У Пашки опять возникли проблемы с «бабой Тошей». «Сто раз тебе говорили: толку в общении с этим человеком никакого. Зачем ты снова к нему поперся?» И действительно, долгих рандеву с «бабой Тошей» никто не выдерживал, и по вполне уважительной причине: язык у того, что называется, без костей. Многие сильно жалели о своей излишней с ним откровенности. Так и переименовали бывшего доброго собеседника в «бабу Тошу»: вроде мужику за сорок, а треплется и слухи разносит почище базарной торговки. Но Пашка держался, продолжал свои визиты. Пока однажды не отхватил по полной: «На днях наш общий знакомый о-о-очень много нового о тебе рассказал». Привел пару примеров из Пашкиной жизни, тщательно обработанных и приукрашенных, после чего и до него дошло: есть друзья, с которыми и врагов не надо.

Я было приготовился к неосужденческому вечеру, это когда люди собираются за столом, и давай друг друга не осуждать в хвост и в гриву. После ощущение такое, будто шелухи от семечек налопался: на желудке тяжесть, изо рта вонь, в голове пусто, а про сердце и говорить нечего.

Но Пашка не поддался на искушение:

– Лучше добрую историю расскажу. Когда-то во время наших задушевных бесед с тем самым человеком передал он мне дорогущие медикаменты: его покойная мама страдала от высокого давления и принимала эти лекарства. Помогали, но были жутко дорогие. Потом мама скончалась, а лекарства остались. Тот мне и передал: выкидывать глупо, так, говорит, может у тебя есть кто-нибудь, кому они могут пригодиться. Я и взял: пожилых родственников да знакомых у каждого много. А сейчас моя мама часто уснуть не может – так давление зашкаливает. Денег в семье кот наплакал, так ты бы знал, как эти таблетки или пилюли нас выручают! Маме, слава Богу, полегче.

– Слава Богу, – отвечаю.

Пашка призадумался, кашлянул и выдал:

– Богу – слава, это да. Но тут нужно быть благодарным и тому человеку, через которого Бог помог. А именно тому самому, который так многим досадил и который многим так не нравится. Это не значит, что я сейчас буду обивать порог его жилища: мол, давай пообщаемся. Увы, урок насчет излишней откровенности и доверчивости я усвоил. Но не молиться-то за человека ведь глупо? А насчет пересудов хорошо преподобный Симеон (Желнин) из Псково-Печерского монастыря сказал: «Возьмем одно правило для себя: осуждающим не верить. И другое: никогда не говорить худо об отсутствующих». Всего два правила. Вроде бы не особо и трудные, как считаешь?

– Ага, вообще легкие. Всю жизнь пытаюсь усвоить.