"Переходим к светской беседе?" - Цадкиэль стоял у двери в собственную спальню и переминался с ноги на ногу. Он чувствовал себя ужасно неловко оттого, что его заставили наблюдать за этой сценой.
И ведь понятно, что сцена разыграна специально для него. Хотелось просочиться в комнату и крепко-накрепко запереть за собой дверь, но эти двое стояли прямо в проходе, и чтобы пройти, надо будет их отодвинуть. А Цадкиэль не хотел лишний раз к ним прикасаться. Не потому что это было так уж отвратительно. Вовсе нет. Вернее, совсем даже наоборот. Глядя на демонов, архангела посетила мысль, что можно было бы плюнуть на все и... И что, присоединиться? Не-е-ет уж. Даже если эта парочка решит устроить для него спектакль прямо тут в коридоре, Цадкиэль обязан выдержать, не дрогнуть, не поддаться соблазну.
Надо ответить на вопрос Сатаны. Надо сказать что-нибудь едкое, язвительное. Показать, что он разоблачил их план. Но... Пока Сатана ждал ответа на свой вопрос, Велезевул не стесняясь льнул к своему любовнику, поглаживал широкую грудь, его ладони забрались под легкий плащ и теперь разминали спину. А князь, вместо того, чтобы остановить его, с видимым удовольствием позволял ласкать себя на глазах чужого. Более того, он и сам активно отвечал на ласки. При этом он не сводил пытливого взгляда с гостя.
- Так понравился тебе праздник? - через пару минут переспросил Сатана.
Хвала Господу, Цадкиэль вовремя вспомнил как это - дышать. А то от нехватки кислорода у него уже темные круги поплыли перед глазами. С шумом втянув в себя воздух, архангел с усилием отвел взгляд.
- Понравился, - сипло ответил он, искренне не понимая, что это у него с голосом. Ну, почти искренне.
"Господи, пусть они уйдут. Пусть они оставят меня в покое!" - взмолился архангел. - "Ну, что им от меня надо?"
- А что ж ты так рано ушел? - улыбаясь, спросил Сатана, но глаза его были устремлены на любовника. И столько в них было нежности и желания, столько любви...
Цадкиэлю стало так тоскливо. Как же давно на него никто не смотрел вот так - восхищаясь. Наверное, с тех пор, как он получил пост, и даже раньше. Как же давно Архангел Суда и сам не позволял себе смотреть так на кого-нибудь. Не позволял себе чувствовать...
Вельзевул тем временем отступил от друга и наткнулся спиной на архангела и потерял равновесие. Тот автоматически заключил любовника князя в кольцо рук, дабы не позволить ему упасть. Архидемон тут же откинулся на грудь Цадкиэля и закинул голову назад, с легким удивлением глядя в глаза ангелу. Язычок змейкой пробежался по губам, выражая вроде бы как неуверенность своего хозяина, глаза заволокло пленкой желания...
Позже Цадкиэль не мог себе объяснить, как получилось, что он склонил голову и коснулся губами щеки Вельзевула. Как получилось, что это невинное прикосновение вдруг превратилось в страстный поцелуй, когда демон, чуть повернув лицо, поймал его губы своими. Как получилось, что Сатана, вместо того, чтобы возмутиться, тихо рассмеялся и шагнул к ним. И как все-таки получилось, что они все трое шагнули в спальню, плотно прикрыв за собой дверь.
"Не иначе, как бес попутал", - позже скажет Цадкиэль, глядя на себя в зеркало, и довольно улыбаясь.
А пока он не думал ни о чем, и уж конечно, не искал никаких объяснений. С каким-то необъяснимым внутренним трепетом он позволил своим неожиданным любовникам раздеть его и толкнуть на широкую кровать. С искренним восторгом он смотрел, как они раздевают друг друга, ежесекундно целуясь. С животным нетерпением он ждал, когда закончится это представление, и двое демонов присоединятся к нему на шелковых простынях. С необузданной страстью он целовал, гладил, ласкал, облизывал их тела, не уточняя, кому они принадлежат - Вельзевулу или Сатане. С неземным блаженством он отдавался умелым губам и рукам, которые с каждой секундой возносили его все выше и выше на пик удовольствия. И с упрямством Архангела Суда он отказывался верить, что тот крик - низкий, глубокий, больше похожий на рев животного - принадлежал именно ему, когда чужое семя заполнило его изнутри, а собственное выплеснулось в чей-то жадный и ненасытный рот.
С чистой совестью новорожденного он погрузился в приятную дрему. Где-то на задворках сознания плавала мысль о том, как он вернется и составит отчет для Отца. Естественно, в нем он напишет, что никаких нарушений обнаружено не было, но... Но все же не мешало бы сделать еще пару неожиданных визитов в ад, потому что Архангел суда просто нутром чует, что что-то там не так. И вообще, надо внести предложение проводить подобные ревизии не реже одного раза в год. А лучше - в месяц. Точно, раз в месяц на два-три дня спускаться в ад - просто жизненная необходимость. Надо же как-то их контролировать.
С широкой и удовлетворенной улыбкой Цадкиэль уснул, чувствуя по бокам приятную тяжесть и тепло чужих тел.


- Нет, ты это слышал?! - возмущенно вскрикнул Вельзевул, влетая в покои Сатаны.
- Что именно? - лениво потягиваясь, уточнил тот.
- Этот урод... Прости, Господи... решил снова наведаться с ревизией!
- Кто урод-то? - нахмурился Сат. Неужели Господь...
- Да архангел наш. Цадкиэль! - рявкнул Вельзевул. Взобрался на колени любовнику и внимательно посмотрел ему в глаза. - Наш ангелочек, видимо, не может забыть ласки Князя Ада.
- Ты ревнуешь, Вель? - усмехнулся Сатана, притягивая любовника к себе, и принялся покрывать любимое лицо архидемона легкими поцелуями. Наконец, он оторвался от друга. - А мне показалось, что ты и сам был совсем не против ангела в нашей постели...
- Ну-у... я и сейчас не сказать, чтобы был против. Но не ожидал такого рвения от нашего крылатого друга, - хмыкнул Вель. - Проверки теперь будут частыми.
- Тем же составом? - деловито уточнил князь.
- Ага, именно, - мурлыкнул его советник. - Надо сказать Адрамелеху, чтобы не убивался так. Его любимый Ганиэль еще успеет ему надоесть.
- Вот ты и скажи... позже, - прошептал Сатана, подхватывая любовника и унося на широкую постель.