Некоторые размышления о контексте Евангелия Христова

3 Если же и закрыто благовествование наше, то закрыто для погибающих,
4 для неверующих, у которых бог века сего ослепил умы, чтобы для них не воссиял свет благовествования о славе Христа, Который есть образ Бога невидимого.
5 Ибо мы не себя проповедуем, но Христа Иисуса, Господа; а мы - рабы ваши для Иисуса,
6 потому что Бог, повелевший из тьмы воссиять свету, озарил наши сердца, дабы просветить [нас] познанием славы Божией в лице Иисуса Христа.
(2 Кор.4: 3-6)

Я признаюсь в растущем подозрении, что мало того, что это Евангелие не только закрыто для неверующих, но также и для тех, кто более формален в свой вере. Само уменьшение славного благовестия Павла до формулы для спасения тех, кто "принимает" Господа, почти гарантирует, что то, что последует за этим, само по себе будет номинальным и лишено света славы, которую Павел провозглашал. Мы должны быть так же радикально отделены от бога этого мира, подобно как Павел, или иначе нас поразит слепота в такой степени, в которой мы поддерживаем или разделяем ценности этого мира.

Для Павла Евангелие не было неким дополнением к его апостольской жизни. Это вытекало из его жизни и являлось его неотъемлемой частью. Восстановить Евангелие, значит исправить образ жизни и мышления от которого оно исходит. Провозгласить "Христа Иисуса - Господом" возможно только для тех, для кого Он - Господь. Это может быть измерено только тем, в какой степени мы являемся рабами (верно служащими) на благо Иисуса. Все, что меньшее этого, по существу "провозглашение себя", хотя мы, возможно, действуем из лучших побуждений или корректны в нашей вере. В этом случае наши провозглашения будет редки, слабы и неубедительны. Как мы будем призывать других к полноте, которую мы сами проигнорировали?