Пару дней назад Борис Якеменко задал себе и нам всем задачку, над решением которой я начал думать: украинцы — другие. Не сказать, что такая мысль не приходила мне в голову раньше, просто я старательно гнал ее от себя. А он сформулировал со всей прямотой.
Я бы отделил демилитаризацию от денацификации. В первом случае мы боремся с британцами и американцами, которые начали осваивать территорию сопредельного государства, во втором — с самим украинством как явлением. Борис Якеменко имеет в виду, конечно, денацификацию.
Впервые в истории восточных славян, говорит он, на нас обрушился серьезный кризис: один из субэтносов, украинцы, решил отделиться от общего древа. И теперь мы не знаем, что они собой представляют, чего от них ждать. Они нам незнакомы.
Активный процесс отделения начался в 1991 году, хотя попытки предпринимались и раньше. В высшую стадию он вошел с началом СВО: нация сформировалась, идея, ее объединяющая, появилась. Даже сельский говорок мова, над которой мы тут постоянно смеемся, стала популярной. То есть не только мы, но и сами украинцы теперь ощущают себя другими. Галицко-бандеровская нечисть победила Русский мир на отдельно взятой территории, надо это признать.
Stefaniia-Stefa
