Для того, чтобы осмотреть развалины необходимо было получить разрешение старейшины деревни, которая располагалась тут же неподалеку в долине между гор.   Утром к нам в лагерь из поселка пришел местный старик.   Гид перевел, что у деда болят ноги и нужно лекарство. По словам Ландупа, тибетцы в деревнях болеют редко, но если уж не повезет, то получить помощь и достать медикаменты практически не возможно. Мы отдали какую-то подходящую мазь, а старик, который как раз оказался старейшиной, со своей стороны   разрешил подняться к пещерам.

Итак, мы полезли на гору. Каким образом люди жили на такой огромной высоте сложно себе представить. Тащились по узкой тропинке наверное целый час с многочисленными передышками-посиделками и доползли до вершины чуть живые. Оказалось, что вход в наиболее сохранившиеся пещеры закрыт. - Ландуп, а где ключ, ты не забыл его? - Нет, что вы, ключ у старейшины, дед обещал, значит, придет, вон он! В низу из деревни в нашу сторону двигалась маленькая точка - дедушка с больными ногами... Но вот странность, не успели мы толком отдышаться, как дед вскарабкался и впустил нас в святилище. В пещерном храме черт знает какой древности   сохранились фрески — тантрические божества и правители Гуге. Фрески разрушаются, кажется, еще несколько лет и их уже не будет.

Фотографировать официально нельзя, но если очень хочется... Возможно, китайцы скрывают следы «культурной революции». Практически во всех храмах и монастырях сохранились   разбитые скульптуры, изуродованные рисунки...

На обед мы напросились в гости к местным жителям. Тибетская бабушка приготовила чай с маслом, гид Ландуп — прекрасное блюдо - рис с картошкой. Причем, по словам Ландупа,   несколько картофелин   пришлось искать по всей деревне. Люди в поселке живут бедно и практически ничего, кроме риса, у них нет. Но зато прекрасным открытием стал йогурт — так Ландуп назвал простоквашу из ячьего молока. Тибетцы не только гостеприимны, но и любопытны. Пока мы ждали свою еду в дом   заходили соседи – судя по всему исключительно чтобы посмотреть на нас.   Еще, в деревне познакомились с детишками: очень милыми, общительными и столь же грязными, но зато, как выяснилось, не голодными. С едой они предпочитали играть: конфеты размазывать по лицу, яблоки спускать с горки на манер мячиков.   В королевстве Гуге мы провели несколько дней. Космические пейзажи, загадочные развалины, звенящая информационная насыщенность в воздухе, холодная палатка, растворимые каши на завтрак. День начинался с йоги на   ледяном ветру и заканчивался йогой вечером из последний сил. Сейчас уже не верится, что это все действительно было.

Но цель поездки — это конечно Кайлаш. Кайлаш - священная гора, вокруг которой каждый день идут толпы паломников. Один обход - кора очищает плохую карму, а 108 - приведут верующего прямиком в нирвану. Для буддистов Кайлаш символизирует Меру - космическую гору в центре вселенной. Индуисты уверены, что это любимое место медитаций бога Шивы. В религии бон с этой горы спустился реформатор учения Тонпо Шенраб. Бон —   тибетский шаманизм. Религия сохранилась до сих пор, хотя и утратила наиболее жестокие обряды. Буддисты и индуисты обходят гору по часовой стрелке, бон-по — против.

Кора вокруг Кайлаша начинается в поселке Дарчен. Для паломников там построены гостевые дома. Есть рестораны, на одном заведении даже русская вывеска (точнее надпись маркером) и чайные. Конечно,   ресторанами эти места назвать сложно. Деревянные скамьи, столы, буржуйка, куда хозяин время от времени подкладывает навоз, ветхие постеры на стенах. Хотя, после тяжелого дня переездов или уж тем более после коры это все казалось раем. Блюда у тибетцев специфичные. Как-то мы заказали жареные овощи и овощной салат — в итоге принесли одно и тоже зеленое растение соответственно в жареном и вареном виде. До сих пор как-то не хорошо становится, когда вспоминаю, каким оно было на вкус.   Нашим любимым блюдом стал: tomato salad — порезанные помидорки, к которым можно попросить соли, момо — тибетские пельмени тоже очень даже ничего. В тибетском общепите готовят не быстро— рекорд полтора часа. Когда они получают заказ, то нередко сначала идут в магазин за продуктами.

У европейцев обход Кайлаша занимает три - четыре дня, тибетцы в проходят 52 км за один. Говорят, что выход на кору всегда проходит непросто. На нашей группе суеверие подтвердилось сполна. Официально на кору китайцы отводят три дня, но мы решили идти за четыре,   потому что   хотелось подойти поближе к северному лицу горы. Но портеры отказались нести наши вещи — на четвертый день тибетцы отмечали религиозный праздник и они хотели принять участи в торжествах. Портеры, впрочем, как и большинство тибетцев, люди довольно бедные, но деньги не смогли их переубедить. Естественно, когда появилась вероятность тащить рюкзаки на себе, все и я в том числе сильно занервничали. Впрочем, совершенно не напрасно, длинные переходы и без них давались очень не просто. На кору мы вышли рано утром, к середине дня добрались до монастыря, а точнее до подножия горы, где располагался монастырь. Сил не было вообще, но мы все равно полезли наверх. Снова космические панорамы, жар от масляных лампад в храме, страшные божества и добродушные   монахи. На огромной высоте после долгого пути в темно-огненном от язычков пламени святилище все воспринимается как-то тоньше и острее. Ну да ладно... Практически до ночи из последних сил мы шли дальше. Потом устанавливали палатки на ветру, согревались, ели залитые чуть теплым кипятком из термоса растворимые макароны. Ночью было холодно, меня знобило, не спала и не могла даже пошевелиться, чтобы устроиться как-то поудобнее и потеплее. Холодным утром была как всегда йога, потом появилось солнце и захотелось жить и даже подойти в северному лицу Кайлаша. Полдня карабкались вдоль ледника, приближаться не стали, так.. посидели, посмотрели на гору...

Когда вернулись,   наблюдали несчастных индусов:   многих вели под руки, некоторых везли на яках и лошадях -   в общем, было видно, что им очень тяжело.

Потом пытались выследить пищух — гомченов, как называют их в Тибете. В переводе гомчен — это монах отшельник. Смешные существа типа сурикатов,   видели их повсюду, но близко к себе они не подпускают. Мы одного загнали в норку и притаились, а он оттуда на нас смотрел и издавал страшные звуки, видимо, пытался напугать. Еще видели зайцев и кого-то типа оленей.

Следующим утром двинулись дальше на самый высокий перевал - Дорма Ла — 5600 метров. Рядом с тропинкой разбросаны ампулы с глюкозой и банки от китайского ред девила. Тибетцы шли практически бесконечной вереницей, многие с нами здоровались, улыбались, некоторые даже помогали перепрыгивать расщелины и обходить опасные места. Первый большой привал сделали в месте, где люди расстаются с прошлым: там оставляют одежду, какие-то предметы, волосы, ногти, особо фанатичные выбивают зубы.

 Сам же перевал Дорма Ла очень обманчив, кажется, вот-вот взберешься на пригорок и все, но за ним оказывается еще один повыше,   а потом   еще один и так до бесконечности...

 Окончание следует...