"А музы не молчали..." Концерт для единственного слушателя

 

В октябре 1942 года в Москве состоялся необычный концерт. Русские романсы пела Надежда Андреевна Обухова(1886—1961). Но не в консерватории и не в Зале имени Чайковского. Импровизированное выступление прошло в квартире пианиста Константина Игумнова, что жил в Сивцевом Вражке в доме 38. А главным зрителем и слушателем был Михаил Нестеров. Старый художник не уехал из столицы в эвакуацию, не смотря на солидный возраст продолжал работать, хотя силы его оставляли с каждым днём. Он часто болел, а голос Обуховой заменял ему лекарства.

Очень любил Михаил Васильевич слушать ее по радио. Как вспоминала бывшая княгиня Мария Дулова, «Нестеров утешался, лучше сказать, наслаждался пением старинных русских романсов Надеждой Андреевной Обуховой, она прекрасно их поет — тепло, с настроением. Старик художник стал просить привезти к нему Обухову, чтобы она ему спела „возле него“. Надежда Андреевна с большой охотой согласилась, но так как рояля у Нестерова нет, то его привезли к знакомым, через несколько домов, и там она ему пела; он, после каждого романса просил: „Еще, еще, голубушка Надежда Андреевна“».

В октябре 1942 года в Москве состоялся необычный концерт. Русские романсы пела Надежда Андреевна Обухова(1886—1961). Но не в консерватории и не в Зале имени Чайковского. Импровизированное выступление прошло в квартире пианиста Константина Игумнова, что жил в Сивцевом Вражке в доме 38. А главным зрителем и слушателем был Михаил Нестеров. Старый художник не уехал из столицы в эвакуацию, не смотря на солидный возраст продолжал работать, хотя силы его оставляли с каждым днём. Он часто болел, а голос Обуховой заменял ему лекарства.

Очень любил Михаил Васильевич слушать ее по радио. Как вспоминала бывшая княгиня Мария Дулова, «Нестеров утешался, лучше сказать, наслаждался пением старинных русских романсов Надеждой Андреевной Обуховой, она прекрасно их поет — тепло, с настроением. Старик художник стал просить привезти к нему Обухову, чтобы она ему спела „возле него“. Надежда Андреевна с большой охотой согласилась, но так как рояля у Нестерова нет, то его привезли к знакомым, через несколько домов, и там она ему пела; он, после каждого романса просил: „Еще, еще, голубушка Надежда Андреевна“».