Художник Александр Леонидович Фёдоров.

Четверг, 11 Апреля 2013 г. 17:01 + в цитатник

Цитата сообщения Marginalisimus

Прочитать целиком В свой цитатник или сообщество!

Художник Александр Леонидович Фёдоров.

//img-fotki.yandex.ru/get/5627/37844013.112/0_7dc94_d31d3601_XL.jpg

Крона (2006)

— В искусстве есть что-то большее, чем кажется на первый взгляд. Должно быть, это ещё какое-то измерение, которое нельзя определить и описать, но можно почуствовать.

Живопись людям как-будто бы и без особой надобности: картины отвлекают от обыденной жизни, не позволяют в достаточной мере зарабатывать деньги, плодить детей, жить «хорошо». И, тем не менее, живописные полотна приносят по-настоящему радость и удовольствие. Получается, что человеку часто надо не то, что полезно в этом мире, а — нечто другое... Это говорит о том, что какая-то часть в нас принадлежит миру нездешнему.

Коряга (2007)

Петух (2007).

Охота (2007)

Старое дерево (2007)

Ряска (1988)

Александр Федоров родился в 1954 году в Ленинграде. Его отец — художник, а мать — искусствовед, и, казалось бы, ему изначально было предначертано стать живописцем. Но увлекавшийся с детства рисованием, Федоров преуспел и в других школьных дисциплинах. По окончании физико-математической школы, он принял решение поступать в Ленинградский Технологический институт. Однако даже получив профессию нефтехимика, он не смог отказаться от творчества. Уже с 1985 года он начал участвовать в выставках, оставил научную работу в Технологическом институте и окончательно определился с занятием.

В созданном Федоровым неповторимом стиле отразилась двойственность его талантов: страсть к творчеству и успехи в технических науках. Персонажи композиций одновременно реалистичны и фантастичны, а окружающая их безвоздушная среда подчеркнуто ирреальна. Художник словно анализирует каждый предмет, разбирает его на составные части, стараясь выявить структуру. Ювелирная тонкость и сделанность его живописи близка к декоративности, но в этом любовании филигранным изображением заложена интеллектуальная игра. Умышленно вплетенные в ткань сюжета загадка и двусмысленность, символика и ассоциации вовлекают зрителя в разгадывание образов и смыслов.

Страж (1997).

Натюрморт (1993)

Маша и социум (Портрет дочери)(2001)

Тропические ритмы (1992)

Чертополох (2012)

Между небом и землёй (2005)

Вершина (2004).

Колючка

Морская пена (2004)

Огородник (1991)

Муравейник

Заяц.

Лес (2007).

Оазис (2001)

Деревня (1994)

Автопортрет с нарядной бородой (2009)

Из статьи Сергея Иванникова о Александре Фёдорове: Александр Леонидович Фёдоров родился в 1954 году в Ленинграде. В юные годы становиться художником не планировал. – Закончил Ленинградский Технологический институт, получил профессию нефтехимика, после чего занимался научной деятельностью. – На профессиональном уровне А.Л. Фёдоров начал заниматься живописью с 1985 года.

   Частый упрёк, раздающийся в адрес художников-примитивистов сводится к тому, что эти художники обладают слабой изобразительной техникой и именно поэтому они пишут картины «в упрощённой манере». – К Александру Фёдорову этот упрёк отнесён быть не может; стоит лишь посмотреть на его портрет дочери («Маша и социум») и мысль о каком-либо дефиците техники отпадает сразу же. При желании А.Л.Фёдоров мог бы писать картины в реалистической манере и, предполагаю, достаточно быстро стал бы заметной фигурой среди художников-реалистов. – Примитивизм – сознательный выбор этого художника.
   Современный примитивизм неизбежно вызывает воспоминания о художниках, работавших в этом стиле в прошлом, - прежде всего, воспоминание об Анри Руссо. – Между живописью Фёдорова и живописью Руссо существует очевидная связь, но связь эта, скорее, диалогическая; о каком-либо подражании и заимствовании речи не идёт. – Живопись Фёдорова и живопись Руссо – это две похожие, но, в то же время, очень индивидуальные Вселенные. И каждая из них по-своему самодостаточна. – Честно говоря, живопись Фёдорова мне нравится больше.
   Наверное, причины этого во многом связаны с тем обстоятельством, что на картинах Фёдорова много собственно русских деталей. – Кот на дереве, заяц, дачник, вежливо обозначенный художником как «огородник», петух, и даже лягушки со своим болотом, - всё это настолько узнаваемо и родственно, что в их русскости нисколько не сомневаешься. – Возникает ощущение, что художник каким-то неуловим образом смог воспроизвести глубинные русские архетипы. – Даже у крокодила в джунглях, если перефразировать высказывание Жванецкого, - «наша морда». – Атмосфера на картинах Александра Фёдорова лёгкая, и, одновременно, естественная; а естественно – то, что изначально родственно.
   И даже когда Александр Фёдоров забирается далеко в джунгли, он видит их глазами русского Миклухо-Маклая, что впрочем, совсем не мешает ему видеть индивидуальность и особенности это региона. – Джунгли отражаются на полотнах художника обилием необычных, экзотических форм, но инаковость этого ландшафта никоим образом не воспринимается как «чуждость»; наоборот, он притягивает к себе, манит, зовёт, и, в итоге, зритель в этом ландшафте осваивается очень быстро.

   Африки на картинах Фёдорова предостаточно. Это – именно та территория, в границах которого тематики живописи Фёдорова и живописи Руссо пересекаются.
   Предполагаю, что Александра Фёдорова, с его устойчивым интересом к процессам роста, развития, становления, интересует мир, находящийся за пределами современной цивилизации, - мир первобытный и мир архаический. – Этот мир живёт естественной, дорациональной жизнью, по отношению к которой деревья, растения выступают в качестве базовых символов-метафор, на основе которых жизнь такого мира можно описать более-менее адекватно.

   Но исключительно эстетикой примитивизма живопись Александра Фёдорова никоим образом не ограничивается. – Под покровом лёгкого, непосредственного настроения, присутствующего на картинах художника, скрываются решения весьма сложных эстетических задач.
   Фёдорову присуще обострённое чувство формы и пространства. Возможно поэтому, форма на его картинах всегда объёмна, - наполнена пространством, а пространство, в свою очередь, структурировано и детализировано так, как может быть детализированной вещь.
   Фёдоров играет, манипулирует пространством, сопоставляя друг с другом разные пространственные плоскости и уровни, заставляя их соприкасаться и переплетаться друг с другом, воплощаться в разных формах и силуэтах, неожиданно меняя направления собственного развёртывания.
   И то же самое можно сказать о формах, присутствующих на картинах этого художника. – Формы растут, стремятся к усложнению собственной структуры, перетекают друг в друга, наслаиваются друг на друга, - в общем, пребывают в состоянии постоянной эволюции. – Картина «Коряга» в этом отношении очень показательна.
   Сложность сочетаний пространств, форм и объёмов создаёт на картинах Александра Фёдорова многочисленные иллюзионистские эффекты. – Но в отличие от легендарного Морица Эшера, чей стиль акцентирует внимание на иллюзорных аспектах реальности, иллюзии Фёдорова дают о себе знать мягко, ненавязчиво, можно сказать – исподволь. Иллюзионизм в данном случае избегает любого пафоса и акцентировок собственного присутствия. – Иллюзионистские эффекты у Фёдорова органично вплетены в общую ткань изображения, и, обладая самостоятельной ценностью, всё же в первую очередь ориентированы на создание целостного образа. – Можно сказать, что иллюзия здесь – естественный элемент Реальности.
   Александр Фёдоров не склонен к «серийности» в собственном творчестве. – Каждый его образ индивидуален, самодостаточен и по-своему неисчерпаем. – На его картины можно смотреть долго, но, при этом, хочется, чтобы этих картин становилось всё больше и больше. Надеюсь, что так оно и будет.

   И примитивизм, и иллюзионизм, акцентируя внимание на отдельных формальных аспектах репрезентации образа, являются стилистиками, которым свойственно уклонение от экзистенциальной проблематики. – Экзистенциальность в данном случае скрывается за образами, созданными в строгом соответствии с исключительно эстетическими принципами; эстетика здесь заслоняет собою экзистенцию.
   С точки зрения XIX века подобная позиция обрекает искусство на статус изначально несовершенного; но ХХ века достаточно убедительно и радикально продемонстрировал уязвимость и хрупкость экзистенции художника. Опыт ХХ века подсказывает, что экзистенция скорее нуждается в защите, нежели в прямой репрезентации. И в этом контексте позиция Александра Фёдорова выглядит безусловно естественной. – Фёдоров-художник создал и подарил нам особый, неповторимый мир; этого мира вполне достаточно для того, чтобы не требовать от художника всей полноты сугубо личностных переживаний. – Ускользание личности из сферы посторонних взглядов – действие, не нуждающееся в каких-либо обоснованиях.