Вот и снова, наше, бабье лето.
Озарила чудом лепота.
Бабье лето, бабье лето, бабье лето -
Солнце, паутинки, теплота.
Вновь роса на луговых просторах.
Вновь гармошка за собой ведёт.
Вновь берёзки в красочных узорах
И кипрей верхушками цветёт.
Вот и снова, наше, бабье лето.
Озарила чудом лепота.
Бабье лето, бабье лето, бабье лето -
Солнце, паутинки, теплота.
Вновь слышны гитары переборы.
Вновь костры и искры до небес.
Вновь стихи, любовь и уговоры
И открытие таинства чудес.
Вот и снова, наше, бабье лето.
Озарила чудом лепота.
Бабье лето, бабье лето, бабье лето -
Солнце, паутинки, теплота.
Вновь нас манит лунная дорожка.
Вновь встречаем алую зарю.
Вновь ожила дальняя сторожка.
В ней цветы любимой подарю.
Вот и снова, наше, бабье лето.
Озарила чудом лепота.
Бабье лето, бабье лето, бабье лето -
Солнце, паутинки, теплота.
Бабье лето, бабье лето, бабье лето -
Солнце, паутинки, теплота.
Бабье лето наступило, паутину распустив,
Пусть не рай оно, но очень близко к раю.
Я иду и напеваю джодассеновский мотив
И грибы, которых прорва, собираю.
Бабье лето – чудный росчерк на осеннем полотне,
Солнца лучик на озябшие ладошки.
Я иду, и мой восторг не помещается во мне,
А грибы не помещаются в лукошке.
Я иду осенним лесом, в паутине до бровей,
Одурманенный, того не замечая,
Что я взгляд любимой женщины, единственной своей,
В каждом взгляде лета бабьего встречаю.
(А. Воронин)
Бабье лето, по-старому, – «Марфино лето» – это продолжительное время во второй половине сентября или в начале октября месяца, когда стоит тёплая и погожая погода.
Период осени, именуемый бабьим летом у восточных и западных славян, у других народов называется иначе. Например, в Болгарии и Македонии – это цыганское лето, в Сербии – Михайлово лето, в немецкоязычных странах – это старушечье лето, в Голландии – послелетье, в Северной Америке – индейское лето.
Стихотворения о бабьем лете русских поэтов
(Б. Пастернак)
Лист смородины груб и матерчат.
В доме хохот и стекла звенят,
В нем шинкуют, и квасят, и перчат,
И гвоздики кладут в маринад.
Лес забрасывает, как насмешник,
Этот шум на обрывистый склон,
Где сгоревший на солнце орешник
Словно жаром костра опален.
Здесь дорога спускается в балку,
Здесь и высохших старых коряг,
И лоскутницы осени жалко,
Все сметающей в этот овраг.
И того, что вселенная проще,
Чем иной полагает хитрец,
Что как в воду опущена роща,
Что приходит всему свой конец.
Что глазами бессмысленно хлопать,
Когда все пред тобой сожжено
И осенняя белая копоть
Паутиною тянет в окно.
Ход из сада в заборе проломан
И теряется в березняке.
В доме смех и хозяйственный гомон,
Тот же гомон и смех вдалеке.
(Д. Кедрин)
Наступило бабье лето —
Дни прощального тепла.
Поздним солнцем отогрета,
В щелке муха ожила.
Солнце! Что на свете краше
После зябкого денька?..
Паутинок легких пряжа
Обвилась вокруг сучка.
Завтра хлынет дождик быстрый,
Тучей солнце заслоня.
Паутинкам серебристым
Жить осталось два-три дня.
Сжалься, осень! Дай нам света!
Защити от зимней тьмы!
Пожалей нас, бабье лето:
Паутинки эти — мы.
(О. Берггольц)
ОСЕНЬЮ...
Как были хороши порой весенней неги —
И свежесть мягкая зазеленевших трав,
И листьев молодых душистые побеги
По ветвям трепетным проснувшихся дубрав,
И дня роскошное и теплое сиянье,
И ярких красок нежное слиянье!
Но сердцу ближе вы, осенние отливы,
Когда усталый лес на почву сжатой нивы
Свевает с шепотом пожолклые листы,
А солнце позднее с пустынной высоты,
Унынья светлого исполнено, взирает…
Так память мирная безмолвно озаряет
И счастье прошлое и прошлые мечты.
Нет ничего прекрасней русской осени,
Когда сентябрь и солнечен, и тих.
Давно скворцы свои дома забросили,
И где-то с грустью вспоминают их.
Проходит осень тихо по земле.
Кружатся листья, как воспоминанья.
Как искры в остывающей золе,
Мерцают звезды.
Тускло их мерцанье.
Ах, все пройдет —Жалей иль не жалей.
Все превратится в памятную небыль:
И это одиночество полей,
И тишина покинутого неба.
От злых ветров бросает речку в дрожь.
И в стаю сбились лодки на причале.
И только лес божественно хорош
В цветах любви, надежды и печали.
Андрей Дементьев
***
1. Художник: Роман Божков
2. Художник: Алексей Адамов
Медлительной чредой нисходит день осенний,
Медлительно крутится жёлтый лист,
И день прозрачно свеж, и воздух дивно чист —
Душа не избежит невидимого тленья.
Так, каждый день стареется она,
И каждый год, как жёлтый лист кружится,
Всё кажется, и помнится, и мнится,
Что осень прошлых лет была не так грустна.
Как мимолетна тень осенних ранних дней,
Как хочется сдержать их раннюю тревогу,
И этот желтый лист, упавший на дорогу,
И этот чистый день, исполненный теней, —
Затем, что тени дня – избытки красоты,
Затем, что эти дни спокойного волненья
Несут, дарят последним вдохновеньям
Избыток отлетающей мечты.
Александр Александрович Блок (1880–1921)
1900г.
________________________________________
Художник Екатерина Михайловна Калиновская
Царем пернатых мир его зовет.
И он как будто это понимает:
Всех смелостью и силой поражает
И выше туч вздымает свой полет.
О, сколько раз пыталось воронье,
Усевшись на приличном отдаленье,
Бросать с ревнивой ненавистью тени
На гордое орлиное житье.
За что он славу издавна имеет?
С чего ему почтение и честь?
Ни тайной долголетья не владеет,
Ни каркать по-вороньи не умеет,
Ни даже просто падали не ест.
И пусть он как угодно прозывается,
Но если поразмыслить похитрей,
То чем он от вороны отличается?
Ну разве что крупнее да сильней!
И как понять тупому воронью,
Что сердце у орла, не зная страха,
Сражается до гибели, до праха
С любым врагом в родном своем краю.
И разве может походить на них
Тот, кто, зенит крылами разрезая,
Способен в мире среди всех живых
Один смотреть на солнце не мигая!
1
Сентябрь, он осени начало…
А может, продолженье лета?
В такую пору не печалью,
А радостью душа согрета.
Тропинки манят и поляны:
Есть белый на лесной опушке,
Есть и опята, и волнушки.
В грибное царство утром рано
Уйдут молодки и старушки.
2
Грибочек превосходный белый,
А рядом с ним второй и третий
Люблю ловить у старых елей.
Осенний лес красив и светел,
Чудесен даже поределый.
Когда волну волнушек встретил,
Есть смысл прийти с корзиной целой!
А ветры закружили, завертели
листву. И закачали сосняком.
Но ласточки еще не улетели,
и даже люди ходят босиком.
Шальная развеселая картина -
мне осень платит листьями за грусть,
но все они застряли в паутине,
и я до них никак не дотянусь.
А может быть в стране далекой где-то,
куда не залетали корабли,
в ходу такие желтые монеты -
раскаянья и совести рубли.
Осталось две получки до метели
и ни одной любви до рождества,
но ласточки еще не улетели,
и на березах - желтая листва.
Александр Дольский
Чародейкою зимою…
Чародейкою Зимою
Околдован, лес стоит —
И под снежной бахромою,
Неподвижною, немою,
Чудной жизнью он блестит.
И стоит он, околдован, —
Не мертвец и не живой —
Сном волшебным очарован,
Весь опутан, весь окован
Легкой цепью пуховой…
Солнце зимнее ли мещет
На него свой луч косой —
В нем ничто не затрепещет,
Он весь вспыхнет и заблещет
Ослепительной красой.
Федор Тютчев
У себя
Дождались меня белые ночи
Над простором густых островов…
Снова смотрят знакомые очи,
И мелькает былое без слов.
В царство времени всё я не верю,
Силу сердца еще берегу,
Роковую не скрою потерю,
Но сказать «навсегда» — не могу.
При мерцании долгом заката,
Пред минутной дремотою дня,
Что погиб его свет без возврата,
В эту ночь не уверишь меня.
Владимир Соловьев
Весна, весна! Как воздух чист!
Как ясен небосклон!
Своей лазурию живой
Слепит мне очи он.
Весна, весна! как высоко
На крыльях ветерка,
Ласкаясь к солнечным лучам,
Летают облака!
Шумят ручьи! блестят ручьи!
Взревев, река несет
На торжествующем хребте
Поднятый ею лед!
Еще древа обнажены,
Но в роще ветхий лист,
Как прежде, под моей ногой
И шумен и душист.
Под солнце самое взвился
И в яркой вышине
Незримый жавронок поет
Заздравный гимн весне.
Что с нею, что с моей душой?
С ручьем она ручей
И с птичкой птичка! с ним журчит,
Летает в небе с ней!
Зачем так радует ее
И солнце и весна!
Ликует ли, как дочь стихий,
На пире их она?
Что нужды! Счастлив, кто на нем
Забвенье мысли пьет,
Кого далёко от нее
Он, дивный, унесет!
Евгений Баратынский
Закружилась листва золотая
В розоватой воде на пруду,
Словно бабочек легкая стая
С замираньем летит на звезду.
Я сегодня влюблен в этот вечер,
Близок сердцу желтеющий дол.
Отрок-ветер по самые плечи
Заголил на березке подол.
И в душе и в долине прохлада,
Синий сумрак как стадо овец,
За калиткою смолкшего сада
Прозвенит и замрет бубенец.
Я еще никогда бережливо
Так не слушал разумную плоть,
Хорошо бы, как ветками ива,
Опрокинуться в розовость вод.
Хорошо бы, на стог улыбаясь,
Мордой месяца сено жевать…
Где ты, где, моя тихая радость —
Все любя, ничего не желать?
Сергей Есенин
1918 г.
Поет зима - аукает,
Мохнатый лес баюкает
Стозвоном сосняка.
Кругом с тоской глубокою
Плывут в страну далекую
Седые облака.
А по двору метелица
Ковром шелковым
стелется,
Но больно холодна.
Воробышки игривые,
Как дети сиротливые,
Прижались у окна.
Сегодня снова диккенсова ночь.
И тоже дождь, и так же не помочь ни мне, ни Вам.
И так же хлещут трубы, и лестница летит...
И те же губы...И тот же шаг, уже спешащий прочь.
Туда- куда-то- в диккенсову ночь.
Я помню ночь на склоне ноября. Туман и дождь.
При свете фонаря, Ваш нежный лик, сомнительный и странный,-
По-диккенсовски, тусклый и туманный, знобящий грудь, как зимние моря.
Ваш нежный лик при свете фонаря. И ветер дул и лестница вилась.
От Ваших губ не отрывая глаз, полусмеясь, свивая пальцы в узел, стояла я,
Как маленькая муза. Невинная-как поздний час. И ветер дул и лестница вилась.
А на меня из-под усталых вежд струился сонм сомнительных надежд.
Затронув губы, взор змеился мимо, так Серафим, томимый и хранимый
Таинственною святостью одежд, прельщает Мир, из-под усталых вежд.
Dariadna
