Энотека № 6(64) 2008
Вполне возможно, что это интервью вы уже читали. Оно летнее, а в тот период кое-что могло пройти мимо меня. Но выложу его здесь себе для памяти. Тем более я не видела эти фото.
Филипп Киркоров: "Я все время стараюсь превзойти самого себя"
Блестящий артист, яркий и талантливый певец, обладающий великолепным голосом и невероятным обаянием, он всегда в центре внимания. Он одновременно серьезен и непосредствен как ребенок. Всегда знает, чего хочет, и упорно движется к поставленной цели. Он трудоголик, но умеет отдыхать. Человек-праздник, он с удовольствием дарит радость тем, кто рядом. О нем постоянно говорят – много хорошего и плохого. Не делают только одного – не молчат, потому что его невозможно не замечать. В плотном рабочем графике Филипп нашел время, чтобы дать интервью нашему журналу.
— Вы состоялись как блестящий шоумен. На Ваших выступлениях всегда великолепный свет и звук, кордебалет, прекрасные костюмы, живой голос. Ваша яркая внешность, артистизм и вокальные данные позволяют выступать и без таких организационных сложностей. И тем не менее Вы стремитесь делать шоу, которое к тому же требует немалых расходов…
— Вся моя жизнь шоу. Теперь я уже и не мыслю себя иначе. С самого начала профессиональной карьеры я задал довольно высокую планку самому себе. Опускать ее было нельзя. Поэтому я не мог себе позволить малобюджетные клипы, плохой свет, непрофессиональный кордебалет или музыкантов. Я перфекционист по натуре, хочу, чтобы все было идеально. Каждый следующий проект должен быть лучше предыдущего. Я все время стараюсь превзойти самого себя. Конечно, передо мной были хорошие примеры, например, Валерий Леонтьев. Для своего нелегкого времени это был абсолютно революционный артист. Каждое его шоу было маленькой революцией на эстраде. Но сейчас времена еще тяжелее, потому что публика стала гораздо осведомленнее и потому требовательней. Работать приходится много. Но когда я читаю в прессе, что шоу Кайли Миноуг ничуть не уступает шоу Киркорова, то считаю это своей маленькой победой. За 25 лет я сделал на эстраде очень много. Больше сделала только Алла Пугачева. Она поистине уникальная певица. Другой такой не было, нет и не будет.
Мои шоу действительно дорого стоят. Кстати, впервые за многие годы журналисты спрашивают меня о расходах. Все почему-то предпочитают считать мои доходы. Я немало зарабатываю, не скрою. Пожалуй, сегодня я являюсь одним из самых высокооплачиваемых артистов в нашей стране. Но и тратить приходится немало. Во-первых, у меня труппа из 80 человек. Во-вторых, огромный штат сотрудников компании «Филипп Киркоров Продакшн», которая занимается и рекламой, и звукозаписью, и выпуском DVD. Это целая индустрия. Каждый проект требует больших вложений, будь то мюзикл «Chicago», «Евровидение» или любое новое шоу. Например, 30 концертов в Санкт-Петербурге или недавние 25 концертов в Москве, или тур по всей стране, для которого потребовался целый самолет. При этом цены на билеты остаются очень демократичными. Я всегда думаю о своем зрителе и хочу, чтобы на концерты приходили самые разные люди, а не только те, кто способен выложить несколько тысяч за VIP-места. Разумеется, у меня бывают частные концерты для небольшой аудитории, за которые платят совсем другие деньги. Но большие шоу должны быть общедоступными. Такова моя принципиальная позиция.
— Ваш репертуар необычайно широк и разнообразен. Есть ли особенно любимые композиции?
— Больше всего мне нравятся баллады. «Ты скажи мне, вишня», «Ты, ты, ты», «Небо и земля», «Единственная моя», «Я не знал, что любовь может быть жестокой», «Полетели», «Немного жаль», «Я поднимаю свой бокал», «Сердце в 1000 свечей» и некоторые другие. Кстати, вполне можно было бы выпустить альбом одних баллад. Но как шоумен я не могу себе позволить только такие песни. Ведь есть музыка, которую слушают от Киркорова, а есть та, которую смотрят от Киркорова. То и другое пользуется популярностью, имеет свою аудиторию. Так что я должен работать в разных жанрах.
— Песня «Полетели» написана ЛюБашей…
— Совершенно верно. Она довольно долго у меня лежала, видимо, ждала своего часа. Однажды мне позвонил Андрей Данилко и предложил целиком ее спродюсировать. Он сделал аранжировку, записал музыку, так что мне оставалось только прийти в студию и спеть. Песня «выстрелила», и это целиком заслуга Андрея.
— Чем Вы руководствуетесь при выборе той или иной композиции для своего репертуара?
— Песня должна меня тронуть, захватить музыкой и словами. Кроме того, она должна нести в себе некий месседж публике. Ведь поклонники внимательно следят за моим творчеством. Они знают, что любая моя композиция – как маленькая исповедь. Слушатели верят мне и тому, что я делаю на сцене. Поэтому, несмотря на огромное количество небылиц, баек и сплетен вокруг моей персоны, далеко не всегда, кстати, безобидных, они приходят на мои концерты. Я очень дорожу своими зрителями и благодарен им за преданность и поддержку.
— Вы росли в музыкальной семье. Какую музыку Вы слушали?
— В детстве у меня было две любимых «пластинки», которые я буквально заездил до дыр. Одна из них американская – с песнями Элвиса Пресли, а другая – наша, выпущенная на фирме «Мелодия», с композициями Хампердинка. Лет в 9–10 я ставил их на проигрыватель, брал в руки что-то отдаленно напоминавшее микрофон, становился к зеркалу и представлял себя на сцене. Свою давнюю детскую мечту я воплотил, когда в 94-м году готовил программу «Я не Рафаэль» с оркестром Павла Овсянникова. В первое отделение я включил несколько композиций, пришедших из детства – песни Демиса Руссоса, Фрэнка Синатры, Хампердинка и Элвиса.
— Но у Вас есть опыт исполнения и классических произведений, например, каватины Нормы…
— Не только. Мы делали арию из «Волшебной флейты» Моцарта и некоторые другие вещи. Вообще у меня довольно обширный классический репертуар, накопленный еще в училище. И я им очень дорожу. Возможно, я когда-нибудь сделаю программу серьезной классики.
— Вы заканчивали училище имени Гнесиных…
— Класс вокала Маргариты Иосифовны Ланда. Она взяла меня со школьной скамьи и четыре года лепила, ставила голос, учила буквально всему. Вложила огромное количество времени и сил. Надеюсь, что я оказался достойным учеником этой прекрасной женщины и великолепного педагога. Она – один из важнейших людей в моей жизни.
— На эстраде сегодня столько бездарей и полных профанов в музыке. Как такое возможно?
— У молодых людей складывается превратное впечатление, что для того, чтобы стать звездой, не требуется прилагать слишком много усилий. Достаточно показаться пару раз на экране или несколько недель поприсутствовать в каком-нибудь телевизионном проекте. И вот тебя уже знают, тебе аплодируют, и мир у твоих ног. Зачем учиться? В сущности, даже не надо уметь петь, поскольку с помощью компьютера можно исправить все недостатки вокала. Все хотят вылезти на сцену, стать артистами. Даже политики и бизнесмены начали петь! Я уж не говорю об их женах. Обладая определенными ресурсами, сегодня можно быстро стать известным. Но ни любви, ни популярности таким образом добиться нельзя. Зрителей не обманешь. Праздники проходят очень быстро и начинаются трудовые будни. Вот тут без таланта, хорошей школы и колоссальной работоспособности уже не обойтись. Поэтому рано или поздно все эти звезды-однодневки лопаются, как мыльные пузыри, и на следующее утро о них уже никто не помнит. А Пугачева на сцене царит 35 лет, Леонтьев – 30 лет. В моем поколении остаться на сцене тоже удалось очень немногим. Диме Маликову, Лёне Агутину, Володе Преснякову.
— Первые годы жизни Вы провели в Болгарии. Эта страна славится своим гостеприимством, кухней, винами. Какие напитки и блюда Вы предпочитаете?
— Я предпочитаю все то, что неполезно и, как говорят, нельзя есть артисту, склонному к полноте. (?Улыбается.?) Я обожаю кавказскую кухню со всеми ее кебабами и шашлыками, острыми и калорийными. Люблю сладости. Я не скажу, что всеяден, но довольно непритязателен в еде и специально не ищу разнообразия. Вот недавно были на «Евровидении» в Сербии. Сербская кухня похожа на болгарскую. Она мне очень понравилась, но мы все время ходили в один и тот же ресторан. Там было вкусно, и это меня вполне устраивало. Кстати, там готовили отличный мясной тартар! Не так много мест, где это умеют делать. Но я должен себя ограничивать в еде, потому что могу поправиться даже от запаха.
Что касается алкоголя, я человек малопьющий. Не потому что я такой уж убежденный трезвенник, просто мне не нравится состояние опьянения. Очень редко я могу выпить рюмочку текилы или бокал вина. Особенно мне нравится эльзасский гевюрцтраминер. Мне много дарят, так что в домашнем баре стоит и Петрюс, и Шато Мутон Ротшильд. Когда-нибудь открою по подходящему поводу.
Взято здесь
