Чехов всегда умел сказать «хорошую нелепость». У писателя была природная склонность к острословию, он любил и умел создавать фразы, западающие в память. Многие из них вошли в наш язык настолько прочно, что уже воспринимаются как «народная мудрость».



«Краткость — сестра таланта» или знаменитое «Если в первом акте на сцене висит ружье, то в последнем оно должно выстрелить» еще хранят печать автора.



А вот о том, что фраза «Этого не может быть, потому что не может быть никогда» — из первого чеховского рассказа «Письмо к ученому соседу», уже мало кто помнит.

Сказать хорошую нелепость дано лишь умным людям

Бунин как-то заметил, что даже если бы Чехов не написал ничего, кроме «Скоропостижной конской смерти» или «Романа с контрабасом», то и тогда было бы ясно, что в русской литературе мелькнул яркий и сильный ум. 



«Сказать хорошую нелепость дано лишь умным людям», — считал Бунин.



Перечислить все чеховские фразы, вызывающие улыбку, невозможно, вот лишь некоторые из них:



«Тираны и деспоты вы, мужчины, но как вы хитры и прекрасны!»



«Незнакомая девица похожа на закупоренную склянку с неизвестной жидкостью — попробовал бы, да страшно: а вдруг там яд?»



«Если тебе изменила жена, радуйся, что она изменила тебе, а не отечеству».



«Лучше развратная канарейка, чем благочестивый волк».

«О, женщины, женщины, — сказал Шекспир, и для меня теперь понятно состояние его души».



«Я твой законнорожденный муж».



«Женщина есть опьяняющий продукт, который до сих пор ещё не догадались обложить акцизным сбором». 



«Нет такого предмета, который не подошел бы еврею для фамилии».



«Ехать с женой в Париж все равно, что ехать в Тулу со своим самоваром».



«Если боитесь одиночества, то не женитесь».



«Женщина может быть другом мужчины лишь в такой последовательности: сначала приятель, потом любовница, а затем уж друг».



«Стать писателем очень не трудно. Нет того урода, который не нашел бы себе пары, и нет той чепухи, которая не нашла бы себе подходящего читателя».



«Бывают люди, которые всегда говорят только умные и хорошие слова, но чувствуешь, что они тупые люди».



«Если хочешь, чтобы у тебя было мало времени, — ничего не делай».



«Университет развивает все способности, в том числе глупость».



«Грудь матери — это буфет для ребенка».

Последняя, как ни странно, имеет мало отношения к юмору и выписана из рассказа «Убийство» (1895), может быть, самого страшного из произведений зрелой поры.

Иногда забавные фразы возникали у него случайно, и даже сам Чехов не сразу замечал их «соль».

Писатель Леонтьев-Щеглов, друг Антона Павловича, вспоминал такой случай: 



«...мы разговорились о „Степи“. Именно почему-то вспомнилась в самом начале (где говорится о смерти бабушки) фраза, на которой я запнулся, читая впервые рассказ: „Она была жива, пока не умерла...“ Что-то в этом роде.



— Быть не может! — воскликнул Чехов и сейчас же достал с полки книгу и нашел место: „До своей смерти она была жива и носила с базара мягкие бублики“. — Чехов рассмеялся.



— Действительно, как это я так не доглядел. А впрочем, нынешняя публика не такие еще фрукты кушает. Нехай!»



Эта фраза так и осталась в рассказе.



Из: «100 фактов о Чехове», журнал «Культурная столица»