Священных стран
Вечерние экстазы.
Сверканье лат
Поверженного Дня!
В волнах шафран,
Колышутся топазы,
Разлит закат
Озерами огня.
Как волоса,
Волокна тонких дымов,
Припав к земле,
Синеют, лиловеют,
И паруса,
Что крылья серафимов,
В закатной мгле
Над морем пламенеют.
Излом волны
Сияет аметистом,
Струистыми
Смарагдами огней...
О, эти сны
О небе золотистом!
О, пристани
Крылатых кораблей!..

Максимилиан ВОЛОШИН

На косе южной Руси, там, где кончалась протока, выводящая от древнего села на гладь Дона, любовались мы закатным солнцем, висящим над горизонтом, и приобщались к великому чуду - гимну ариев. Неспешно начинался распев канона, никто и не заметил, как вдруг взмыли над всей этой лепотой юные наши души и неведомый вихрь восторга вознёс нас к пределам духовным, доселе неведомым и ошеломительным. Не хотелось назад из такой выси, чувствовали мы неразрывную духовную связь с миром: вот оно, сакральное и неведомое вокруг, звенит в душе, а в мыслях творит лёгкое изумление. И пелось чудно и дыхание истекало по капельке, прерывалось, и была в этом какая-то особая тайна, не разгаданная и ныне.
Присутствующая и у Волошина там, где у другого и намёка на неё не сыскать. Ну разве можно вот это чудо волошинское прочесть на одном дыхании?! Не-ет, обязательно задохнёшься на каком-то слоге, звуке: такая пронзительная охватит тоска и боль за это, покинувшее нас и Русь, великолепие. Э-эх, Русь...