Как пустил царевич свою стрелу
Через горы, реки, поля да долы,
И пошел за стрелою - искать жену,
Истоптал все ноги, да съел пуд соли.
Шел, он шел, долго шел, похудел, поседел,
Износил всю одежду свою до нитки,
Много разных нашел по дороге стрел,
Чьей-то тоже мечты да судьбы попытки...
И когда уже съел свой последний сухарь,
И решил все бросить, домой вернуться,
«Да, в конце-то концов, кто из нас тут царь!?»,
Надо ж было об камень ему споткнуться!
Смотрит лужица, в луже стрела лежит,
Вся покрылась зеленой болотной тиной,
И лягушка глазами в глаза глядит,
И спокойно так смотрит, невозмутимо...
Про лягушек-царевн много раньше слыхал,
А вот как целоваться-то с нею в живую?
Но жену-то свою он нашел-отыскал,
Рукавами обтер, чмок ей в щечку сухую...
Перед ним старушонка, в морщинках нос,
Лохмы длинные серые, сама босая,
Потянулась к губам-то его и взасос...
Он глаза-то открыл, а она молодая!
Глазки-пуговки, золото пышных кудрей:
«Ой, спасибо, царевич, что спас от неволи!
Дай тебя поцелую еще раз скорей,
Что ты замер, родной?! Испугался ты что ли?»
А царевич в уме уже строил дворец
И детишек румяных качал в колыбели…
«Эх, не дожил до счастья мой царь-отец!
Сам-то выжил едва, да нашел еле-еле...»
Губы вытянул...Чмок! Звонко так, от души…
И пошла по дороге царевна обратно…
А на камешке в тихой болотной тиши
Квакнул что-то ей вслед лягушонок невнятно...