Была у восточноевропейских евреев давняя традиция — трактовать названия городов и местечек, в которых они жили, особенно тех, которые славились своими мудрецами, раввинами, ешивами, синагогами.

Например, название галицкой Коломыи интерпретировали так: «Кольме‑Йа» («Глас Г‑споден»), а волынскому Острогу (название которого евреи произносили как Острэ), дали такую трактовку: «Ос Тойре» («Буква Торы»).

Действительно, в 16–18 веках этот город был одним из центров еврейской мысли. Здесь действовала ешива, жили знаменитые раввины. В 19 веке Острог стал одним из оплотов хасидизма. И сегодня объектом паломничества является оэль на могиле Махаршо (рабби Шмуэля‑Элиэзера Эйдельса).

Рассказывали, когда последний действующий раввин Острога вернулся в город после Холокоста и увидел руины и расстрельные рвы в близлежащем лесу, в которых было уничтожено более 7000 острожских евреев, он сказал: «Теперь трактовка названия нашего города будет «Ойс Тойре» (на идише «нет здесь больше Торы»).

Но история распорядилась иначе. Даже после войны в этом волынском местечке сохранялась крохотная община. И в 1961 году в семье двух учителей — преподавателей математики — родился мальчик по имени Гриша. И суждено было, чтобы именно этот мальчик, Гриша Аршинов, стал еврейским символом Острога в конце 20‑го и в 21 веке.

Григорий был талантливейшим математиком и инженером. Он построил успешный бизнес, стал депутатом городского совета, меценатом, общественным деятелем. Со всей округи к нему стекались с просьбами и с искоркой надежды люди — евреи и неевреи, и он не способен был отказать кому‑либо — порой в ущерб собственному комфорту, но обязательно помогал…

По личным мотивам и материальным возможностям у него не было никакой проблемы переехать в любой большой город, жить в своё удовольствие в любой стране на выбор, но, как говорят на иврите, есть люди «мешугаим ле‑давар» (помешанные на чем‑либо и готовые жертвовать собственным благополучием во имя возвышенной цели). Таким был Гриша.

Он поставил себе цель сохранить остатки еврейского прошлого Острога и многих других местечек Украины. Бывшее еврейское кладбище, превращенное советской властью в парк развлечений, Григорий сумел оборудовать в еврейский культурно‑исторический заповедник. На могиле Махаршо он воздвиг усыпальницу, из обломков мацев соорудил пантеон.

В многочисленных личных беседах он говорил мне: «Я никому не позволю забыть, что на протяжении столетий здесь жил народ — жил и творил, веселился и страдал, и земля эта пропитана его кровью. Пока я могу, я буду делать всё, чтобы сохранить эту память».

В последние годы он также реставрировал десятки еврейских кладбищ по всей Восточной Европе, рылся в архивах, отыскал многочисленные документы, установил памятные знаки на местах массовых расстрелов.

Но вершиной его деятельности стала реконструкция величественной синагоги 17 века в его родном Остроге. Он радовался, как ребёнок, каждому новому этапу реставрации. Это было его детище. Из старинной руины синагога на глазах возвращалась к жизни, и это выглядело настоящим чудом.

В 2015 году Григорий инициировал и организовал семинар по культуре идиша в возрожденной острожской Академии, которая на сегодняшний день считается одним из престижных вузов Украины. Украинские студенты в течение четырёх дней слушали лекции о еврейской культуре. В рамках этого семинара было объявлено об открытии в острожской Академии третьего центра иудаики в Украине.

1 ноября сердце Григория Аршинова перестало биться после заражения ковидом. Ушёл из жизни 59‑летний, полный неуёмной энергии, уникальных инициатив и горячей еврейской души друг, подвижник, человечище. И на этот раз с его уходом действительно «Ойс Тойре» — завершилась 500‑летняя еврейская история волынского городка Острог.

Зол эр хобн а лихтикн ганейдн! Да будет благословенна память о нём!