Для бичевания воины отвели Иисуса в преторию (судилище внутри двора), где было много места, и собрали против Него весь полк. Они раздели Иисуса и начали бичевать Его. Такое бичевание назначалось у римлян за тяжкие преступления, и притом для рабов. Бичи делались из ремней, и в концы их вделывались острые костяные и металлические палочки. Бичуемого привязывали к столбу в наклонном положении и затем воины били его по обнаженной спине. При этом тело от первых же ударов разрывалось и кровь обильно текла из ран. Истязание было столь мучительным, что многие под ударами умирали. Такому страшному наказанию подверг Пилат Того, в Ком не нашел никакой вины, чтобы угодить кровожадной толпе.
Окончив бичевание, воины стали издеваться над Иисусом. Они надели на Него багряницу, т.е. военный плащ красного цвета, подобный плащам высших военачальников. Такие плащи не имели рукавов и накидывались так, чтобы правая рука оставалась свободной. Багряница, надетая на Христа, иронически изображала порфиру Иудейского царя. На главу Господа возложили венец, сплетенный из колючего терния, а в руки вложили трость, изображающую царский скипетр. Сделав это, некоторые из воинов стали преклонять колена перед Божественным Страдальцем и, ругаясь над Ним, приветствовали: "Радуйся, Царь Иудейский." Другие же ударяли Его по щекам, плевали на Него и били тростью по голове, от чего иголки еще глубже впивались в Его чело.
После этого, измученного и истерзанного Господа Пилат повелел вывести наружу, надеясь этим вызвать жалость к Нему у народа и отклонить требование о распятии. Так рассуждал язычник, не знавший Бога и Его заповеди о любви. Но увы, не так рассуждали духовные вожди иудейского народа, осатаневшие в своей злобе против Спасителя мира. Когда Господа вывели, Пилат сказал: "Вот я вывожу Его, чтобы вы знали: я не нахожу в Нем вины." И, указывая на Него, добавил: "Се, человек!" Этим Пилат обращался к суду их совести. Вместе с тем Пилат невольно сказал подлинную правду: Господь и в унижении Своем, больше, чем во славе и царственном блеске, проявил все духовное величие и нравственную красоту истинного Человека, каким он должен быть по замыслу Творца. Для христиан слова Пилата означают: вот образец Человека, к которому все должны стремиться.
Но иудеям все было нипочем. Едва они увидели истерзанного Христа, как еще громче возопили: "Распни, распни Его!" Такая слепая ненависть вызвала у Пилата резкость: "Возьмите Его вы и распните: ибо я не нахожу в Нем вины." Пилат уже всё решил для себя.
– Если вы так настойчивы, то распинайте Его сами, а я как представитель правосудия не могу принимать участия в таком недостойном поступке.
Враги Христовы продолжали добиваться согласия Пилата на смертный приговор, выставив новое обвинение: "Мы имеем закон, и по закону нашему Он должен умереть, потому что сделал себя Сыном Божиим" (Иоан. 19:5-8).
Преодолевая внезапный страх, взявшийся вдруг невесть откуда, Пилат решил напомнить о своем великом положении, и тем расположить Его к ответу:
– Мне ли не отвечаешь? Не знаешь ли, что я имею власть распять Тебя и власть имею отпустить Тебя?
Иисус только мягко улыбается:
–Ты не имел бы надо Мной никакой власти, если бы не было дано тебе свыше. Посему более греха на том, кто предал Меня тебе. Иными словами, то, что Я в твоих руках, это по попущению Божию. Отдав иудейский народ в подчинение римской власти, Бог тем самым дал тебе власть надо Мной, как Человеком. Однако и ты будешь виновен в Моем распятии, ибо против совести осуждаешь; но большая ответственность ложится на тех, кто добился этого беззаконного приговора – на иудейских начальников.
Эти простые слова Истины тронули Пилата, и он еще настойчивее стал искать возможности отпустить Его.
Тогда враги Христа перешли к крайнему средству: угрозе обвинить самого прокуратора в измене Римскому императору
– Если отпустишь Сего, ты не друг кесарю.
Это испугало Пилата, ибо императором тогда был подозрительный и жестокий Тиверий, охотно читавший доносы. Этой угрозой хитрые иудейские решили дело. Пилат искренне хотел спасти Христа от распятия, но не ценой своей карьеры. Тогда, воссев на судейское место, он формально оканчивает суд. Это была пятница перед Пасхой, около 12 часов дня.
Месть Пилата иудеям за вынужденный приговор вылилась в презрительной констатации: "Се, Царь ваш!" Этим он бросает жестокий упрек: вы мечтаете о возвращении себе самостоятельности, о каком-то высоком звании среди народов мира. Эту задачу никто не способен так успешно исполнить, как этот Человек, называющий Себя духовным Царем Израиля. Как же это вы, вместо того, чтобы преклониться перед Ним, требуете, чтобы я, ненавистный римский правитель, отнял у вас вашего Царя, который может осуществить ваши заветные мечтания?
Видимо, так и поняли эти слова обвинители, потому что с яростью возопили: "Возьми, возьми, распни Его. Смерть, смерть Ему!" Достал-таки картавых Пилат: это был крик от раны, нанесенной им в самое больное их место. Но Пилат, прежде чем окончательно уступить, еще раз уязвил их и с иронией спросил: "Царя ли вашего распну?" И тут фарисеи в своем ослеплении злобой, убили последующую судьбу еврейского народа: "Нет у нас царя, кроме кесаря!" Раньше иудеи утверждали: "Нет у нас иного Царя, кроме Бога." Теперь же только для того, чтобы добиться распятия Христова, они от всего отреклись, заявив, что не желают иметь другого царя, кроме Римского императора. Только тогда Пилат решился удовлетворить их желание и предал им Иисуса на распятие. Эти слова отзовутся отныне иудеям в тысячелетиях погромов и гонений.
Итак: один струсил, другие сподличали и предали своего Б-га: горе вам!