Большие глаза мальчишки, вытянувшегося в струнку на биокровати, напряжённо следили за гипошприцом в руке Напрем. Подойдя ближе, она качнула головой, осторожно накрыла ладонью его здоровое плечо.

- Тихо-тихо. Будет немножко больно… но не хуже, чем тебе сейчас. Этот укол нужен, чтобы снять воспаление и убить инфекцию, которую тебе могли занести в рану.

Мальчишка покорно кивнул, и Напрем нагнулась, привычным движением вколола препарат.

- Даже не вздрогнул, - удовлетворённо заметила она. – Видишь, какой ты молодец. Теперь займёмся заживлением.

Её рука потянулась к дверце шкафа за регенератором, и из-за спины донеслось:

- Отец говорит, чтобы я молчал и не злил кардов, не то в другой раз мне ещё пуще достанется. Но Ниту же несправедливо ударили, я должен был за неё вступиться!

- Конечно, должен, - Напрем приложила к кровящему порезу наконечник регенератора.

- Она всегда супом со мной делилась, заботилась обо мне. А этот глинн к ней приставал. Знаете, доктор, она ведь пыталась отвязаться от него вежливо. А он ударил её по лицу – она аж к стене отлетела.

- И ты хотел ударить его в ответ?

- Ну да, - паренёк удрученно вздохнул. – Глупо, конечно. Он ведь сильнее, и дисраптор у него был. Но не мог же я смотреть, как Ниту обижают!

Напрем убрала регенератор, осторожно потрепала растрёпанные вихры мальчугана.

- Ты молодец. Честно говоря, на месте твоего отца я бы тоже очень беспокоилась и велела бы тебе быть осторожнее. Но ты поступил как настоящий мужчина.

Обветренный рот растянулся в широкой улыбке, мальчишка осторожно упёрся ладонью в покрывало, пытаясь присесть. Напрем кивнула:

- Ты можешь идти. Завтра вечером зайдёшь на осмотр. Пока никаких резких движений, и старайся плечо не нагружать.

Мальчишка с любопытством заглянул ей в лицо:

- А что, мне и перевязку делать не надо?

- Надо, по-хорошему, - Напрем развела руками. – У нас не хватает бинтов и пластырей, приходится их тратить только на самые серьёзные ранения.

- Значит, со мной точно всё в порядке будет, - рассудил он. – До свидания, доктор!

- Счастливо. Завтра показаться не забудь!

Двери за юным пациентом закрылись, и Напрем подошла к овалу иллюминатора, прижалась лбом к прохладному стеклу. Не так уж много сегодня пациентов, но все как один – пострадавшие от произвола кардассианцев.

И когда это всё кончится? Когда баджорцы смогут выходить из дома, не боясь, что их арестуют или покалечат по чьему-то бессмысленному капризу?

«Не переживай, Напрем, всё образуется». Да ничего не образуется, ничего, пока на баджорцев не перестанут смотреть как на бесправный скот! Вот только вряд ли Дукат это когда-нибудь поймёт. Дуката всё устраивает.

Про его начальников и говорить нечего: чем больше ресурсов вытягивают из Баджора, тем больше денег в их собственных карманах. Сама собою оккупация не кончится. А бунт – это кровь, ещё большая разруха, чем сейчас…

- Задумалась?

Напрем повернулась, встречаясь с весёлым взглядом.

- Да, пришлось. В приёмной пока никого нет – вот и размышляю, - она шагнула к Дукату. – Как прошла поездка?

- Прекрасно, - он провёл ладонью по волосам, приглаживая спутанные пряди. – Я не разучился ещё проводить карательные операции. Всех мятежников захватили живыми, над ними устроят показательный суд.

- Куда силой пригонят всех местных жителей? – Напрем сцепила ладони за спиной.

- Разумеется, они должны лицезреть торжество правосудия. Воспитание – одна из важнейших обязанностей государства, - заметил Дукат. – Ты надолго сегодня? Может, поужинаем вместе?

- Посмотрим, - с сомнением отозвалась Напрем. Оставаться с Дукатом наедине ей не очень хотелось: после сегодняшнего рабочего дня её так и тянуло сказать какую-нибудь колкость о Кардассии. Дукат за эту колкость ухватится, они поцапаются по совершенно дурацкому поводу… зачем?

- Ладно, я буду надеяться, - пальцы Дуката скользнули к вырезу воротника, словно пытаясь забраться под броню. – Что ж такое, ноет всё время. Напрем, ты не посмотришь? Кажется, меня кто-то в лесу укусил.

- Посмотрю, конечно, - она подставила руки под дезинфекционную установку. – Снимай свой панцирь.

Расцепив застёжки, Дукат положил броню на край биокровати и вытянул шею. Пальцы Напрем коснулись левого гребня, осторожно прощупывая вспухший под ним волдырь.

- Похоже на укус каларты. Если ты сидел под деревом, она вполне могла провалиться тебе за шиворот – ты и не заметил.

- И долго мне с этим ходить? – Дукат недовольно потёр волдырь. – Он, по-моему, с каждым часом больше становиться.

- Ходить с этим не стоит, - заметила Напрем. – Яд каларты не опасен для жизни, но он может спровоцировать воспаление. Лучше сделать надрез и удалить яд.

- Сколько времени на это нужно?

- Пара минут, - она пожала плечами. – Если хочешь, укус уберу я – или вызови к себе врача-кардассианца.

Дукат улыбнулся, аккуратно отвернул воротник:

- Лучше ты. Мне сесть, лечь?

- Ложись на спину, - она выдвинула ящик шкафа, взяла лазерный скальпель. – Головой к окну.

Дукат растянулся на биокровати, вытянув длинные ноги. Напрем села рядом с ним, включила прибор.

- Вот так, хорошо… подними подбородок. Голову поверни немного левее.

- Вот видишь, Лисан, а ты говорила, от медицинского кружка пользы нет! – Напрем хлопнула сестру по локтю. – Мы теперь знаем, где у кардов самое уязвимое место.

Лисан фыркнула:

- Можно подумать, тебе это что-то даст. Сомневаюсь, что кардассианец, будь он сколь угодно глуп, позволит тебе подобраться к его шее, да ещё и с ножом.

- И будет лежать тихонько, - хихикнула Напрем, - ожидая, пока я его пырну.

- Не забудь ещё, вежливо попроси поднять подбородок и открыть гребни, - сестра развела руками. – Слушай, мне прямо хочется это увидеть: баджорка с ножом и околдованный кардассианец…

Дукат запрокинул голову, слегка повернул подбородок, подставляя ей шею. Чёрная прядь скользнула вдоль виска, упала на щёку. Глаза безмятежно прикрылись.

- Лежи спокойно, не двигайся, - глухо произнесла Напрем, опуская руку со скальпелем. Светящийся наконечник коснулся набухшего волдыря – и резким, чётким движением она рассекла его. Дукат едва заметно поморщился, не открывая глаз.

- Вот и всё, - Напрем выключила лазер, прижала к ранке регенератор. – Осталось заживить порез.

- Спасибо, - выдохнул Дукат. Довольные серые глаза взглянули ей в лицо. Наклонившись ниже, она осторожно коснулась округлого гребня у него на лбу, погладила впадинку.

- Дукат, а знаешь, как тебя торговцы на Променаде зовут?

Он вопросительно поднял надбровные гребни:

- Как же?

- Параноиком, - хихикнула Напрем. – Говорят, житья нет от твоих мер безопасности.

- Меры, которые я предпринимаю, полностью обоснованы, - Дукат нахмурился. – После взрывов на Променаде я не мог не усилить контроль. А с чего ты вообще вспомнила о торговцах?

- Просто так, - Напрем щёлкнула регенератором, положила его на стол. – Я задумалась о доверии.

- Скажу тебе по опыту, доверие – очень опасная вещь. Я стараюсь как можно меньше полагаться на других: никогда не знаешь, кто ударит в спину.

- Ты прав, - Напрем нагнулась к нему, осторожно сдвинула ткань расстёгнутого ворота, прижалась губами к шее. – Конечно, прав, - пальцы нырнули в чёрные пряди, бережно поглаживая затылок. Дуката обнял рукой её талию, крепче прижимая к себе.

- Ты у меня самый разумный на свете.