремальной ситуации я собираюсь. Это правда так. А сейчас передо мной всё тот же чистый лист и абсолютное спокойствие. 

С чего начать?

В колонках играет - Земфира - До свидания

Теперь у меня есть кухня, которая встречает меня уставшую с распростертыми объятиями. В квартире вечерами пусто, я завариваю чай с мятой и вдоволь реву. Косметику можно не смывать, Земфиру можно громко, сигареты можно пачками.

Сорванец во мне хочет бежать на мороз без шапки, носить клетчатое, снова писать стихи. Снова быть собой.

Если поднять архивы, можно подумать, что мое счастье затерялось где-то между строк. Затёрлось. Замаялось. До сегодняшнего января я с собой донесла лишь эту замученную курицу, которая переживает о том, что давно не случалось яблочного пирога с корицей и скупает всякую дрянь по акции в продуктовых. Эту несчастную женщину, которая выбирает самое броское белье, лишь бы ее хотели как раньше. И боится признать, признаться, что эти строчки пишет сама о себе.

Слёзы закончились, истерики еще остались. Волосы отрезаны, блюдца разбиты. Сердце просит любви. Той, что выгоняет в метель на улицу. Той, что не считает выпитых бутылок. Той, что всё простит.

Сердце просит уйти. 

Молча, с рассветом. Не заправляя постели/не оставляя записок на холодильнике. Внезапно/внепланово.

Но как я?
Вот это вот всё...Заново...

 

 

 

В колонках играет - Brainstorm-мой друг океан

Я уже не помню как это складывать буквы в слова, а слова в предложения так, чтобы они таяли на языке. Так, чтобы проглотить их разом и добавки попросить.
Я разучилась.
Каюсь.
Эта весна меня выжгла изнутри. Мучила, пытала. Эта весна меня научила жить. А потом посмеялась и доказала, что жить я не умею.
Я радуюсь тому, что за день ничего не болело. Значит это праздник. Значит это исключительный день. А к вечеру готовлюсь принимать удары под дых. Но разве к ним подготовишься? Они каждый раз не такие как в предыдущий. Сильнее, неожиданнее, больнее.
Я снова учусь плакать. Так, чтобы навзрыд. Чтобы мама несла валерьянку и обнимала крепко.
Я пугаю Сашу этими своими приступами, истериками и паниками. 
Я не знаю как со всем этим справляться и нужно ли, можно ли вообще с этим со всем справиться.
Есть ли вариант бороться? Или я в этой битве всё равно проигравший и побежденный.

Меня не было здесь 3 года. Возможно, прежней меня уже и не будет здесь.
Когда-то меня лечило это. Вместе с текстами я выплевывала из себя боль. Потом, правда, пережевывала и глотала обратно.
Я попробую снова.
Привет.
 

Катастрофически сложно дать названия всем моим чувствам. Какая химия происходит во мне, когда я смотрю на твоего сына? На твою счастливую, улыбающуюся маленькую семью. 
Мне хочется погладить его по голове и поцеловать в пухлую щеку. Взглянуть в глаза, которые, несомненно, твои. В нём, кажется, всё твоё. А год назад столько в нас было сомнения. И этот твой ночной телефонный звонок выцепил меня из сна. Но мне казалось, что всё это тоже сон. Не страшный, но нелепый. Такой, которого быть не должно.
Год, ровно год. Ты не пишешь мне утренних смсок, я не пишу тебе ночных. Не ищу дешевые билеты на поезда, не высматриваю в магазинах нам одинаковые футболки. Я живу другими. И, кажется, вспоминаю о тебе предательски редко. Но когда неделю назад ты набил под сердцем тот рисунок, что я рисовала тебе прошлым летом - я плакала. Свернувшись комочком и зная, что всё, что говорят о любви - сущий бред.
Я не жду встреч, мне не хочется обнимать твои худые сутулые плечи. Мне не хочется знать как твои дела. Но этого маленького человека с твоими глазами я хочу поносить на руках. Я хочу ему понравиться. Чтобы он смеялся. Чтобы он улыбался мне.
Чтобы та часть любви, которую ты не заслужил, досталась ему.
Маленькому, не виноватому ни в чём человеку с твоими глазами.

 

Тебя слишком много. Я не успеваю генерировать в себе ненависть, она не перекрывает собой всё то тёплое, что между нами было.
Да, я давно уже забыла, я давно уже поняла, что прошло. Но разливается по мне какое-то жгучее, убивающее вещество.
Когда я вдруг вспоминаю, как твоя голова лежала на моих коленях, как я засыпала на твоей груди,  а ты не переворачивался, боялся разбудить. Как только тебе одному было интересно что со мной и моими обмороками, как моя мама после операции, с кем я иду гулять, во сколько я вернусь после очередной пьянки... Как ты показывал мне звёзды, как я рассказывала тебе свои мечты. Как ты косметику с меня пьяной влажной салфеточкой снимал. Как я бесилась и кусалась, хотела сделать больно, а ты спрашивал: "Почему?" Потому что что-то было. Трогательное, цепкое.
Потому что я доверялась твоим ладоням. Свои волосы твоим пальцам. Свой хриплый утренний шепот твоим ушам.
Как я признавалась, что не верю в вечное. И потом это вечное вдруг перестало верить в меня. Перестало верить в нас. Да и было ли какое-то "мы"?
Как накидывал на плечи пальто, как нёс подол моего платья, чтобы не путалась и не спотыкалась, как фотографировал меня бесконечно. Любую: ненакрашенную, уставшую, больную... Фотографировал, смеялся и обнимал. Не смотря ни на что обнимал.
Заплетал мне волосы, целовал в шею, кусал предплечья до синяков...
Это всё такое как будто бы наизнанку. Как будто бы я не имею право об этом писать. Как будто бы я не имею право это кому-то рассказывать.
Наша сказка. Наша тайна. Наш секрет.

Кто забрал тебя у меня? 
Расстояние? Ревность? Глупость?
Может та, что смеётся над каждой твоей шуткой и проводит ладонью по волосам.
Может всё это вместе, помноженное на непонимание. Возведённое злостью в куб.

Я уже так много сказала тебе на прощание.
Но по-прежнему рядом. Тут.
 

Это то самое, когда ты понимаешь, что переполняешься, эмоции в тебе переходят какую-то линию, какую-то грань. Всё то, что копилось в тебе месяцами, оставалось на сохранении, не находило выхода, хорошее и плохое, счастливое и больное - всё это выльется сейчас и ни минутой позже. И не важно где ты: сидишь на паре, стоишь в очереди в магазине,моешь посуду дома... Слёзы катятся, мысли теряются в голове, ты теряешься во времени, в толпе, в себе... И это совсем не значит, что быть беде. Просто пройден какой-то этап, уровень, модуль. Какой-то отрезок. Оторвать - и выкинуть. Просто слишком многое приходится помнить, просто слишком многое надо бы забыть. И я защищаю своё право всё ненужное - забывать. 
 

В колонках играет - Драгни - минус на минус

Как-то всё прошло. Знаю же, что лечится всё не временем, а людьми. Прогулками, смехом и разговорами ни о чём. Так и случилось. Я нравилась себе на фотографиях, я валялась на земле, закинув ноги на перекладины, я дурачилась и не думала. Если хотите приручить человека - дайте ему побыть собой. Мне дали.
И теперь я чувствую себя почти безразличной. Даже думаю: может и не покупать билеты до города К. в первые выходные октября? Рвануть в Нижний. Нет, не к кому-то. Просто так. Фотографировать и улыбаться. Уезжать, это же так круто. Особенно если не домой.

Я променяла пьяный вечер в компании парней на обработку фотографий и чай с молоком. И это даже не совесть - это жалость к тебе. 
Твоя голова на моих коленях - тепло и уютно. Прошел почти месяц. Я думала - не переживу. Но вот я, праздную. 
Я не знаю одинока я или счастлива в отношениях. Я вообще не знаю какой смысл ты вкладываешь в это "я тебя люблю". Я и сама не знаю какой вкладываю я. Мне хочется засыпать на твоей груди, как тогда. Мне хочется найти кого-то другого, с кем будет хорошо. Мне хочется ткнуться носом в твоё плечо и стать на минуту самой счастливой. Мне хочется взять и разбить тебе сердце своей честностью и прямотой.
Да я тут, черт возьми.
Я променяла пьяный вечер с пацанами на чай с молоком и новые песни. Я не знаю где ты, с кем ты и думаешь ли обо мне.
Я не знаю насколько я важна, потому что ты не рассказываешь. Я не знаю ревнуешь ли ты меня к каждому, кто появляется со мной на фотографиях. Я знаю одно - что бы не было здесь, со мной в городе, я буду приезжать туда к тебе. К тебе.
И врать, что здесь никого нет. И врать здесь, что тебя нет там.

Давай по-честному. Лето убежало, а вместе с ним и ты. И у меня мёрзнут руки, как в песне Земфиры. У меня всё как в песнях у Земфиры. Грустно и с надрывом. Не так, чтобы вино пить на подоконниках, а так, чтобы ждать выходных, компанию, где ты не свой и стопками заливать в себя водку. Я не девочка, я горе. Неудачник и неувязок. 

Я скучаю.По городу, ставшему родным, по людям, по детям. Я скучаю так, что не знаю как это выразить словами. Просто бери и стреляй. Не получается поэтичности.

Не получается и любви.

В нашей с тобой истории произошел какой-то надрыв. Я улыбаюсь краешком губ с твоей аватарки. И есть в этом некая нежность и теплота. Но это только там, в тот момент. А сейчас я скорее в нескольких сообщениях от тебя получила холод. Такой, что до сих пор знобит. В твоем молчании и безразличии тоже он, хоть ты и кричишь о том, что тебе не всё равно.

А я выкинула пол комнаты и у меня теперь всё ровно, будто с этим хламом отнесла на помойку пол сердца и стала какая-то не такая переживающая как раньше. И могу теперь врать о том, что наплевать. Вчера то и этого не могла.

Не смогла я, наверное, С., выиграть эту партию. Или эту игру? 
Я не знаю, что будет дальше. И будет ли что-то.
Честно? 
Молчу и жду.

Я знаю тебя уже, наверное, лет восемь. Я не знаю тебя, кажется, ни дня. Улыбаюсь каждому твоему сообщению и надеюсь на то, что ты улыбаешься каждому моему. Мне страшно сталкиваться с тобой в коридорах, смотреть в твои темно-карие и потом еще всю неделю выгонять из себя это желание при следующей встрече запустить руку в твои лохматые волосы или провести ладонью по твоей щеке. Я всё равно не смогу, на меня находит оцепенение. Я научилась находить общий язык со всеми, приобрела нужную уверенность в себе, научилась поддерживать разговор на ничего не значащие темы, но... Но как только рядом появляешься ты, я снова та четырнадцатилетняя девочка, которая мечтала, чтобы ты ей улыбнулся. Которая не верила в себя ни на грамм, которая, скорее бы, сбежала, чем сказала бы тебе хоть пол слова. И который год я спрашиваю себя. Господи, если это не любовь, то что? А если любовь, где те самые чудеса? Я, конечно, понимаю, что даже они требуют немного времени. Но, кажется, оно затянулось. Я хочу хотя бы узнать кто ты, или понять кто я, когда я рядом с тобой. Сделай шаг и я шагну навстречу. Прошу.

В колонках играет - мнимый beat. – vtlktyyj

Я, наверное, решусь. Я, наверное расскажу о  всех этих пьяных поцелуях и трезвых сомнениях. Признаюсь в том, что они случились. Признаюсь самой себе. Ущипну себя. Дашка, ты проснулась, всё это происходит с тобой. Но всё это по сути не достойно твоего внимания, а особенно он. Но ты же знаешь, что там, где прекрасная принцесса, всегда злодей. Хотелось бы, чтобы он был мнимым, как чудовище из твоего любимого мультфильма. Но, не факт.
Я молю о весне и цветах. Каждый раз сворачивая шею, проходя мимо цветочного. Он же никогда не подарит. И хотя бы только по этому его имя нужно забыть на ближайшие месяцы. Имя, смех, дурацкую, но ставшую родной, привычку, слова, что были такими ёмкими, но пустыми. А потом и ты чувствовала себя пустой. Ты и сейчас чувствуешь. Потому что причин злиться на него нашла уже достаточно, но упрямо оправдываешь его. Себя бы так оправдывала и любила.
Ну да, всё это было. Надежное плечо, спасенное настроение, лучезарные улыбки. Но все это не имеет смысла если именно сейчас в эту самую минуту он не думает о тебе.
Как только в город придет весна, я пойду и куплю цветы сама себе.

Не могу сказать, что я влюбилась. Не могу сказать, что я нашла гармонию, но как будто с окончанием праздников какое-то облегчение влетело вместе с ветром из открытых форточек. Я как будто вдруг поняла, что нужно делать, в каком направлении двигаться, какие книги читать, каким людям верить. Ко всему прочему отправила два сообщения, которые не могу себе простить. Но сделала это с такой легкостью в сердце и эта легкость осталась со мной. Хотелось бы, чтобы надолго. Но, конечно же, не навсегда.
Я вообще боюсь вчего с пометкой "навечно". Все это так краткосрочно. Кажется, вчера я обнимала девочек и говорила о том, что я всегда буду рядом. Я не рядом, я даже не близко. И, кажется, больше там не окажусь.
Это то единственное, что колит в сердце каждый раз с новой силой. Мальчики забываются, стираются их номера телефонов, лживые слова, скуластые лица. Девочки остаются со мной. Смотрят на меня с фотографий с издевкой, говорят друг другу те слова, которые никогда уже не скажут мне. Нашли мне замену. И еще одну. И еще. Я умудряюсь праздновать горькими слезами каждую их полноценную встречу. У меня когда-нибудь  отболит? Или на эти воспоминания, не пощадили, установили мне безлимит?
Как всегда, начала с хорошего, а закончила... А закончила ли я? Так мерзко мне в этом январе, в самом его начале, ставить точки. Хочется запятых, двоеточий и скобочек. Хочется новых людей. Хочется быть всех добрей. Хочется стать смелей.
Улыбайся и на всё забей.
Every day.

Ничего не запомнилось - ни вкуса твоих губ, ни ощущений, ни прикосновений. Сплошная пустота и ожидание. Всё ведь должно было быть совсем не так. Но, увы и ах.
Я сбегаю из таящего города, зарываюсь в чужие одеяла и вижу сны, которые мне не хотелось видеть. Вижу людей, на которых наоборот очень хотелось бы взглянуть. Но, увы и ах.
Мне тошно от своего безразличия, мне хочется снова всем сердцем любить. Мучаться, ждать звонков и кусать губы. Чтобы плакалось, пелось и пилось. Но я лишь делаю вид, что пьянею, на самом деле мне слишком трезво и приторно. не хочется кричать, хочется бесить тебя своим спокойствием. Хочется смеяться над твоей ревностью и плевать тебе в лицо этим бездушием. Для этого оттаявшего января я слишком холодна. Почему я это не праздную?
Ведь хотела, всегда хотела, чтобы было наплевать. Дождалась. Доигралась.

 

В колонках играет - kill – me

Моё обаяние льётся из меня тогда, когда оно совсем не нужно. Некстати и не вовремя. Я улыбаюсь тем, кто мучается без моих улыбок и теряюсь перед теми, без чьих улыбок мучаюсь я. Хватит уже.
В эти ленивые выходные старые друзья снова говорят мне о том, о чём мне больно слушать. Но я смеюсь, смеюсь и чувствую себя счастливой. И хочу делать счастливыми других.
Собираю сумки, смотрю расписания поездов до маленького города К., где ждут и любят.  Где живут те, кого жду и люблю я. Вот оно, то самое. То, ради чего я готова бросать здесь всё, менять номера и не выходить в интернет. Обрывать связи, освобождать руки для объятий, а щеки для поцелуев.  
 

Ты жалуешься, что устал. Я вижу, я чувствую. Я хочу гладить тебя по голове и обнимать, отдать тебе хотя бы чуть-чуть своих сил и своего сна. Но пока отдаю тебе лишь своё спокойствие. Безвозвратно. 
Всё это так нелепо, как совсем не планировалось. Принимая в сентябре такое странное решение, я и не думала, что всё может так сложиться. Что из всех возможных ты будешь ближе и ощутимее. И что ты вообще такой, какой ты есть.
Я думаю об этом, мучаюсь, теряю уверенность в себе, пытаюсь восстановить гармонию посредством педантичного порядка, блокнотов, начатых с чистого листа и идеально выщипанных бровей.  Получается, но ненадолго. Так же кратковременно, как многие "навсегда". 
И мысли перескакивают с одного на другого. На того, который далеко и который весь сентябрь был так близко, так близко к моему сердцу, что разбросанные по парку наши воспоминания каждое утро заставляют меня скучать. Скучать и строить из себя гордую. Хотя хочется звонить и говорить о том, о чем говорить нельзя.
Для завершения не хватает конечно третьей истории. Истории, которая по сути и не является историей, в который везде можно поставить одни прочерки, на все вопросы ответить "нет", кроме, пожалуй, одного. Да, я люблю тебя. Когда ты серьезный, лохматый, уставший. Когда ты смеешься, бежишь, ругаешься. Когда ты где-то недалеко. Когда ты меня не замечаешь. Когда ты падаешь, я закрываю глаза рукой. И я так хотела бы подать тебе руку, если бы я хотя бы знала, возьмешь ли ты ее. Примешь ли ты ее. Да, мою любовь.

В колонках играет - Високосный

Давай будем честными. Все эти глаза в глаза, конечно, что-то значат. Но никто не хочет ошибаться, сдаваться, бросаться в омут с головой.
Мои вечера квартирны и тихи. Я обновилась плейлист пятьюдесетью новыми песнями и планирую слушать только их. Я пишу много стихов из-за тебя. И, наверное, надо немножко пострадать о той малости тебя в моей жизни, чтобы выразить свою благодарность. Наверное, ты попался под руку так не вовремя, так нелепо. Никому не пожелаешь моей любви. 
А тебе досталось, ох как досталось. Лови!

 

Напилась холодного топлёного молока залпом, которое на вкус как крем-брюле, пытаюсь найти своими ледяными губами твои тёплые румяные щеки. Вечный самообман.
Я запуталась. В лицах, паролях и том, чего от меня хотят. Я жадно ловлю твои взгляды. Секундой ранее мне всё равно на то, что ты говоришь, как выглядишь и о чем думаешь. Секундой позднее мне всё равно на то, что ты говоришь, как выглядишь и о чем думаешь. Мне нужно только, чтобы ты подольше смотрел в мои зелено-карие и искал там что-то, но не находил.
Не находил, потому что потерянное - ценней. Потому что я молюсь на те пьяные выходные, что могут что-то изменить между нами. Изменить, не важно в какую сторону.
Ты же знаешь, всё это лирика. Ты же знаешь, я, страдающая вечерами, по утрам ни о чём не думаю, а по ночам крепко сплю.
Как будто кто-то стоит за моей спиной. Как будто, если я не смогу идти, меня понесут на руках. Как будто, если я не смогу говорить, он станет моим голосом, если не смогу видеть - моим взглядом.

Вчера мне очень много говорили о "меня недостойных" и об неоправданном одиночестве, которое стоит комом у меня в горле. Я считала родинки, дарила улыбки и скрещивала пальцы - у меня всё сбудется, даже если вы не пожелаете. Даже если вы этого не хотите.

Я счастлива.

Смотрите.

Сегодня.

Здесь.
 

 

Всё предельно просто и теперь понятно как это работает. Я отхожу от тебя на два шага, ты ровно на два приближаешься ко мне. Я отворачиваю от тебя лицо, ты кладёшь мне ладони на плечи. Я ухожу, ты хватаешь запястья. Я не прощаюсь, ты целуешь. Мой холод разжигает в тебе тепло. Тебе становится не всё равно, когда я плевать хотела на то, что ты думаешь/чувствуешь и говоришь. Но есть ли во всём этом смысл и кому это нужно? Я думаю точно не нам.
Странно, но я не хочу прощаться. Плакать, провожать и говорить о том, что буду скучать. Говорить спасибо за встречи и горящие глаза. Странно, в середине рабочей недели я хочу только читать и высыпаться. И интересно лишь одно.

Ты хочешь остаться?

Да будет равно одному - ты намерен сдаться.

Но я не жду.

 

В моих днях мешается злоба и доброта, смех и слёзы, белое и черное. Я то чувствую,как моё сердце становится чёрствое, то обнимаю бережно и люблю безбрежно. В холоде сентября снова не ощущаю рук, пальцы отныне вечно-холодные пишут тёплые смски и отправляют их туда, где ждут. Я повторяюсь, и, кажется, ошибаюсь.
Но так приятно иногда лечить эти старые вывихи глубокими выдохами, побегами к запасному выходу. Малыш, прости.
Все эти разговоры о бездонности любви ведут, как ни странно, к этому самом дну.
Зачем говорить о том, что нужно чувствовать?
Зачем делать вид, если нужно быть?
Если нужно любить.
Я семь раз на дню меняю свои решения, то обнимаю бережно и люблю безбрежно, то бегу от тебя безбожно. 
Господи, это ведь невозможно.
Каждый раз чувствовать всё это так осторожно.
Будто только подойдёшь ближе и тут же замкнёт.

 

В колонках играет - Земфира-возьми меня
Настроение сейчас - Скорей бы

Всё, что ты говоришь - осадком у меня на сердце. Копится, копится. Колется.
Я перетряхиваю шкафы в поисках новых вещей, натыкаюсь на старые, которые пахнут так знакомо, так сладко. Так сладко, что становится горько. Королева антитез.
Всё во мне сжимается, всё во мне шумит, как будто я один сплошной рентген. 
Как будто я один плевок в лицо, разъярённый крик, зубная боль, удар наотмашь. Как будто если выбирать из всего, что на свете есть, я самое нутро озлобленного и не святого.
Ничего святого и нет.
И меня нет среди этого сентября, есть только взгляды/прикосновения/вдохи/реплики, которые не собираются в единый пазл, не складываются в одну мелодию, вообще не имеют звука, не имею смысла, не имеют целостности.
Одна раздробленность и блажь. 
Чувства как мягкие знаки, появляются у некоторых людей в тех словах, где их нет. 
Бросаются в глаза, кричат о своём присутствии, о своей значимости.
А потом ворд исправляет красным, и ты видишь, и ты чувствуешь, что теперь ничего чувствовать не должен.
Что кроме пустоты ничего нет.
А чувствовать пустоту разве нужно? 
Пустоту пережевывать и запивать. Много, горько, мерзко.
Вот он сентябрь.
И ничего святого нет.

Когда тебя так предательски вспоминают посреди спокойного разговора, когда так предательски вспоминают мои слабости по отношению к тебе, я опускаю глаза и краснею, как будто мне 5. Как будто мне 5 и я разбила мамину любимую чашку, сломала плеер старшего брата, уронила в раковину папины гаечкивинтики. Не смешно. Ничуть и нисколько. Не было тебя минуту назад и вот ты тут, во весь рост, стоишь передо мной и стреляешь огненными взглядами, смеёшься, ухмыляешься и шепчешь 19:0. Конечно, в твою пользу.
И я бегу домой отдать, скинуть свою нежность другим. Тем, кто в ней нуждается. Тем, кто её заслуживает. Но я не передаю, швыряю в лицо, небрежно, заберите поскорее, не надо мне такого счастья.
Мне может вообще не надо счастья, я может сама счастье, с большой буквы "Щ".

Эта осень, которая снова началась с тебя. Которая снова тобой закончится. Закончится с тобой?

 

Настроение сейчас - Приезжай, будем обниматься

Пропадаю. Тону в чае с молоком и тоске по уходящему лету. Я знаю, впереди будет лучше, я знаю, впереди будет проще, но я как тогда не засну на твоей груди и не схвачу за руку, чтобы никуда не уходил. Я скучаю.
Как скучают влюблённые дурочки. Я  не влюблена, только если немного дурочка. Дурочка вдвойне. Но я скучаю и ненавижу расстояния. Ненавижу каждого, кто может поднять трубку и через полчаса видеть тебя у своего порога.
Подстриженного и накрахмаленного или сонного и лохматого. Улыбающегося или грустного. Любого. Главное - настоящего.
Я не ревную и не злюсь, не сжимаю кулаков, не стискиваю зубов. У меня поднимается температура и, засыпая, я чувствую как ты гладишь меня по затылку и накрываешь одеялом. Как тогда. 
Необъяснимо и нелепо всё то, что происходит.
Я понимаю тебя с полуслова, мне не хватает твоего полувзгляда.
И всё взаимно, и между нами тепло и ясно.
На сердце нет лёгкости, на душе нет покоя.

^{Что же это такое?}

Мои волосы цвета гранатового вина, которое я пила вчера. Пролилось. Проявилось.
Шляюсь по своей провинции без цели и смысла. Смылась бы отсюда туда, где ждут. А денег в кармане еле хватает на электричку до столицы. И, к сожалению, не до северной. Слов еле хватает на: "Привет!", когда встречаю тебя так неожиданно и нелепо. Это уже не лето, мальчик мой, не лето.
Песни спеты, шансы упущены, пропущены поезда. 
Ну и что, что я до сих пор одна? Безразличие спасает от всего, только не от холодных ладоней. Только не от тёплых людей. 
И когда августовский ветер пробирает до костей я выхожу прощаться. Просить прощения за то, чего не смогла. Не сумела. Да и, вобщем-то, совсем не в этом дело.
Ты - моё самое лучшее лето.
Но лето, мой мальчик, уже позади.

Город, привет. Мне скоро исполняется двадцать. Не совсем чтобы скоро, но время бежит, ты же знаешь. И лето летит как сумасшедшее, как будто ему есть куда торопиться. Может лето просто влюблено в осень и поэтому спешит. Закончиться. Забыться. Нехорошие слова начинаются на "за". Не находишь?
В вагонах и тамбурах играет музыка. И сигареты падают у людей из рук. От удивления. Кажется, время застыло и сжалилось надо мной, над нами. Кажется, оно остановилось, чтобы передохнуть. И воздух сгущается, как сгущеное молоко. Но не так вкусно. И не так весело.
Всецело доверяю себя судьбе. Передаю непринятые решения в её хрупкие руки. Хватит уже, наломала дров. Сваливай груз ответственности. И хватит жаловаться, что сердце ломится от тесноты. Сердце сломится от честности, если все вдруг разом перестанут врать.
Всё это очень серьёзно, всё это слишком нелепо. Я стою в полдень на крыше и познаю всю редкость постоянства. Город, привет, я вернулась. Лето торопится встретиться с осенью, закончиться, забыться.
Музыка играет везде, вы её тоже слышите?

Мои мальчики совсем взрослые. И это чувство, когда они смотрят на тебя теми же глазами, но уже с какой-то другой стороны. Я перестала быть для них той Дашей, что давала пинки под зад, отучала ругаться матом и отбирала сигареты, я теперь для них девушка. И наши объятия стали скованнее, К. больше не целует меня в щеку на фотографиях, да и я тоже этого боюсь.
Мои мальчики совсем взрослые, мои.
И то лето, что бесспорно было лучшим не смотря на отрезанные волосы, то лето до сих пор во мне, омывает солёным и тёплыми волнами, вбирает в себя и я захлебываюсь этими воспоминаниями, этими лицами, этими встречами.
Этими слезами, что лились на прощальном концерте, этим смехом, что от начала к концу становился лишь громче и дружнее.
И другого счастья просто нет.

 

Так хочется рассказать кому-то, излить всю душу до края, о том, что каждый день, каждый час - это борьба за жизнь, борьба за то, чтобы дышать завтра, чтобы встать с кровати, чтобы видеть солнце.
Кто поймёт? Они, которые еще не знают, еще не понимают, что здоровье не вечно. А я уже поняла.
И я чувствую себя непонятой, не такой как все, ненужной, странной. Я чувствую себя паршиво.
И на мои просьбы о помощи мне вчера не пришло ни одной смс. 
А значит нужно сделать какие-то выводы.
Правильные ли они?

В колонках играет - Би-2 - теряю голову я

Я на другом конце Москвы пью вино и бегаю по лестничной клетке в нижнем белье, отшиваю десятками парней, которым важны только изгибы на теле и льну к тому, которому, как казалось, важны совсем другие изгибы. Оказалось - показалось. И приходится стискивать зубы, сжимать кулаки и говорить себе :" Я больше никогда..."
Но, похоже, единственное, что "никогда" - это "никогда не изменюсь" и "никогда не обойду стороной эти грабли".

Май ложится на плечи тяжёлым грузом и свинцовое небо давит на виски. И, когда я, промёрзшая до костей и пропахшая костром возвращаюсь домой с охапкой тюльпанов, вдруг становится так хорошо и так легко, потому что папа готовит самый вкусный в мире шашлык, а мама заразительнее всех смеётся. И мы вместе этим пасмурным майским воскресеньем и не нужно ни вина, ни разговоров, и нет больше моих драм и надуманных проблем.

Остаётся только сгенерировать в себе счастье, счастье, не зависящее ни от кого. Моё собственное, независимое. Такое, чтобы тогда, когда всё плохо, пресно и одиноко, чтобы спасать себя саму, и спасать других.

 

Всё, нолики, крестики.
Я хочу плакать, но не могу, запрещаю себе. Всё запрещаю. Сладкое, мучное, писать первой, фотографироваться с вытянутой руки...
Я хочу играть на пианино, но оно расстроено, я хочу обнимать маму, но она занята, я хочу получать тёплые смски, но, видимо, мой лимит исчерпан.
И я вся какая-то вычерпанная до дна этой весной. Не понимаю, что происходит. Вроде бы нормально делай - нормально будет всегда работало, а сейчас - нет.
Нет денег, чтобы радовать себя мелочами, нет мелочи, чтобы кататься по городу на пустом автобусе. 
Нет меня во мне и нет влюблённости в сердце. Ну как же? Ведь весна!
Ведь я всегда писала про открытые настежь окна, распахнутые куртки, распростёртые объятия. А сейчас что? 
Сейчас ни взахлёб, ни навзрыд.
Так, халтура.
Я нашла какую-то середину: между горем и счастьем. Но, видимо, середины - это не моё. 
И я прошу об одном.
Пусть появится кто-то, кто к чертям нарушит все мои душевные равновесия.
И пусть всё будет как прежде.
Взахлёб, навзрыд и нараспашку.

Всё тщетно, меня по-прежнему передёргивает. Я скучаю по твоим глазам. Вопрос только в том, по твоим ли или просто по тем, на чьи они похожи. Всё сложно и ложно. Как тогда. Но теперь меня не тянет рассказывать о чувствах - ни о прошедших, ни о тех, что здесь и сейчас. Просто закрылась на замок. Кому нужна душа, тот залезет в душу. Тот найдёт ключи. Кому нужно тело, тот залезет под блузку, найдёт слова и точки.  

Я болтаю ногами, рассказываю истории про красные конверсы с Крыма, вывихнутую челюсть на выходных и о том, что я хочу на концерт Umaturman, но никто меня не зовёт.
Я покупаю детский орбит, сомневаюсь, стоит ли краситься в рыжий и сижу в центре города с кефирными усами.
И смеюсь.
И хорошо, когда есть люди, с которыми можно быть собой. Когда есть это "мне нравится, что вы больны не мной, мне нравится, что я больна не вами".
Меня целуют в лоб и мне так тепло, хоть на улице и не май месяц.

И вопрос "как твоё творчество?", заменяющий "как дела?" меня удивляет, но радует.
Творческий кризис, пацаны.
Я еще не определилась кем я хочу быть даже в формате этого дня. Девочкой с белыми усами, болтающей ногами в красных конверсах или девушкой, бегающей по Москве на каблуках и ловящей на себе мужские взгляды.

Давай попробуем,а? Просто попробуем, может у меня получится с тобой быть разной.
Наконец-то быть собой.


 

 

В колонках играет - Бумбокс

Ты мне снишься, ты приходишь в мои мысли и у меня ёкает сердце. На пару секунд сбивается с ритма, совершает ненужный удар, перескакивает. Перескакивает через эту немую тишину, что между нами. Но, кажется, я и без слов тебя понимаю. Но, кажется, и ты понимаешь меня.
В этих неделях слишком много "кажется". В этих неделях слишком много ожидания. Но, на этот раз я на редкость долго терплю. Правильно понимаю знаки, которые приходят свыше и думаю, что это мамино "если судьба, то сложится" - самое верное, что могло бы быть.
Я собираю вещи, чтобы уехать туда, где всегда ждут. Туда, откуда я привезу фотографии, которые тебе понравятся. Я вообще становлюсь такой, какая бы тебе понравилась. Почему?
И, кажется, эта история будет долгой. 
Возможно, скупой на слова, но богатой на перемены и чувства.
Во мне.

 

 

Кот радуется возможности спать под моей новой кроватью и прятаться там от надоедливой меня, а горюю о том, что вот опять и снова во мне нет чувств, чтобы делать эти записи живыми, живыми и жизненными. 
Без любви - всё пресно, однообразно и не имеет смысла. С любовью всё вокруг меня горит огнём. Как будто во мне заложена какая-то неведомая сила, которой я, к сожалению, еще не научилась управлять. Которая рвёт и режет меня саму и всех, кто мне дорог.
Всех, кого хочется обнять. А получается не обнимать - душить.
И все бегут от меня.
Бегут.
А я строю вокруг себя стены, не оставляя места дверям и окнам. И с каждым днём все больше улыбаюсь и смеюсь, а слёзы копятся, копятся тяжёлым грузом внутри меня. И черт знает, что заставит их выйти наружу, но я уверена, что это будет сущая ерунда. Книга, закрывшаяся без закладки, незамеченная ступенька или оброненная серёжка.
Остаётся только ждать.
И запрещать себе мечтать. Потому что, кажется, всё, что оживает в моём изображении навсегда перестаёт существовать в реальности.
И да, я слишком запуталась.
Слилась.

В колонках играет - суХие – Перезимовать бы (OST Неадекватные люди)

Они располневшие за зиму, всё равно рады друг друга видеть и готовы друг друга обнимать. Сидят в кафе, смеются, пьют остывший кофе и едят черствый чизкейк.
Я хочу обнимать, но прячу руки. И чувства, за масками безразличия. Сердце, ты поэтому снова напоминаешь о себе, потому что хочешь доказать, что тебя не обмануть?
Не обманывается, вырывается из грудной клетки, я пью корвалол из бокалов, представляя, что заливаю в себя вино.
Но всё одно.
И еще одно слово, с этим рифмующееся.

Я боюсь писать о том, что в сердце, я боюсь об этом даже думать. И иногда мне кажется, что всё это слишком заметно и очевидно, всё это на поверхности - бери, читай! А можешь ноги вытереть. И хочется думать, что ты так не сделаешь. Хотя, у воспитанных, вроде тебя, всегда есть методы пострашней.

Они, располневшие за зиму, всё равно друг друга любят. Любыми.
А я прячу лицо за пудрой и чувства за безразличием.
И то и другое получается с трудом.

^Уйди.
 

Да ну вас к черту, чужие люди смотрят на меня родными глазами. Нет, вы не похожи ни капли! Да, я опять себе вру!
И ты рядом, каждый день рядом, даже если очень далеко, а я по вечерам пью молоко и смотрю в окно, в котором я искала тебя, прячущего от дождя под козырьком соседнего дома.
Ты стоял, курил, очерчивались четко скулы, и я знала, сейчас обнимешь крепко, обнимешь крепко и я снова сойду с ума. И я сходила.
И до сих пор схожу. Не признаваясь в этом никому, говорю эти страшные вещи: "мне всё равно" и "я переболела". Пытаюсь любить других, пытаюсь страдать другими, но есть только твои глаза, которые надо мной издеваются.
Знаешь, такое не прощается.
Такое не забывается.
Я надеюсь лишь на одно, что всё-таки выжигается.
Вышибается.

Или судьба всё-таки не ошибается?
 

В колонках играет - Татьяна Буланова - нежность

Я боюсь, как же я боюсь подпускать кого-то ближе, чем на вытянутую руку, потому что те, кто незаметно оказался наравне с кожей - уже, кажется проникли и под неё. По венам и артериям в самое сердце. И оно ускоряет бег, чтобы оторваться от этих навязчивых преследователей, чтобы побыть наедине с собой. Тщетно.
Тщательно выбираю каждое слово, которое сойдёт с моих губ, пережёвываю его и выплёвываю обидчикам в лицо. А им всё равно или они специально делают вид, чтобы я еще больше злилась и сильнее закусывала правую щёку.
Ты прав, никому не нужна моя любовь. Я кричу себе об этом, когда приношу себя в жертву очередному тонущему.
Но как всегда забываю спросить хочет ли он быть спасённым, или это просто жизненная позиция такая - каждый день с утра до ночи умирать. И радоваться этому.
 

Если слишком долго терпишь - ломаешься, если слишком долго ждёшь - опустошаешься. 

И что ж это за любовь такая доводить себя до душевного истощения!
Что же это за такое изнеможение, эта усталость, которая не снимается ни сном, ни мёдом с молоком.
Что же это за мужчины, которые вытаскивают из тебя последние силы, нарушая все твои внутренние равновесия, заставляя беситься и истерически хохотать.
Что же это за весна такая, что ни электричка, то душный вагон, неоткрывающиеся форточки, неулыбающиеся люди.
Что же это за стихи, которые если и пишутся, то  с матом и без рифм.
Что же это за погода, красящая мне щеки в красный раньше времени, одевающая в кеды за прошлую весну стоптанные.
Что же это за букеты со слезами подаренные, вены, руки разукрашивающие голубым, небо слишком далёкое, нёбо кровоточащее, асфальт, подножки ставящий и двери в метро, дающие пинка.
Что же это за трагедия, которую ты год от года себе придумываешь, лелеешь, веришь свято, греешь на груди, ладони боишься разжать, только бы себе оставить, только бы никому не отдавать!

А пора бы.
Пора бы, милая, просто счастливой стать.

Я люблю этот город, эту весну, эти выцветшие после лета кеды, этих людей, их улыбки и сумасшедший смех на всю улицу. Всё по-новому, как будто мы вышли из спячки и всё проснулось вместе с нами, всё цветет, играет яркими красками, всё живёт, наконец-то живёт, а не сонно существует!
И хочется кричать "Ура!" .Этой погоде, прохожим, тёплому ветру. И хочется неожиданно встречать,обнимать сразбегу, целовать красные от первого солнца щеки, ловить еще холодные руки и много говорить о том, что снаружи и о том, что внутри.
А внутри пустота, которая жаждет быть наполненной. И хочется узнавать новое, сбегать из дома, не спать днями и ночами, хватать каждый шанс и каждую возможность.
Больше нет несчастных любовей, неудачных встреч и грустных глаз. Есть ты и есть мир, который, кажется, встречает с распрастертыми объятиями. И нужно в него окунуться, с головой, пропустить через себя каждое мгновение этого прекрасного времени. Быть собой и быть с собой. Подержать счастье в своих ладонях.

И мальчик из Минска объясняет истины простыми словами. Вслушивайтесь и прислушивайтесь.
А я мечтаю стоптать кеды за весну.
Ведь "счастье во всю толкать землю ногами!"
Ведь счастье?

Я страдаю от недостатка чувств, хочу писать стихи, но кусаю локти. Даю имена свои дням, дням, в которых ничто не радует и ничто не огорчает. Да, я смеюсь, но я ли это. И кто эти люди вокруг меня?
Это был день невкусного латте, странных официанток и честных ответов. День еврейских анектодов и неоправданных ожиданий. Я тоже чьё-то неоправданное? Я тоже чьё-то неизданное? Я тоже чьё-то сокровенное?
Я хочу об этом знать.
Хочу честности и прямоты, кофейных глаз напротив, холодных рук и таких же сердец. 
Хочу выбросить все платья, забыть все рассказанные истории, покрасить волосы в чёрный и читать Бродского вслух на табуретках чужих квартир.
Квартир, в которых не ждут и говорят об этом честно. Людей, которые ничего не чувствуют и не врут об обратном, слов, которые возвращают на землю, книг, которые кричат о ненависти, а не лгут о любви.
Правды!
Плеваться ложью, освобождая лёгкие, заполненные до конца.
Вся эта история моя.
Гранитная, мраморная, потаённая.
Холодная.
Немая и скупая.
Правды!
Какая бы она ни была, любая.

Все люди - волшебники, но не все этим пользуются. Можно одним взглядом, одним словом, одним прикосновением вдруг сделать человека счастливым, вдруг сделать человека окрылённым и уверенным в себе. А можно тем же самым - унизить, растоптать и оставить плакать. Мы сами делаем выбор.
Мне хочется первого, поэтому я посылаю к черту свои принципы и свою гордость и больше не вру себе о том, что не скучаю. И тебе не вру. 
И становится хорошо.
Может это всё последствия вчерашнего душевного разговора с неожиданным, очень неожиданным собеседником. Я люблю эти появления из ниоткуда, но, к слову, не люблю когда они пропадают вникуда.
В отсутствии вечерних прогулок в одиночестве, моих мыслей опять скопилось слишком много, они роятся в голове и не находят нужного места. Места на полочке "забыть", или места на полочке "помнить". Все эти "важно" и "не важно", "любить"- "ненавидеть", "рассказывать" и "молчать". 
Катастрофически нужно, чтобы всё было на своих местах.
И я на своём месте.
Которое всё еще ищу.

В колонках играет - No Doubt – Dont't Speak

Настроение сейчас - встреться мне

Я приказываю себе не скучать и ничего не чувствовать, точнее чувствовать, но к другим. Я не против больших ладоней на своих бедрах и заманчивых улыбок на своём лице. Я даже за. Но в городе темнеет, девочки надевают нарядные платья и подводят глаза сильнее обычного, а я бегаю на улицу в спортивном костюме и тапочках, чтобы отдать красивые фотографии одной из них. 
 И сегодня снова выйду в город, чтобы тебя встретить.
Опять хочется сбежать. В солнечную Рязань или серую Москву, кататься на автобусах/трамваях и троллейбусах по кругу. Забывать, но всё равно помнить.
Конечно, я убедила себя в том, что мне просто нужно о ком-то страдать и за кем-то скучать. Убедила, но не перестала себя мучать. Не перестала ждать.
В последние два дня, мне кажется, что в этой истории можно ставить точки. Что всё, что будет дальше - известно мне наперёд. С каждым днём будет становится легче до следующей встречи, и снова.
Забывать, но помнить.
Вспоминать каждый шаг, жест и прикосновение, переживать всё это заново.
И я прошу тебя лишь об одном: не будь как все, стань особенным и неповторимым. Чтобы я не могла себя резать тем, что вы все - лишь его тени, вы все - лишь похожие на него.
И больше ничего не нужно.
Просто будь другим.
Чтобы я могла с тобой быть другой.

Утро, начавшееся четыремя потерями сознания и шестью пробирками выкаченной из меня крови. Оно было таким, каким не должно быть. Мама не обнимала и никого не было рядом, когда я сползая по стене, пыталась найти чью-то руку, и, скорее всего, впоминала чьи-то имена.
Солнце светило, а я прятала испуганные глаза за тёмными очками, а потом обессиленное тело за тёмными шторами.
И сколько бы я сегодня не улыбалась - всё враньё. Я умываюсь молоком и чувствую, как во мне натягиваются вены. Натягиваются и ноют. Хочется кричать, но, кому? У всех свои печали и свои радости, а я слишком громкая и слишком долгая, чтобы быть в этих буднях. А я слишком грустная и слишком нездоровая для выходных.
Я некстати и невпопад.
Я теперь сплю на полу и ищу поводы для того, чтобы ты мне позвонил. Нахожу десятки, но телефон молчит. А я помню, что не нужно подсказывать. А я помню, что нужно пропадать и быть счастливой с другими. Быть, а не казаться.
Но теперь вас двое, тех, чьих объятий я жду, но боюсь. Потому что забываюсь, потому что зарываюсь в свои надежды.
И в этот раз надежды на весну нет.
Чулки будут сползать, колготки рваться, алкоголь будет вызывать бывших и ненужных, а сигареты кончаться моментально.
Я сама на это подписалась. И не разрывай этот договор. Я сегодня слабая и много болтаю, потому что слушаюсь своих выломанных пальцев, а не чистого сердца.
А завтра я снова скажу, что готова встречать тебя на городском вокзале и сжимать твою ладонь, когда тяжело.
А тяжело еще будет, знаю.
И не могу врать, жду.







 

Все твои девочки - мои копирки, смешные и глупые. И тут два варианта: либо ты слишком часто говоришь им о том, как я хороша, либо влюбляешься в одних и тех же. Конечно первое, говорю я, включая стерву, конечно второе, говорю я, её  выключая. И больше тут обсуждать нечего. Я всё равно не узнаю правду.
Я всё равно не узнаю какой кайф в том, чтобы воровать чужие мысли и присваивать их себе. Мне хочется больше никому ничего не рассказывать, наблюдать процессы, происходящие в моей голове и наслаждаться ими, как я каждый вечер наслаждаюсь тихим и спокойным городом. Спасибо, что мой родной город - не Москва, а это маленькое, уютное Подмосковье.
Подмосковье, в котором обо мне иногда знают больше, чем я сама о себе знаю.
Подмосковье, которое подарило мне переполненные электрички, взломанные крыши, знакомые лица и ветер в спину. И так тепло, когда проходящие мимо спрашивают, почему ты без шарфа в такой мороз и почему одна в такое позднее время. Тут всем не всё равно.
Пусть за спиной тебе перемывают кости, пусть ты обвиняешься в том, чего не делал и любишь того, кого никогда не видел. Ты нужен, каждый твой шаг важен. И куда бы ты ни шел, за твоей спиной всегда есть кто-то. И не всегда втыкают ножи те, от кого этого ждешь. Втыкают обычно те, кто должен защищать грудью.
И мне спокойно.
Ветер вплетается в волосы, слишком поздно, но слишком хорошо. Кусок луны выглядывает из-за туч и улыбается, я иду и встречаю знакомые и незнакомыек лица, которым не всё равно во что я одета и куда иду.

Если пианино заставится вазами, стаканами и вёдрами с цветами - это и будет счастье. Такое простое мартовское счастье, когда тобой восхищаются просто потому что ты женщина. И когда ты превращаешься из просто женщины в красивую женщину. И чувствуешь свою необходимость.
Я люблю этот праздник, потому что мужчины становятся джентельменами, даже самые последние сволочи открывают перед тобой двери и самые угрюмые охранники улыбаются тебе в ответ.
Я люблю этот праздник, хоть мне и не дарили никогда горы цветов, не говоря уже о дорогих духах и ювелирных украшениях. Просто есть как минимум 3 мальчика, которые напишут милые смски и я буду снова на год вперёд уверена, что я нужна.
Я буду на год вперёд уверена, что главное только то, что про тебя помнят и что подставят тебе плечо в трудную минуту. И не захочу себе признаваться в том, что все эти вечерние платья, цветы и шуршащие обертки - важно. Важны эти чисто мужские, пусть и дружеские, поцелуи в щеку и восхищенные взгляды. Эти "прекрасно выглядишь" и мои смущенные улыбки.
И я желаю себе, чтобы эти важные мелочи случились со мной завтра и дали мне уверенности на год вперёд, что я женщина.
Красивая женщина.
Необходимая женщина.

В колонках играет - Флёр-друг, который никогда не предаст
Настроение сейчас - тыхоть вернёшься?

Я снова жду маму, чтобы она пришла и рукой сняла всю мою боль и всю мою печаль. Это весна и я пьянею от корвалола, хотя хочу пить шампанское, бегать на высоченных каблуках и получать цветы. И первое без второго, а тем более без третьего - не несет в себе абсолютно никакой радости и никакого смысла.
Я с утра так на удивление стойко и безболезненно переношу все издевательства врачей, а вечером готова звонить им по короткому номеру. Сердце то стучит, выпрыгивая, то замедляется настолько, что мне страшно. А еще страшно за то, что тебе уже на меня наплевать, а я еще не научилась с этим жить.
Хотя, признаюсь, живу.
Паршиво. Десять серий Доктора Хауса за день, сладкое на завтрак/обед/ужин и кровать, встречающая меня с распрастёртыми объятиями. Снова снова снова!
Хочется настучать себе по голове или ущипнуть за бок и проснуться. Хочется, чтобы все свои "хочется" я начала осуществлять, а не только записывать длиннющими списками в блокнот, который, скоро не выдержит и закончится.
Это весна и я снова пробую её на вкус, ноют вены и никто не гладит по голове.
Хочется водки и на ручки. И первое, без второго, не несет в себе абсолютно никакой радости.
Абсолютно никакого смысла.

Было время, я читала стихи в залитом солнцем классе, стоя у учительского стола, переминая пальцами ремешок на платье, я читала, а ты сидел на последней парте и смотрел на меня, а я не смотрела, я боялась встретиться глазами и понять о нас то, что было бы неправдой.
Но я всё-таки сделала это спустя года и теперь всё стало неправдой.
Теперь фонари смотрят на меня твоими глазами, а машины сигналят мне твоим голосом. Я знаю точно, где в этом городе есть шанс тебя встретить, и когда мне очень сильно этого хочется, я избегаю этих мест, исключаю их из своих маршрутов, но всё равно надеюсь, что именно сегодня, именно сегодня, ты пойдёшь по-другому пути, будешь слушать другие песни и говорить мне другие слова.
Но этого не случится.
Мне правда пора стать безразличной, только откуда это безразличие взять?
Мне правда пора понять, что это всё выдуманное мной же, но я упиваюсь своим страданием и мучаю свои глаза, заставляя их вглядываться в каждый мужской силуэт.
И никому бы не рассказала о том, о чём пишу, потому что стыдно. Потому что самой от себя смешно. Потому что было время, когда я читала стихи в залитом солнцем классе, переминая пальцами ремешок на платье и делала вид, что не обращаю на тебя внимания, а ты ловил каждое моё движение. А ты вдыхал каждое моё слово. А я выдыхала лишь одно: "Я к тебе ничего не чувствую, уходи, я тебя не держу!"

И только теперь ты уходишь.

Как-то в последние два дня я больше в стихах. Рифмы стали ближе к сердцу, или мне просто страшно. Страшно признаваться самой себе в поставленных крестах и точках.
Я получила правду, добилась того, чего хотела услышать, планировала плакать и закатывать истерики, а на деле ничего не вышло. Даже я не вышла из себя. 
И что будет дальше - одному Богу известно. Меня на несколько дней/месяцев или недель выбило из колеи.
Так бывает, после нескольких слов человек вдруг становится чужим. Вдруг кажется, что все эти пожелания в открытках были не ему, все эти крепкие объятия у подъезда не с ним.
Но ведь всё это было, всё это требовало какого-то развития, всё это навязывало какие-то ожидания. И оборвалось. Больше нет ничего, есть то, что не тянет на дружбу и есть сомнения, стоит ли при следующей встрече так крепко и долго обнимать.
Я путаюсь, хлопаю глазами и не понимаю что я и где я. Электрички привыкли видеть меня одинокую. А я привыкла, что у любой такой истории есть свой конец. Хотя он всегда один. Встретишься случайно через полгода и не поздороваешься.
Но если это нас ждёт, если это нас ждёт, то я готова рыдать сегодня за все вчерашние невыплаканные слёзы.

Прости.

Меня спасает не только нулёвый баланс на телефоне, но и гордость, которая вдруг во мне разыгралась. Я себя не узнаю, хотя, это то, что сейчас нужно, как мне кажется.

А завтра весна.

А мне не с кем пить вино и кричать в распахнутые окна о любви. Я сижу на крохотной кухне и разговариваю с Богом, но он мне не овечает. Он надо мной смеётся. Так же как и ты.
Это всего лишь пародия на те чувства, пятилетней давности, хотя, у чувств давности нет, они с годами становятся лишь терпче, и в некоторых случаях крепче. Но это не тот случай. 
Я снова пишу по четыре стиха в день, показываю все свои молчаливые родинки на фотографиях и надеюсь, что ты увидишь в моих глазах: "Ты мне нужен", а не "Я тебе не нужна".
Хотя на самом деле, еще вопрос, что вернее.
Что правильнее.
То направление, которое я сегодня выбрала, та точка, на которой я осталась стоять, вряд ли ускорит твоё движение в мою сторону и наше движение вверх.

 Моя любовь губительна, моя любовь слишком навязчива, слишком горяча, она просто слишком.
И вы все сбегаете к тем, с кем проще.
Но разве слаще целоваться без любви?

В колонках играет - Танцы Минус – Из Ленинграда

Понятия не имею чему я обязана своими перепадами настроения. Полчаса назад кричащая о ненужности, сама себя за это ненавидящая, да что там, ненавидящая всё и всех вокруг, за отсуствие смсок, за непринесённый бумажный пакет мармелада из спара, за невнимательность и неосведомлённость... Я лежала лицом в пол, выносила смертные приговоры направо и налево, вспоминала, как это ругаться матом и рисовала на руках кресты.
А сейчас. Сейчас я снова дышу носом, потому что мама принесла капли, сейчас я снова улыбаюсь, потому что, оказывается, если не кричать о том, что тебе плохо на всю улицу, а просто написать самым родным, они услышат, они поймут, они простят тебе эти слабости и скажут о том, что ты самая лучшая девочка и печёшь самые вкусные торты. А потом это "обнимаю", которое уже на моих плечах. 
Всё просто. Если хочется быть счастливой - будь.

В колонках играет - Louis Armstrong & DJ Nejtrino – Let My People Go

Тут так мало о них. Тут так много соплей и слёз, криков и жалоб на жизнь и совсем неясно куда всё это выливается, куда всё это девается. Потому что если бы всё это оставалось во мне, то не осталось бы места для любви и счастья, а они во мне есть, в большом количестве.
Есть они, моё самое большое богатство - мои друзья. Те, что всегда знают, что нужно говорить, когда обнимать, а когда пропадать и давать мне возможность самой принимать решения и делать выбор. А потом они появляются, давая мне понять, насколько он был правильным.
Это люди, которые во мне. Люди, которые я сама. Они заставляют меня смеяться тогда, когда я способна только плакать. Они заставляют меня плакать только тогда, когда я переполнена счастьем и смехом.
Это единственное, что я не могу описать словами. Эту дружбу. Эту способность вовремя звонить. Эту привычку на месяцы пропадать, а потом неожиданно и синхронно появляться на горизонте. Этому всему я лишь вечно говорю "спасибо!", целую, обнимаю, дарю улыбки, дарю себя всю, без остатка. И у меня нет объяснений почему это именно они, почему это именно со мной.
И год от года я прошу Бога лишь об одном. Чтобы для них для всех в моём сердце всегда оставалось место.

В колонках играет - Максим Леонидов - не удивляйся
Настроение сейчас - На подъём

Сердце ёкает, сердце пробует новые чувства и ощущение на вкус. Когда то, что происходит, должно остаться только в тебе, когда это ни с кем не поделишь, когда это неделимо и цело - это прекрасно. Это такое новое для меня. Но мне не страшно.
Мне не страшно возвращаться домой в 11 вечера совершенно одной, не страшно разговаривать с незнакомцами, не страшно быть непонятой. И еще много этих "не". 
Спокойствие снова нашло ко мне дорогу, и всё равно, что на следующей неделе на руках будут новые синяки, а в больницах пробирки с моей кровью. Всё это теперь не имеет смысла, потому что я научилась выходить в город, обнимать его, разговаривать с ним, я научилась тому полезному одиночеству, в котором мысли раскладываются по полочкам, а чувства не учавствуют в этом. Они сами по себе.
И я улыбаюсь, честно, не знаю как всё это назвать, но мне хорошо. Мне сладко спится, мне нелепо танцуется. 
И в начале марта меня будут крепко обнимать, мне вчера об этом расказали.
А значит обмороки и кровоподтёки стоит отложить на потом. Отложить на потом и жить.
Дышать.
Чувствовать.
И 
Любить.

Всё утро в колонках Бумбокс и я подпеваю, не зная украинского и слов. Хочется вырвать из сердца всю печаль и тоску и пустить по ветру. По такому весеннему ветру. И солнце заглядывает в мои окна, заставляя просыпаться за час до будильника. И не смотря на всю картину  за окном -4, за окном лужи сковало льдом и люди прячут носы в шарфы, а пальцы в перчатки. А я пытаюсь понять, как это, когда в тебя влюбляются с первого взгляда. А я пытаюсь поверить, что можно так влюбиться в меня.
Не верится. Не хлопается дверьми и не уходится из дома. Я злюсь, но не бью тарелки, и, вообще, мне кажется, что всё это напускное. А на деле - спокойствие во мне и уверенность в словах, поступках и будущем. Я стала другая, но я еще не знаю себя такую.
Я еще не знаю что делать с собой такой.

И всё решится точно в мою пользу. Я же помню и верю, что то, что не случается, возможно, уже и есть удача.
Но ночи всё равно ждут меня плачущую и слоняющуюся без смыслов, но с мыслями. 
А туда, где ждут, я не могу опоздать.