..

 Прислоняюсь к сентябрю, как к другу, которому ничего не надо объяснять.

Он грустен и молчалив, но ещё несёт в себе тепло только что ушедшего августа, ещё кормит поздней малиной и кисловатым терновником, ещё благоухает яблоками и дарит нежные и неспешные вечера.



Во мне тоже много грусти, но она, как ни странно, почти единственное, что помогает мне сгладить острые токи безвременья и дарует недостающих на жизнь сил.