5. 1093 год и формирование нового "политического" региона в Уэльсе

Но вернемся к "роковому" для валлийцев 1093 году. Активное завоевание Уэльса нормандскими лордами совпало (впрочем, даже стало последствием) важного изменения в самой внутриваллийской политике. Напомню запись "Хроники принцев" от этого года: "Рис ап Тюдор, король Юга, был убит французами, которые населяли Брихейниог – и вместе с ним пало все королевство бриттов"94. Рис ап Тюдор был одним из оплотов политической системы, установившейся в Уэльсе после 1081 года. Тогда в сражении у Минид Карн соединенное войско этого правителя и претендента на власть в Гвинеде Гриффида ап Кинана одержало победу над силами сразу нескольких валлийских принцев. Трахаерн ап Карадог95, Карадог ап Гриффид и Мейлир ап Рхиваллон были убиты; тем самым Рис ап Тюдор получил возможность править Дехейбарфом, а Гриффид ап Кинан – возможность вернуть власть в Гвинеде своей династии96. Напомню, что в том же 1081 году Вильгельм Завоеватель, судя по всему, приняв оммаж от Риса ап Тюдора, упрочил позиции последнего на юге Уэльса, что, как уже отмечалось выше, отражено в "Книге Страшного Суда". Этот статус, который, вероятно, давал правителю Дехейбарфа определенный иммунитет от нападений нормандцев, исчез после смерти Вильгельма Первого. Не исключено, что события 1093 года стали результатом и некоторого изменения политики английской короны при Вильгельме Руфусе. Так или иначе, система, в основании которой лежали военные и дипломатические события 1081 года, рухнула 12 лет спустя97.

После описания убийства Риса ап Тюдора "французами" в "Хроники принцев" следует такая запись: "В течение двух месяцев французы захватили Давед и Кередигион, которые до тех пор не были в их власти, поставили там замки и укрепили их. И потом французы захватили все земли бриттов"98. Любопытно, что запись о катастрофе, постигшей валлийцев, завершается сообщением о такой же, если не большей, беде, постигшей шотландцев: "И Маелколуим99, сын Доннхадха, король пиктов и скоттов, и Эдуард, его сын, были убиты французами. Королева Маргарита, жена Маелколуима, когда услышала, что муж и сын ее убиты, обратила свои надежды к Господу и молилась, что не хочет более жить в этом мире. И Господь внял ее молитве и на седьмой день она умерла"100. Таким образом, следуя логике валлийского хрониста, если в 1066 году нормандцы (французы) захватили Англию, то в 1093-м то же самое случилось с кельтскими регионами Британии – Уэльсом и Шотландией. При том, что проникновение нормандцев в Уэльс и Шотландию началось за два десятилетия до этих событий, для современников и ближайших потомков важнейшей датой стал именно 1093 год – год, после которого, например, в Уэльсе, именно нормандские лорды и английская корона становятся основной внешней силой, трансформирующей регион. Хотя влияние ирландцев, датчан и жителей северных островов на первых порах и сохраняется, но постепенно оно сходит на нет101, а к последней трети XII века и сама Ирландия становится целью англо-нормандской экспансии, главным плацдармом которой был Южный Уэльс. Таким образом, распадается уникальный исторический "большой регион", включавший северо-запад и юго-запад Уэльса, Ирландию, остров Мэн, еще ряд островов на западе и северо-западе Британии, и юго-западную часть Шотландии. Как это ни странно, именно нормандская экспансия окончательно сформировала Уэльс как политический регион – несмотря на то, что единого валлийского государства создать, в конце концов, так и не удалось.

События в Уэльсе, начиная с 1093 года, развивались стремительно. На юго-востоке нормандцы укрепились в Гвенте и последовательно захватили Гвинллог и Гламорган. В районе центральной Марки они укрепились в Брихейниоге и сделали первые шаги в таких как высокогорных районах, как Раднор, Буеллт, Мэлиенид и Элваэл. Как уже было сказано, наиболее успешным были действия нормандцев на юго-западе – там они подчинили все западное побережье, построили замки и стали совершать рейды в Кидвели, Гауэр и Истрад Тауи. Наконец, на северо-западе они к 1098 году захватили большую часть острова Англси и заставили местных правителей искать убежища в Ирландии102. В этих событиях примечательна не только скорость продвижения завоевателей вглубь Уэльса, но и то, что главные роли в них часто играли вовсе не самые крупные лорды Марки. Так, например, путь нормандцам в центральный и западный Уэльс открыл Бернар из Нёфмарша, не принадлежавший к верхнему слою аристократии Марки. Именно он к 1093 году укрепился в Брихейниоге, что, в конце концов, вызвало ответные действия Риса ап Тюдора, в ходе которых последний был убит103.

Сразу за тотальным наступлением нормандцев последовала тотальная же реакция валлийцев – впервые в истории этого региона; это говорит о том, что к концу XI века в Уэльсе изменились сами основы политической жизни. На северо-западе, после смерти Роббера из Рхидлана, Гриффид ап Кинан к 1100 году вернул себе власть над Гвинедом. Граница между его владениями и владениями лордов Марки установилась по реке Конви. В 1094-1098 годах местные династии почти полностью отвоевали Давед и Кередигион, оставив нормандцам несколько опорных пунктов, вроде Пемброка. Даже в Брихейниоге валлийцы стали вытеснять нормандцев104. Не помогли и вторжения королевской армии в 1095 и 1097 году105. Возмущение валлийцев было повсеместным и это говорит о том, что они, чуть ли не впервые в своей истории, осознали себя одним народом – не только в литературе, но и в политике. Свою роль сыграли, конечно, жестокость, алчность и высокомерие завоевателей. "Хроника принцев" так сообщает о событиях 1098 года на острове Англси: "И после этого, так как люди Гвинеда не могли терпеть более законы и несправедливости французов, они восстали во второй раз..."106.

Одновременно с военными неудачами лорды Марки, как уже говорилось выше, получают сильнейший "династический" удар: один за другим сходят с политической арены "старые фамилии" валлийской границы. В 1098 г. во время рейда на Англси гибнет от рук норвежского короля Магнуса Гуго Монтгомери, граф Шрусбери107. В 1101 г. умирает Гуго из Авранша, граф Честер108. Наследники Гуго Монтгомери - Робер, граф Шрусбери, и Арнульф, граф Пемброк (кстати, женатый на дочери ирландского вождя Мурьгертаха109) составили заговор против нового английского короля Генриха I, и, потерпев поражение, были лишены владений в Уэльсе110. Таким образом, с пресечением присутствия в Уэльсе Фицосбернов (1075) и Монтгомери (1102) и длительным несовершеннолетием отпрыска Гуго из Авранша - Ришара (1101-1114)111 лордам Марки пришлось туго, а их младшие вассалы были не в состоянии продолжить прежнюю политику в тех же масштабах. В результате, в начале XII века интересы нормандцев начинают, мало-помалу, ограничиваться Южным Уэльсом.

Наконец, стабилизации ситуации в Уэльсе и на его границе способствовала смена королей в самой Англии. В 1100 году на охоте погибает Вильгельм II, на престол восходит его младший брат Генрих, который уже через год начнет вести иную, нежели предшественник, политику в валлийской Марке и в Уэльсе; корни этой политики следует искать, скорее, в царствовании Вильгельма Завоевателя. Таким образом, события рубежа XI – XII столетий - масштабное завоевание валлийских земель нормандцами, сменившееся столь же масштабным возмущением местных жителей, исчезновение "старшего поколения" лордов Марки, начало правление Генриха I – подвели не только хронологическую, но и содержательную черту в политической истории Уэльса. Примерно за 60 лет – с начала правления гвинедского принца Гриффида ап Лливелина до установления контроля над тем же Гвинедом Гриффида ап Кинана (потомка династии, которая была свергнута Гриффидом ап Лливелином) - Уэльс пережил глубочайшую политическую трансформацию. В результате объединительных попыток могущественного гвинедского правителя и последовавшего за ними частичного нормандского завоевания, Уэльс стал формироваться в единый политический регион – несмотря на то, что он к началу XII века оказался поделен на две области: Марку и Исконный Уэльс. Первая представляла собой довольно типичный для западноевропейского средневековья район приграничной колонизации, где уже в ближайшие десятилетия стал формироваться особый камбро-нормандский мир112, второй в течение ближайших двух столетий будет переживать драму запоздалой модернизации и отчаянных попыток объединения, которые завершатся полным присоединением к английской короне. И, наконец, последнее. Если XI век, по крайней мере, две трети его, стали для Уэльса преимущественно "веком политики", то XII век станет "веком идеологий". "История бриттов" Гальфрида Монмутского заложила идейные основы как для "валлийского сопротивления", так и для английской имперской идеологии. Карьера и сочинения Геральда Камбрийского продемонстрировали, что Уэльс стал уникальным объектом имперского дискурса113.

3. Уэльс и нормандское завоевание Англии

В "Хронике принцев" есть запись о драматических событиях в Англии в 1066 году. Он начинается с рассказа о неудачной попытке норвежского короля Харальда Хардрады захватить английский престол после смерти Эдуарда Исповедника и заканчивается поражением Гарольда Годвинсона от "Вильяма Бастарда" и воцарением последнего34. Так в этой средневековой валлийской хронике впервые упоминаются "нормандцы". Между тем в самой истории Уэльса, выходцы из герцогства Нормандского появляются несколькими годами раньше, что связано с их медленно возрастающим интересом к английским делам.

Этот интерес был институализирован после 991 года, когда, при посредничестве папы, было подписано соглашение между Ришаром I, нормандским герцогом, и королем Англии Этельредом. После этого соглашения Нормандия перестала быть базой для грабительских набегов осевших там норманнов на английское королевство. А в 1002 году договор был закреплен женитьбой Этельреда на дочери Ришара I Эмме35 - так завязался династический сюжет, приведший через 64 года нормандского герцога Вильгельма на английский престол.

В течение нескольких десятилетий после свадьбы Эммы в Англию стали приезжать нормандцы, некоторые остались там навсегда. Одним из них был Осберн, получивший церковные владения в Бошене, а в 1072 году ставший епископом в Эксетере. Его брат Вильям Фицосберн – после 1066 года один из создателей валлийской Марки – тоже некоторое время пробыл в Англии (предположительно, в пятидесятые годы), а затем вернулся в Нормандию. Как уже говорилось выше, на южной границе Уэльса, эрлом Херефорда стал Ральф, сын Годфигу (дочери Этельреда и Эммы) и Дрю, графа Вексена. Вместе с Ральфом на приграничных с Уэльсом землях появился его сподвижник Робер, который позже – после 1066 года – вернется в регион и обоснуется в Северном Уэльсе в Рхидлане36.

Тем не менее, до 1066 года нормандцы не играли значительной роли даже на валлийской границе (не говоря уже о самом Уэльсе). В последующие несколько лет ситуация изменилась, но не столь значительно, как это можно было бы предполагать. Во второй раз нормандцы (теперь уже под именем "французов" – так их будут теперь называть валлийские хронисты) упоминаются в записи "Хроники принцев" за 1070 год37. Правитель из династии Дехейбарфа Маредид аб Овайн был убит в стычке с соединенным отрядом "французов" и валлийцев под предводительством еще одного претендента на власть на юге Уэльса Карадога ап Гриффида ап Рхиддерха 38. Таким образом, мы видим, что нормандцы лишь через шесть лет после Гастингса появляются в Уэльсе и начинают вмешиваться в валлийскую политику. Согласно "Хронике принцев", в следующем году нормандцы опустошили Кередигион и Давед, а еще через год вновь совершили рейд в Кередигион39. После этого они исчезают из хроники на семь лет: в 1081 году "Вильям, король Англии, Уэльса и большой части Франции" совершил паломничество в Меневию (Сент-Дэвидс)40. Шестью годами позже здесь помещен некролог тому же Вильгельму Завоевателю, названному в этот раз "принцем нормандцев, королем саксов, бриттов и скоттов"41. Но настоящая катастрофа для валлийцев произошла – если верить "Хронике принцев" - пять лет спустя, в 1093 году. "Французы" убили Риса ап Тюдора, захватили Кередигион и Давед, построили там замки и "завладели всей землей бриттов"42. Итак, согласно этим анналам, нормандцы только в 1093 году, через 27 лет после Гастингса, по-настоящему вторглись в Уэльс и закрепились там. И тут возникает две проблемы: в какой степени можно доверять "Хронике принцев" в этом вопросе, и, если версия хроники верна, что останавливало завоевателей более четверти века?

Как известно, "Хроника принцев" является валлийским переводом (точнее – тремя переводами, имея в виду, что существует три версии) не дошедшей до нас латинской хроники43. Сама эта латинская хроника, как считал Томас Джонс, составлена в одном из валлийских монастырей44 в конце XIII века после смерти принца Уэльского Лливелина ап Гриффида и окончательного подчинения Исконного Уэльса английской короне. Источниками ее стали анналы, которые, утверждает Джонс, велись в Сент-Дэвидсе, Страта-Флориде, Ллабадарне и некоторых других цистерцианских монастырях45, преимущественно, на западе и юго-западе региона. Этим объясняется, что в "Хронике принцев" несколько больше упоминаний о событиях в этих частях Уэльса, чем например, на севере и, особенно, на северо-востоке. Учитывая, что в первые после 1066 годы нормандцы активно закреплялись на границе Уэльса и полем их интереса могли стать, в основном, приграничные валлийские земли, то эта их деятельность могла пройти мимо внимания валлийских анналистов. Больший интерес для авторов "Хроники принцев" представляют совсем иные внешние угрозы (и события в соседней Ирландии): здесь зафиксирована смерть знаменитого правителя Дублина Диармида Мак Маел на Мо46 в 1072 году47, неоднократные опустошительные нападения викингов из Ирландии и северных островов на Сент-Дэвидс и Бангор48, участие ирландцев в сражении у Минид Карн в 1081 году49 и Ллех-и-край в 1088-м50. Таким образом, для Уэльса (по версии хрониста) до 1093 года гораздо более важным были "западные" и "северо-западное" угрозы, нежели "восточная", что подтверждает наше предположение о существовании тогда "большого политического региона", включавшего, в частности, Ирландию и Уэльс (по крайней мере, запад Уэльса)

В любом случае, можно утверждать, что с 1066 по 1093 год нормандцы все-таки интересовались тем, что происходит в Уэльсе, создавали плацдармы для дальнейшего проникновения туда (об этом чуть позже), колонизировали приграничные валлийские территории и даже совершали спорадические рейды вглубь региона, в такие отдаленные районы, как приморские Давед и Кередигион. Но только начиная с 1093 года эту деятельность можно с полным правом назвать "завоеванием" и "колонизацией". Вильгельму Завоевателю и его наследнику Вильгельму Руфусу необходимо было закрепиться в самой Англии, подавить там сопротивление, устранить внешнюю угрозу – со стороны других претендентов на английский престол, отрегулировать отношения с шотландскими королями51. Наконец, от крупнейших вассалов тоже можно было ждать неповиновения – что и произошло в 1088 году, после смерти Вильгельма Завоевателя. Среди всех этих задач раздробленный Уэльс, погруженный в междоусобицу, подверженный нападениям из Ирландии и северных островов, неспособный создать серьезную угрозу для английской территории, не представлял постоянного интереса ни для короля, ни для крупных нормандских магнатов.

И, все-таки, в эти годы происходит одно важное событие, которое свидетельствует о формировании "валлийской политики" Вильгельма Завоевателя. Речь идет об уже упоминавшейся записи в "Хроники принцев" о "паломничестве" английского короля в Сент-Дэвидс. Рис Дэвис предполагает, что истинная цель короля была продемонстрировать валлийцам свою военную мощь и принять присягу у правителя Риса ап Тюдора, который только что установил контроль над Дехайбарфом52. С этим согласен и Дэвид Уокер53, ссылаясь на "Книгу Страшного Суда", согласно которой некий Riset ежегодно выплачивает королю 40 фунтов за Южный Уэльс. И Дэвис, и Уокер и еще один валлийский историк Энтони Карр54 считают, что речь идет именно о Рисе ап Тюдоре. Так или иначе, в 1081 году Вильгельм заложил одну из основ политики английской короны в отношении валлийский правителей: от местных принцев требовалось признать верховную власть короля, что было выгодно и той, и другой стороне. Корона поддерживала притязания своих местных клиентов на особый статус в Уэльсе и, таким образом, могла малыми силами сохранять там статус кво. В этом смысле, Вильгельм I заложил один из типов "валлийской политики" английской короны. Именно такой политики придерживался, в основном, Генрих I в начале XII века, к ней, в конце концов, пришел в последние годы своего царствования и Генрих II.

Но вернемся к "Книге Страшного Суда". Она дает представление о гораздо большем проникновении нормандцев в Уэльс, нежели это можно судить по "Хронике Принцев". Подробный анализ "валлийских записей" "Книги Страшного Суда" сделал Джон Горонви Эдвардс в работе "Нормандцы и валлийская Марка"55. Вывод историка таков: "''Книга Страшного Суда'' показывает, что уже к 1086 году нормандцы несомненно проникли в Уэльс в двух направлениях: на северо-востоке и на юго-востоке. "Книга Страшного Суда", таким образом, описывает валлийскую Марку на очень ранней стадии ее формирования и, хотя это описание нельзя дополнить хронологией нормандского проникновения, оно, в данном случае, дает нам ключ к пониманию модели того, что последовало за этим проникновением"56. Эдвардс отмечает, что, помимо записей, свидетельствующих о прямом переходе некоторых валлийских коммотов и даже кантрефов во владение нормандских лордов, в "Книге Страшного Суда" имеются упоминания о выплате денег короне за владение целыми историческими областями Уэльса. Таких упоминаний два. Первое касается того самого "Riset"а, о котором уже шла речь; другое имеет отношение к нормандцу Роберу из Рхидлана. Последний, согласно "Книге Страшного Суда", выплачивал 40 фунтов за "Северный Уэльс" (судя по всему, Гвинед). Эдвардс обращает внимание на то, что характер "владения" Робером "Северным Уэльсом" отличается от характера его же владения валлийскими кантрефами Рхос и Рхивониог, и делает предположение (основанное отчасти на том, что и Робер из Рхидлана и Рис ап Тюдор платят королю одинаковую сумму), что нормандский лорд был ответственным за выплату этих денег гвинедским правителем Гриффидом ап Кинаном, который в это время находился у него в плену57. Анализ относящихся к Уэльсу записей в "Книге Страшного Суда" позволяет понять не только степень и характер нормандского проникновения в регион к 1086 году, но и прояснить сам характер власти и источник широких прав так называемых Лордов Марки – но об этом чуть позже. А пока вернемся к последовавшим за битвой при Гастингсе военным и политическим событиям на границе Уэльса.