и был шалаш светлей чертогов рая под добродушною улыбкою творца. Улыбка перешла в усмешку. Часть вторая. Я стал строителем дворца. Трудился пару дней, не покладая рук, изжил в себе все пагубные страсти, по службе преуспел, надел сюртук, на человека стал похож, но понял вдруг - "Нет в жизни счастья!" Слепой прозрел. Гляжу - кругом сплошной абзац. Плешь почесал, она не стала волосатой. Жизнь стала отчасти похожей на матрац - вполне линялой и не меньше полосатой. Так по-пластунски и переползал от третьей полосы и до десятой. Потом был бес в ребро. Про беса опущу. Был свет в окошке - вспоминаю и грущу. Но самым фантастически обвальным, недавний стал роман в пространстве виртуальном. На мой призыв к ней: "О, my darling, o, my love!", в ответ я назван был стихий соединеньем, где вместе ужились тяжёлый нрав с не в меру лёгким поведеньем. И это вместо столь желанной пасторали! .......... Осенний вечер за окошком сер и хмур. Бренчанье хриплое соседского рояля не поднимается до нужных партитур. Я сознаю теперь насколько классик прав. Восторженным юнцом предстать в мои-то лета! "Ах, злые языки страшнее пистолета". Любви надёжней не придумано отрав Аркадий Брязгин