Часть 2.

Снейп снова и снова проигрывал в голове случившееся в поисках своей ошибки. Пытался найти момент, когда он дал слабину.

Ну ладно, он был слаб с самого начала, что скрывать? Подлинный раб темных ласк Люциуса, обернутых в красивую упаковку. Люциус Малфой, золотое божество с бесконечно черным сердцем; он с самого первого мгновения пробудил сексуальность Снейпа. Он был его первой мечтой и его первой реальностью; Люциус, казалось, был в курсе всех слабостей мальчика, и мог, оставаясь невозмутимым, заставить его умолять. Он научил Снейпа всему, что знал, и хоть с тех пор, как они были любовниками, прошли годы, до сих пор одной мысли об этом мужчине было достаточно, чтобы возбудить его.

Как это произошло и сейчас. Несмотря на то, что он проводил время в тихом уединении в собственной гостиной, удаленный от мира. Его член под ночной рубашкой напрягся, хотя после событий сегодняшнего дня он и так постоянно был на взводе.

Драко. Сын Люциуса. Его копия - во всех отношениях. Блондин, прекрасный манипулятор и, по всей видимости, столь же аморальный, как и его отец. Его губы горели от их поцелуев, его тело ныло от прикосновений мальчика. Он не знал, можно ли верить его заявлению о том, что отец трогал его; но он видел, как Люциус насиловал, пытал и убивал, не задумываясь. По сравнению с этим инцест по взаимному согласию был сущим пустяком.

Люциус Малфой, а вовсе не Вольдеморт был причиной, побудившей Снейпа присоединиться к Упивающимся. Да, он жаждал отомстить миру за несправедливое отношение к нему; но главной причиной был Люциус. Он соблазнил его, уговорил, пригрозил тем, что бросит его; а Снейп был слабым ребенком. Тогда он еще не прятался за броней, которая препятствовала миру причинять ему боль, не воспитал характер, который заставил его сделаться шпионом в стане Темного Лорда. Ему было всего семнадцать, и он все еще не забыл об унижении, и о том, как оказался на волоске от смерти из-за проклятых гриффиндорцев. К тому же он тосковал о семейном благополучии, которого никогда не имел. Он старался не думать о тех темных днях, так как стыдился своей слабости; он предпочел помнить день, когда пришел к Дамблдору и поклялся ему в верности. Он сделал это не после, а до поражения Вольдеморта… Но его слабость сегодня снова напомнила ему о власти Малфоя. Хотя он знал, что ничто не могло теперь заставить его отречься от Светлой Стороны, очевидно, его тело было достаточно слабо, чтобы возжелать того, кто по возрасту годился ему в сыновья. Даже сейчас, в полном одиночестве, ему было трудно трезво мыслить; никогда прежде не было у него такого желания послать к черту свою карьеру преподавателя. Было неправдой утверждать, что он никогда не находил студентов привлекательными; даже Поттер, отрава его существования, пару раз привлек его внимание, когда был такой вспотевший после квиддича...

Но одно дело мечтать об ученике, и совсем другое - спать с ним.

Мысли о Люциусе и Драко были не самым лучшим средством, чтобы избавиться от напряжения. Пожалуй, только одно могло бы помочь. Вздохнув, Снейп расстегнул ночную рубашку, достав возбужденный член, и немного опустился в кресле, раздвигая ноги пошире. Он прошелся рукой вниз по груди, дразня и лаская себя. Под ночной рубашкой ничего не было надето, и холод комнаты немного охладил перегревшуюся плоть. Он упрекнул себя за слабость, когда не сдержал нечаянный стон. Обычно Снейп не потворствовал себе в этом, но знал, что сегодня не сможет уснуть, если не снимет напряжение. Он дразнил себя, сдерживаясь, медленно двигая рукой вниз по твердому члену к основанию. Потом раздвинул ноги шире, мягко обхватил его. Снейп застонал, когда, наконец, с силой сжал рукой болезненно стоявший орган…

И вспомнил, как Люциус в первый раз дотронулся до него.

***

Когда он попал в Хогвартс, то трепетал перед Люциусом Малфоем. Потому что белокурый мальчик, несмотря на отсутствие разницы в возрасте, был настолько самоуверенным, каким Снейп не станет и много лет спустя. Люциус вел себя так, как будто школа - его собственность, и без труда приобрел себе окружение. Снейп не сомневался, что попадет в Слизерин, и был счастлив, что Люциус оказался там же. Их кровати стояли рядом, и когда ему не спалось, Снейп смотрел на спящего Люциуса. Он был очарован им, почему - не мог объяснить. Его неопытность во всем, что касается секса, не давала ему возможности выразить словами то, что он чувствовал. Но это длилось недолго.

Снейп не был так хорош в темных искусствах, как о нем думали, но было правдой то, что он знал о волшебниках и проклятиях намного больше, чем большинство шестикурсников. Люциус был весьма впечатлен этим, и Снейп гордился каждый раз, когда белокурый мальчик хвалил его. Он хотел, чтобы Люциус был доволен, и приходил в восторг, если сидел рядом с ним в Большом зале или проводил время с ним за пределами замка.

К концу второго года обучения в Хогвартсе Снейп начал реагировать на Люциуса физически. Когда бедро белокурого мальчика касалось его под столом, к его ужасу, у него возникала эрекция. В первый раз, когда это произошло, он едва не закричал и убежал в комнату. Он надеялся, что это было странное недоразумение; он знал, что его тело растет и изменяется. Но когда это повторилось снова и снова, Снейп решил, что он сошел с ума.

***

На третьем курсе ему приснился первый мокрый сон. С Люциусом в главной роли. Снейп проснулся с влажным пятном на пижаме, представив блондина, склонившегося над ним. Теперь, каждый раз, когда он видел Люциуса, его член вставал. А так как они были вместе почти на каждом уроке, это стало проблемой. Весь третий курс Снейп ходил, возбужденный. Он занимался мастурбацией так часто, что был уверен - домовые эльфы скоро заявят жалобу по поводу его вечно мокрых простыней. Пришлось натренироваться и в заглушающих заклинаниях.

Когда все остальные парни говорили о девчонках, он мечтал о Люциусе. Он обращал внимание и на некоторых других мальчиков, но ни один из них не был для него настолько же хорош, как Люциус. Блондин вырос, благодаря квиддичу его мускулатура развилась, и Снейпу приходилось быть осторожнее, глядя на него.

Как сильно он ни хотел Люциуса, но он и понятия не имел, что делать, и был так наивен, восторгаясь другим мальчиком и пытаясь скрыть свое возбуждение. Он понимал, что являет собой жалкое зрелище, но ничего не мог поделать с этим.

К пятому курсу он окончательно уверился в том, что его интересуют только мальчики, но отчаялся, что Люциус когда-нибудь заметит его. У блондина было все, чего не доставало ему: спокойствие, обходительность, способность расположить к себе кого угодно. Это притягивало девчонок, словно магнитом. Снейп безмолвно вскипал каждый раз, когда Люциус обсуждал девочек. Хотя, на самом деле он не проявлял к кому-либо особого внимания, что и давало Снейпу повод для надежд. И для фантазий.

И однажды это произошло. Снейп придумал оправдание, чтобы разыскать Люциуса после тренировки по квиддичу. Он делал это так часто, как только мог, надеясь мельком увидеть гладкую кожу, чтобы потом подпитывать свои лихорадочные мечты.

Он вошел в раздевалку, уже наполовину возбужденный, выискивая глазами блондина. Мальчики - большая часть - почти оделись, и не обратили внимания на Снейпа. Люциуса нигде не было видно, и он почувствовал острую боль разочарования. Уже собравшись уходить, он прошел мимо душевой. Сквозь пар он смог заметить плечо под длинными белыми волосами, потемневшими от воды, но, тем не менее, легко узнаваемыми. Как будто его тянуло магнитом, Снейп шагнул ближе, неспособный отвести взгляд. Он видел Люциуса без рубашки, но это было намного лучше... Сейчас - он знал, что Люциус абсолютно обнажен - вода стекала вниз по его кремовой коже, лаская каждый ее дюйм, не встречая преград на своем пути.

Снейп мгновенно застыл, словно превратился в камень, и виновато оглянулся вокруг, чтобы увериться в том, что его никто не видит. Он был убежден, что другие обсуждают его и его странности, но все же побаиваются, как опытного волшебника. Теперь он сообразил, вздрогнув, что раздевалка совершенно опустела, и в ней не осталось никого, кроме них двоих. Сердце Снейпа начало колотиться, и он представил себе, что будет, если он рискнет подойти поближе, и посмотреть… Он был уверен, что один взгляд на полностью обнаженное тело Люциуса, брошенный мельком, сделает его счастливым на долгие недели. Только один взгляд украдкой... Он подкрался поближе к отделанному кафелем дверному проему общей душевой комнаты.

И остановился, застыв.

***

Да, он представлял Люциуса обнаженным много раз. В самых разных позах. Но реальность - Люциус без одежды - оказалась лучше, чем любые его фантазии.

Блондин стоял между двумя струями душа, бившими по нему под углом друг к другу. Спиной к Снейпу, упираясь руками в стену напротив и опустив голову вниз, и, казалось, совершенно забыв обо всем на свете. Снейп знал, что не должен стоять здесь, и глазеть, но ничто в мире в ту минуту не могло заставить его оторвать взгляд. Он следил за тем, как вода стекает вниз по спине Люциуса, четко обозначая мускулы, вниз по тонкой талии, дальше - по крепкой заднице, выглядевшей так, будто принадлежит античной греческой статуе. По правде сказать, Люциус напоминал произведение искусства, его тело было настолько совершенным, что Снейп едва смог перевести дух. Он знал, что должен повернуться и уйти, уйти прочь - раньше, чем другой мальчик поймет, что он здесь. Но он не мог. Он придвинулся поближе, загипнотизированный. Его член пульсировал, сдавленный одеждой, страдая, как и его сердце.

Люциус поднял голову, встряхнув ею, и Снейп вздрогнул. Он должен был уйти, он не сможет объяснить, почему стоял здесь и пялился, словно вуайерист. Он отшатнулся назад, когда услышал голос Люциуса: "Северус".

Снейп невольно задохнулся; он попался. Его сердце бешено колотилось, и все мысли смешались. Он отступил еще на шаг, готовый бежать.

"Не уходи", - приказал Люциус, и Снейп словно приклеился к полу. Он задержал дыхание, поскольку мальчик не сделал ни попытки, чтобы прикрыться. Наоборот, Люциус томно потянулся под теплыми брызгами, еще больше выставляя тело напоказ. Снейп сглотнул, у него пересохло во рту, когда блондин начал медленно поворачиваться...

Снейп прислонился к стене, пытаясь заставить себя не отрывать взгляд от лица Люциуса, когда он обернулся: "Люциус, прости, мне очень жаль, я ..."

"Что - ты?" - ухмыльнулся Люциус, делая вид, что пытается прикрыться. "Я думаю, ты наслаждаешься тем, что разглядываешь меня, Северус".

Снейп раскрыл рот, когда Люциус усмехнулся ему. Блондин дотронулся рукой до груди и медленно начал опускать ее вниз. Глаза Снейпа неотрывно следили за рукой Люциуса, поскольку он начинал подозревать, что это шоу предназначалось для него. Ниже, ниже, еще - по плоскому блестящему животу, к месту, недоступному для воды… Он не смог придумать ни одной умной фразы, чтобы сказать. Он был в состоянии только смотреть, и вздохнул, после того, как Люциус опустил руку еще ниже, обхватив свой быстро твердеющий член.

Блондин определенно работал на публику.

"Ну же, Северус?" - Люциус улыбнулся.

***

"Н-ну…я…" - запнулся Снейп, изумленный тем, что вообще смог что-то произнести. Происходящее было похоже на одну из его фантазий, но он все еще никак не мог в это поверить. И точно так же он не мог оторвать взгляд от руки Люциуса, которая теперь медленно двигалась вверх-вниз по всей длине полностью возбужденного члена.

"Тебе нравится, Северус?" - мурлыкнул Люциус, прислонившись спиной к стене. Он неторопливо ласкал себя.

У Снейпа не было никакой возможности отрицать то, что он чувствовал, точно так же, как не было никакого способа заставить себя прекратить глазеть.

"Д-да", - слабо выдохнул он, но Люциус его услышал.

"Иди сюда", - произнес Люциус, и это не было похоже на просьбу. Он махнул рукой, выключая душ.

Забыв об одежде, Снейп шагнул вперед, в отделанную кафелем душевую. Облако пара поднялось вокруг, когда Люциус сделал шаг по направлению к нему.

Они встретились посередине комнаты. Снейп остановился, безвольно опустив руки, неуверенный в том, что он делает. Люциус встал перед ним, приподняв бровь. Когда блондин начал расстегивать его робу, Снейп застонал.

"Расслабься, Северус, я не кусаюсь". - Он умолк на мгновение. - "Если только ты не хочешь меня..."

"Люциус", - прошептал Снейп. - "Я... Я никогда не..."

"Но ты же хочешь", - прервал Люциус, спуская робу мальчика с его плеч.

"О, Мерлин, да", - простонал Снейп, забывая о страхе, когда блондин легко коснулся рукой выпуклости на его брюках.

"Да, я вижу", - улыбнулся Люциус, и внезапно Снейп почувствовал себя прижатым к стене. Люциус опустился на колени перед темноволосым мальчиком, и брюки Снейпа легко упали на пол прежде, чем он понял это.

***

…Возвращаясь в прошлое, к школьным годам, Снейп устроился поудобнее, сполз на стул, окончательно сдавшись. Он поглаживал и ласкал себя, вспоминая то неправдоподобное ощущение, когда его член впервые исчез во рту Люциуса. Он до сих пор помнил то, что он почувствовал - потрясение и удовольствие от созерцания восхитительного зрелища - мальчика, которого он так сильно желал, обнаженного, на коленях перед ним…

Вот только его рука ни в коей мере не могла сравниться с горячим влажным языком Люциуса, который ласкал тогда каждый дюйм его возбужденного органа.

Двадцать лет спустя Снейп все еще помнил каждый миг своего первого сексуального опыта. С тех пор он занимался сексом много раз, в том числе и с Люциусом, но тот, самый первый, словно впечатанный намертво, горел в его памяти. К этому воспоминанию Снейп мог возвращаться бесконечно. Как и сейчас, изнемогая от желания, с раздвинутыми ногами, с сочащимся смазкой членом. Он погладил себя быстрее, вспоминая, как быстро он сдался тогда на милость Люциуса, когда его член полностью скрылся, поглощенный чувственным ртом блондина.

И вдруг видение из прошлого, образ Люциуса, стоящего на коленях, само собой изменилось, и вот уже перед ним Драко. Мальчик на коленях, так близко, соблазнительные розовые губы кольцом обхватили его член… и Снейп задохнулся; желание переполняло его, рвалось наружу… Он ускорил движения бедрами, толкая член в руку, и почувствовал, как с головокружительной скоростью приближается к кульминационному моменту. Он громко застонал, имя Драко, как виновника его страсти, сорвалось с его губ… Он взорвался в собственную руку, кончив сильнее, чем обычно. Снейп откинулся на стуле, понимая, что пропал.

Снова захвачен в плен, порабощен золотыми волосами и голубыми глазами.

TBC