Ещё две недели назад, стоя в ванной комнате на даче и разглядывая своё лицо в зеркале - а дачные зеркала, не в пример московским, очень льстят мне: ни прыщика, ни морщинки, ни пятнышка, так ты отражаешься в глазах по-настоящему любящего - пока водонагреватель нагревал воду для душа, я думала. Думала о том, что если по-настоящему и не без причины тошно, помогут тебе вовсе не люди. А то необычное, что ты видела своими глазами и слышала своими ушами, а не на чужих фотографиях и в чужих пересказах. То, что было увидено добровольно, а не потому, что "надо" и то что сумела делать своим. Или даже не сделать своим, но прочувствовать наиболее полно. Мне скажут: "Ах, не люди? Да к людям ты ещё приползёшь!" Приползу. А пока я вспоминаю мою поездку во Францию на курсы французского языка для взрослых, мне тогда было двадцать два.
Для всех, кто хотел поехать, была экскурсия в горную деревню в Сен-Гийом-лё-Дезер. И не то по пути туда, не то по пути обратно устраивали небольшой привал, и можно было искупаться горной реке Эро (Hérault), или, по-местному, Эру. Узкая речка, с дном, которое не нашаришь ногами, ибо глубокая, как колодец, неестественно-бирюзового оттенка. И у неё был восхитительный запах. Реки обычно приятно пахнут свежестью и холодной водой, к этому запаху примешиваются запахи приречных растений. Море с непривычке пахнет, пожалуй, неприятно. Вода реки Эро пахла только что разрезанным арбузом и цветами. Плыть в ней было весело и страшно и весело только оттого, что страшно - из-за её бездонности. Но аромат её воды был настоящим откровением: так бывает, да.

Итак, в прошлую субботу я вернулась. Спасибо моим дорогим родителям, которые отчасти (по бóльшей части) спонсировали мою поездку.
Рассказываю!

Неприятности начались уже в аэропорту. Мы вышли из дома вполне вовремя (мы — это мама, которая меня провожала до Шереметьево-2 и я, отягощённая рюкзаком и сумкой, которую для меня сшила и разрисовала добрая Нэко). Вместо маршрутки поехали на автобусе, ну и добирались до аэропорта не 20 минут, а 1 час 20 минут. На регистрацию опоздали. Пришлось менять билет. К счастью, можно было улететь в тот же день, но несколько позже, однако билетов за ту же цену не было и пришлось менять почти половину суммы в евро, которая у меня была с собой, на рубли и доплачивать. Я расстроилась, конечно, но матушка успокоила меня, сказав, что ничего, со всяким может случиться, а деньги можно перевести. Так незавидно началось моё путешествие.

Пока летела в самолёте, ознакомилась с замечательной дамой — видела её ещё когда паспортный контроль проходила, она училась в Мориса Тореза, преподаёт иностранные языки в Архитектурном, и вот — летит с мужем в Канаду месяцев эдак на пять, культурный обмен. Она мне рассказала, что в Тургеневской библиотеке французы частенько устраивают лекции и семинары (на французском, ясное дело) — хорошая языковая практика, пригласила меня участвовать. А что ж, буду. Жаль, что по будням — по будням мне сложно выбраться. Обменялись контактами. Хорошо.

В аэропорт Шарля де Голля пока добралась, пока багаж получила, пока нашла кассы с железнодорожными билетами — было почти часов пять вечера. Так что изначальный план: доехать на метро до Лионского вокзала, а оттуда до Монпелье — я отменила: пока буду разбираться со схемой метро и тащиться на Лионский вокзал, пройдёт время, а мне нужно успеть доехать до темноты, а я рассчитывала приехать часов в семь вечера, и это в самом крайнем случае. Карты города у меня не было, только приблизительная схемка на буклете моей языковой школы (сотрудник компании, который посылал меня во Францию, мне всё уши прожужжал, когда я нервничала и не могла купить в Москве подробную карту Монпелье: «Ах, Зачем это Вам, ах, не надо! Ах, кýпите на месте!» Ну, купúте, блин. В десять-то вечера). Тем более, вряд ли школа открыта допоздна. Так что, вооружившись своими скудными познаниями (ух, как я в тот момент жалела, что они скудные!) во французском языке, выяснила, могу ли я сесть на поезд в аэропорту и добраться прямо до Монпелье. Уфф: большое счастье, что это было можно. Купила самый дешёвый билет. Оказалось: поезда ждать нужно 2 часа; оказалось: прибуду в милый городок у моря я около 10 вечера; оказалось: ехать нужно не 2 часа а почти 4, и билет стоит не около 50 евро, а около ста…
Но я не унывала, а была даже рада таким приключениям, хотя и устала, как собака сидя два часа под электронным табло (других, более удобных мест не нашлось, тем более, за 20 минут до отбытия поезда на табло появлялась буква платформы, с которой поезд должен отбыть); через некоторое время вокруг меня стали сновать какие-то парни и девушки: то ли на поезд торопились, то ли с поезда на самолёт. Один длинноволосый молодой человек выглядел точь-в-точь как один мой приятель (только незнакомец был блондин), и я ему улыбнулась (впрочем, улыбаюсь всем и всюду, почти), и он тоже улыбнулся и подмигнул мне в ответ… Вот с этого-то перемигивания и началась для меня Франция.

Но вот мне пора идти на поезд. И я лихорадочно ищу платформу А. Вижу девушку с сумкой через плечо, спрашиваю, правильно ли я иду? Оказалось, правильно. Познакомились, разговорились. Девушка была не только миловидной, но и доброй: говорила медленно, и я её понимала. Рассказала ей, что прилетела из России, и теперь еду в Монпелье учить французский язык в языковую школу для иностранцев. Я же узнала, что девушку зовут Аньéс (Агнесса, почти Анна, почти моя тёзка), она ездила в Париж в командировку, и теперь возвращается в Нант. Оказывается, Аньес учила русский язык в школе, но помнит совсем чуть-чуть. Ещё: Аньес — тоже архивист, регионального архива (Регион Западная Луара), когда мы узнали, что мы — коллеги, пожали друг другу руки и обменялись контактами.

Так что в свой вагон второго класса я вошла, преисполненная ещё большего оптимизма…
Моей соседкой была чрезвычайно милая дама (к сожалению, я так и не узнала её имени). Через некоторое время мы познакомились и разговорились (насколько это вообще было возможно с моим весьма плохим пониманием устной речи и скудным словарным запасом). Дама ехала навестить свою дочь Валерии (а всего у этой дамы четверо детей, которые живут в разных частях страны); угостила её сушёными ананасными кубиками с орешками, они ей понравились…
В общем, приехали в Монпелье на вокзал Сент-Рок уже часов десять, в непроглядную темень и редкостную теплынь. Но бояться было нечего: Валери и её мама проводили меня до школы на рю Вердан. Школа, как следовало ожидать, была закрыта, но рядышком тусили студенты этой школы, которые пришли развлечься. Я простилась с моими француженками, а студенты проводили меня в резиденцию на рю Анри Генье, где я должна была жить. Немка Антония рассказывала о здешней жизни, а англичанин Энтони в это время тащил мой рюкзак. Когда я добралась до места икс, кое-как объяснилась с чуваком на ресепшн, доползла до своей комнаты, бросила вещи, то свалилась в постель и подумала, что, хоть всё и обошлось, но здесь я всегда буду чужой, и уж быстрее бы эти две недели закончились. Папе, который позвонил мне из России на мобильник, сказала, что всё идёт просто расчудесно. С тем и уснула……….
……………………………………………………………………………………..
……………………………………………………………………………………..
……………………………………………………………………………………..

Но! Потом, потом — было много ещё всего. И экскурсия по историческому центру города вместе с нашим гидом Жан-Полем, весьма креативным дядькой;
И поездка в город Сен-Гийём-лё-Дезер, где я купила варенье трёх видов: из цветов лаванды, фиалок и маковых лепестков (одну баночку откроем дома, другую — на работе, а третью — не скажу с кем!) и купалась в реке Эрó или, по-местному, Эрý (синей, ароматной, неширокой, но, зато, глубокой: от 4 до 6 метров. Об этом мне сказали, разумеется, тогда, когда я была уже на середине реки);
И прогулки;
И поездка в Париж к милой Вионе на субботу и воскресенье 2 и 3 августа (об это расскажу подробнее!);
Знакомство с филологом из Черногории Катариной Терзич и Элиной Пеетерманс, школьницей из нидерландоговорящей части Бельгии;
И купание в Средиземном море (море до этого я не видела ни разу) на пляже Палавас (именно оттуда замечательный художник Курбе запечатлевал море в разных видах);
И выставка в музее Фабр, посвященная творчеству Густава Курбе (я ходила одна, разумеется). Из самого-самого: «Раненый мужчина» — один из автопортретов художника (который был красив как чёрт). И на картину «Происхождение мира» посмотрела, конечно. Кто не знает, что на ней изображено, подскажу: откуда все мы появились, то и изображено. Без дураков, хорошая картина;
И мягкие цветные карандаши из магазина «Sauramps» при музее Фабр, и клубничное мороженое на площади Комедии и карамельки grisettes с чудесным микстурным вкусом…
Милая Южная Франция, как же я теперь буду жить без тебя? В Монпелье точно ещё поеду!
P.S. Монпелье, думается мне, это такой город, в котором никто и ни о ком не может сказать «Понаехали тут», ибо понаехали — почти все.
P.P.S. А теперь — картинки!
Избранные фотографии Монпелье и, отчасти, Сен-Гийена-лё-Дезер