На этой неделе русская православная церковь, а особенно Казанская Епархия чтит память преподобных Ионы и Нектария Казанских чудотворцев

Преподобные Иона и сын его Нектарий, в миру бояре Иоанн и Нестор были родом из села Застолбье Бежецкого уезда, Тверской губернии, поэтому их и называли “боярами застолбскими”. Боярин Иоанн Елиазарович был, вероятно, одним из опальных бояр царя Иоанна Грозного и, будучи жертвой подозрительности грозного самодержца, был послан в новоучрежденную Казанскую епархию для помощи святителю Гурию в заботе о житейских делах. Будучи “богатым зело”,Застолбский имел в Казани собственный дом и жил в архиепископской слободке за Булаком [4; 78] , но не прилеплялся к богатству, отдавая все свои силы для помощи своему наставнику и другу святителю Гурию. Патриарх Гермоген в житии святителя Гурия повествует о том, что “повелением царевым, служа преподобному Гурию, архиепископу, боярин именем Иоанн Застолбский, муж благ, не видя неправды, и от всякаго зла огребаяся и ум кроток имея, к препо- добному же Гурию, архиепископу, велию веру и любовь имея, при животе святаго, такожде и по смерти...” Действительно, претерпев царские унижения и, уповая лишь на Бога “... в дому Пречистыя Богородицы честнаго и славнаго Ея Благовещения...”[3; 21], служа святителю Гурию, он полюбил его и сделался его другом на всю жизнь, найдя в лице Казанского Первосвятителя человека высоких духовных качеств, деятельного просветителя, истинного патриота, -вообще человека с необыкновенно добрыми стремлениями, душе которого было дорого всякое благое начинание. Иоанн Застолбский содействовал своему другу и духовному наставнику своими средствами для осуществления его благих предначинаний.

С сердечной болезнью Иоанн Елиазарович следил за медленно угасавшей жизнью святителя. Наконец, в ночь с 4 на 5 декабря 1563 года святителя не стало. Со скорбью, но и с благодарностью за те часы духовных наслаждений, которыми одарил его святопочивший архиепископ, Застолбский проводил его к могиле в Спасо-Преображенском монастыре и “... гробницу надгробом святаго, и клеть немалу каменну, соделавшу ему...”[3; 23] на собственные средства.

Сын боярина Иоанна Застолбского Нестор, по свидетельству Гермогена, в юности обнаружил любовь к аскетическим подвигам и “... тако же тих и кроток, смирен и беззлоблив, и от младости стар смысл обреташися в нем, и разум многолетних седин живяше в нем...”[3; 24]. Удивляя отца и близких людей, Нестор постом и молитвою, сухоядением и бдениями по ночам удручал тело свое. Кроме того, в тайне от всех “ ... ношаше на теле своем под срачицею власяницу жестоку...” все же был одет в светлые ризы по боярскому обычаю, “... бледностью лица и тонкостью тела поста ради, яко и хлеба не ядый являшеся...”[3; 32]. Сам же он, служил на трапезе архиепископской полагая хлеб. Это обстоятельство и послужило причиной его сближения со святителем Гурием. Слушая его назидательные, полные внутреннего глубокого смысла и значения беседы, наставления и советы друга святителя - архимандрита Варсонофия (будущего, епископа Тверского, Казанского чудотворца), Нестор быстро преуспевал на пути духовного совершенства. Его уже не привлекали ни прелести мира сего, ни богатство “... ниже о чем о мирских вещех попечение имети, яко же обычай сверстников его”[3; 32].

Духовное направление юного Нестора настолько было необычайным и заметным в общем строе тогдашнего русского общества, вообще весьма строгом и целомудренном, что патриаpx Гермоген замечает :“... Всем нам знаем бе, и прежде монашества монах познавашеся”[3 ;32]. Однако ревностный юный подвижник не мог быть удовлетворен своими подвигами: его духовному рассуждению казалось, что они не могут быть полны до тех пор, пока он остается в мире и пока не произнесет невозвратимых обетов иночества, заменив свои светлые одежды смиренными монашескими ризами. Исходя из этого убеждения, он умоляет отца совершенно отпустить его в монастырь и позволить стать монахом. Приняв постриг с именем Нектарий, он усугубил свои подвиги. Но не долго длилось это время, т.к. вскоре он “... отходит ко Господу, Егоже измлада возлюбил”[3; 23]. Его тело было положено в той же клети, где и тело святого Гурия.

Отец же юного монаха, лишившись обоих дорогих ему людей, схоронив сына рядом со святителем в одной могиле, веря в то, что “молитвами святаго, якоже обешамися, да умолит и о нас Христа...”[3; 23], сам вскоре постригся в том же монастыре, уже не видя больше смысла продолжать свою жизнь в миру. Его неудержимо влекло в Спасскую обитель ко гробу незабвенно почивших. И вот, решившись наконец последовать примеру своего сына, “Иоанн постригает власы главы своея и преименуеться Ионою ; и мало, проболев конец жития прият, и в той же клети каменной, юже сам созда, повелевает погребсти тело свое близ святаго Гурия”[3; 23].

В 1595 году, по случаю перестройки соборного храма клеть, в которой были погребены два святителя и два монаха, отец и сын, была сломана. При этом последовало обретение многоцелебных мощей святых Гурия и Варсонофия. Очевидец и главное действующее лицо этого события, тогда еще митрополит Казанский Гермоген, повествуя об обретении мощей, говорит: “... Монаха же два, Иона и Нектарий, иже к Гурию архиепископу веру несумненну держаста, и во единой гробнице положистася с ним ... тии такожде многим нетлением почтени быша и ризы их неистлема и над сими надгробная певше, земли предахом...”[3; 31]. С этого времени и должно считать начало почитания памяти этих двух блаженных иноков, всею душею возлюбивших Господа и презревших мир, именуемые в некоторых источниках отечественных преданий “преподобными и новыми чудотворцами Казанскими”. Над их гробом была воздвигнута новая “клеть”, известная под именем “Пещерки”.

В одном из селений Тверской епархии (откуда они и были родом) много лет назад была построена часовня в честь преподобных Ионы и Нектария[2; 30].

Одно из немногих изображений того времени преподобных Ионы и Нектария существовало в Казанской Единоверческой Никольской церкви. Они были изображены несущими образ святителей Гурия и Варсонофия и названы “Казанскими чудотворцами”[5; 3].

Пещерка (место их погребения), стала с того времени священным местом для почитателей отечественной святыни. Эта Пещерка была предметом особого почитания как жителей города Казани, так и многочисленных паломников: всегда здесь можно было услышать панихиду, совер-шаемую усердием кого-либо из почитателей почивших праведников. С 1899 года особенно усилился приток богомольцев - посетителей Пещерки . В этом году восстановлен был древний обычай поминовения преподобных отцев Ионы и Нектария-в первую субботу после 4-го октября, дня празднования памяти святителей Гурия и Варсонофия. При этом всенощное заупокойное бдение совершалось несколько по особому чину. Именно в вечерних стихирах “на стиховне” вместо славы святаго пелась стихира третья из стихир “на Господи воззвах” службы святителю Гурию. Стиховны стихиры на Утрене исполнялись так- первая стихира пелась на середине храма с отверстыми Царскими вратами, при возгласе же канонарха “Блаженни яже избрал..” вся братия во главе с предстоятелем и всеми священнослужителями отходили в Пещерку с пением последующих стихир и оканчивали эти стихиры точно так же, как и на Вечерне выше приведенной стихиры на “Славе”. Здесь же в Пещерке заканчивалась и вся Утреня, 1-й час читался в храме. На другой день совершалась полная панихида с Каноном о усопших гласа. Литию совершали в Пещерке и по ней - Слава и ныне и опять свыше описанная стихира преподобных Отцев.[1; 5]

После Октябрьского переворота 1917 года и прихода безбожной советской власти для Церкви настали трудные дни испытаний. Храмы разрушались, монастыри закрывались, многие люди претерпели гонения и страдания за Христа. Это не могло не коснуться знаменитой Пещерки , в которой почивали святые мощи преподобных подвижников Ионы и Нектария и других местночтимых Казанских святых (святителя Ефрема Казанского, святителя Епифания, и др.), захороненных в этой же Пещерке , которая находилась за алтарем собора Спасо-Преображенского монастыря в Казанском Кремле.

В 1923 году монастырь был закрыт, а в 1928 году начал разрушаться новоиспеченной безбожной властью. На территории монастыря расположился Кремлевский гарнизон. Собор был разрушен, Пещерку сровняли с землей и устроили станцию горючесмазочных материалов, из келий сделали казармы, святое место было осквернено.

Но “все возвращается на круги своя” (Еккл.1;6). По промыслу Божию мощи святых, захороненных в Пещерке, остались нетрону-тыми. После падения советской власти Кремлевский гарнизон был расформирован, и в 1995 году по благословению преосвященного Анастасия епископа ( ныне архиепископа ) Казанского и Татарстанского на месте Пещерки начались раскопки с целью обретения мощей преподобных Ионы и Нектария и других местночтимых Казанских святых, почивавших в этом оскверненном людьми, но не забытом у Бога месте. С Божией помощью все благополучно завершилось, и 11 октября 1995 года обретены святые мощи преподобных Ионы и Нектария, которые были перенесены в Петропавловский собор города Казани, где они и поныне почивают. Так же были обретены мощи святителя Ефрема Казанского, святителя Епифания и других местночтимых Казанских святых, которые так же находятся в Петропавловском Соборе города Казани.