Коты блокадного Ленинграда

Петербуржцы до сих пор с благодарностью помнят, как коты блокадного Ленинграда спасли город от нашествия крыс.

Возможно ли, чтобы маленькие домашние животные могли помочь людям в поистине апокалиптической ситуации мировой войны?..

1942 год выдался для Ленинграда вдвойне трагичным. К голоду, ежедневно уносящему сотни жизней, добавилось еще и нашествие крыс. Очевидцы вспоминают, что грызуны передвигались по городу огромными колониями. Когда они переходили дорогу, даже трамваи вынуждены были останавливаться.

Блокадница Кира Логинова вспоминала, что «…тьма крыс длинными шеренгами во главе со своими вожаками двигались по Шлиссельбургскому тракту (ныне проспекту Обуховской обороны) прямо к мельнице, где мололи муку для всего города. В крыс стреляли, их пытались давить танками, но ничего не получалось: они забирались на танки и благополучно ехали на них дальше. Это был враг организованный, умный и жестокий…»

Все виды оружия, бомбежки и огонь пожаров оказались бессильными уничтожить «пятую колонну», объедавшую умиравших от голода блокадников. Серые твари сжирали даже те крохи еды, что оставались в городе. Кроме того, из-за полчищ крыс в городе возникла угроза эпидемий. Но никакие «человеческие» методы борьбы с грызунами не помогали. А кошек — главных крысиных врагов — в городе не было уже давно. Их съели.

100 лет назад в Минске родился Юрий Дроздов - легенда разведки ХХ века.



Генерал Дроздов — из эпохи необыкновенных людей, строивших нашу страну, обеспечивавших её процветание и могущество, защищавших мирный труд советских людей всеми доступными средствами, в том числе и теми, которые имеются только в арсенале спецслужб.



Юрий Дроздов



Что двигало этими людьми? Очевидно, прежде всего чувство долга, ощущение причастности к великому делу. Окрылённые этой идеей, они демонстрировали невероятные свершения на пределе человеческих возможностей. В 1945 году Юрий Иванович участвовал во взятии Берлина, а спустя 12 лет, уже свободно владея немецким языком, приехал туда в качестве разведчика-нелегала.



Чтобы приступить к оперативной работе, бывшему капитану артиллерии пришлось ответить только на один вопрос: может ли он «сделать» жизнь другого человека? Чтобы преодолеть самого себя, приходилось часами мотаться по Западному Берлину, слушать речь немцев, перенимать их манеры, даже посещать театральную школу. А весной 1958 года от этого стала зависеть судьба арестованного в июне 1957 года в Нью-Йорке нелегала Рудольфа Абеля (Вильяма Фишера), обвинённого в «атомном шпионаже». Для начала следовало установить с ним канал связи. Для этого Центр легендировал «родственника» Абеля — Юргена Дривса, проживавшего в ГДР и обратившегося к адвокату Абеля от имени семьи последнего. Роль Дривса предстояло сыграть Юрию Дроздову. «Легенду делал самую обыкновенную — простого конторского служащего. Шёл по улице, обратил внимание на одно здание, полуразрушенное, не восстановленное после войны, но на железной решётке, окружающей это здание, висела табличка — адвокат Юрген Дривс. Ну, это засело в голове. И, когда после возвращения в берлинский аппарат мне сказали, что нужно приготовить документы, для того чтобы можно было начинать работать, я говорю: сделайте мне документы на такого-то человека», — вспоминает Юрий Иванович. Благодаря проведённой операции 10 февраля 1962 года на мосту Глинике на границе между Западным и Восточным Берлином Юрий Дроздов лично встречал измождённого американской тюрьмой Вильяма Фишера, которого обменяли на осуждённого в Советском Союзе американского лётчика Фрэнсиса Пауэрса.

Я спросил у АМЕРИКАНЦА, чем Русские отличаются от всех остальных — он замолчал на 3 секунды и ВЫДАЛ ОДНО СЛОВО: