Ди_Реген все записи автора Название: В следующий раз ты ночуешь у меня...
Автор: Джедайт
Фандом: Vampire Knight
Пейринг: Ичиджо/Шики
Рейтинг: NC-17

Принятие крови возможно "до", "во время" и "после" секса.
"До" - это прекрасная прелюдия, "во время" - похоже на допинг, а "после" - ленивое блаженство единения душ и тел.
Такума и Шики - аристократы до мозга костей, а посему не привыкли себе ни в чём отказывать.

Шелковое бельё, обилие манги, сияющая незамутнённостью разума улыбка и сладкое на десерт моментально возводит Ичиджо в ранг настоящих блондинов, не по природе, а по сути. И как-то за этим фактом укрывается от непроницательного взгляда то, что далеко не каждый может стать вице-президентом главы клана Куран.

Сонное состояние днём, сонное состояние ночью, сонное состояние где бы он ни был и что бы ни делал, делают немыслимым любые поползновения в сторону разговоров по душам, ведь это будет исключительно неприятно, если собеседник заснёт со скуки в самом начале словоизлияния. Шенри считает, что чем меньше знаешь, тем крепче спишь: больше той тяжести, что есть на его плечах, ему не надо.

В переплетении тел и душ связанные кровью отдыхают от земных забот: наедине друг с другом можно позволить себе многое. Например, вытащить на поверхность себя настоящих.
Невнятные смешки тонут в шелесте простыней:
- В следующий раз ты ночуешь у меня... - Шики обнимает руками и ногами Такуму со спины и дразняще водит языком по его шее.
- Почему? - его любовник елозит, подставляет под ласку открытую воротником кожу.
- У меня шёлка нет, - пальцы Шики проворны, он расстегивает рубашку Такумы, проводит коготками по груди, не надавливая, и чуть прикусывает оголившееся плечо.
- Ммм? - выдыхает тот, сжимая простыни в кулак. Щекочущее удовольствие отзывается, кажется, вибрацией по позвоночнику. Прямо как в манге.
- Скользко, - бурчит Шики, отрываясь от своего захватывающего занятия. Ичиджо всегда так ярко реагирует на ласку, что требуется приложить немалые усилия, чтобы не спешить.
Такума давится толи от смеха, толи от мученического стона ценителя высоких материй. Он запускает руку в волнистые волосы Шики и прижимает его голову крепче, откровенно провоцируя на укус. Но тот в ответ лишь прикусывает плечо, водит клыками по, кажется, ноющей коже и согревает её дыханием, доводя любовника почти до дрожи по всему телу. Предвкушение заводит куда сильнее самых откровенных ласк.
Такума ёрзает, пытаясь выбраться из объятий и перейти к более существенным действиям, но Шенри умело пресекает всего его попытки. Он только смеётся, царапая соски когтями, и крепче сжимает бедрами любовника. Ичиджо шипит, грозится небу и послушно прогибается ласкам навстречу. До тех пор пока клыки Шики не впиваются ему в шею, резко, до боли, вонзаясь до конца. Такума стонет и проводит когтями по бёдрам любовника, оставляя после себя алые полосы.
Шенри шипит, но хватки не разжимает. Острая боль – приправа, желанней которой нет.
Когда становится особенно невыносимо, блондин отводит руку назад и хищно сжимает утыкающийся ему в поясницу член Шики. От удовольствия любовник стонет, винные капли тонким пунктиром сбегают по его подбородку, и он падает назад, задыхаясь. Этого оказывается вполне достаточно для того, чтобы Ичиджо развернулся, навис над ним и, наклонившись, слизал собственную кровь. Глаза у Шики давно горят закатом, и на их дне легко читается: "Ну же, чего ты медлишь?! Давай!"
Шенри терпеть не может всех этих человеческих приготовлений: от этих извращений упадёт всё, что стояло. Ему надо сильно, резко и сразу. Ичиджо просчитывает все свои шаги наперёд во всём, кроме постели. Он берёт его и, не останавливаясь, начинает двигаться. Словно через вату до него доносятся крики-подстёгивания Шики: он чувствует лишь укусы в шею и плечи, когти, расчерчивающие спину в узорчатую карту абстракциониста, и сжимающийся ягодицы, так плотно, что мысли затормозить даже не возникает. Как жажда крови, удовольствие охватывает тело и топит сознание в счастливом забвении.

Шёлк липнет к потным телам, как клейкая лента, и это первое, что приходит в голову Шики. Он не дожидается, пока Такума очнётся. Всю эту романтику можно провернуть потом. В конце концов, в ненаглядно любимой Ичиджо манге никогда не рисуют пробуждение, почему-то сразу переходя либо ко второму акту, либо к кофе в постель. Шенри уходит в душ, возвращается обратно и маньячно вытягивает из-под любовника шелковые простыни, бесцеремонно оставляет их валяться на полу, вытягивает одеяла из пододеяльников. К тому моменту, когда Такума открывает глаза, он уже сладко спит, устроившись в избавленной от шёлка постели и грея о любовника непонятно когда успевшие замёрзнуть руки.
- Шики... - тянет Такума и закатывает мученически глаза.
В ответ ему слышится лишь удовлетворенное сопение.

Пару минут Ичиджо раздумывает, насколько ему лень выползать из постели, чтобы в очередной раз прийти к одному и тому же выводу, что ему слишком лень шевелиться и стоит просто поддаться разлагающему примеру Шики.

Сладкое сопение заполняет предрассветную тишину комнаты.