Пожары 2018
автор - Леонид Китайник

Хмарь

Неба дымная короста,
мутный солнечный зрачок,
серой белки седохвостой
нерешительный скачок,

над соломой красный зонтик,
жухлой осени букварь,
и холмы на горизонте,
еле видные сквозь хмарь.

Тени тусклые длиннее,
как костлявый жест руки,
но гортензии синеют
и какие-то вьюнки.

Сушь и страшные пожары,
выгорают города,
и глядит с экрана пара,
став бездомной навсегда.



Статистика

Шесть сотен без вести пропавших
в стене огня и в серой мгле,
семь миллионов дым вдыхавших,
три тысячи домов в золе.

Пожаров темные годины
накрыли маревом густым
и Кремниевую долину,
и сан-францисские мосты.



Шкала загрязнения

Зеленый с бледно-голубым -
послезакатные приметы,
но воздух, растворивший дым
пожаров нынешнего лета,

как непромытое стекло,
отгородил стволы и кроны,
и тусклый месяц смотрит зло
пятнистым взглядом воспаленным.

И стрелка на шкале цветной,
где чем правей, тем загрязненней,
в ладу с белесой пеленой,
сдвигается к опасной зоне.



Задымлённое

Саднящих недопониманий,
недоумений череда.
Ветвями по ветру шаманя,
скрипят деревья иногда.

И облаков штрихи и перья
вверху сползают на восток.
И в задымлённой атмосфере
кровавый солнечный желток.



Леса и огонь

То застывший узор, то зеленая пена,
то скульптурный пассаж, то подлунный забор;
за лесной полосой, что со мной неизменно,
пролегает цепочка коричневых гор.

Это здесь, в Сан-Хосе. А в двухстах километрах,
в винодельческом сердце огромной страны,
виноградники стонут под огненным ветром
и пожарами сотни домов сметены.

И, обнявшись, стоит безутешная пара,
потерявшая почву, соседей и кров,
и окрестность дымится, и тянет угаром
с раскаленной золы беспризорных костров.



Зной

Сегодня знойная волна
лазурь укрыла серой пеной,
и воздух помутнел мгновенно,
и ветер северный пригнал

сухую взвесь золы и дыма
за сотню миль, где полоса
из стен огня непобедимых
сжигает дальние леса.



Пожары в Сономе

Е.Р.

Северный ветер доносит сегодня
легкую гарь отдаленных пожаров.
Там, в многомильной черте преисподней,
пепел домов, виноградников старых.

Где благодатные Напа с Сономой,
в винных, концертных, беспамятных реках,
в пробках машины друзей и знакомых.
Эвакуация. Признаки века.



Полупрозрачный эфир

Вчера эфир полупрозрачный
горчил наветренным дымком.
На горизонте брезжил мрачно
расплывчатый кровавый ком,

свидетели второй недели
неодолимого огня
в стране старинных виноделен,
в разрухе пепельного дня.



Недвижные формы

Т.В.

Недвижные формы: шатер, оперенье и шпиль
застыли в осенних просторах на тысячу миль,
на вечнозеленом кайма золотая видна,
а в воздухе дальних пожаров висит пелена.

Друзья в Приамурье поют снегопады давно,
а здесь по катальпам и кленам струится вино,
и полдень во сне опрокинул лазурный ушат,
и стайки колибри трещат и в кустах мельтешат.



Вечером пылающего дня

Вечером пылающего дня
тянет гарью и ревут сирены.
О тревоге дальнего огня
стонут десять служб одновременно.

Но уже прохладней. Ветерок
листья и хвою перебирает,
и Луне с Венерой невдомек,
что за неполадки с дольним раем.

У бассейна дребезжит сверчок,
поливалка окатила шорты,
и квартал усталое плечо
наклонил в древесные когорты.

https://polutona.ru/?show=1122181016

бойница в северной башне
автор - Алексей Чудиновских

1.
король скрывающий лицо
сказочника
в оружейном зале эмалированного замка
обманут
преданными слугами

улитки никогда не были его врагами

лукавый сверчок
наяву
в саду английских зеркал
льстит
на чём свет стоит


часовой
обходит свой пост
и указывает
на бойницу в северной башне

2.
осмелев
она не станет рубить с плеча

пищевая плёнка и сэндвичи
на скатерти собираются хлебные мошки

3.
и он сказал мне: ну вот
я умру
а у самого из кармана торчит мороженое
я тогда подумала: это для меня?

4.
на автомобильной парковке
сторож
и голова овчарки
в овальном входе в собачью будку

безмолвно выясняют

чья очередь
выходить в колючее утро декабря

5.
за окном — плоскогорье
два срубленных дерева
как чета из дидактической поэмы
она кокетлива
он изображает аристократическую кровь

это край седативных препаратов
и нитроэмали
где мы вспоминаемся
без видимой на то причины
а кто-то сдерживает приступ икоты

6.
двуликий эльф
влюбляется в дочь рыбака

сильфида
так её зовут
читает сэмюэля бэккета
и ждёт алые паруса

в кратком пересказе
сложно представить счастливый конец

7.
отчаливают лодки

скоро
откроются двери пабов
для прихожан готической церкви

обшитое золотом пастбище
над ним
ангел
держит белый саван

рубиновые дубы

затаивший взгляды
куст шиповника

8.
— ромашковый чай — это цветы в коматозной палате или вспотевшее лицо пациента кожвена
что ты скажешь на это что никто из нас ни в одном из этих мест не был
и что с того будто мы были в горячем ромашковом чае
я собираю твои опровержения в копилку
когда в неё ударит молния разобьёт паралич ты узнаешь а я вспомню
какие у тебя были варианты на сей счет
и по другим не слишком но важным для меня вопросам
тогда мы узнаем кто из нас громче смеётся это случится на улице возле ужина в ресторане
я не могу себе позволить проиграть

9.
знаешь
одно из самых лирических стихотворений

написано исключительно
отчествами поэтов
родившихся в 1977 году
в нашем светском отечестве

10.
озябшие пальцы
согреваются в подростковых фантазиях
географических карт

краплёные карты
в клетчатых рубашках

деньги в нагрудном кармане

на марше

игра на раздевание

11.
по моде того времени

свидетелей
обезглавили
уликами

в кратчайшие сроки

восполнили количество дозорных
и обновили
обмундирование кирасиров

12.
паломничество к древесной золе
как наркотик-лубок
разносит в пух и прах
бродячий сюжет: тризна о шуте

дети кидают в реку плакательный табак
лебедянь хоровод-песню тянет
загнанная душа не спит, а притворяется
вприглядку за нами

пока мы пьём кислое вино
валится на землю лунной крупой ночь
не волнуйся, я ненадолго, но далеко

на склоне: гирлянда факелов и стрелы

https://polutona.ru/?show=1121171734

на лицах голубей
автор - Богдан Агрис

* * *

где днесь рекомые ряды
и зрелые ады
где встали строгие суды
и долгие пруды
где плиоценна и льняна
снуёт мерещится луна
едва-едва проведена
обмётом бороды

там голосует шар земной
на ложной окружной
там закоулок затяжной
завис над вечевой княжной
и вензель выточен резной
над золотой дрезной

а над потравами луга
а вдоль по берегу стога
и гуси говорят ага
огромной белизной


* * *

зацветает во мраке слепое лицо
ходит медленный конь из семи мертвецов
говорит что он почва и двери
только кто же такому поверит

начинается солнце среди мотылька
начинаются лес и скупая река
начинаются тождества тоже
только это уже не поможет

говори свой объём у прихода реки
возводи в полчаса корневые полки
помяни что ты лёгок и взвешен
и ничуть и ничуть не помешан

травяная звезда всё себе о своём
световая вода всё себе о своём
о своём разумеется даже объём
о другом лишь один тиходом


* * *

у меня лесная сила
занесённая туда
где скуластая вода
вся себя исколесила
в солевые города

у меня слюда святая
кварц на контурной горе
где сама себя листая
селенитовая стая
семенит о сентябре

у меня пасомый ветер
на пятнадцатой отмете
на веленевой золе
на щавелевой юле

это сказка это быль
это время это пыль
это один тихой сапой
мне с холма помашет шляпой



Конец августа

Всё это: голова говорит.
У вороны обрастает шея, зяблик
идёт по клавиатуре ко полуночи года.

Goddamm! Произведён излишек не припомню чего.
Голос цепляется за одежду, руки
проступили наново в палисадовой тишине.

Выколи-глаз, вырви-глаз-темноты.
Август-червь шевелится за окном —
Трясогузка глазеет, поворачивает головку
в ресницах тяжёлой прохлады:
"Ну его, жрать такое — есть львинка, мучник…"

Птичьи нервы, водяные пустоши и отзвездья,
Дерево выкидывает коленце.
Коленкор времени щепится во голубином
восклике, а звезда бременится
похвалой затяжного дождя — сентября

нет ещё, а дождь уже здесь.


* * *

Отнесите меня во высокие мхи,
где солёные остья стихий,
где, больна и вольна, хорошеет луна
золотыми обмолвками льна.

Поверните меня на шершавой реке,
укачайте в связном тростнике.
Проторите меня, снегири-пустельги,
чтобы не было видно ни зги.

Так вперед по слоистой реке-бечеве,
Где легки снегири на канве,
Где встаёт над холмом, велика и строга,
Селенитовая пустельга.


* * *

где оттиск меловой воды
и лунных оскользней следы
в лиловых городах
цветёт на волоске руды
весёлый кенар поводырь
без всякого труда

он зорок и преосвящен
он пьёт в немедленном хвоще
лихой палозой
во глубине любых мещер
заставит кривизну вещей
взвиваться стрекозой

когда пойдёт иной расклад
он прянет ломок и богат
в простые ковыли
неукоснительный прелат
он возведёт свои крыла
по ободу земли


* * *

когда осенних зябликов листва
не осыпается до рождества

и спят сверхсветовые кулики
на рукавах придуманной реки

я выхожу в равнинный долгий случай
где отцветает лебедь бел-горючий

по измороси вековых синиц
ещё не поздно очутиться ниц

пока вороны в неуклонной тайне
полуденные воздвигают зданья

и не поют на лицах голубей
свирели переменчивых скорбей

https://polutona.ru/?show=1120233951

Нут
автор - Виктор Плавский

Поющая чаша

Поджег маленькую щепку можжевельника,
положил ее на дно поющей чаши.
Саженец дыма потянулся к потолку

Дым из красной книги Крыма

на обои под подол Мерлин Монро
полетел.
Мимо полки с вазой, полной сухих цветов,
вдоль гестальта на шарнире,
в потолок

Горел лес. Мыс Мартьян.
После школы мы смотрели,
как пожарный вертолет набирал
морскую воду, делал круг.
Дым первой затяжки
казался крутым
нам
дым


NN

на экранах телефонов садились закаты
на каждом свой садился
на каждом закат был другим
не таким настоявшимся
не таким
что ли на сто процентов
закатом а так
только кадром в инсте
со всеми его атрибутами
лайками комментариями репостами
а вот когда поднимались почти в темноте
и никому в голову не прилетела инстограмм история
вот тогда было еще более-менее
что-то похожее
но как хорошо
что этого никто не увидел


***

В городе, раскисшем в собственном соку
На берегу Черного водоема
Мальчишки жарят ра?кушку-мидя?йку.
Ранняя осень, белый кирпичик хлеба
Передают из рук в руки
Отрывая, отламывая по куску.
Одноразовыми иглами сосен усыпан лес.
Поле панельных домов,
Заболоченный частный сектор.
Три километра до моря

Мальчишки летят, подрывая на заднее
Свои двухколесные катапульты.
"Видел? Это разведчики с кладбища"
Сказал мне таксист

Жилой массив сменяет живой
Запах моря. Песчаный пляж,
И сколько они не бегут
К горизонту, море всегда
Над их головами кажется мелкой чайкой,
Пролетающей лужей


***

голос ночью сошел с ума,
у моря в глухой провинции,
то вызвененно воет, то беспомощно

вызывай полицию вызывай!

но дежурная часть
не объяснимой, не снящейся потусторонним, страны
видит сны

в растекающемся лабиринте
плечей гор до предплечий прибрежья,
пятерней вымываемых улиц
на ладони пустых площадей

обострение сумасшедшего полоснет.
он уснет от мучений
и город уснет под его коленями
утром раненым


НУТ

Выключишь нут
И в кипении и паре
Вода тебе шепчет
Тссс, парень, парень
Не хочешь ожог на ебале?

Инициация в полцены,
Переход в другие миры.
Надо?

Ну, если не спайс, — говоришь, — то давай.
Вдыхаешь поглубже,
И мир глазами Навального, глазами Орлуши
И Дона Хуана-дворника,
С которым саламкаешься по утрам,
Моргает

А что делать, — говорит, —
Вот такая сейчас экологическая обстановка.
А я тебе так скажу
Скажу тебе так я
И так скажу
Ска-жу
Ка с жу
Все-все
Ухожу, ухожу

Глаза закрываются века?ми,
Вырастают виллы.
А на виллах курицы с петухами
Бегают вокруг бассейна.
Ты на дне одного из них
Чувствуешь жжение,
И вода идет пузырьками.
Чьё-то лицо, большое от искаженья воды,
Говорит тебе нежно:
"бро, ты жив?
бро, вставай, бро, не пугай нас так больше"

Я не бро, — говоришь, — я простой советский рабочий.
В третьем поколении, между прочим

https://polutona.ru/?show=1120232835

словно ртом неразутым
автор - Евгения Никитина-Кравченко

*

здесь не то чтобы детство, а прочий помост
меж вторым подоконным и спелым
голым яблоком, что ли, разрезанным от
переносицы к топкому мелу.

и кого из нас больше в дому посему,
по которому ходишь, не скручен
ни в бараний рожок, ни во тьме посошок,
ни чему еще врешь, не замучен.

это сюр, Божий сюр, и фригидна тоска,
и зудит отчий спам, и мазутом,
долгим спелым мазком чертит абы рука
что-то вне, словно ртом неразутым.


*

от края комнаты до горла, где болит
миндалина, и красный жжется сокол —
сорняк для бешеного гонга — и палит
крылом от маковки до холода и сока,

от тверди дверной, где порог, стезя, нога,
закинутая, вброшенная в берег
от края этого до самого долга,
до тонкорукого с похмелья бега,

от этих молочаевских глазниц,
в которых зелени по самое разуйся,
и не вдеваемая нагота ресниц
ни в мясо Божие, ни в кость, ни в буйство,

от гальки пропесоченной, в проем
отчаянья, затравки, прободенья,
отрезка, ямы, стана, в ветролом —
не отворачивайся от меня, забвенье.


*

живи со мной в лесу, живи в весу
почерковедческой иконописи мятой,
и мята глаз и губ кудахчет псу
задверному: ату, мой перекатый.

подошв вериги-шуры, пустоглядь
и муры лета колыхают и курлычут:
опять в роду последний сын, опять
тот августовский жар и вычур.

и можно божески про все ему в зрачок —
немое, сокровенное, по крови
одной и бирюзовой, на бочок
выкладывать за край и кровлю.

но тут уже не август — сталактит,
дрожит молчальником над талым черноземом,
и грудь геолога от пустоты мычит
в косяк двери, косяк птенцов над зевом.


*

где было "растли ее", осы ножниц,
смотря не в себя, не в себе, но вверх,
у туфли каблук инфузории кожной,
с души несбываемый ритм и бег.

и то, как звенишь и несешь куда-то
подъемный стоп-кран у внизу хребта
похоже на августа имитатор,
иллюминатор, где осень-шар.


*

но опий на носу, глаза, костёр
и шершнев, и пчелин, и мухоловок,
сточить бы коренного о подкову –
последний из двенадцати сестёр.

но как комарик кусь – не лезь, убьет, –
такие у зимы не наши годы,
молотит дрожь зерно и пьются воды,
нога не промокающе плетёт

саму себя по тропам незаросшим;
пустеюще вокруг и трынь-срамно,
и душно так, что хочется в окно
уставиться, но ведь и там не горше.

https://polutona.ru/?show=1120220209

Женя Никитюк
автор - Звательный падеж

Женя Никитюк родился 2 октября 1985 г. в Ленинграде.





h is for house

россия начинается с эр
также как родина
рельсы рудники референдум
редкие ресурсы роскошь
религия радость рай
рпц ргб рнб
роспотребнадзор река рыбалка
рельеф рифма рытвина
роддом рост рота
роль ракета реванш
равенство рубль рукопожатие
рынок родная речь
рюрик романовы родословная
рукомойник рябина репа
руководство рейтинг реализм
ретроспектива ржавчина реквием
рудущее рюбовь рвобода



***

беговая кролик беговая
выдохнуть и на выход
угловая комната голова и
в целом твоя земная
уровень веры варьируй
весну вынеси из избы

надежда покинула диалог
в списке контактов
ее аватар опустился
ниже системных оповещений
ниже привет давай познакомимся
за горизонт за линию в аут

назначено вбрасывание
любовь те же выборы
победили снова не мы



***

вчера выкорчевал из клавиатуры Ц Ф Ы В
выцветшие полустертые намагниченные
снес шестнадцатую и забыл пароль
тысяча сто шестьдесят два часа в игре
за тринадцать последних месяцев
а первым был картридж для сеги фифа 97
залипание времени сломанный тетрис
два уровня не пропадут никогда
в переписке теперь буду всем тыкать
откажусь от
ЦЕЛЛОФАН ВАФЛИ ОВЦЫ ЦИФРЫ ЦВЕТЫ
только яндекс поймет



***

где-то на теле владельца head hunter
светится двойной бесконечностью
тату 88

треть своей жизни я вру людям
профессионально
в магазине название которого
лучше не переводить на узбекский

я загадал желание
в день когда уволюсь
тот-кого-показывают-везде
потеряет последний крестраж



***

моему холодильнику орск 35
и он не был задуман создателем
как хранилище трех сортов сыра
рыбы красной и белой замороженных овощей
шоколада молочного горького белого
мяса пива в широком ассортименте
кошачьего корма креветок мидий
вионье из юар разлитого в бельгии и тд

холодильнику орск 35 я чуть младше
плоскогубцы стамеска ключ на 30
идеально подходят для его разморозки
а магнитики с черноморских курортов
для возникших пробелов окраски дверцы
по ночам он ворчит и трясется
одна мысль утешает старческий гнев
что однажды преемник молодой и красивый
выдвижной примет тело моё

https://polutona.ru/?show=1120115337

у комет еще столько пути впереди
автор - Елизавета Малышева

живи и будь здоров

танки недобрые действия что то там
луна которую видно лучше в твоём окне
зима началась с того что мы вышли в снег
и под обстрелом снега приученные к словам
не нашли ни слова но образ метафора речь

из камня выбралось облако
солнце отливает тело —
выходит золото
и выходит здорово

тексты и тексты
стихи как прекрасный кусок металла
животные и абстракции — одно и то же
пейзажи военных локаций
они же — в мирное время мирная наша родина
вот лавка вот к ней ведущая тропка
а потом должны быть цветы из солнца цветы из крови цветы в бутылке тело
непримиримость
я никогда тебя не прощу потому что я не обижен(а)
это как
я никогда тебя не разлюблю потому что я не любил(а)

город из образности который построен — вата
эта война между империями которых не было
но она — правда
на флагштоке не будет висеть никакого флага никакого цвета
ибо город растаял как соль
и так же невыносим во рту

ртутное знамя
из снега
мы вышли целые
не задеты
хорошо быть звездой, наверное. но ещё лучше быть кометой
у комет ещё столько пути впереди
столько холода и железа

хорошо быть кометой, наверное. но ещё лучше — следом кометы этой

башня распадается на тень полутень капли которые прежде пули
на написанные слова
и несказанные слова
говорить уже поздно
писать — нечего
падал последний снег
в нем мы и утонули


покидание

караваны в начале лета уходят в пески
на прощание им улыбаются дети и фиговые деревья
ножевыми листьями и незрелым плодом глядят на них
как бы упрашивая безнадёжно —
не уходите

неблизкий путь однотипная местность охра и белизна
персидские каменные смоковницы роняют семя
но они как и эти деревья как и этот день
бесполезно сухи — словно тело бесплодны
это все миражи кроме ос опыляющих фиги

матери брошенные среди смокв и немилосердного зноя
опалили руки спалили тела и блестят как уголь
их дети улыбчивые в начале лета теперь мертвы
а с ветвей как мешочки повисли зелёные фрукты и пахнут мёдом


***

тело символизирует дислокацию небесного тела
словесность воды, скользкий склон, раздражительность
поле слёз

мир наполнится любовью и цветом роз

наступало небо
всходило утро
прозрачневело

на земле как на старой звезде
копошились черви арабской вязью
серебристые лужи пеной и точечной рябью
покрыты в нетёплый день

абсолютна тень
болезненность абсолютной тени
и условность пространства
созданного для потери рук

я и другая я в необычном свете
это
привычный круг

нет ничего реальнее этой кожи
зажмуриться или закончить день —
по сути одно и то же


***

я помню как тело твое звучит но забуду вскоре
живая вода под песком проложила лейку
начало берет начало в колючем пятне травы
зеленой травы кипяток уходит в густое море
холодное еле теплое в верхнем слое

солнце чумной водой промывает глаза мои
вспышки как бомбы перед глазами как вспухшие волдыри
как бубоны вспархивают стекловидные черви

нулевая боль — ледяные реки —
перетекает в три-тысячеваттный снег
чума это прежде всего мой мусорный крик
в последнюю очередь твой ебанутый смех


***

моим глазам не хватало фокуса и из-за этого
звёзды теряли чёткость контур и градус цвета
превращаясь в круглые слёзы
в прозрачность сфер
и это было ещё одним звуком в пространстве света

https://polutona.ru/?show=1119173847

первая четверть
автор - Маша Крамер (Долженко)

02.11.2020

вытирайте ноги
грязи натащите
на ботинках
где вы лазали
что так их изгваздали



Летчики-разбойники

Чертит по небу лётчик белую стрелку чертит на стенке разбойник
Летчику сверху видна красная точка сегодня в журнале за четверть
У летчика летный шлем
У разбойника красный рюкзак
За летчиком облачный след
За разбойником мчит казак
Летчику сверху видна желтая осень – под ноги разбойнику листья
Сверху над осенью сине-пресинее небо навстречу им мчится



Артему Раи

Когда моя мама станет девочкой
Она заплетет косичку
Украсит бантом
Наденет мою старую куртку
Положит в правый карман пони
В левый — скакалку
Выйдет во двор
Со двора — на улицу
Навстречу будут идти мужчины, женщины
А она пойдет и никогда
Никогда не станет наступать на трещины



Брат

Службы коммунальные
Смотрят в окна полуподвальные
Сквозь пыльные прорези окон
Видят кокон
Из ветоши
В нем труба
В трубе циркулирует вода
Службы измеряют давление
Отвечают за отопление
Думают ли службы иногда
Как течет вода
По трубе
В очистные сооружения
Потом по реке
Потом в океан
А там
Подводная лодка идет на погружение
А в ней Влад
Мой брат



***

соцветье пижмы,
ниже тля.
пижма для тли
или тля для?



***

Высоко-высоко самолеты
Глубоко-глубоко киты
Ну а мы с тобой между ними
Мы с тобой, мы с тобой
Я и ты



Координаты

На стенке кирпичной — четыре окна.
Над ними ещё четыре.
Выше — крыша.
Дальше — труба.
В небо — клубы из трубы.
В небе медведи — дочка и мама, сбоку припека — луна.
Ниже — крыши
Под ними — дома.
Два этажа по четыре окна.
Я проживаю в первой квартире,
Выше — Ирина, ниже — подвал.



Бабушка

Дерево странное каштан. Листья ладони, цветы свечки. книгу читаю, главный герой — пуштун. Плоды зреют, раскачиваются, один упал и лопнул, созрел. Внутри чешская бабушкина стенка. А в ней — хрусталь.



Петя заболел

дверь. закрыта.
книга. открыта.
окно. открыто.
глаза. закрыты.
зажмурившись вижу узор на тюле.
глаза открою — вот тюль. вживую.



***

кошка осторожно оставляет на чистом лапы
кошке нравится чистое незапятнанным
я тоже приложу руку
схватится к утру
утром придет сын
скажет что я был

https://polutona.ru/?show=1119153200

Мы все (гда) думали
автор - Никита Рыжих

***

Мы все думали что ты женщина

Разглядывали твои холодные

Ладошки несбывшегося будущего

(Что мы хотели там увидеть?)

Разбитые на отсутствующем асфальте русифицированных поселков

Не понимая что все изменилось

Теперь твой пол имеющий имя асфальта

Навсегда останется (в памяти?) (исчезнет?)

Впрочем это не точно

Мы все думали что ты белая

И пушистая а твои ланиты и уста

Никогда не станут устаревшими для

Норм языка

(Не важно какого

Не в этом контексте забей...)

Теперь твои части тела (эмммм

Чо у вас там теперь в трусах?)

Фу как мерзко видны

Мы всегда думали что когда

Омон и кгб ебут тебя в пизду

Тебе невыносимо приятно

Но уже мы ничего не думаем

А проста спяваем на сэксуальнай мове

Не веря что нам теперь можно произнести вслух

Слово секс

***

Все те слова которые не

Предложение продолжают жить

Ван Гог отрезающий язык воздуху

Наушники без проводов

Синтаксис без пунктуации пунктуальности актуальности

Небо

Молчит вокруг

Небо

Молчит

Снаружи и в то же

Время где-то

Внутри

***

По ночам в небе горят кости

Мы пытаемся забыть наше маленькое

Предательство

***

Я вас любил

И быть может мы

А не я

Такое угасшее

Блять силлабо тоническое

Мы

Когда ты

Рядом

О чем я

О чем я

О чем я

***

Сибирь

Перспективы

***

Холод щекочет щеки

Люди идут на щуку

Щука скрывается чаще

В проруби зимней чем в чаще

Плавает там по кругу

И пузыри пускает

Чертит своей плотью хорду

Черта к себе зазывает

Это чертей порталы

Это вещей пророки

Прорубь ужасно опасна

Кто только выдумал прорубь

***

Понимаешь

Понимаешь ли

Понимаешь

Понимаешь ли

Понимаешь

Эй ты понимаешь

Понимаешь ты

Нет ты ничего не понимаешь

https://polutona.ru/?show=1118134232

Солнце внутри воды
автор - Татьяна Сапрыкина




*

Вот это жизнь
А вот ее частички
Шоколадные фантики
Бутылки из-под водки
Коробки и пустые бутыльки
Будто бы
Обрезки ногтей
Или волос после стрижки
Вот жизнь а вот ее следы



*

Молочный зуб
Молочный берег
Молочное дерево
С корнем кубическим
Зубик молочный не выпадает
Выдернем дерево?
Расшатаем?



*

Послеполуденный свет
Длинные тени
Наискосок через снег
Лента шагов



*

Уронила я в лужу весной
Перчатку
Дом с солеными окнами
Тучу без хвоста
Колесо обозрения
Похожую на высосанную апельсинку
Тарелку дорожного знака
Кусок березового ствола со скворечником
Метелку кроны
Бабушек на углу
И из этого всего
Только перчатку поднять смогла



*

В проем окна тепла немного поместиться может
Не очень много
Небо
Край весны
Сползает с подоконника на плечи лету
Небрежный грязный дождевик



*

Бусины-листья
Просвет осторожный
Царапает зрачок



*

Уж я-то себя не знаю
Солнце внутри воды
Ветер на переносице
Фиалковая сердцевина
Охвостье лет
Кошмарный скрип



*

Ведут меня за руку
Простые вещи
Так я живу как наблюдаю за собой
Носик чайника и нос кота
Она идет назад
Она худа наивна
Ей нравится молчать
Охота на лужи
30 лет собачья старость

https://polutona.ru/?show=1117132632

ЯРКЕВИЧ
автор - Валентин Алень

I. ЯРКЕВИЧ ПОЛУЧИЛ ПОВЕСТКУ ВО СНЕ

умер Яркевич

а Тусклевич полон

морковным жизненным соком

такова (не)жизнь

такова повестка

,

один собой во всех брыжжет

другой себе себя барыжит

третий остался третьим

такова (не)жизнь

такова повестка

,

умер Яркевич

ярок Тусклевич

,

кто водку пьёт как не в себя

кто в нас себя льёт как водку

а кто воду в сок морковный

,

вчерашний вчерашка

стал позавчерашка

эх

всех перемелет

мельница морковная

II. СМЕРТЬ АВТОРА

умер Игорь Яркевич

в 67-м умер Автор

и говорят:

рассказы Яркевича

написаны не Яркевичем

их написали 90-е

,

в 80-м умер автор Смертиавтора

и 90-е давно умерли хотя и говорят:

"вот опять 90-е" но это не они

,

и Смертьавтора умерла

трудно сказать когда но она умерла

,

а Игорь умер не так как умирал Автор

или как умирала Смертьавтора

или как умирали 90-е

,

а может и так

он ведь умер во сне

и все они умирали во сне

III. ПОСЫЛКА

можно ли писать что-то кроме

ЭТОТ МiР ОБОСРАЛСЯ

после

Освенцима?

нет конечно если ты

Писатель а не

креакл (слыхал ли ты сын это слово?)

давай рассуждать логически:

Большая Посылка:

этот мiр обосрался (общеизвестно)

Меньшая Посылка:

я часть этого позорного мiра

Заключение:

выходит что Я ОБОСРАЛСЯ!

ты слушаешь меня сын?

из этого ведь не следует что обосрались

все?

следишь за мыслью?

необосравшиеся суть не от мiра

сего

они loony - - люди лунного света

леди полусвета не важно в общем они

не менеджеры букв

не смыслов стартаперы

слышишь сын?

а ты слушай

ведь я - - твоя Посылка сын

когда-то ты запечатаешь меня

и отправишь

ок?

ок?

?

IV. ПИР

Выпили Яркевича

(потом Коньякеавича

лакернули Глинтвейнычем

изверглись Горынычем)

.

Съели Яркевича

(дожевали Зданевича

под кино

про Шофёра Козлевича)

.

Тусклевич: вот

съели Яркевича

скоро придут за мной

.

нет

за тобой не придут

V. СКАЗКА

лежит Русский Иван (Яркевич) на печи

как проснёца как проспица так прикажет:

Эй Печь!

Давай-ка вези меня в Великую Русскую Литературу!

Шагом аааарш!

Печь: никуда не пойду. ты не Иван

и не Русский

Иван (Игорь): а. ну ладно

лежит дальше

лежит значит он лежит

лежит он лежит

лежит он лежит

проснёца проспица и снова:

Печь!

Вези меня в Великую Русскую Литературу!

Печь: я уже говорила. никуда не пойду

ты не Иван

лежит дальше

лежит значит он лежит

лежит он лежит

лежит он лежит

приподымеца на локте

и давай снова за своё за старое:

а што-й-то ты Печь

не везёшь меня в Великую Русскую Литературу?

сам вспомнит а ну да ну ладно

и обратно лежит

лежит он лежит

лежит он лежит

лежит он лежит

лежит он лежит

лежит он лежит

и лежит себе..

..

лежать на печи лучше

чем лежать в печи

..

.

https://polutona.ru/?show=1117075603

Lucky Luciano, Гандлевский и др.
автор - Дмитрий Бендицкий


...на то и la strada, чтобы — страдания;
всюду мерещатся козни нострые,
козлодрание —
кому-то уморра, вот eму — смерто/омертоносное
излучание
...да при чём Италия, или Киргизия,
перезвучание — это всегда иллюзия;
джугашвилится шевелюра, дальняя дымка лесная на холмах Грузии;

в словеса навсегда вморожено или вот раз — и оказия: угрозия Азии
(нет бы гармония
Корании да Германии)

...наш язык проложил пути
— да не в Рим, в анекдот: сторону Воркуты;
из надежды — в панику.
Звезда — говорит со звездою, начхать на странника.


* * *

Сергею Гандлевскому

Жизнь — дорожа-, человек — дешевеет.
„Эхма да я бы им“.
Русским Бореем — против Гиреев;
как нам — из ямины?
Где там, — Ландшафт отвечает молчанием
— или отчаяньем?
Время добавит: с ворчанием
— если б! — рычанием.

Это в Европе валится снег на траву — всё ей по хрену;
в наяву во саду-в огороде за светлую даль позову
— уплати-ка пошлую пошлину.
Наши снега, над которыми светится ночь,
под которыми нефть и весна без конца и без кра- и кибитки с Гринёвыми —
— понимаешь: хана-целина, сам себя не морочь,
мы не будем как сeни кленовые новыми.

Мутный дядя прохожий бубнит что похоже Москву-то мы даром.
Эх тоска. „А ты речь изувечь“ — как нас учат Крючков-Бархударов?


* * *

Даниилу Бендицкому

Человечество смеясь расстается со своим прошлым.
/К. Маркс/
...Полный, братцы, ататуй,
панихида с танцами.
/А.Галич/

...Так оно все устроено, или кажется
(как не нравится — точно); кем — стало бывшее княжество?
Хорошо (или как всегда), если рядом — пример, как не надо бы?
Ледоколит когда вода, поначалу — торосы/надолбы.
Дни бегут, свет и снег, словно в последний раз — золотыми искрами.
Верещит-вещает вещей Олег (не Боян?) — а напрас:
не таких! катастройки быстрые.
...вся история — хаос окрас-
КИ; — стоп, это как — перекрашенный звук, неказистый с виду, а — подземные гидростанции?
Коли втемяшилось панихиду, лучше — (по Марксу да Галичу) —
с танцами.


* * *


Eгению Бендицкому

Словно ганзейский город, морю
и себе — опять же себе — обязанный,
что бы там ни было, стиль сохранияя, прёт сквозь историю,
захованный пласт, перекопанный-неразгаданный,
— так вот, бывает, но редко — и Homo sapiens,
словно Backsteingotik Gebäude^*, чего? — строит свой happiness.


__________________________________________________________
* Здание в стиле Backsteingotik, художественное наследство Ганзы.

https://polutona.ru/?show=1116174027

Мировое словесное электричество
автор - Лариса Йоонас

Предисловие Ольги Балла

***

Я пишу на медленном перуанском
будто надеваю красивые вещи
полные тьмы стекающие словно тени
шелковые прикосновения без вкуса и запаха
когда-то мы замечали звуки дыхание травы и шепот тумана
различали на ощупь закаты переламывали как хлеб
неизвестно перестали ли мы слышать стрекотание
вечернего луга или он замолчал или они исчезли
сухокрылые насекомые светлячки и гибкие ящерицы
или они все говорят на перуанском
несуществующем и потому неслышном
понятном лишь тому кто пел его и говорил и умер в нем
и остался в нем и нашел для него слово.


***

Поплавок при падении в воду пробуждает звук
разрывающий отраженное свечение порождая кратеры
движущиеся от насекомых к растениям и обратно
рыбы выходят из плоти воды а птицы пьют ее кровь
акула вскармливает котят
рожденных основать самый последний город.


***

По утрам он ест пшенную кашу похожую на лунное око
занавешенные окна по-прежнему не спасают от времени
лживые утренние слезы как непризнание
в бесконечной любви к незначительным преступлениям
бессмысленным как бумажные носовые платки
использованные по назначению.


***

невозможно рассказывать рыбам
о пресуществлении даров
когда они плывут серебристыми косяками
изгибаясь единым телом радужным и блестящим
как металлический нож преломляемый течением вод

кипарисам наслаивающим ветви
на плоскости ветров тоже невозможно
проповедовать слово
их дыхание само невыносимо неповторимо

невозможно также сообщить благую весть лесу
он сам благая весть провозвестник чудесного сотворения
от подземных холодных сосудов
до высохших игл в безвоздушном заоблачном небе

ничего невозможно сказать и некому
все давно всем известно всеми познано
так единственный стоишь на себя замыкая
мировое словесное электричество


***

Если бы у меня было много денег
я бы построила хранилище для старых книг
которые оказались никому не нужны

они бы дотлевали тихо свой век
рассыпаясь на крохотные частицы
все еще несущие на себе прикосновение прошлого

детям бы разрешалось бродить в их лабиринтах
трогать корешки с выступившими клеем и солью
наблюдать кожеедов и древоточцев
пропустивших через себя столько премудрости
сколько не способен вместить человеческий ум

влюбленные назначали бы там свидания
потому что нет ничего трагичнее чем уходящее время
на фоне которого счастье ощущается острее

так я думаю уже в который раз
аккуратно складывая в контейнер для бумаги
книги умершего неизвестного мне эстонца
вынесенные из полуразрушенного дома
книги которые я опять пыталась спасти
и опять не справилась с этим.

***

Пишет плотно словам уже нет места
соединяет вкладывая одно в другое
телескопически по-паучьи
в потайные карманы и двойные стенки
плотно простеганные густыми строками швов

это потому что он еще голоден
еще не наелся миром сквозящим из всех щелей
еще упаковывает впечатления
как выпирающие локти зонтиков
все мимолетно и невосстановимо

потом будет писать медленно
о луче опускающемся по стене
и опять не успеет до сумерек придется ждать
еще год до подходящего случая
успеть бы только сходить за чаем
удерживая непослушное солнце
одним движением глаз.


***

Утешать глаза лицами
пейзажами домашними животными
детьми в непромокаемых костюмах
редеющей тьмой за окном

утешать глаза
измученные железными словами
угловатыми скобами букв
лозунгами слоганами афишами
флешмобами петициями порталами
кишащими скрюченными знаками препинания
острыми пиками смертельных космических излучений
булавками оскорблений торчащими наружу
черными вывернутыми наизнанку
отвратительно откровенными бесстыдными
рожденными без любви
исторгнутыми от невыносимого отвращения
слепых к бесполезно зрячим.


***

Кособокие эстонские яблоки
ни цвета ни запаха зубы вонзил
в бледную рыхлую вату

съел одно врос ногами в землю
калевипоэгом стоишь посреди сааремаа
плечами в радужных тучах
вращая головой восьмиглазой
с северо-востока на юго-запад
обивая взгляд о валуны
покрытые диакритическими знаками

съел второе съежился до размеров человека
никогда не бывшего великаном
человека с яблоком в руке
бесконечно изначального
первобытного самозарождающегося
овеваемого дымным дождевым туманом
истекающим из белой мякоти
обнаженного плода

полные руки яблок твоих
земля моя maa.

Мори

1.
В то непонятное время
пока мы сидим в фейсбуке
читая предвыборные обещания
рыжий Мори идет по зеленым лугам
утопая в сладости их цветения

у рыжего Мори привычки зверей
и повадки деревьев
он осторожен как закат
и прозрачен как дуновение ветра
вся природа явлена в нем
как солнечный свет явлен в луговых растениях
как вода явлена в шерсти ангорских коз
закрывающих небо до горизонта
Мори не различает
где он сам а где все остальное
но это не беспокоит его
ведь движение его слито с движением воздуха
входящего в Мори с наслаждением
и вырывающегося наружу с радостью
так Мори шагает по траве
выстилающей каждый его шаг
и разгибающейся снова

солнце счастливо ложится на его щеки
и отражается от их яблочного румянца
чтобы отразиться еще и еще
от прочих предметов вокруг Мори
независимо от их важности или ничтожности
ибо все они входят друг в друга
с точностью до филигранных вырезов
как сплетающиеся пальцы
способные удержать воду
не торопяшуюся никуда утечь

рыжий Мори идет по зеленым лугам
пока мы пытаемся воссоздать
грубыми приближениями
мир едва похожий на реальный
наблюдая из фейсбука
как Мори идет по зеленым лугам
унося с собой нашу любовь
многократно запечатленную на виртуальных страницах
но счастливо ни разу не испытанную наяву.

2.
Мори движется на север
а птицы летят на юг
натянутые на нить колеблемую ветром
создаваемым взмахами крыл

Мори непроизвольно протягивает руку
в попытке задержать
это движение неотвратимое течение
пытаясь упросить умолить
ведь с отлетом гусей лебедей и перламутровых уток
ничего не останется от нашей земли
кроме душераздирающих воспоминаний
о ее невыносимой убивающей красоте

Мори готов отдать все пространства
все что ему принадлежит
и все что не принадлежит тоже
лишь бы этот исход прекратился

но утки летят
преодолевая собственное недоумение
они не понимают
какая разница между счастьем сегодня здесь
и счастьем завтра там
а дождь сплетает свои нити
закрывая им дорогу назад.

3.
Мори открывает шкафы
выдвигает ящики
поднимает скрипучие крышки
достает необычные предметы
принадлежавшие некогда предкам
астролябии манускрипты опаловые бусы
тростниковые флейты вязаные сети
один предок был китайским крестьянином
второй австралийским охотником
третий был индейцем арикара
четвертый был деревом гинкго
пятый черепком разбитой тарелки
шестой выдуманным животным
со страниц детской энциклопедии

когда у Мори иссякают способности к сотворению мира
он просто закрывает шкафы и выключает свет.


***

Завариваю травяной чай
собранный причудскими староверами
в бумажном пакетике из Японии
водой из эстонского местечка Саку
наливаю в шведскую кружку
сделанную в Китае
привезенную немецким другом
в американском чемодане

как иные умудряются
не стать космополитами?


***

Незаконченная картина
изображает комнату
с тщательно выписанным интерьером
книгами с тиснением на обложке
вазами с райскими птицами
лакированными плетеными корзинами
полными румяной и лоснящейся снеди
с людьми в костюмах из органзы и тафты
в вышитых цветах и ягодах

люди замерли в движении
с воздетыми руками и недоуменными лицами
некоторые с ужасом а кто-то с отвращением или жалостью
обратясь к фигуре пока отсутствующей на картине

похоже что художник переписывал центральный образ
множество раз
и внимательный исследователь
может разглядеть в переплетении слоев
чье-то лицо
бабочку или птичку
или лепесток гортензии
упавший с цветка
различимого до каждой капли росы
на прожилках шелковистых листьев.


***

Необходимо жить так как будто это последний день
как будто последнее стихотворение
как будто последняя прогулка по улице
сквозь сырой и жесткий воздух убивающий гниющие деревья
сквозь чуть слышный свист капель под вывернутыми облаками
трудно удержаться на ногах не успеваешь за вращением земли
которая зачем-то спешит не придержать но еще получается
ощущать прекрасную боль от невозможности продления происходящего

прогулка в магазин надо купить мороженое
и желе и взбитые сливки и маленькие меренги
детям очень важны ритуалы символы продолжения жизни.


***

Эх папа папа если бы ты знал что сталось с миром
ты бы не захотел вернуться в него наверное
многое ранило бы тебя я иногда думаю
тебе пришлось уйти чтобы дать миру перемениться
если бы ты вернулся я нашла бы способ
уберечь тебя от того что ранит
не существует невыносимых миров если
есть с кем разделить эту невыносимость.


***

Если бог существует
то неустанно дежурит возле томографа
прощая и милуя всех
и тех кто не молился тоже

ведь он единственный кто знает
сколько их было
не веривших в его существование.


***

Колченогий стул забывает
что стоит на перекрестке авенида Атлантика и улицы Каяка
обожженный как доисторический черепок
выскобленный наждаком неба
солью моря дышащего в перспективе
курортных улиц уходящих прямо под воду
пересекающихся на дне океанов
нарушающих законы геометрии

забывает потому что струится
музыка и кофейный запах
сгущенное молоко дешевый одеколон парикмахерской
легкий ветерок несущий окурки
по кривой описываемой как кардиоида
в такт биению середины лета

он еще из того времени
когда стулья делались вручную
бирка с именем столяра но имя стерлось
больше никакой национальности
только страна проживания
малая бесконечная родина

многое забыл и это забудется
а пока он счастлив вдыхая
голубое морское пространство

неизменное общее обнимающее.


***

Обыкновенная смерть
обитает в уставшем кошачьем теле
распололожившемся между клавиатурой и моими руками
пока я пью утренний кофе
читая несущественные слова

каждый из нас осведомлен о ней по-своему
и она уже никого не тревожит
просто прибавляет всем силу
необходимую для преодоления.


***

Стоящий на остановке парень обнимает девушку за талию
мы называем таких пэтэушниками
наверное для того чтобы прочертить границу между нами и ими
не прочитавшими и десятка книг судя по выражениям лиц
по неумелой татуировке на загорелой руке лежащей на полоске кожи
между розовой рубашкой и розовой юбкой
эта

Красная земля
автор - Катя Чистякова

"Красная земля" посвящена Второй конголезской войне: самому разрушительному военному конфликту со времен Второй мировой. Грезы медиапространства, конструирование и осмысление образа Африки: мотивы и сюжеты позаимствованы из дневников и блогов волонтеров и специалистов, занятых в проектах помощи наименее развитым странам и религиозных миссиях, из тематических статей, документальных фильмов — и комментариев к ним.

***

Драгоценный песок Буркина-Фасо, пятьдесят тонн металла, нежно свитых с землёй,

горячая туберкулёзная пыль, аср у синей стены филиала мерседес;

ржавое солнце гремит над страной честных людей.

Темнеет рано, но перед закатом промчатся золотые тени по сухостою.

Воздух Уагадугу рождается в лоне термитника, воздух гноится, и никто не трогает мусор

у стен стадиона —

только время.

Липнет рубашка, щекочет вытянутый от натуги рубец пупка,

рука гладит по склону беременного живота.

Ночи теперь, как возня щенка, как собачий жар —

всё душно, всё лезет к лицу — сыро спать под сеткой на гулком полу,

спать на боку,

ухом прикладываясь к земле и слыша земельный гул.

Сны длятся — снится: остывшая полусфера мечети,

ей снится — ребенок рождается тяжким, в белом и буром,

и она на базаре украла томатов, надтреснутых спело;

снятся соки —

как дети кидают камни, как узловато лицо —

и она подбирает камень, и бросает вдогонку,

чтобы только не тронул теперь её дома.

Он оставит немного денег —

как зелень луны нежна.

Вода в это время года уходит, только в рыжих её следах

лежат круглые крокодилы — один или два,

и кто-то возит плетёной корзиной.

***

От бронзового памятника в Дакаре

неблизко до озера Малави

почти настолько же, как и обратно:

от озера в Дакар.

Границы перекрыты то те, то эти;

автобус взмылен: вспенит железо жирный воздух леса,

и с вертолёта на вертолёт в сезон дождей ждать пересадок приходится подолгу.

Конго так травяниста, так затуманено-спокойна —

не видно с воздуха дорог.

Здесь прорастает всё что угодно: семена маиса,

скорлупка мёртвого жука,

ноги, раскинутые в ожидании похорон из-под брезента,

кости куриц,

мокнущие язвочки на сгибе локтя

и маниок —

земля раздута от перевитых тугих коричневых корней,

и параллельно земле куда-то вдаль из вертолёта смотрят одно или два дула,

и туда же река стремится;

дождь кажется ещё одним растением.

Я просыпаюсь, зная, что сегодня

со мной случатся дождь и бензилбензоат — а в остальном в стране спокойно.

Ну разве что велосипед случайно чавкнет по дороге.

***

Распахнутое тело Калагалы

пахнет как большое количество насекомых, собранных в одном месте;

мерцает из-под брюшка, точит вараги —

почёсывая на ключицах корки,

сонные проститутки льют самогон в канистру.

Во дворе разгружают бананы,

проверяют на предмет плесени и плодовой гнили.

Неторопливо растут под навесом ферментированные отроги —

варят, цедят и пьют,

и играют в игру, похожую одновременно на кости и нарды.

***

Дядя, вы нам поможете, вы же добрый —

дело в том, что случилось несчастье:

маму растоптала корова.

Кения – это большой национальный парк,

это охотничьи угодья бога —

здесь нужен уход.

Он понял это, когда ещё студентом шёл по Найроби,

когда помочился на угол дома.

Это хороший проект, хорошее начинание для миссионера:

давайте дадим ему денег, пусть едет.

Сколько лет прошло —

дядя, такое несчастье!

Корова скакала и пыль подвивалась,

моталась морда коровы, болтались на морде ноздри —

её глаз безумный кровавый сквозь ночь прозревает дороги, идёт за нами.

Он уверен, что помогать — это доброе дело,

он спит, и ему не снится корова, и гладкое горло коровы, дрожащее звоном, и

священное солнце, зажатое между рогами вола,

и сапоги, одевающие быка;

не снится, как влага идёт из смятого рта.

Сказать, что его сон спокоен — не можем —

не знаем о снах.

Завтра они будут смолить лодку, и купаться в океане,

потом фотографироваться в костюмах —

сколько же лет прошло — боже.

***

В условиях исключительной видимости Сейшельскому архипелагу

видится Африка —

засахаренные берега: ветер туда-сюда сеет рукой по щетине песка,

но песок неподвижен, он вобрал ход Индийского океана.

Накуру набито птицами: они одноноги — и озеро похоже

на Хиллиер, на Ретбу: стоя в розовой воде, рабочие колют с дребезгом дно

и везут соль на берег.

Во вздыбленной глади фламинго растворяется взгляд —

птицы текут потоком к южному пределу мира — и переливаются через край.

https://polutona.ru/?show=1112210429

ЗДЕСЬ ЗИМА ЗА ОБЫЧАЙ
автор - Такуи Никогосян


годами ранее

По новостям небылицы
мне б перекреститься
о Боге быль на полке пылится
слова в устах враньё в уши
в масках лиц вид не слушаю
диагностика по фотографии
как шахматную партию
проиграть заранее
Сновидения
оловянные солдаты играют маршь
танки грот резиновый
жженое топливо на полуостров
там глоткой высеченной с рубином вложенным
настолько дорого


***

Имя принадлежит фамилии
дочь твоя принадлежит батюшки
Коса ее туго связана нет в ней цвета нет радуги
Улыбка ее осунулась слезы и пот на окраине
Он всё ебёт и не предохраняется пусть берега ее размываются
каждый третий в ней за здоровья молиться, а второй хочь смерть господ взглянуть на твоё распятья
будешь лежать в бальзаме глаза закрытые
только хочется мне их выколоть

какой безумный пазл
теперь ещё и ты в лабиринте новостном

Хочешь пороха повторить не дорого
плата род вскормленных как сорняки тянулись к солнышку
верится язык как лобода
виагра распустила при спущенных штанах рот акулий захлопнутый
бумажные твои герои отвоевали и древние кровати в земли полягали
маловато покидало
сыт сын мать из жыта и хмеля горят идолы на митингах
год гость сидит за столом у землянки там был бы ты повторять не стал
а пока по слова повторять за мать за род занятых умных праведных депортировали меж очей стрелять как бешеных собак на выселку
в красках историю переписанных
сын детей где мать а детей ей и не иметь


***

Игра слов розовый на дне будни скрасит
разбуженный подчистую залог как честь под счет
слоёный пирог из косяков многоэтажка
под крышкой срез тканей

Насмехайся мат власть-громкий пикет
сочти за долг по долгу назвай батюшкой
речи сладки как зовущий минет

светофор брошенных документов
под лежащим ментом названий оппонентом

горн зовет к войне к празднованию побед

***

в твоем доме говорит пропаганда
вождь отец и его большой конец
вершить смерть обретает славу
он знает что будет с тобой завтра

другое место внутренняя географии
смена территории имя вождя
браво история повтор от а до я
в открытом окне соседской хаты
видишь картину активисты лежат по палате
новостная лента в ней красная строка
вождь умер за ним плачет страна
неприемлемо
город маков бедняков трещат под крестами
в поход ты воспитан выращен вскормлен на суд
с изюминкой в голове и меж ногами
в гору забраться обречён
лесть как оружее к обороне заточка
время по ногам как мягкие часы Дали

Казнь как награду испытана братом
в очах царя у страны катаракта
тела в простынях в чёрных мешках
пресекают ограду

буквы в строку поезда
понаехали к своему дедушке ленину


к слову

круговорот щупальца в пределах партии
голова считает по закрытым ртам
в одноголосие зал не шагу назад

за свечкой тянусь ведь бога боюсь
спрячь за пазуху
где наворованное кто присвоил
в подмосковье сидит накрыв поляну

череда неверных событий губернатор именем
на поле битвы
стул из игил вдалеке
сместил прицел рупор введи войска
но тут череда ведет к реке утят
головоломка тентакли идут на корм
и царь сядет на стул из игол смех



дань политики

Здесь зима за обычай
не застать ее в летнем платьице
Весна словом напугана
но бежит по окраинам
поиграю с зимою в салки
клятву дать поговорке сбиться

крыша есть но снег по головам сыпется
мой любимый абьюзер

царь у мысли в плену собрать родину по куску
бытовое насилие

https://polutona.ru/?show=1112184416

язык внутри языка 
автор - Даниил Задорожный

язык внутри языка

синий, синий, голубой
вместо крови — газ рекой

трубопровод вздувшегося государства-страны, переплетаясь телами республик, растеряв несколько своих частей, полу-выпустив их, полу-украдено, призывает в свой дом монстра, стервятников с той стороны, пряча внутри себя зеркало, чтобы в него не смотреться, не видеться, расплачиваясь около-сотней граждан, дабы потом пожертвовать десятки тысяч неизвестному богу, каждый день понемногу беженцами и убитыми, слава богу, не нефть, но газ, но война — он_а, как будто бы, продолжает холодным пламенем разгораться, парламентские выборы, от которых никто ничего не ждет, не добьется, единый день голосования, хотя "северный поток-2" уже давно мертв, на никак не повлияет отравление навального, даже если его и достроят — мертворожденные

дет-ти из гет-то не играют в лот-то

все эти игры бойко, фирташа, левочкина и тимошенко давным-давно закончились, хоть и продолжаются гнить, но они никак не поймут этого, сырьевые магнолии, что и нефтяной век закончился раньше, чем кончилась нефть

богатые люди остаются живыми, пока бедные мрут еще хлеще, чем мухи, одну из них пожирает моя кошка
я подношу к окну ее морду, держа под лапы, мои руки по локоть в крови, она наслаждается, чавкая, а я улыбаюсь
беспомощно

*
заусеница моей любви

мозг и язык так привыкли к тебе, что без тебя костенеют

я смотрю на тебя, пока ты спишь, звучит жутко и смешно, но ты делаешь то же самое, сама рассказывала: нам всем уже месяц снится одно и то же. как неизвестные в балаклавах внезапно врываются в помещение и вытаскивают женщин за волосы,
столько кофе, что невозможно за день отмыть пол, насилуют их дубинками в автозаках

как бьют прохожих парней, пока сверху прикрытием не ляжет девочка
как может/не может ли стая граждан отбыть одного из своих в поле, забежавшего в ТЦ у безликой зеленой вороны в форме без формы, без каких-либо опознавательных знаков?

как вывозят их на Окрестино и потом они выходят с ногами почерневшими, как сгоревшее дотла небо, посиневшими, как труп или глаз
как они стреляют в окна резиновыми пулями, оставляя следы
как светошумовые рвут на части случайных прохожих, остатки ягодиц свисают и
лодыжка оторвана, я был на курсе по оказанию первой доврачебной помощи сразу же после этого и там нам показывали, как оторванную конечность (муляж) следует положить в пакет, а тот в пакет – в еще один пакет с холодной водой, желательно, всё это вместе привезти с пациентом, а где ты найдешь пакет и холодную воду с
антисептиком в центре города? забежать в кафе?

волонтеры "Красного креста", я даже не знал, что они так работают, я думал свет и шум, а не в мясо и кровь, в чем их смысл тогда, почему
сразу не боевыми гранатам?

проголосовавших не так за лукашенко, как за статус кво на выборах тоже двинут в сторону давки — и в любом случае, они ошибались. глядя на митинг "ябатек" сквозь улицу, повторяю себе "я же знаю, где правда"

ни слова об истине. нам всем снится одно и то же

уже месяц, это 5-ая неделя восстания, стандарт протестной динамики — недель 6-8 [бенефициары войны по обе грани границы и внутри ее разлома — когда можно будет говорить об этом вслух на всех телевидениях?]

смотрю на тебя, не могу уснуть, пытаясь разобраться, что же случилось
в крыму, в киеве, на донбассе — чуть менее, чем понятно, там столько акторов, пытаясь представить картину События в целом, пытаясь со всеми быть адекватным, не игнорировать, не надоедать им своей "осознанностью", своим "знанием"

т к картина мира — вокруг меня. и я в ней живу, ежедневно дырява пальцем полотна реальности, но зрения — хочу вернуть себе зрение! — зрения не хватает
ни на какой годный груминг, даже сетевой кроме тебя, любимая
и чем дальше во времени, тем больше всего прожитого непонято и непонятно, и приходится проживать ПТСР вновь-и-заново, но уже с пониманием: тот боинг, сбитый где угодно, но не над малайзией, та война не на года, а на десятилетия, вязкость
вокруг, ничего не происходит, кроме смертоубийства, но вот мы проснемся и выйдем на улицу, держа в кармане записки с именем и адресами, чтобы кинуть прохожим, если нас вдруг задержат, проснемся, и выйдем, и /

https://polutona.ru/?show=1112161417