Эндж все записи автора Название: Наше дождливое лето
Автор: EnjoyMyDeath
Бета: Microsoft Word (буду рада, если кто-то согласится отбетить)
Пейринг: Саске\Наруто
Жанр: drama, romance
Предупреждение: AU, возможен ООС.
Размер: мини
Рейтинг: PG
Дисклеймер: персонажи принадлежат Кисимото.
Размещение: где угодно, только с шапкой, и дайте мне знать х)
От автора: Написано на конкурс для сообщества N_A_R_U_T_O. Писалось глубокой ночью, чтобы вспомнить, как это вообще – писать х) Поэтому на оригинальность или внятность не претендую.




Эти летние ночи выдались на удивление дождливыми. Серые хрупкие капли меланхолично разбивались об землю, искажая в своих неровных осколках мелкие песчинки, затянутое небо и равнодушных прохожих. Стекла плакали лживыми слезами, смазывая происходящее снаружи. Рваные порывы ветра жестко хлестали деревья, рвали темный изумруд листьев, барабанили в окна, атаковали случайных прохожих. Вечно хладнокровные звезды прятались за плотными кусками туч, защищая свое спокойствие. Солнце – привычно редкий гость, по утрам лениво осматривало произошедшее за ночь, подсушивая небольшие лужи и крылья сонных ночных мотыльков.

- Странно так. Неужели ночные бабочки настолько глупы, чтобы, не раздумывая, лететь на раскаленную лампу, где их ждет верная смерть?
По комнате медленно распространялся сладковатый запах поджаренной плоти. Выключив лампу, Наруто залез на стул, сдувая с плафона обуглившийся труп, бывший когда-то мотыльком. Над ним все еще неосязаемо витал прозрачный дым, служивший предостережением для других насекомых. Впрочем, он не особо останавливал их, и через пару минут молочно-белый плафон украсил еще один почерневший трупик.
- Вот черт! Горячо… - парень быстро отдернул ладонь от раскалившейся лампочки.

Это лето выдалось на редкость мрачным. Дни, раскрашенные смутными мазками тоски и сомнений, сигаретные дыры боли с невидимыми рваными краями, прожженными на душе, безысходность, тонким слоем размазанная по подкорке сознания. Не хотелось ничего. Возможно – осень, учеба, работа, занятость. Что угодно, лишь бы сбежать от проблем. Забыться, утонуть, исчезнуть в повседневности, вытеснив горечь однообразием. Забыть обо всем, что связывало раньше. Убить все воспоминания. Плыть по течению, предоставив времени постоянную неоплачиваемую работу – залечивать горячие, кровоточащие раны. Хреновый аспирин, но за неимением иного использовать хоть такую анестезию.

- Мне тут пришло в голову почему-то.… Так внезапно… Ты помнишь день, когда мы впервые поцеловались? – в хрустально-синих глазах промелькнул озадаченный блик.
- Вечер, - автоматически поправил Саске.
- Что, извини?
- Это был вечер.

Его глаза никогда не лгут. Почти всегда чуть прищуренные, невероятно глубокие, бархатно-черные, почти одного цвета со зрачком. Неподвижные или изучающие. Наполовину скрытые ровными стрелами ресниц или равнодушно отведенные в сторону. Как же часто в них отражалось равнодушие. То самое, за которое хотелось придушить. Не менее часто в этих глазах появлялся ставший до боли родным силуэт с растрепанными волосами. Тогда жесткий антрацит теплел, таял, смягчался. И в угольных зрачках отражался темно-синий блеск глаз напротив. Однако какое бы выражение лица у него не было, как бы явственно не кривились губы, что бы он ни говорил, его глаза всегда отражали то, что он думал на самом деле. Правда, мало кто мог понять, что именно. Ведь Учиха Саске такой скрытый парень…

- Я. Больше. Никогда. Не. Буду. Тебе. Верить.
Каждое слово слабым фоновым шумом тонуло в нарастающем реве бури. Скулы очерчивали прозрачные струйки дождя, смешивающиеся с солеными каплями. Светлые восковые пряди слипшимися стрелками ложились на виски, касались подбородка, слабо щекотали щеки. Грязно-белая от дождя рубашка прилипла к телу, идеально очерчивая подтянутую фигуру, крепкие мышцы, плавные линии плеч. Тонкие пальцы бессильно царапали внутреннюю сторону ладоней, оставляя тут же исчезающие белые следы на коже. Душу рвало на куски, хотелось выть от отчаяния, не спасала даже боль от ожогов на ладони, украшенная табачным пеплом. Десяток судорожных вдохов и лишь один-единственный выдох, надрывный, до боли в груди. Над головой истерично ломаются молнии – с отчаянным треском, с похоронными искрами, полосуя небо на куски. Белые вены небес. По ним, отдаваясь бешеным пульсом, мчится прозрачная кровь – та самая, которая сейчас влажным песком изливается на землю, очищая ее от грязи и лжи. Смывает вместе с кислотой предательства, шелухой обид и безысходным немым шепотом того, кто ушел навсегда.
- Я вернусь.

С тех пор прошло так много времени, что все произошедшее кажется страшной сказкой. Пугающей, пронзительно холодной. Это и была бы сказка, если бы не темные смазанные пятна сигаретных следов на коже и такие же смазанные пятна в памяти. Размытые картинки из прошлого, словно выцветшие фотокадры в старом альбоме. Его нет. Он больше никогда не вернется. Это был его выбор. Глупо на что-то надеяться. Нужно забыть.
Проклятое самоубеждение почему-то не срабатывает, и изувеченное болью сознание вновь возвращается к тем дням, когда все было хорошо, когда он еще был рядом. В такие дни Наруто по старой привычке залазит на подоконник и подолгу рассматривает проезжающие мимо машины, рискующих пешеходов, пересекающих дорогу на зебре, вальяжно прогуливающихся голубей. Поднимает глаза – и лазурный взгляд встречается с чистыми небесами. Это лето, в отличие от того, солнечное. Теплое и наполненное ярким светом. И ночи такие же – полные тепла и спокойствия. Вот только в душу оно почему-то не заглядывает. Там, в сердце, все так же идут дожди.
Ни привычного щелчка ключей в замке, ни оглушающей трели звонка по квартире. Только короткий, прерывистый стук. Три уверенных удара в лакированную поверхность деревянной двери.
Хочется ударить его. Захлопнуть дверь перед самым носом, медленно осесть на пол и вцепиться ладонями в отросшие пряди светлых волос. Уткнуться носом в колено и просидеть так вечность, не думая ни о чем. Хочется рывком втащить его в квартиру, прижать к стене, вытрясти из него ответы на все вопросы, мучавшие на протяжении этих долгих лет. Вместо этого – долгий пронзительный взгляд и недоверчивый удары сердца. Вместо этого – его небрежно расстегнутые верхние пуговицы рубашки и холодные кончики пальцев. Прикосновение теплых губ к виску и мягкий, непривычно теплый шепот:
- Я вернулся. Как и обещал.

Иногда одиночество – это лучшее состояние для того, чтобы переосмыслить все происходящее с тобой. Отсеять горечь разочарования, оставив при себе только приятные воспоминания. Оно нужно, чтобы упорядочить все по местам, разложить по полкам и с новым вдохом вернуться в привычную жизнь.

- Ты ведь не обещал ничего, правда?
Остались позади плотно прикрытая дверь, брошенная на пол сумка, остывший кофе в керамической чашке, острое, сорванное дыхание. На теле невидимыми следами отпечатались бережное тепло ладоней, отчаянные, слепые поцелуи, хаотические удары сердца, ласковые улыбки, осторожные прикосновения. Теперь, на белоснежном разгроме простыней, было как никогда спокойно.
- Обещал. Ты просто не слышал.
Перевернувшись набок, Наруто медленно коснулся носом плеча парня. На секунду прикрыв глаза, бесшумно вздохнул.
- Я ждал тебя. Хоть и не верил, что ты вернешься.
Саске легонько провел кончиками пальцев по чуть влажным мягким волосам.
- Я тоже в это не верил. Поэтому и вернулся.
- Не смог без меня?
Тонких губ коснулась привычная ухмылка.
- Не смог.