Иногда расставаться больно.
Иногда – смертельно. Воздух без него становится густым и забивает легкие комом. Боль ноет от этого в груди.
Сначала я не осознавала произошедшее. Мое какое-то нелепое письмо с объяснениями, точка в наших отношениях. Почти день я не понимала, а потом – знание ударило по мне, вспарывая грудь.
Но теперь я знаю – по-другому нельзя.
Я начинаю этот дневник с конца. С конца своей прошлой жизни, с обрывка. Теперь впереди – неизвестность.
Я написала ему письмо и теперь я приведу его здесь в урезанном варианте.
«…Сколько раз я говорила: «Давай разведемся…»
Банально. Тебе даже уже не больно от таких слов.
Мне каждый раз страшно.Я не представляю себя без тебя. Боюсь представить.
Я унижаю себя этим. Это не я. Я – не должна боятся. Я – должна быть сильной. Мне – должно быть противно попрошайкой умолять о любви. Разве я ее не достойна?
Я пишу тебе, потому что боюсь не суметь сказать. Наедине с собой я могу не спеша собраться с мыслями и обдумать все, а не горячиться. Да и потом, сколько я говорила, а ты не слышал?
Ты был мне лучшим другом. Никто и никогда не знал обо мне больше, чем ты. К тебе я шла за советом и плакалась, рассказывала сокровенные секреты… Ты утешал меня, советовал, ты никогда не смеялся (раньше) надо мной и я не боялась выглядеть нелепой. Ты был снисходителен ко мне и добр. Ты понимал, что у меня есть недостатки и все равно любил меня. Ты подбадривал меня. Ты в меня верил. С тобой я была – Я.
Это не вернется.
Может, и не было? Может, я себе придумала? Может, претворялся?
Я люблю тебя. Я думала, что смогу все исправить, перекроить…
Не вернется.
Ты давно не такой. Наверное, и я не такая, как была.
Та любовь, когда ты сидел у моей постели ночь напролет, пока я болела, ссорился со своим отцом, ехал от тети ко мне в середине ночи, она… умерла?
Это не повторится.
Ты не потянешься ко мне ночью, не назовешь своим котенком или ангелом, своим мартовским кроликом…
Я не могу больше так.
Я мечтала, что, возвращаясь домой, я буду находить прикрепленную записку на холодильнике: «Я тебя люблю». Может – воздушный шарик сердечком. Или – конфетку на столе. Без повода, просто, чтобы я была счастлива.
Я теперь поняла – я слишком многого от тебя ждала. Ты не способен на такое. В глубине души меня это удивляло и сердило – я думала, что это так естественно – пытаться сделать любимого человека счастливым. Ты не обязан, ты не обещал мне ничего. Я расстраивалась, я придиралась к мелочам, потому что сама до конца не понимала, почему несчастлива, и в итоге убила твою любовь ко мне. Видишь, я не виню тебя. Но и жить так больше не могу.
Наверное, у меня судьба такая – чтобы никто любимый меня не любил…
… Я много дней думала – что же мне делать? Оставить все как есть? Нет больше сил. Менять тебя – невозможно. Осталось уйти.
Наверное, мне будет очень больно потом, когда уже не будет пути назад. Главное не струсить. Будет больно, но потом же все равно пройдет…
Я – должна быть сильной. Я – должна идти вперед. Может, я еще смогу быть счастлива. И не быть рабой.
Да, точно, я именно раба своих чувств к тебе. Мне стыдно перед собой. Не твоя вина, что я несчастлива. Моя вина, что я хочу большего, понимаю, что не могу получить от тебя и ничего не меняю в своей жизни. Нельзя уверять себя, что все измениться, что поменяешься ты, обстоятельства, я… Надо менять все, раз такая жизнь мне не нравится. Надо жить по-другому и творить свою жизнь своими руками, а не ждать подвигов от других…
… Нельзя жить так – без ласки, заботы и любви и черстветь душой. Нельзя быть грубыми с любимыми людьми. Нельзя жить по-прежнему, если такая жизнь – не в радость.
Может, ты и не поймешь меня…
… Я прошу тебя, дай мне развод быстро, чтобы я не успела смалодушничать и отступить, чтобы я не позволила рукам опуститься и сказать – ну и пусть. Пусть я не буду счастлива, пусть я ничего не изменю, пусть я всю жизнь буду жалеть себя…
Нет, не пусть. Я просто хочу быть счастливой. Быть счастливой и быть женщиной. Любимой, ранимой, балованной… Мне это необходимо. Тогда я буду пушистой и мягкой, как котенок. А сейчас я как помойная кошка – злая, боязливая, облезлая и с голодом в глазах. Стыдно. До чего я докатилась. Просить себя любить. Я ни у кого не просила этого. Никогда, даже когда очень хотелось – была гордая. Я больше не позволю. Если в судьбе моей и не быть никогда любимой – так и нечего унижаться. А если буду – так пусть сам принесет мне эту любовь. А ты не хочешь – так смогу, сумею, заставлю себя (!) пережить.
Просто больно иногда вспоминать, как ты любил меня, и как моя боль была твоею…»
