
«ЭТО БЫЛА ТРАГЕДИЯ НАШЕЙ СЕМЬИ…»
«Я никогда не любила, чтобы меня фотографировали почему-то, и папа тоже не любил. И мой муж ненавидел тоже, он всегда куда-то прятался. О, он был очень высокий, красивый и элегантный человек. Я помню, папа ходил в магазин, в котором делали замечательные рубашки мужские на заказ. Папа там еще покупал халаты очень красивые и галстуки. Какие-то забавные галстуки, не строгие. В общем, это был очень известный магазин, и я с папой ходила туда. А как-то пришла туда с Луиджи. И говорю старенькому продавцу, который еще за папой смотрел и был даже, по-моему, хозяином этого магазина: «Это мой будущий муж!» А он: «Слава Богу, потому что я знал, что Вы выберете элегантного человека. Я очень рад».
Было время, когда мой муж все имел. Ему хорошо платили, и нам всего хватало. Он работал в газете у Муссолини. Что Муссолини сделал для Италии — папа знал. Папа в те годы говорил, что ходил по Милану и не верил, во сне с ним это было или наяву. И удивлялся, как много человек успел сделать для Италии за 7 лет. Но наступили противники Муссолини и все отняли, что у моего мужа было. До последней копейки. Луиджи сидел в тюрьме, я осталась с Анджелой без копейки. Тогда меня спас директор одного из итальянских банков. Позвал и говорит: «Марина, Ваш муж оставил у меня в банке деньги, и я Вам их дам. Чтоб никто об этом не знал». И на это я как-то жила. Потом все продавала, чтоб кормить себя и дитя. А когда Луиджи вышел, я думала: «Слава Богу, теперь он будет работать!» Но никакой работы ему не позволили больше делать 30 лет! Не позволили писать, а ведь он известный журналист был. Так что я работала, содержала семью. А я даже не имела профессии. Мама не приучила нас ни к какой работе, она приучала нас быть воспитанными, учеными, но кем быть… не учила. Если меня спросят: «Что вы умеете делать?» Я все умею делать …и ничего не умею.
Мы привыкли к мысли, что надо работать, но практически…Что я умею делать? Я — электрик или я садовник — все и ничего. Потому мне было трудно, но я нашла работу. Как он страдал, мой Луиджи! Ведь он удрал из дома, когда ему было 12 лет, с тех пор он и работал. Бывало, спал на скамейке в саду в Милане. Маленьким у какого-то адвоката на побегушках был, кофе ему носил. Рассказывал, что воровал из почтового ящика письма, срывал марку, продавал ее, а письмо обратно совал. Письмо не терялось, приходило без марки, а он на эти деньги покупал кусок хлеба. С 12-ти лет он уже не просил у своего отца денег, а наоборот, посылал домой, что только мог. А потом началась война, и он пошел на войну. Его не звали на войну, потому что он был слишком молодой и к тому же единственный сын. Он пошел, потому что свою Италию любил больше всего на свете. Он пошел простым солдатом, ведь никакого образования у него не было. Он в школе-то никогда не был, а говорил по-французски как француз, и писал, замечательно писал на итальянском языке. Всему он сам себя научил. Он умный был. И сделал себе прекрасную карьеру. Все поломали ему и не позволили работать. Это была трагедия нашей семьи. Моя дочка до сих пор платит за нее характером, нервами. Это история».
|