Sapfir_t все записи автора Перевод утренней сессии Wenghua

Судебный процесс. День 23 - 3 ноября 2011

В этот день председательствующий судья Майкл Пастор обратился к присяжным с напутственным словом, обе стороны – обвинение и защита – выступили с заключительными речами.

Утреннее заседание

Заседание суда начинается с того, что судья Пастор зачитывает напутственное слово присяжным.

Судья информирует присяжных о том, что доказательства и улики, содержащие медицинские предметы и вещества, в совещательной комнате присяжных находиться не будут, но могут быть доставлены судебным приставом по их просьбе.



Важные пункты из напутственного слова присяжным:

Пастор информирует присяжных о том, что они должны придерживаться его напутственного слова о следовании закону, даже если они могут быть с ним не согласны.

Пастор говорит, что Обвинение должно доказать вину при отсутствии обоснованного в том сомнения. Он объясняет, что оно не обязательно должно устранить все возможные сомнения.

Пастор говорит о том, что то, что говорят и спрашивают адвокаты, доказательством не является.

Пастор говорит, что дела могут быть доказаны с помощью прямых или косвенных доказательств. Он говорит, что они равноценны.

Пастор говорит, что в случае, если они придут к 2 обоснованным выводам – одному, доказывающему невиновность, и второму, доказывающему виновность, - они должны признать обвиняемого невиновным.

Пастор говорит, что они могут признать показания свидетелей правдивыми или нет – полностью или частично.

Пастор говорит, что людям свойственно забывать о чём-то или совершать ошибки, и что 2 человека могут быть свидетелями одно и того же события, но запомнить его по-разному.

Пастор говорит, что в отношении свидетелей-экспертов необходимо принимать во внимание их образование, квалификацию, информацию, на которой они основывались, когда составляли своё мнение, а также – почему они сделали определённое заявление.

Пастор говорит, что показания свидетелей, характеризующих репутацию, моральный облик и поведение обвиняемого, могут приниматься во внимание и могут вызывать обоснованное сомнение.

Пастор информирует присяжных о том, что на них не должен оказывать влияние тот факт, что Мюррей не давал показания.

Пастор объясняет понятие “непредумышленное убийство”. Обвинение заявляет о том, что Мюррей:
1) совершил законное действие, допустив преступную небрежность, и
2) не выполнил предусматриваемые законом обязанности, допустив преступную небрежность.

Пастор информирует о том, что может быть более чем одна причина смерти, и требуется, чтобы действия Мюррея являлись существенным фактором, приведшим к смерти. Не обязательно, чтобы это было единственным фактором.

Пастор говорит, что Майкл мог не проявить разумную осторожность, и это могло способствовать смерти. Однако если действия Мюррея имели существенный характер, то он всё равно является ответственным за смерть.

Заключительная речь Дэвида Уолгрена

В начале своей речи Уолгрен благодарит присяжных за их работу.

Уолгрен упоминает о том, что Конрад Мюррей не должен быть единственной причиной смерти Майкла Джексона; он должен быть только существенным фактором, приведшим к смерти.

Уолгрен говорит, что Конрад Мюррей причинил смерть Майклу Джексону и оставил Принса, Пэрис и Бланкета без отца. “Для Принса, Пэрис и Бланкета этот судебный процесс не закончится сегодняшним днем, для них он будет длиться вечно”.

Уолгрен упоминает о доверии и взаимоотношениях между врачом и пациентом и о принципе “не навреди”. Врач принимает решение, какая помощь, лечение и уход подходят для пациента. Все врачи, которые давали показания, заявили, что они никогда бы не сделали такого. Уолгрен заявляет, что Конрад Мюррей нарушал это доверие и взаимоотношения между врачом и пациентом “каждый божий день”.

Конрад Мюррей был служащим, нанятым за деньги. “Майкл Джексон доверял Конраду Мюррею. Он доверил ему свою жизнь. Он доверил Конраду Мюррею свою личную жизнь и будущие жизни своих детей”. “Mайкл Джексон заплатил своей жизнью”.

24 июня 2009 г. Mайкл Джексон исполнял на сцене в Staples Center, и это было прекрасное исполнение. Он был полон оптимизма и надежд на будущее. Спустя 12 коротких часов он лежал мёртвым в своей постели, с разведёнными в стороны руками и ладонями вверх, с повернутой налево головой – мёртвый – в своем доме.

Mайкл Джексон был 50-летним мужчиной, который беспокоился о предстоящем концертном туре. Mайкл Джексон хотел доставить удовольствие своим поклонникам, которые были верны ему такое долгое время, свою семью и своих детей. Mайкл Джексон был творческим гением, который стремился к совершенству. У него были надежды на будущее. Он строил долгосрочные планы как для себя, так и для своих детей, которым он так много посвящал себя.

Mайкл Джексон хотел поделиться своим посланием с миром. Он хотел доставить удовольствие своим поклонникам. Он хотел, чтобы его дети увидели, как он выступает на сцене.

Для Mайкла Джексона его дети были самым важным в жизни. Он хотел дом для своих детей, чтобы они не сидели взаперти в отеле. Mайкл Джексон хотел снять кинофильм на основе “Триллера” и хотел режиссировать фильмы. Mайкл Джексон хотел открыть детскую больницу. Он хотел подарить это миру. У него были планы, надежды и мечты.

Этот тур стал бы мировым турне. Он был взволнован тем, что его дети смогут увидеть, как выступает их папа в Лондоне. Но ничему из этого не суждено было сбыться, потому что 25 июня 2009 г. у Майкла Джексона, в возрасте всего лишь 50 лет, была констатирована смерть. Пэрис пришлось увидеть своего папу в таком состоянии, и она пронзительно закричала “папочка”, Принс был в шоке. Вот что сделал Конрад Мюррей Майклу Джексону и его детям.

Уолгрен упоминает о том, что Конрад Мюррей обвиняется в непредумышленном убийстве, и Уолгрен говорит о требованиях соблюдения закона. Уолгрен говорит, что некоторые вопросы могут всё ещё остаться без ответа, и что им (присяжным) нужно ответить только на 3 вопроса.

Закон признает особые взаимоотношения между врачом и пациентом. Законом на врачей налагается обязанность заботиться о пациентах, и невыполнение этих обязанностей является непредумышленным убийством. Уолгрен рассказывает, в чём выражается преступная небрежность, и рассматривает причинно-следственные отношения.

Уолгрен упоминает о том, что по теории защиты Mайкл Джексон самостоятельно ввёл себе пропофол, и что это стало причиной его смерти. Уолгрен говорит, что Конрад Мюррей проявил преступную халатность, и о том, мог ли он предвидеть, что произойдёт. По его собственному признанию, Конрад Мюррей знал о том, что Mайклу Джексону нравилось самому вводить пропофол. Он никогда не должен был оставлять его одного в комнате, полной лекарственных препаратов. Уолгрен говорит, что даже если это соответствует действительности, это можно было предвидеть.

Уолгрен говорит, что вводящие в заблуждение заявления могут свидетельствовать о виновности. Доктор Мюррей сделал вводящее в заблуждение заявление, когда он не сообщил парамедикам и врачам о том, что он давал пропофол. Это сознание собственной вины. “Это значит ставить личные интересы Конрада Мюррея на первое место”. Уолгрен говорит, что Конрад Мюррей делал ложные заявления умышленно.

Уолгрен говорит о подоплеке и истории этого дела. Конрад Мюррей подписал контракт. Он должен был получать оплату $150,000 в месяц и должен был быть обеспечен жильём. Конрад Мюррей направил своим пациентам письма, в которых сообщал, что он собирается сделать длительный перерыв в работе и оставляет врачебную деятельность “на неопределённое время”.

Уолгрен говорит об отправке медицинских препаратов, и он сказал присяжным о том, что Конрад Мюррей заказал более четырёх галлонов (галлон - мера жидких и сыпучих тел; английский галлон = 4,54 л; американский = 3,78 л) пропофола и отправил всё это по адресу квартиры своей подруги в Лос-Анджелесе.

Уолгрен упоминает об аудиозаписи, сделанной 10 мая. Конрад Мюррей говорит, что он осознавал, что в июне были проблемы, но эта аудиозаписи была сделана за 1.5 месяца до этого. Мюррей не побеспокоился о том, чтобы вести медицинские записи... но у него не возникло проблем с тем, чтобы сделать аудиозапись Mайкла Джексона, когда тот находился под действием лекарственным препаратов, а затем по какой-то причине сохранить эту запись.

Даже находясь в уязвимом состоянии, Mайкл Джексон говорит о будущем и своих желаниях. Он говорит о детской больнице. У него не было причин думать, что кто-то его может услышать; он говорит о своих истинных чувствах и истинных желаниях.

2 дня спустя, после того, как была сделана это запись, Конрад Мюррей заказывает самую большую партию лекарственных препаратов. Уолгрен говорит, что по выданным ордерам на обыск они не нашли никаких других флаконов с пропофолом.

Во время собрания в начале июня Мюррей заверил всех и каждого в том, что Mайкл Джексон чувствовал себя прекрасно. 19 июня 2009 г. директор Кенни Ортега был настолько озабочен состоянием здоровья Mайкла Джексона, что отправил его домой. Ортега посылает срочное электронное сообщение Рэнди Филипсу, в котором говорит о плохом состоянии здоровья Mайкла Джексона. Ортега пытался дозвониться до Конрада Мюррея, но не смог. На встрече, проходившей 20-го июня, Конрад Мюррей расстроен тем, что Mайкл Джексон был отправлен домой. Конрад Мюррей настаивает на том, что Mайкл Джексон прекрасно себя чувствует... и набрасывается на Ортегу за то, что тот отправил Mайкла Джексона с репетиций домой. Мюррей суровым тоном сказал Ортеге заниматься своим делом. “К несчастью, именно это и произошло”.

21 июня 2009 г. Mайкл Джексон пожаловался на то, что половина его тело была горячей, а другая половина - холодной. Фахим Мухаммад позвонил медсестре, которая сказала ему, что Mайклу Джексону нужно обратиться в больницу.

23 июня Mайкл Джексон репетировал концерты в Staples Center. По всеобщему признанию, это было великолепное исполнение. Был виден свет в конце туннеля. Последняя репетиция Майкла Джексона 24 июня, опять-таки, прошла успешно. Все пребывали в волнении от того, что турне наконец-то начнется. Особенное волнение Mайкл Джексон испытывал перед постановкой “иллюзиона”, который должен был исполняться на сцене на следующий день. Уолгрен говорит о сцене последнего прощания Майкла Джексона с Ортегой и Филлипсом.

Версия Мюррея о произошедших событиях изменилась. 25-го июня он говорил, что он был свидетелем остановки сердца. После смерти Майкла Джексона была организована встреча в отеле Marina del Rey с участием Конрада Мюррея. Конрад Мюррей присутствовал на этой встрече со своими адвокатами. На тот момент следователям было известно очень мало. Ещё не была установлена причина смерти. Детективы работали, не имея полного представления и информации о деле. Они сели, чтобы выслушать то, что имел сообщить Конрад Мюррей. Детективы не располагали познаниями в области медицины. Конрад Мюррей сообщил детективам, что он давал Mайклу Джексону пропофол. На вопрос детективов, как часто это происходило, Мюррей говорит им, что каждый день. Конрад Мюррей признался, что он вводил Mайклу Джексону 50 мг инъекции пропофола, после чего ставил капельницу, почти что каждую ночь в течение двух месяцев.

Во время своего интервью Конрад Мюррей сообщил полицейским, что он беспокоился по поводу введения Mайклу Джексону пропофола в 10:00 am, потому что в полдень Mайкл Джексон должен был уже вставать - 2 часами позже. Конрад Мюррей говорит, что он согласился дать пропофол после того, как Mайкл Джексон сказал, что ему не нужно вставать в полдень. Это обстоятельство предполагает, что Конрад Мюррей намеревался поставить Mайклу Джексону капельницу, поскольку 25 мг инъекция может ввести человека в состояние сна только на 5 минут. Конрад Мюррей намеревался “отключить” его.

Уолгрен говорит, что Конрад Мюррей не позвонил в 911, и что это было странно, и что его целью было – защитить себя. Конрад Мюррей не звонил в 911, потому что, как он заявил, разговор с оператором означал бы пренебрежение (по отношению к пациенту)... и что он вместо этого делает? Он звонит Майклу Амиру Уильямс и оставляет ему (на телефон) сообщение. Оставляя без внимания все другие странности в поведении, всё, что ему требовалось сказать - это “Позвони в 911...”, но он не сказал этого. Конрад Мюррей знал, что он делал, и его действия убили Mайкла Джексона. Уолгрен говорит, что Конрад Мюррей не позвонил в 911 умышленно.

Уолгрен говорит о записях и электронных сообщениях из телефона Конрада Мюррея. Уолгрен спрашивает присяжных, верят ли они в то, что Mайкл Джексон платил ему $150,000, и что он проснулся и жаловался, а Конрад Мюррей в это время отсутствовал, разговаривая по телефону. Уолгрен высказывает предположение о том, что Конрад Мюррей мог провести всё это время на телефоне, потому что Mайкл Джексон спал под капельницей.

Уолгрен спрашивает, почему Конрад Мюррей позвонил в тот момент своей подруге Садэ Эндинг. Что за срочность была звонить ей? Садэ Эндинг слышала в трубке голоса на заднем плане точно в тот момент, когда Мюррей бросил телефон. “Был Конрад Мюррей в другой комнате? Сколько времени Mайкл Джексон находился в таком состоянии? Звал ли Mайкл Джексон на помощь? Задыхался ли он? Был ли у него приступ удушья? Мы не знаем ... и мы никогда не узнаем”.

В дом зашёл Альберто Альварез. Конрад Мюррей хватает флаконы с медикаментами и даёт ему (Альберто) указание положить их в мешок. Только после этого Конрад Мюррей просит его позвонить в 911. Потребовалось более 20 минут, чтобы сделать звонок в 911. Фахим Мухаммад, когда поднялся наверх, увидел детей плачущими. Парамедики отреагировали в течение 4 минут. Они находились от дома лишь в полутора милях. Уолгрен говорит, что Конрад Мюррей поставил свои личные интересы на первое место, а интересы Mайкла Джексона – на последнее. Блаунт смог быстро начать процедуру вентилирования, но было слишком поздно.

Когда парамедики транспортировали Mайкла Джексона в машину скорой помощи, Сенефф обнаружил, что Мюррей поднимал с пола предметы и складывал их в пакет для мусора. Уолгрен задаёт присяжным вопрос - почему? Они пытались доставить Mайкла Джексона в больницу, но Конрад Мюррей оставался в комнате один, собирая предметы. Уолгрен упоминает о больших карманах (на ногах) на свободных штанах Мюррея.

В больнице врачи спрашивают Конрада Мюррея о том, какие препараты он давал ... опять-таки, Конрад Мюррей ни разу не упоминал пропофол. После того, как была констатирована смерь Mайкла Джексона, Конрад Мюррей был озабочен тем, чтобы забрать (из дома) “крем”, по поводу которого, как он заявил, Mайкл Джексон не хотел, чтобы люди знали о нём. Уолгрен говорит, что Конрад Мюррей знает, что его мешки, сумки, лекарственные препараты, шприцы находились в доме. Конрад Мюррей не беспокоился по поводу крема... Он беспокоился о самом себе.

Уолгрен упоминает о том, что детективы нашли эти сумки, потому что Конрад Мюррей сообщил им о месте, в котором они находились. Уолгрен говорит, что Конрад Мюррей отправился на своё интервью в предположении, что полиция обнаружила его сумки. Он вызвался дать интервью ради самосохранения самого себя. Конрад Мюррей думал, что его сумки были обнаружены. Он знал о том, что должно было проводиться токсикологическое исследование. Он предложил дать интервью, чтобы рассказать о произошедшем первым. К сожалению, его история не согласуется с доказательствами.

Уолгрен переходит к стандартам оказания медицинской помощи. “Все без исключения врачи сказали вам, что они никогда бы не сделали того, что сделал Мюррей”.

Пропофол должен применяться в условиях, которые обеспечивают большое количество оборудования для наблюдения за состоянием пациента. Никто никогда не слышал, чтобы кто-то КОГДА-ЛИБО использовал пропофол в спальне в домашних условиях, до того, как это сделал Конрад Мюррей. В спальне нет вспомогательного персонала, нет аварийного оборудования. Это вопиющее нарушение стандартов оказания медицинской помощи. Это грубая преступная небрежность. Уолгрен говорит, что условия применения препарата являются прямой причиной смерти Майкла Джексона.

Пропофол не используется для лечения бессонницы. Статья, которая использовалась защитой, была написана уже после смерти Майкла Джексона.

Уолгрен упоминает о том, какое необходимо оборудование, и о возможности его использования. Ничего из требующегося оборудования в доме не было. И это опять было преступной небрежностью.

Уолгрен говорит об оставлении пациента без внимания и о том, что пациента нельзя оставлять одного, потому что события могут разваваться очень быстро. Поглощенность Мюррея электронными сообщениями, текстовыми сообщениями и звонками является оставлением без внимания.

Уолгрен говорит, что бензодиазепиновые препараты стали способствующим фактором. Уолгрен упоминает о том, что было сказано Уайтом об изменчивости (препаратов и пациентов), и что поэтому необходимо было принять все меры предосторожности, потому что вы не можете знать, какова будет реакция пациента.

Конрад Мюррей вёл медицинские записи в предыдущие годы, но он не вёл их последние 2 месяца, оказывая медицинскую помощь. Конрад Мюррей решил не вести каких-либо медицинских записей, потому что он не хотел, чтобы его странное лечение было задокументировано.

Конрад Мюррей сознательно ввёл в заблуждение парамедиков и врачей в медицинском центре UCLA.

Уолгрен говорит, что были разные предположения о возможных сценариях, поскольку у них не было медицинских записей. Доктор Стивен Шейфер сказал, что наиболее вероятным сценарием является то, что Мюррей поставил Джексону капельницу. Этот сценарий базируется на вещественных доказательствах, таких как отправки пропофола, разрезанный мешок для физраствора, флакон пропофола с отпечатками пальцев Мюррея на нём, а также разрыв, сделанный с помощью спайка. Нет ничего необычного в том, что Мюррей признался, что он делал это каждую ночь - 50 мг инъекцию, после которой ставил капельницу.

Уолгрен говорит, что идея поместить флакон в мешок для физраствора, чтобы скрыть его, возможно, принадлежала Mайклу Джексону.

Уолгрен говорит, что теория капельницы объясняет уровни в крови и доказательства о телефонной активности. Уолгрен говорит, что Конрад Мюррей был наёмным работником, и что нереально представить ситуацию, чтобы Mайкл Джексон лежал и жаловался, а Конрад Мюррей игнорировал его и был занят телефонными разговорами. Mайкл Джексон не жаловался, что он не может заснуть, так как он спал, потому что Конрад Мюррей поставил ему капельницу.

Теории Уайта о самостоятельном введении и таблетках лоразепама произошли не в течение 2 минут, а в другие моменты времени, когда Конрад Мюррей оставлял Mайкла Джексона.

Бывшие пациенты говорят, что он был хорошим врачом. Всех их лечили в больнице от болезней сердца, чему Конрад Мюррей и был обучен. Уолгрен упоминает о том, что мы не слышали о пациентах Конрада Мюррея из настоящего времени, а также об их чувствах по поводу полученного письма и по поводу того, что их оставили.

Уолгрен проигрывает видеозапись заявления собственного свидетеля защиты доктора Алана Метцгера о том, что он сказал, что он ни за какие деньги не согласился бы применять пропофол в спальне. Проигрывается запись заявления медсестры Ли, где она говорит, что Mайкл Джексон сказал ей, что он будет в безопасности, пока он находится под наблюдением врача.

Уолгрен говорит, что нет доказательств, на основании которых можно предположить, что Mайкл Джексон хотел использовать пропофол без присутствия врача. Mайкл Джексосн не был беспечным человеком. Впереди у него была жизнь. У него было 3 детей, которых он любил всем сердцем. Он хотел пропофол, чтобы можно было спать, он также хотел, чтобы за ним постоянно наблюдал врач, чтобы быть в безопасности.

Уолгрен упоминает о том, что лоразепам является контролируемым веществом (учётным препаратом) и должен храниться под замком, и что ключ и его использование подлежат регистрации в журнале.

То, что было представлено экспертом защиты доктором Полом Уайтом, является “грязной наукой” (используется в США для обозначения псевдонаучных данных и исследований, в которых результаты фальсифицируются в угоду компании-заказчика, в нашем случае – Уайта наняли и заплатили ему деньги за его показания). Это “мусор”, искажённые данные. Это было печальным для науки и для поисков истины. Уайт был последовательным в своих попытках возложить вину на Mайкла Джексона. После того, как его теории были развенчаны доктором Шейфером, он тут же выискивает другую теорию.

Уолгрен говорит о том, что было сказано Уайтом во время прямого и перекрёстного допросов об исследованиях на биглях. Во время прямого допроса, который вел Фланаган, Уайт говорит, что эта идея принадлежала ему. Во время перекрёстного допроса Уолгрена он говорит, что он не имеет к этому никакого отношения и не проводил эти исследования.

Уайт во время свидетельских показаний сказал, что он не стал бы применять пропофол в домашних условиях, что использование пульсоксиметра без тревожной сигнализации не имеет никакого значения, что он не оставил бы без присмотра пациента, которому нравится вводить пропофол, и что он сделал бы звонок в 911 раньше.

Уолгрен говорит, что Уайт не делал расчёты моделей, не предоставил никакие данные для расчётов этих моделей, он не читал ту статью и не является экспертом в этой области. Уолгрен говорит, что Уайт не занимался изучением или исследованием. Уолгрен говорит, что теории Уайта постоянно менялись.

Уолгрен упоминает о том, что инфузионные трубки для системы внутривенного вливания очень компактные, и что их можно легко спрятать (замаскировать). Уолгрен затем проигрывает видеозапись, на которой Фланаган спрашивает Уайта, есть ли у того с собой другие инфузионные трубки, и Уайт достаёт такие трубки из своего кармана. Уолгрен говорит, что эти инфузионные трубки можно было легко спрятать.

Уолгрен упоминает о том, что данные в статье от 1988 года были устаревшими, и что статья 2002 года подтверждает теорию Шейфера о капельнице для внутривенного вливания и развенчивает теорию защиты о самостоятельном введении.

Mайкл Джексон доверял Конраду Мюррею. Он доверил ему свою жизнь. Он заплатил своей жизнью. Конрад Мюррей лгал, сознательно вводил в заблуждение, темнил, но что более важно – Конрад Мюррей действовал небрежно и был сконцентрирован только на своих интересах. Это не то, чем должен заниматься врач. Действия Конрада Мюррея стали прямой причиной смерти Майкла Джексона. Но Обвинению не требуется доказывать это, потому что всё, что требуется доказать, это то, что Конрад Мюррей является существенным фактором, приведшим к смерти. Даже если вы согласитесь с фактами защиты, Конрад Мюррей должен, тем не менее, считаться ответственным.

Уолгрен просит присяжных признать Мюррея виновным в непредумышленном убийстве, потому что он оставил своего пациента. “Правосудие требует обвинительного приговора” , сказал он в заключении своей речи.

Обеденный перерыв

перевод JMie


Послеобеденная сессия.

Заключительная речь Эда Черноффа.

- Речь Уолгрена подтверждает, почему у нас в Америке существует суд присяжных.

- Уолгрен в своей речи привёл вырванные из контекста отрывки показаний свидетелей о пропофоле.

- Защита никогда не говорила, что Конрад Мюррей не совершал ошибок. Но данный процесс – это не заседание медицинского совета и не гражданское слушание. И чтобы доказать наличие преступления, обвинение должно показать, что Конрад Мюррей действительно убил Майкла Джексона. Обвинение должно доказать не только наличие преступной халатности, но и то, что конкретные действия стали причиной смерти, потому что в противном случае преступления нет.

- Защита полагает, что Мюррей обнаружил, что с Майклом случилась беда, в полдень. И первое, что он сделал, - это попытался привести его в чувство. В 11:51 Мюррей позвонил Саде Эндинг. Из её показаний защита делает вывод, что она послушала две минуты и повесила трубку. С 11:18 до полудня Мюррей говорил по телефону. Если бы Мюррей обнаружил, что с Майклом что-то стряслось, в период с 11:18 до полудня, произошло бы то же самое, о чём рассказала Саде Эндинг (а именно, Мюррей бы бросил трубку и попытался привести Майкла в чувство). Защита заявляет, что в период с 11:18 до полудня Мюррей не видел, чтобы Майкл не дышал.

- По своей природе пропофол – это лекарство на десять минут. Единственный способ добиться длительного действия пропофола спустя десять минут – это введение через капельницу. Обвинение в течение шести недель пыталось доказать версию с капельницей, поскольку улики указывают на то, что Мюррей сделал инъекцию пропофола в капельницу прежде, чем выйти из комнаты. Обвинение хочет, чтобы присяжные наказали Конрада Мюррея за то, что сделал сам Майкл Джексон.

- Альберто Альварес заявлял, что после смерти Майкла он не может найти постоянную работу и что ему предложили $500.000 за интервью. Альварес сказал, что когда в первый раз он говорил с полицией, то сообщил им, что единственное, что он сделал, - это позвонил в 911. Но во время разговора с полицией в августе 2009 года он уже сообщил, что утешал детей и что прятал по указанию Мюррея улики. За период с июня по август его рассказ оброс захватывающими подробностями. Чернофф спрашивает присяжных, могут ли они поверить в то, что Альберто Альварес по окончании суда действительно не продаст прессе интервью о смерти Майкла Джексона.

- Альварес заявил, что взял Майкла за ноги, а Мюррей – за плечи и они подняли его и положили на пол. Альварес заявил, что Мюррей попросил его снять мешок из-под физраствора со стойки, и что в мешке была некая жидкость молочного цвета. Однако когда в лаборатории провели исследование, в мешке ничего не обнаружили. Чернофф напоминает присяжным, что парамедики сообщили, что обнаружили Майкла на полу, а не на кровати.

- Проблемы с версией обвинения начинаются с полных несоответствий показаний Альвареса и продолжаются с Элиссой Флик и тем, что в первоначальном отчёте она вообще не упомянула наличие флакона в мешке из-под физраствора. В её сохранившихся записях нет ни упоминаний, ни фотографий флакона внутри мешка. Флик сообщила об этом только полтора года спустя.

- Детектив Смит, которого Чернофф называет высококвалифицированным специалистом, зафиксировал наличие маленького флакона лоразепама и мешка из-под физраствора в пакете в комнате, где умер Майкл, но не смог припомнить, что там был флакон пропофола, засунутый в разрезанный мешок из-под физраствора. Чернофф говорит, что Смит не видел его, потому что его вообще никогда там и не было.

- Апрель 2011 года: Альварес даёт показания полиции и рисует изображение мешка из-под физраствора. Чернофф дает понять, что полиция научила Альвареса, что именно надо нарисовать, чтобы рисунок оказался похож на мешки, показанные Альваресу во время допроса. Чернофф заявляет, что именно тогда обвинение решило продвигать эту версию.

- Чернофф подвергает сомнению показания доктора Шейфера, заявляя, что он использовал капельницу, чтобы продвинуть версию обвинения, будто Мюррей использовал капельницу. Чернофф говорит, что короткий провод, который во время демонстрации на суде Шейфер использовал для введения пропофола капельным путём, Мюррей, согласно его показаниям, использовал для струйного вливания пропофола через капельницу. Чернофф говорит, что Шейфер признал на следующий день, что ошибся, а ведь от исхода этого процесса зависит жизнь Мюррея. Чернофф заявляет, что список заказов показывает, что Мюррей покупал только короткий провод, и это доказывает, что использовал он только его, а не длинный провод. И это свидетельствует о том, что Мюррей не давал Майклу пропофол капельным путём, а сделал струйную инъекцию.

- Чернофф заявляет, что доктор Шейфер в первую очередь является экспертом в области фармакокинетики, и только потом анестезиологом. По словам Черноффа, обвинение превратило Шейфера в полицейского, и что он заявил о своей версии случившегося, как будто это истина, а не всего лишь его личное мнение.

- Чернофф про доктора Уайта: Уайт был честен и откровенно признавал, что у него не было квалификации, чтобы комментировать некоторые вопросы, тогда как Шейфер ни разу этого не сказал. Чернофф заявляет, что Уайт знает про пропофол гораздо больше, чем Шейфер сможет узнать о препарате за всю свою жизнь. Уайт всего лишь пытался донести до присяжных правду, и ему заплатили за это $11.000. Чернофф заявляет, что Шейфер продемонстрировал несколько моделей – одну за другой, - и ни одна из них не имеет отношения к делу за исключением той, которую попросила сделать защита. Выстраивая свою версию, Шейфер шел от концентрации в крови к дозе, а когда так делают, то возникает миллион разных вариантов.

- Майкл Джексон не мог умереть в результате действий, в которых признался Конрад Мюррей (инъекция 25 мг пропофола через капельницу), и Шейфер согласился с этим. Чернофф задаётся вопросом, в какой роли выступает Шейфер – он учёный или представитель обвинения?

- Чернофф говорит, что обвинение не может доказать наличие преступления. Когда Чернофф спросил Шейфера о пероральном приёме лоразепама, Шейфер заявил, что в желудке Майкла была одна трехсотая часть таблетки. Чернофф заявляет, что защите известно, что Майкл выпил таблетки лоразепама, а представленные Шейфером модели ничего не доказывают.

- Чернофф говорит, что есть два разумных сценария в связи с лоразепамом. Первый – это Майкл Джексон пошёл в ванную, выпил лоразепам, и Мюррей об этом не узнал. Чернофф говорит, что если бы речь шла о смерти не Майкла Джексона, а любого другого человека, то на Мюррея бы дело не завели вообще.

- Чернофф заявляет, что пациенты Мюррея с готовностью откликнулись на призыв приехать и выступить в его защиту перед камерами. Люди, которые знают Мюррея, верят, что, в отличие от утверждений прокуратуры, он никогда бы не смог пренебречь жизнью пациента.

- Чернофф спрашивает присяжных, если Мюррей такое лжец, почему же он честно признался в показаниях полиции, что давал Майклу пропофол в течение 60 дней.

- Определение преступной халатности. Как указано в инструкции для присяжных: действия Конрада Мюррея (пропофол на дому) – стали ли они прямой причиной смерти Майкла Джексона, и является ли смерть естественно возможным следствием этих действий?

- Чернофф говорит, что задним числом очень легко сказать, что Мюррей плохой врач, но врачи-свидетели обвинения никогда не оказывались на месте Мюррея. Очень легко судить, не пытаясь понять мотивы его поведения. Самая большая слабость Мюррея – это и самая сильная его сторона: он думал, что сможет помочь Майклу Джексону, он думал, что сможет помочь ему выспаться. Но Мюррей ошибся, он оказался маленькой рыбкой в большом грязном пруду.

- Чернофф заявляет, что вернувшись в комнату, Мюррей понятия не имел, почему Майкл выглядел как мёртвый. Чернофф заявляет, что в первую очередь Мюррей должен был не звонить в 911, а попробовать привести пациента в чувство. Адвокат напоминает показания доктора Штейнберга, сказавшего, что надо пытаться реанимировать пациента в течение двух минут, и после этого звонить в 911 (если не позвонить – это нарушение).

- Чернофф говорит, что Мюррей сделал Майклу укол флюманезила, после чего побежал вниз, нашел Кай Чейз, и что именно она, а не Мюррей, отправила наверх старшего сына Майкла Принса.

- Чернофф напоминает показания Штейнберга, который сказал, что Мюррей провёл неправильную реанимацию, но его слова основывались на показаниях о том, что Мюррей делал массаж сердца на кровати. Чернофф заявляет, что массаж сердца, при котором одну руку Мюррей положил под спину Майкла, а второй делал массаж, не является нарушением стандартов лечения. По словам Черноффа, обвинение заявило, что Мюррей нарушил стандарты лечения, поскольку у него не было необходимого оборудования, однако, говорит Чернофф, на полу был найден мешок Амбу. Чернофф говорит, что все действия Мюррея обвинение посчитало нарушением стандартов лечения.

- Чернофф заявляет, что прокурор в ходе вступительной речи и дальнейших допросов упоминал детей Майкла, чтобы вызвать сочувствие у присяжных. Говорит, что обвинение пригласило для дачи свидетельских показаний Николь Альварес, хотя на то не было никаких причин. Говорит, что обвинение хочет нарисовать портреты идеального злодея и идеальной жертвы, но на самом деле нет ни того, ни другого.

- Чернофф говорит, что легко можно поверить, что Мюррей хотел вернуться в дом Майкла, потому что там осталась его машина, и можно поверить, что ему хотелось есть. Во что трудно поверить, по словам Черноффа, - это в то, что Мюррей хотел вернуться в дом, чтобы забрать какой-то крем, и что это настолько насторожило Майкла Амира Уильямса, что он распорядился закрыть дом, но при этом не сообщил об этом полиции.

- Чернофф проигрывает сообщение, которое оставил Мюррею Фрэнк Дилео (19 июня 2009 года, в котором говорит, что у Майкла был эпизод, что ему было плохо и что Мюррей должен взять у него кровь на анализ).

- Чернофф заявляет, что AEG оказывала огромное, ненормальное и невозможное давление на Майкла. Он соглашается с тем, что введение пропофола на дому не является правильным. Но Мюррей не давал Майклу учётных препаратов (не подлежащих свободному обращению), таких как демерол. Чернофф говорит, что когда Мюррей уходил домой, у Майкла начиналась другая жизнь.

- Чернофф повторяет слова Штейберга о том, то, каким образом Мюррей давал Майклу пропофол, можно сравнить с ситуацией, когда младенца кладут на подоконник. Чернофф говорит, что эти слова оскорбляют Майкла, что Майкла назвали "младенцем", который был не в состоянии сам подписывать контракты, не мог растить своих детей, потому что сам был младенцем. Чернофф спрашивает присяжных, неужели Мюррей должен был постоянно следить за Майклом, чтобы спасти его от самого себя?

- Чернофф говорит судьям, чтобы они абстрагировались от того, что речь о Майкле Джексоне, и представили бы себе психиатрическую лечебницу, в которой пациент умирает, потому что выпил слишком много лекарств. Говорит, что если присяжные решат, что Мюррей виноват в случившемся, пусть они не делают это из-за того, что речь о Майкле Джексоне. Это не реалити-шоу, а реальность, и решение присяжных отразится на реальном человеке и любящих его людях.

Финальные контраргументы Дэвида Уолгрена

- Уолгрен говорит, что процесс происходит не потому, что жертва – Майкл Джексон.

- Преступная халатность, введение пропофола – препарата, который может спровоцировать остановку дыхания, - в одиночку, без ассистентов, без соблюдения мер предосторожности. Уолгрен называет действия Мюррея дикостью. Говорит, что это нарушение врачебной этики и немыслимое, неслыханное поведение врача – и именно поэтому Мюррей находится на скамье подсудимых.

- Пациенты Мюррея, которые выступали свидетелями защиты, проходили лечение в больнице, о них заботилась целая команда специалистов, применялась вся необходимая аппаратура, и лечились они от болезней сердца, а не от бессонницы. У Майкла не было ни больницы, ни команды врачей, ни оборудования. Мюррей лечил Майкла от бессонницы, при этом он понятия не имел, какое лечение необходимо.

- Уолгрен спрашивает присяжных, почему пациенты, вызванные в суд для дачи показаний на стороне защиты, лечились у Мюррея десять лет назад. Почему ни один из нынешних его пациентов не пришёл давать показания?

- Уолгрен говорит: “Бедный Конрад Мюррей. Всё против него”. Защита обвинила Элиссу Флик, Альберто Альвареса, доктора Шейфера, AEG, Рэнди Филипса, Майкла Амира Уильямса, Кай Чейз. “Бедный Конрад Мюррей”. Уолгрен напоминает о свидетеле мистере Рубене, который сказал, что Мюррей скорбит. Уолгрен говорит, что он скорбит только о себе самом и больше ни о ком.

Уолгрен говорит, что защита обвиняет Альвареса и Флик во лжи. Шейфер – полицейский, а Кай Чейз не позвала охрану. “И если бы у защиты было больше времени, они бы нашли способ навесить вину на сына Майкла Принса”, - говорит Уолгрен. По словам защиты, виноваты все, кроме Конрада Мюррея. Если бы Альварес хотел солгать, он бы смог придумать что-нибудь поинтересней, чем дикая история о мешке из-под физраствора и флаконе с пропофолом в нём. Уолгрен говорит, что защита утверждает, будто полиция Лос-Анджелеса, телохранители и все остальные устроили заговор с целью навесить вину на Конрада Мюррея. Бедный Конрад Мюррей! Всё, что делал Конрад Мюррей, не поддаётся разумному объяснению. Он прождал 20 минут, прежде чем позвонить в 911 – это дикость. Он давал пропофол на дому в течение 60 дней – дикость. Солгал парамедикам и врачам в больнице – дикость. Разве удивительно, что Мюррей странным образом использовал мешок из-под физраствора? Уолгрен отмечает, что неизвестно, почему Мюррей засунул пропофол в мешок. Говорит, что Майкл всегда следил за тем, чтобы все лекарства каждый день убирались, поскольку не хотел, чтобы их увидели его дети. Все действия Мюррея – это дикость. Ни один из его поступков не соответствует поведению образованного и ответственного врача, который превыше всего ставит здоровье своего пациента.

Уолгрен говорит, что защита во всём обвиняет Майкла, но это Мюррей оставил его одного. Напоминает, что Майкл думал, что пропофол поможет ему справиться с бессонницей, и из всех врачей, которых он спрашивал, только один сказал да. Бедный Конрад Мюррей! “Майкл Джексон умер, но бедный Конрад Мюррей! Никто не знает, каково ему сейчас. Так и есть! Потому что ни один из врачей, дававших показания, не сказал, что сделал бы то, что сделал Конрад Мюррей. Никогда! Даже эксперты со стороны защиты”.

Уолгрен заявляет, что в заключительной речи защиты не было ни слова о показаниях доктора Уайта, потому что это не наука, а мусор. Шейфер же, напротив, не просил за свои показания гонорар и продемонстрировал настоящие научные данные, описывая обстоятельства смерти Майкла Джексона.

Уолгрен говорит, что Мюррей был обязан заботиться о своем пациенте, Майкле Джексоне, в соответствии со стандартами лечения. Если бы Мюррей не вышел из комнаты, этого бы не произошло. Если бы Мюррей использовал необходимое оборудование, этого бы не произошло. Если бы Мюррей знал, как правильно делать реанимацию, этого бы не произошло. Закон гласит, что преступление было совершено, если результат (смерть) является естественным и возможным следствием действий обвиняемого. Если ты да`шь пациенту пропофол на дому, естественным и возможным следствием является смерть. Пропофол подавляет работу лёгких, его эффект на пациента предсказать невозможно. Об этом говорили и Шейфер, и Уайт. Все зависит от того, когда и сколько ел пациент, какие ещё лекарства он принимал, обезвожен ли он и т.д. Поэтому угроза смерти в результате приёма этого препарата абсолютно реальна. Свидетель защиты Уайт сказал, что если бы у него бы пациент, которому нравилось вводить себе пропофол, он бы его не оставил без присмотра.

Уолгрен говорит, что Альварес с легкостью мог бы придумать более простую ложь. Нет никаких свидетельств того, что Альварес испытывал малейшую неприязнь к Мюррею. Напротив, он считал его хорошим врачем вплоть до смерти Майкла Джексона. Ни у Альвареса, ни у Флик не было причин, чтобы солгать.

Уолгрен напоминает, что Шейфер сотрудничал не только с обвинением, но и с защитой. По просьбе защиты он составлял для них графики и обрабатывал данные. Шейфер говорил правду.

Уолгрен напоминает, что на шприце не было отпечатков пальцев Майкла. Что на мешке из-под физраствора не было отпечатков пальцев Альвареса. А отпечаток пальца Конрада Мюррея есть на флаконе пропофола, найденного в мешке из-под физраствора.

Уолгрен просит присяжных оценить всю ложь Мюррея: он солгал Ортеге, Гонгаверу, Филипсу, Джорри, что у Майкла прекрасное здоровье. Мюррей написал имейл Бобу Тейлору в Лондон и в своем письме солгал о состоянии здоровья Майкла. Мюррей соглал парамедикам и врачам в больнице. Мюррей солгал фармацевту Тиму Лопесу о том, что адрес, на который надо посылать пропофол, - это адрес его клиники, когда на самом деле это домашний адрес Николь Альварес. Мюррей солгал, сказав в показаниях полиции, что собрал в больнице психологов, чтобы помочь семье Майкла, когда на самом деле, это стандартная процедура, выполняемая силами больницы. Мюррей солгал, когда подошёл к Кэтрин Джексон и спросил её, чем он может помочь, и она спросила у него, что произошло, и он ответил, что не знает. Бедный Конрад Мюррей.

Уолгрен говорит, что в законе очень чётко говорится о причинно-следственной связи. И версия защиты этому не соответствует. Мюррей сказал, что знал о зависимости Майкла от пропофола, Мюррей сказал, что Майклу нравится самому нажимать на шприц и вводить пропофол, и тем не менее Мюррей дал Майклу валиум, мидазолам, лоразепам и пропофол и оставил его одного.

Уолгрен подтверждает, что Люди не могут точно сказать, что именно произошло в ту ночь за закрытыми дверями. Но присяжные знают, что происходило каждую ночь. Знают о поставках пропофола. И знают о том, что Майкл Джексон умер. Это было предсказуемое и допустимое следствие всех этих действий. Уолгрен говорит, что удивительно, что Майкл прожил так долго, получая пропофол в таких условиях каждую ночь.

Уолгрен спрашивает присяжных, если Мюррей так заботился о Майкле, зачем он сделал ту запись в его спальне? Между ними должны были быть отношения, основанные на доверии, и совершенно очевидно, что Майкл доверял Мюррею. Мюррей принёс в дом пропофол, дал его Майклу и оставил его одного без присмотра, не позвонил в 911 – Мюррей несёт полную ответственность за случившееся. Мюррей проявил преступную халатность не потому, что пациентом был Майкл Джексон, а потому что он вёл себя с преступной халатностью. Действия Мюррея стали основной причиной смерти Майкла Джексона.

Уолгрен просит присяжных принять во внимание все улики и показания. Он верит, что присяжные признают, что Мюррей проявил преступную халатность, потому что то, что он сделал, - это фармацевтический эксперимент в спальне. Уолгрен просит присяжных вернуться с единственно правильным и справедливым вердиктом, вынесенном на основании действий Конрада Мюррей и ничего более, – вердиктом “виновен в непредумышленном убийстве”!

www

Cпасибо Wenghua и kathiejmie