с трёх сторон на меня смотрели чудовища. у одного было рыльце, вроде свиного, его взгляд почудился мне смешным. второе трясло огромным животом, казалось, он вот-вот лопнет и брызнет фонтаном жира прямо на моё лицо. третье, с длинными перепончатыми крыльями, источало гнилостный запах, но я не чувствовал ни капли омерзения.
я подумал было поверить, что я один из них
на секунду мне стало так горько, что весь мой путь явился передо мной чередой падений. образы прошлого воскресали уродливыми масками. на секунду я даже принял себя за гримасу одного из ждущих на остановке.
я глядел на них: плачут только живые, плачут по мёртвым, по смерти, с рожденья её вожделея...
мне показалось, что я плетусь за ними, приклеянный к их подошвам, по грязному снегу, Последок... что-то вроде тени, которую наказали за то, что она не исчезла в полдень.
Я был песочными часами,и песок мой иссяк. Необходимо было перевернуть себя, чтобы продолжить ход.
я был на краю краха...
я даже не удивился, когда мой приятель назвал меня куклой и выкинул вон. я принял это имя и ходил с ним несколько часов, истекая пластмассой.
но потом что-то случилось - катарсис или нечто похожее... дело было в паре, который шёл от реки,в тёмном-тёмном небе, в свете лампадки у Храма, в замёрзших пальцах, в воскресших запахах, в восставших зАмках, в воссоздавшихся фигурах...
я был ослеплён красотой, она исцелила меня. и в ослеплении я нёсся, сметая предрассудки огромными ладонями. я был архангелом с огненным сачком и бежал,собирая собственные слова и звёзды, рушившиеся с неба.
не поддавшиеся искушению награждаются с излишком, не сошедшие с пути улыбаются солнцем, не почерневшие пальцами ткут газовые шали, не согрешившие в мыслях знают все заповеди...