Василий Шукшин

На это надо было решиться. Он решился. Как-то пришел домой - сам
не свой - желтый; не глядя на жену, сказал:
- Это... я деньги потерял. - При этом ломаный его нос (кривой, с
горбатинкой) из желтого стал красным. - Сто двадцать рублей.
У жены отвалилась челюсть, на лице появилось просительное
выражение: может, это шутка? Да нет, этот кривоносик никогда не шутит,
не умеет. Она глупо спросила:
- Где?
Тут он невольно хмыкнул.
- Да если б я знал, я б пошел и...
- Ну, не-ет!! - взревела она. - Ухмыляться ты теперь до-олго не
будешь! - И побежала за сковородником. - Месяцев девять, гад!
Он схватил с кровати подушку - отражать удары. (Древние только
форсили своими сверкающими щитами. Подушка!) Они закружились по
комнате...
- Подушку-то, подушку-то мараешь! Самой стирать!..
- Выстираю! Выстираю, кривоносик! А два ребра мои будут! Мои!
Мои!..
- По рукам, слушай!..
- От-теньки-коротеньки!.. Кривенькие носики!
- По рукам, зараза! Я ж завтра на бюлитень сяду! Тебе же хуже!..
- Садись!
- Тебе же хуже...
- Пускай!
- Ой!
- От так!
- Ну будет?
- Нет, дай я натешусь! Дай мне душеньку отвести, скважина ты
кривоносая! Дятел... - Тут она изловчилась и больно достала его по
голове. Немножко сама испугалась...
Он бросил подушку, схватился за голову, застонал. Она пытливо
смотрела на него: притворяется или правда больно? Решила, что -
правда. Поставила сковородник, села на табуретку и завыла. Да с
причетом, с причетом:
- Ох, да за што же мне долюшка така-ая-а?.. Да копила-то я их,
копила!.. Ох, да лишний-то раз кусочка белого не ела-а!.. Ох, да и
детушкам своим пряничка сладкого не покупала!.. Все берегла-то я,
берегла, скважина ты кривоносая-а!.. Ох-х!.. Каждую-то копеечку
откладывала да радовалась: будут у моих детушек к зиме шубки теплые да
нарядные! И будут-то они ходить в школу не рваные да не холодные!

- Где это они у тебя рваные-то ходют? - не вытерпел он.
- Замолчи, скважина! Замолчи. Съел ты эти денюжки от своих же
детей! Съел и не подавился... Хоть бы ты подавился имя, нам бы
маленько легче было...
- Спасибо на добром слове, - ядовито прошептал он.
- М-хх, скважина!.. Где был-то? Может, вспомнишь?.. Может, на
работе забыл где-нибудь? Может, под верстак положил да забыл?
- Где на работе!.. Я в сберкассу-то с работы пошел. На работе...
- Ну, может, заходил к кому, скважина?
- Ни к кому не заходил.
- Может, пиво в ларьке пил с алкоголиками?.. Вспомни. Может,
выронил на пол... Беги, они пока ишо отдадут.
- Да не заходил я в ларек!
- Да где ж ты их потерять-то мог, скважина?
- Откуда я знаю?
- Ждала его!.. Счас бы пошли с ребятишками, примерили бы шубки...
Я уж там подобрала - какие. А теперь их разберут. Ох, скважина ты,
скважина...
- Да будет тебе! Заладила: скважина, скважина...
- Кто же ты?
- Што теперь сделаешь?
- Будешь в две смены работать, скважина! Ты у нас худой будешь...
Ты у нас выпьешь теперь читушечку после бани, выпьешь! Сырой водички
из колодца...
- Нужна она мне, читушечка. Без нее обойдусь.
- Ты у нас пешком на работу ходить будешь! Ты у нас покатаешься
на автобусе.
Тут он удивился:
- В две смены работать и - пешком? Ловко...
- Пешком! Пешком - туда и назад, скважина! А где, так ишо
побежишь - штоб не опоздать. Отольются они тебе, эти денюжки,
вспомнишь ты их не раз.
- В две не в две, а по полторы месячишко отломаю - ничего, -
серьезно сказал он, потирая ушибленное место. - Я уж с мастером
договорился... - Он не сообразил сперва, что проговорился. А когда она
недоуменно глянула на него, поправился: - Я, как хватился денегто, на
работу снова поехал и договорился.
- Ну-ка дай сберегательную книжку, - потребовала она. Посмотрела,
вздохнула и еще раз горько сказала: - Скважина.
С неделю Андрей Ерин, столяр маленькой мастерской при
"Заготзерне", что в девяти километрах от села, чувствовал себя
скверно. Жена все злилась: он то и дело получал "скважину", сам тоже
злился, но обзываться вслух не смел.
Однако дни шли... Жена успокаивалась. Андрей ждал. Наконец решил,
что - можно.
И вот поздно вечером (он действительно "вламывал" по полторы
смены) пришел он домой, а в руках держал коробку, а в коробке,
заметно, что-то тяжеленькое. Андрей тихо сиял.
Ему нередко случалось приносить какую-нибудь работу на дом,
иногда это были небольшие какие-нибудь деревянные штучки, ящички,
завернутые в бумагу, - никого не удивило, что он с чем-то пришел. Но
Андрей тихо сиял. Стоял у порога, ждал, когда на него обратят
внимание... На него обратили внимание.
- Чего эт ты, как... голый зад при луне, светисся?
- Вот... дали за ударную работу... - Андрей прошел к столу, долго
распаковывал коробку... И, наконец, открыл. И выставил на стол...
микроскоп. - Микроскоп.
- Для чего он тебе?
Тут Андрей Ерин засуетился. Но не виновато засуетился, как он
всегда суетился, а как-то снисходительно засуетился.
- Луну будем разглядывать! - И захохотал. Сын-пятиклассник тоже
засмеялся: луну в микроскоп!
- Чего вы? - обиделась мать.
Отец с сыном так и покатились. Мать навела на Андрея строгий
взгляд. Тот успокоился.
- Ты знаешь, что тебя на каждом шагу окружают микробы? Вот ты
зачерпнула кружку воды. - Ты думаешь, ты воду пьешь?
- Пошел ты!!
- Нет, ты ответь.
- Воду пью.
Андрей посмотрел на сына и опять невольно захохотал.
- Воду она пьет!.. Ну не дура?..
- Скважина! Счас сковородник возьму. Андрей снова посерьезнел.
- Микробов ты пьешь, голубушка, микробов. С водой-то. Миллиончика
два тяпнешь - и порядок. На закуску! - Отец и сын опять не могли
удержаться от смеха. Зоя (жена) пошла в куть за сковородником.
- Гляди суда! - закричал Андрей. Подбежал с кружкой к микроскопу,
долго настраивал прибор, капнул на зеркальный кружок капельку воды,
приложился к трубе и, наверно, минуты две, еле дыша, смотрел. Сын
стоял за ним - смерть как хотелось тоже глянуть.
- Пап!..
- Вот они, собаки!.. - прошептал Андрей Ерин.
С каким-то жутким восторгом прошептал: - Разгуливают...
- Ну, пап!
Отец дрыгнул ногой.
- Туда-суда, туда-суда!.. Ах, собаки!
- Папка!
- Дай ребенку посмотреть! - строго велела мать, тоже явно
заинтересованная.
Андрей с сожалением оторвался от трубки, уступил место сыну. И
жадно и ревниво уставился ему в затылок. Нетерпеливо спросил:
- Ну?
Сын молчал.
- Ну?!
- Вот они! - заорал парнишка. - Беленькие...
Отец оттащил сына от микроскопа, дал место матери.
- Гляди! Воду она пьет...
Мать долго смотрела... Одним глазом, другим...
- Да никого я тут не вижу.
Андрей прямо зашелся весь, стал удивительно смелый.
- Оглазела! Любую копейку в кармане найдет, а здесь микробов
разглядеть не может. Они ж чуть не в глаз тебе прыгают, дура!
Беленькие такие...
Мать, потому что не видела никаких беленьких, а отец с сыном
видели, не осердилась.
- Вон, однако... - Может, соврала, у нее выскакивало. Могла
приврать.
Андрей решительно оттолкнул жену от микроскопа и прилип к трубке
сам. И опять голос его перешел на шепот.
- Твою мать, што делают! Што делают!..
- Мутненькие такие? - расспрашивала сзади мать сына. - Вроде как
жиринки в супу?.. Они, што ли?
- Ти-ха! - рявкнул Андрей, не отрываясь от микроскопа. -
Жиринки... Сама ты жиринка. Ветчина целая. - Странно, Андрей Ерин
становился крикливым хозяином в доме.
Старший сынишка-пятиклассник засмеялся. Мать дала ему
подзатыльник. Потом подвела к микроскопу младших.
- Ну-ка ты, доктор кислых щей!.. Дай детям посмотреть.
Уставился...
Отец уступил место у микроскопа и взволнованно стал ходить по
комнате. Думал о чем-то.
Когда ужинали, Андрей все думал о чем-то, поглядывал на микроскоп
и качал головой. Зачерпнул ложку супа, показал сыну:
- Сколько здесь?.. Приблизительно? Сын наморщил лоб:
- С полмиллиончика есть.
Андрей Ерин прищурил глаз на ложку.
- Не меньше. А мы их - ам! - Он проглотил суп и хлопнул себя по
груди. - И - нету. Сейчас их там сам организм начнет колошматить.
Он-то с имя управляется!
- Небось сам выпросил? - Жена с легким неудовольствием посмотрела
на микроскоп. - Может, пылесос бы дали. А то пропылесосить - и нечем.
Нет, бог, когда создавал женщину, что-то такое намудрил. Увлекся
творец, увлекся. Как всякий художник, впрочем. Да ведь и то - не
Мыслителя делал.
Ночью Андрей два раза вставал, зажигал свет, смотрел в микроскоп
и шептал:
- От же ж собаки!.. Што вытворяют. Што они только вытворяют! И не
спится им!
- Не помешайся, - сказала жена, - тебе ведь немного и надо-то -
тронешься.
- Скоро начну открывать, - сказал Андрей, залезая в тепло к жене.
- Ты с ученым спала когда-нибудь?
- Еще чего!..
- Будешь. - И Андрей Ерин ласково похлопал супругу по мягкому
плечу. - Будешь, дорогуша, с ученым спать...
Неделю, наверно, Андрей Ерин жил как во сне. Приходил с работы,
тщательно умывался, наскоро ужинал... Косился на микроскоп.
- Дело в том, - рассказывал он, - что человеку положено жить сто
пятьдесят лет. Спрашивается, почему же он шестьдесят, от силы
семьдесят - и протянул ноги? Микробы! Они, сволочи, укорачивают век
человеку. Пролезают в организм, и, как только он чуток ослабнет, они
берут верх,
Вдвоем с сыном часами сидели они у микроскопа, исследовали.
Рассматривали каплю воды из колодца, из питьевого ведра... Когда шел
дождик, рассматривали дождевую капельку. Еще отец посылал сына взять
для пробы воды из лужицы... И там этих беленьких кишмя кишело.
- Твою мать-то, што делают!.. Ну вот как с имя бороться? - У
Андрея опускались руки. - Наступил человек в лужу, пришел домой,
наследил... Тут же прошел и ребенок босыми ногами - и пожалуйста,
подцепил. А какой там организьм у ребенка!
- Поэтому всегда надо вытирать ноги, - заметил сын. - А ты не
вытираешь.
- Не в этом дело. Их надо научиться прямо в луже уничтожать. А то
- я вытру, знаю теперь, а Сенька вон Маров... докажи ему: как шлепал,
дурак, так и впредь будет.
Рассматривали также капельку пота, для чего сынишка до
изнеможения бегал по улице, потом отец ложечкой соскреб у него со лба
влагу - получили капельку, склонились к микроскопу...
- Есть! - Андрей с досадой ударил себя кулаком по колену. - Иди
проживи сто пятьдесят лет!.. В коже и то есть.
- Давай опробуем кровь? - предложил сын. Отец уколол себе палец
иголкой, выдавил ярко-красную ягодку крови, стряхнул на зеркальце...
Склонился к трубке и застонал.
- Хана, сынок, - в кровь пролезли! - Андрей Ерин распрямился,
удивленно посмотрел вокруг. - Та-ак. А ведь знают, паразиты, лучше
меня знают - и молчат!
- Кто? - не понял сын.
- Ученые. У их микроскопы-то получше нашего - все видят. И
молчат. Не хотят расстраивать народ. А чего бы не сказать? Может, все
вместе-то и придумали бы, как их уничтожить. Нет, сговорились и
молчат. Волнение, мол, начнется.
Андрей Ерин сел на табуретку, закурил.
- От какой мелкой твари гибнут люди! - Вид у Андрея был убитый.
Сын смотрел в микроскоп.
- Друг за дружкой гоняются! Эти маленько другие... Кругленькие.
- Все они - кругленькие, длинненькие - все на одну масть. Матери
не говори пока, што мы у меня их в крове видели.
- Давай у меня посмотрим?
Отец внимательно поглядел на сына... И любопытство и страх
отразились в глазах у Ерина-старшего. Руки его, натруженные за много
лет - большие, пропахшие смольем, - чуть дрожали на коленях.
- Не надо. Может, хоть у маленьких-то... Эх, вы! - Андрей встал,
пнул со зла табуретку. - Вшей, клопов, личинок всяких - это научились
выводить, а тут каких-то... меньше же гниды самой маленькой - и ничего
сделать не можете! Где же ваша ученая степень?!
- Вшу видно, а этих... Как ты их?
Отец долго думал.
- Скипидаром?.. Не возьмет. Водка-то небось покрепче... я ж пью,
а вон видел, што делается в крове-то!
- Водка в кровь, что ли, поступает?
- А куда же? С чего же дуреет человек?

Как-то Андрей принес с работы длинную тонкую иглу... Умылся,
подмигнул сыну, и они ушли в горницу.
- Давай попробуем... Наточил проволочку - может, сумеем наколоть
парочку.
Кончик проволочки был тонкий-тонкий - прямо волосок.
Андрей долго ширял этим кончиком в капельку воды. Пыхтел...
Вспотел даже.
- Разбегаются, заразы... Нет, толстая, не наколоть. Надо тоньше,
а тоньше уже нельзя - не сделать. Ладно, счас поужинаем, попробуем их
током... Я батарейку прихватил: два проводка подведем и законтачим.
Посмотрим, как тогда будут...
И тут-то во время ужина нанесло неурочного: зашел Сергей Куликов,
который работал вместе с Андреем в "Заготзерне". По случаю субботы
Сергей был под хмельком, потому, наверно, и забрел к Андрею - просто
так.
В последнее время Андрею было не до выпивок, и он с удивлением
обнаружил, что брезгует пьяными. Очень уж они глупо ведут себя и
говорят всякие несуразные слова.
- Садись с нами, - без всякого желания пригласил Андрей.
- Зачем? Мы вот тут... Нам што? Нам - в уголку!..
"Ну чего вот сдуру сиротой казанской прикинулся?"
- Как хочешь.
- Дай микробов посмотреть.
Андрей встревожился.
- Каких микробов? Иди проспись, Серега... Никаких у меня микробов
нету.
- Чего ты скрываешь-то? Оружию, што ли, прячешь? Научное дело...
Мне мой парнишка все уши прожужжал: дядя Андрей всех микробов хочет
уничтожить... Андрей!.. - Сергей стукнул себя в грудь кулаком,
устремил свирепый взгляд на "ученого". - Золотой памятник отольем!..
На весь мир прославим! А я с тобой рядом работал!.. Андрюха!
Зое Ериной, хоть она тоже не выносила пьяных, тем не менее лестно
было, что по селу говорят про ее мужа - ученый. Скорей по привычке
поворчать при случае, чем из истинного чувства, она заметила:
- Не могли уж чего-нибудь другое присудить? А то - микроскоп.
Свихнется теперь мужик - ночи не спит. Што бы - пылесос какой-нибудь
присудить... А то пропылесосить, и нечем, не соберемся никак купить.
- Кого присудить? - не понял Сергей.
Андрей Ерин похолодел.
- Да премию-то вон выдали... Микроскоп-то этот...
Андрей хотел было как-нибудь - глазами - дать понять Сергею,
что... но куда там! Тот уставился на Зою как баран.
- Какую премию?
- Ну премию-то вам давали!
- Кому?
Зоя посмотрела на мужа, на Сергея...
- Вам премию выдавали?
- Жди, выдадут они премию! Догонют да ишо раз выдадут. Премию...
- А Андрею вон микроскоп выдали... за ударную работу... - Голос
супруги Ериной упал до жути - она все поняла.
- Они выдадут! - разорялся в углу пьяный Сергей. - Я в прошлом
месяце на сто тридцать процентов нарядов назакрывал... так? Вон Андрей
не даст соврать.
Все рухнуло в один миг и страшно устремилось вниз, в пропасть.
Андрей встал... Взял Сергея за шкирку и вывел из избы. Во дворе
стукнул его разок по затылку, потом спросил:
- У тебя три рубля есть? До получки...
- Есть... Ты за што меня ударил?
- Пошли в лавку. Кикимора ты болотная!.. Какого хрена пьяный
болтаешься по дворам?.. Эх-х... Чурка ты с глазами.
В эту ночь Андрей Ерин ночевал у Сергея. Напились они с ним до
соплей. Пропили свои деньги, у кого-то еще занимали до получки.
Только на другой день, к обеду, заявился Андрей домой... Жены не
было.
- Где она? - спросил сынишку.
- В город поехала, в эту... как ее... в комиссионку. Андрей сел к
столу, склонился на руки. Долго сидел так.
- Ругалась?
- Нет. Так, маленько. Сколько пропил?
- Двенадцать рублей. Ах, Петька... сынок... - Андрей Ерин, не
поднимая головы, горько сморщился, заскрипел зубами. - Разве же в этом
дело?! Не поймешь ты по малости своей... не поймешь...
- Понимаю: она продаст его.
- Продаст. Да... Шубки надо. Ну ладно - шубки, ладно. Ничего...
Надо, конечно...