Кликабельно.

https://nikolay-saharov.livejournal.com/2349265.html

https://nikolay-saharov.livejournal.com/2349032.html

Образец талантливой пропаганды.
Якобы, - уличный арт в Минске, автор неизвестен.
Но лично мне не верится.

https://nikolay-saharov.livejournal.com/2348766.html

Подавляющее большинство россиян как и подавляющее меньшинство, состоящее из оппонирующих им российских либералов, живут в двух совершенно разных измерениях.

В одном измерении Россия - это Третий Рим.
Последний рубеж защиты традиционных ценностей в мире. Во главе ее стоят православные русские люди. Всенародно избранный президент Путин и его соратники: Мишустин, Шойгу, Лавров, Нарышкин, Зорькин. В этом измерении Россия прекращает гражданскую войну в Чечне и Дагестане, ценою жизней спецназовцев спасает детей в Беслане, принимает к себе отторгнутый от нее ранее Крым, спасает от резни Южную Осетию и Донбасс, предотвращает геноцид христиан и других религиозных меньшинств в Сирии. В ней по всем ее просторам строятся новые и возрождаются поруганные ранее монастыри и храмы. В этой России достигнут самый высокий уровень жизни за всю ее историю. Пострадавшим от стихийных бедствий приходит на помощь Государство. Русские ребята из Омона и Росгвардии защищают покой и порядок в стране. А власть старается делать все для сохранения и роста благосостояния своих граждан. В этом измерении единственные верные союзники России - её армия и флот, а ее явные враги готовы на любую ложь, провокации и даже преступления для подрыва ее могущества и спокойствия в стране.

В другом измерении Россия - это Царство Зла Мордор.
Во главе с узурпатором власти. Ранее Царем, а теперь Путиным с его злодеями содельниками, присвоившими себе почти все богатства страны. Эти злодеи взрывают жилые дома в Москве и расстреливают невинных детей в Беслане, вешают сбежавшего Березовского, травят полонием Литвиненко, применяют химическое оружие ("Новичек") против Скрипалей и Навального, сбивают пассажирский самолет на Украине. Омон и Росгвардия - сатрапы кровавого режима и палачи россиян. Южная Осетия и Крым - оккупированные Россией территории, а Донбасс - территория захваченная русскими террористами. А спасение страны, - это свержение всей действующей власти от Президента до премьера и парламента как "партии воров", отторжение Крыма и Курил, сдача Донбасса, Южной осетии и Сирии на волю "победителей", сокращение "ненужной" армии и уничтожение оборонки, введение в стране внешнего управления, передача экономики под контроль международных корпораций, законодательное введение всех новоявленных западных "свобод" и ценностей.

Первым есть что терять, - все то, что заработано своим трудом за последние десятилетия. Они понимают, что их благосостояние напрямую зависит от государственного перераспределения доходов от продажи недр страны.

Вторые надеются на благодарность Запада и на то, что "победители" не забудут их в случае своей победы и искренне верят, что международным корпорациям потребуются мастера пропаганды для одурачивания обнищавшего и ненужного им населения России.

О чем они могут между собой говорить?

Что обсуждать, если единственное, что может их объединить, - это презрение и ненависть.

Причем, презрение и ненависть именно друг к другу.

P.S. ОНИ же сами честно пишут:

"Я не один раз говорила - да, мы сегодня жив ем просто в "золотом веке", если сравнить нашу жизнь с жизнью наших родителей и дедов. Рухнул железный занавес, открылись границы, информация о жизни мира, всегда скрываемся в советское время, хлынула потоком, и всякий, желающий ее получить, просто нажимает кнопку в своем компьютера...
События в Белоруссии разрушили мою идиллическую картину жизни: стало очевидно, как власть выпускает зубы, когда чувствует угрозу своему бессрочному и беззаконному существованию...
Я шлю тебе сердечный привет, желаю здоровья и сил, желаю тебе жить в стране, свободной от тупой и тошнотворной власти. И себе, дорогая моя, желаю того же.
Обнимаю, Люся Улицкая".

https://nikolay-saharov.livejournal.com/2348366.html

Не дай нам Бог увидеть русский бунт, бессмысленный и беспощадный." А.С. Пушкин

СВОБОДА.

Давайте про неё. Попробуем без политики и обличений. Без кликушества, типа

"Позор холуям и подонкам, стреляющим в свой народ!".

Не надо.

"Народ", как было справедливо замечено, сильное слово. Все злодеяния в мире - от имени и во имя народа. Поэтому давайте не от имени народа, а от себя лично. И потом, народ - он ведь с обеих сторон. Потому, что как вы не хитрите, противопоставляя народ и государство, но все госслужащие от Акакия Акакиевича до Государя, вся полиция, армия, флот, солдаты и офицеры, моряки и лётчики - это народ. Это мы.

И вот какая-то сила ставит нас друг против друга. С детских лет помню эпизод из советского(!) фильма про революцию. Идут мирные демонстранты. Впереди (случайно?) женщины с детьми.

Поют песню:

"Вставай, поднимайся рабочий народ...".

Улицу перегораживает цепь солдат. Толпа притормаживает, плотнеет. Офицер выходит вперёд, прижимает руки к груди:

"Братцы! Честью прошу: расходитесь! У меня приказ стрелять!".

Но остановиться уже невозможно: сзади напирают, выдавливая передние ряды на солдат. В офицера летят камни. Под свист и улюлюканье он бежит к солдатам, машет перчаткой. Залп. Давка, кровь. Крики: "Палачи! Убийцы!". Всё. Точка невозврата пройдена. Убитых детей не простят. Так было 9-го января.

Страшно? А будет ещё страшней. Будет Гражданская Война, расстрел царской семьи с разбиванием мертвых лиц прикладами, будут офицерские полки и Анка-пулемётчица, будут Петлюра и Батька Махно, Крым, Перекоп, Хлудов и Чарнота, Гришка Мелехов и Павка Корчагин.... Потом, естественно, разруха, голод, тиф, продразвёрстка, Швондер и ГорОчистка, раскулачивание и коллективизация... Беспризорники и храмы, превращённые в тюрьмы. Много всего будет. И ведь с обеих сторон будет НАРОД. Вы же не будете спорить, что, мол, Шариков с помойки - это народ, а Высоцкий с лошадью - не народ?

А убитые юнкера Вертинского - не народ? Самый что ни на есть народ, да ещё, пожалуй, лучшая его часть. А закончится всё диктатурой, долгой и жестокой. Скажете, это особенность русского народа, менталитет, мол, он такой - без царя никак? А где было по другому?

Помните Великую Французскую Революцию? Помните, как рубили головы и обезумевшая и ликующая толпа пила кровь? В буквальном смысле - это называлось "революционное причастие". Не дай нам Бог увидеть русский бунт...

А потом был император с абсолютной властью, Наполеон. Закон всех революций - приход диктатора. По другому не бывает потому, что только диктатор способен железной рукой загнать одуревший от крови и беззакония народ в стойла и казармы. И потребует - и ведь получит! - народную любовь. А мы потом будем спорить: кто виноват, кто первый начал... На чьей стороне была правда... Мы и через сто лет будем спорить, сейчас не надо. Давайте признаем очевидное: история всех революций показывает - будет хуже. Гораздо хуже. Если и не война, то раскол, противостояние, передел всего, появление сотен новых "лидеров", зовущих в разные стороны , полная "разруха в головах" и в экономике.

Вот я и хочу понять: если мы понимаем, что будет хуже, то какая сила вновь и вновь выводит тысячи людей на улицы и ставит их против солдат , юнкеров, казаков, ОМОНа? Невежество? Да, конечно. Ведь , в основном, это молодёжь. Они, конечно, не помнят ни русскую революцию, ни французскую, про Гришку Мелехова , как и про Отрепьева - не слыхали, беспризорных детей не видели, да и стрельбу из танков в центре Москвы не помнят. Плоды облегчённого образования. Легкомыслие? Безусловно. Им кажется - это игра такая. Весело! Интересно! Не думают они вовсе ни об экономике, ни о политике, ни о том, как устроено государство, ни о том, что будет дальше. Им здесь и сейчас. Вот мы, а вот менты. Даёшь!

Послушайте, а может, они просто зажрались? Да и не без этого. Посмотрите на них - все рослые, мясистые, все кил по 90! Тяжёлой работой не загружены - городские! Из тяжестей только гантели и тренажёры. Одеты хорошо, на электрических самокатах катаются. Куда силы молодецкие девать? Это на селе сейчас сенокос, уборка урожая, каждый погожий день ловить надо. А в городе-то как хорошо! Тепло, сухо, ровно, ни о скотине, ни о кормах, ни о дровах и думать не надо. В коротких штанишках, в кроссовках, с девчонками - айда!

Легкомыслие. Конечно, не думают они о кусках мяса на вилах - до этого далеко! До этого, безусловно, не дойдёт. Мы же не звери. А дом профсоюзов? До жареного мяса далеко? А разбитые прикладами лица девочек царской семьи? Мы же не звери? Не дойдёт? Но ведь как-то доходит! Вот уже в постах: "Никакой пощады врагам свободы! Давить , как тараканов! Они понимают только силу!" " Кровавый тиран!" - знакомая лексика? Ещё чуть-чуть и слово "СМЕРТЬ!" прозвучит в этих призывах! КРОВАВЫЙ тиран - кто? Государь Николай? Янукович? Батька?

Только давайте без этого: они первые начали! Менты - звери! Всё начинается с этого деления: МЫ и ОНИ. Мы - хорошие, умные, свободные; ОНИ - холуи и подонки. ОМОН? Юнкера? Подонки? Каково солдату стоять в цепи против многотысячной толпы? Кожей своей чувствовать, как эта толпа накаляется, наливается злобой - в том числе и от твоего бездействия? Что ещё чуть-чуть, и этот многотонный зверь двинется вперёд, опрокинет и растопчет тебя как бумажную куклу?

Давно уже поняли: толпа - это особое существо со своей психологией, своим поведением, своей моралью. По отдельности - никто не хотел, да и помыслить не мог! А все вместе - сделали и не поперхнулись. Но, послушайте, во имя чего? Ведь у них, кажется, всё есть. Как было справедливо замечено, на самокатах в шортиках катаются и сыты, и обуты, и трудом не перегружены. Ведь невежество, легкомыслие, жажда романтики и адреналина - это не цель, это сопутствующие диагнозы. Какая такая сила ведёт их на баррикады? Что или кто воодушевляет, окрыляет и делает их готовыми проливать кровь? Причём, заметим, не только да и не столько свою? Имя? Да вот же оно: СВОБОДА. Вот он, главный провокатор всех революций и общего озверения. Ничуть и не прячется и не боится - кто посмеет на неё посягнуть? Она - абсолютная, непререкаемая ценность, она стоит с факелом над миром, она несёт свет! Она гордый сокол, она - Данко с пылающим сердцем, пусть сильнее грянет буря! Мы не рабы! Как можно подвергать её ценность сомнению? Её можно только воспевать.

А давайте не побоимся.... и подвергнем! Чего мы боимся? Ведь мы так бесстрашно подвергаем сомнению и власть, и Церковь, и Веру, и даже Бога! И природу человеческую, добавляя к мужчинам и женщинам ещё десяток полов. А тут боимся? Да, боязно. Непростая это особа. Вот она с факелом освещает нам путь, а вот она с голыми сиськами на баррикадах и вокруг неё уже горы трупов. И "К топору зовите Русь!" - это тоже она.

Осторожнее с ней надо. К топору? К этим вот вилам? А во имя чего, позвольте спросить? А всё во имя неё и её именем. Правда, тогда на баррикадах в Париже, с ней рядом на равных шли "Равенство" и "Братство", но... сейчас о них уже и не помнят. Потом так же рядом шли "Мир народам, Земля крестьянам, Фабрики рабочим" и всякая шелупонь типа "Отдание чести отменяется" и "Долой стыд!", но уже совсем недолго.

Были ещё "Идеалы мира и прогресса", но тоже пропали. Сейчас рядом с ней стоят "Демократия" и "Права человека" , и, простите, несколько пошловатое "Процветание"; и все они кажутся несокрушимыми, но.... поверьте, и они смертны! Бессмертна только она, Свобода. Она легко меняет и бросает своих любовников и так же легко исчезает сама. Все бьются за неё, но никто ей не обладает, она сама владеет всеми, она абсолютна и самодостаточна. Она величайшая обманщица. Зовёт в "светлое царство" - а там гильотины, виселицы и ЧК, обещает мир - и братоубийственная война, говорит о "процветании" - и даёт нищету и голод. Она всегда приводит нас ровно к обратному результату. Да иначе и быть не может!

Вспомним, кто был первым в Истории Мироздания борцом за свободу, кто первым восстал против единовластия? Его имя переводится как - Лжец, Клеветник; "он есть ложь и отец лжи". У него есть и другие имена: "Повелитель Мух" и "Несущий Свет". Чего же мы так легко становимся мухами и летим на этот "свет"? Ведь нас с детства приучают к послушанию и порядку. Это можно, а это нельзя. И не всегда могут объяснить - почему. Нельзя играть со спичками. Нельзя ходить без штанов, пукать в храме, смеяться над убогими, кидаться едой....

А многое , чего не хочется - надо. Надо, надо умываться по утрам и вечерам. Да ещё и холодной водой. Надо рано вставать, есть кашу, ходить в школу, делать уроки. А дальше - больше: работа (скучная), начальство (всегда глупое), всюду дисциплина и субординация. Не говоря уже о воинской службе. Послушайте, да ведь вся наша жизнь, наша цивилизация держится на этом! Монашеская жизнь в любом монастыре мира начинается с послушания. И , знаете, говорят, что это и есть путь к свободе. Только долгий и трудный, вот беда! И Свобода какая-то другая - без пальбы и криков.

А ведь мы хотим легко и сразу. Ведь как просто: идёшь в общей массе, чувствуя себя частью огромной силы и - свободен! От чего? Да от всего! От каши, от уроков, от дурака начальника, от условностей и предрассудков, от неизвестно кем установленных норм поведения и приличия, от буржуазной морали, от ложного стыда, от законов консервативного и лицемерного общества - вперёд! И слово "Свобода" играет в крови как шампанское! И прочь с дороги: сомнём и растопчем! Но куда это - вперёд? И дальше- как? Ах, не надо об этом! Я не знаю - куда и как. Но вон тот, впереди, с кепкой в кулаке - он знает! Вон он, вон - с бородкой... Или вон тот - в клетчатом пиджаке и пенсне треснутое... Они знают путь, они несут свет! А мы просто за ними, с арматурой... С винтовкой... С вилами... В светлое царство... Наше дело - дорогу расчистить, строить будут другие... В белых перчаточках это не делается... Свободу без крови не добудешь... Шампанское уже не берёт, уже и самогону мало! И вот уже вместо вчерашнего романтика с крыльями за спиной сидит опухший алкоголик и ворочает тяжёлым взглядом:

"Чего это вчера было-то? Козырно погуляли... Похмелиться бы... Дай!"

Свободы много не бывает? Ещё как бывает. Только никто не сделает вас ни свободными, ни счастливыми. Это ваш путь, путь каждого. Не пытайтесь переложить его на кого-то другого, который знает. Он врёт, он не знает, как надо. Но, позвольте, говорите вы, нас ведь обманывают, обворовывают, предают... Ну, во-первых, скорее всего, вам так кажется. Нечего у вас красть. Во-вторых, это не повод самому нарушать закон. Помните, как говорил профессор Преображенский: " На преступления, мой друг, не идите никогда. Постарайтесь прожить эту жизнь с чистой совестью.". Мы не рабы? Не слуги? Что - никому? Ни Богу, ни Царю, ни Отечеству?

Печально, ежели так. Гордиться тут нечем. У них, у рабов и послушников, на Соловках персики росли и форель в ручьях. А победившие борцы за свободу ничего, кроме концлагеря, сделать там не смогли. Но всё-таки, как же без неё, без Свободы? Да не переживайте за неё! Не надо! Никуда она от нас не денется. По своей человеческой слабости мы без неё не можем. Только держите её в рамках. Не ходите с сиськами на баррикады. Не делайте из неё святыню, абсолютную ценность.

Как мудро сказано в Домострое: Пей вино, но не упивайся. Спирту "Роялю" не надо. Ограничьте свои аппетиты. Мы и так многое себе позволяем. С голыми жопами по сцене бегаем, неграм ботинки целуем, в Храме норовим сплясать... А это уже даже и не Свобода, а некоторая, простите, вольность. Не надо так. Мы же не "королевские жирафы" и не в театре. Соблюдайте приличия! Давайте не будем. Дорогие мои, хорошие....

Давайте без мяса на вилах.

Юрий Иванович Борзов.

Via: Евгений Додолев

https://nikolay-saharov.livejournal.com/2348214.html

https://nikolay-saharov.livejournal.com/2348005.html

Чудов и Вознесенский монастыри Московского Кремля from Archclassic Center MArchI.

https://nikolay-saharov.livejournal.com/2347589.html

Неподалеку от Галича, на Виноградной горе, где ныне расположено село Шевченково, стоит легендарная святыня – храм святого Пантелеймона.



Здесь, в месте впадения Лимницы в Днестр, в 1194 году волынский князь Роман Мстиславич построил православный храм и назвал его в честь деда, киевского князя Изяслава, христианское имя которого – Пантелеймон. Это единственный и самый старый из храмов Галицко-Волынского княжества, сохранившийся до наших дней.



При обследовании церкви святого Пантелеймона в 1909 году известный историк, искусствовед Иосиф Пеленский нашел на фасадах многочисленные надписи 13–17 веков. Одна из надписей содержал дату, соответствующую 1194 году. Это – свидетельство того, что церковь уже была построена.



Первое письменное упоминание о храме святого Пантелеймона датируется 1367 годом. Из других, более поздних источников, появившихся в 16 веке, известно, что храм "... стоит одинокий на полях из квадратных камней построен". Причиной запустения стало то, что центр архиепископства перенесли из Галича во Львов.



В конце 16 века началась новая эпоха в жизни храма. Костел передали Галицкому монастырю францисканцев, позволили отреставрировать и построить при нем монастырь. После восстановления церковь святого Пантелеймона несколько изменила свой внешний вид и превратилась в базилику в стиле барокко. Напротив входа в храм построили колокольню, обнесли весь церковный ансамбль валами.



Церковь святого Пантелеймона не раз подвергалась разрушениям и грабежам. Во время турецкого похода на Галич ее частично уничтожил Ибрагим Шайтан-паша. Во время пожара 1802 сгорел костел, монастырь и много ценных документов. Но больше всего пострадало сооружение в годы Первой мировой войны. Вследствие артиллерийского обстрела разрушился западный портал, крыша, интерьер, пострадал верх колокольни. После войны церковь отстроили, почти полностью вернув ей прежний облик.



Последний раз храм реставрировали в 1998 году, после чего он приобрел вид, приближенный к первоначальному, вернув все элементы, присущие галицкой архитектурной школе княжьего периода.



Хорошо видна главная особенность церкви - она построена не из плинфы (как киевские, новгородские, смоленские храмы), а из каменных блоков. Эту технологию на Руси позаимствовали из романского зодчества.



После чего, вероятно, именно галицкие мастера занесли её во Владимирскую Русь.



ua.igotoworld.com

https://nikolay-saharov.livejournal.com/2347019.html

Вид на часовню Воскресения Христова с самой высокой в России статуей Христа Спасителя 22 метра в высоту.


Храм Петра и Павла.


Храм Успения Пресвятой Богородицы.


Часовня Троицы Живоначальной.


Часовня Илии Пророка.


Общий план на храмовый комплекс.

Храмовый комплекс был построен относительно недавно в 2012 году исключительно на частные средства.
Несмотря на это, вход абсолютно бесплатный.

https://nikolay-saharov.livejournal.com/2346814.html

Александр Солженицын

Гарвардская речь.

Девиз вашего университета - "Veritas".
И некоторые из вас уже знают, а другие узнают на протяжении жизни, что Истина мгновенно ускользает, как только ослабится напряжённость нашего взора, - и при этом оставляет нас в иллюзии, что мы продолжаем ей следовать. От этого вспыхивают многие разногласия. И ещё: истина редко бывает сладкой, а почти всегда горькой. Этой горечи не избежать и в сегодняшней речи, - но я приношу её не как противник, но как друг.

Три года назад в Соединённых Штатах мне тоже пришлось говорить такое, от чего отталкивались, не хотели принять, - а сейчас согласились многие.

Раскол сегодняшнего мира доступен даже поспешному взгляду. Любой наш современник легко различает две мировые силы, каждая из которых уже способна нацело уничтожить другую. Но понимание раскола часто и ограничивается этим политическим представлением: иллюзией, что опасность может быть устранена удачными дипломатическими переговорами или равновесием вооружённых сил. На самом деле мир расколот и глубже, и отчуждённей, и большим числом трещин, чем это видно первому взгляду, - и этот многообразный глубокий раскол грозит всем нам разнообразной же гибелью. По той древней истине, что не может стоять царство - вот, наша Земля, - разделившееся в себе.

Есть понятие "третий мир", и, значит, уже три мира. Но их несомненно больше, мы не доглядываем издали. Всякая древняя устоявшаяся самостоятельная культура, да ещё широкая по земной поверхности, уже составляет самостоятельный мир, полный загадок и неожиданностей для западного мышления. Таковы по меньшему счёту Китай, Индия, Мусульманский мир и Африка, если два последние можно с приближением рассматривать собранно. Такова была тысячу лет Россия, - хотя западное мышление с систематической ошибкой отказывало ей в самостоятельности и потому никогда не понимало, как не понимает и сегодня в её коммунистическом плену. И если Япония в последние десятилетия всё более стала "дальним Западом", всё тесней примкнула к Западу (судить не берусь), то, например, Израиль я бы не отнёс к западному миру хотя бы по тому решающему обстоятельству, что его государственный строй принципиально связан с религией.

Как ещё сравнительно недавно маленький новоевропейский мирок легко захватывал колонии во всём мире, не только не предвидя серьёзного сопротивления, но обычно презирая какие-либо возможные ценности в мироощущении тех народов! Успех казался ошеломляющим, не знал географических границ. Западное общество развёртывалось как торжество человеческой независимости и могущества. И вдруг в XX веке так ясно обнаружилось, что оно хрупко и обрывчато. И теперь мы видим, каким коротким, шатким оказалось это завоевание (очевидно свидетельствуя и о пороках того западного миросознания, которое на эти завоевания вело). Сейчас соотношение с бывшим колониальным миром обратилось в свою противоположность, и западный мир нередко переходит к крайностям угодливости, - однако трудно прогнозировать, как ещё велик будет счёт этих бывших колониальных стран к Западу и хватит ли ему откупиться, отдав не только последние колониальные земли, но даже всё своё достояние.

* * *

Всё же длящееся ослепление превосходства поддерживает представление, что всем обширным областям на нашей планете следует развиваться и доразвиться до нынешних западных систем, теоретически наивысших, практически наиболее привлекательных; что все те миры только временно удерживаются - злыми правителями, или тяжёлыми расстройствами, или варварством и непониманием - от того, чтоб устремиться по пути западной многопартийной демократии и перенять западный образ жизни. И страны оцениваются по тому, насколько они успели продвинуться этим путём. Но такое представление выросло, напротив, на западном непонимании сущности остальных миров, на том, что все они ошибочно измеряются западным измерительным прибором. Картина развития планеты мало похожа на это (...)

Когда создавались современные западные государства, то провозглашался принцип: правительство должно служить человеку, а человек живёт на земле для того, чтоб иметь свободу и стремиться к счастью (смотри, например, американскую декларацию независимости). И вот наконец в последние десятилетия технический и социальный прогрессы дали осуществить ожидаемое: государство всеобщего благосостояния. Каждый гражданин получил желанную свободу и такое количество и качество физических благ, которые по теории должны были бы обеспечить его счастье - в том сниженном понимании, как в эти же десятилетия создалось. (Упущена лишь психологическая подробность: постоянное желание иметь ещё больше и лучше и напряжённая борьба за это запечатлеваются на многих западных лицах озабоченностью и даже угнетением, хотя выражения эти принято тщательно скрывать. Это активное напряжённое соревнование захватывает все мысли человека и вовсе не открывает свободного духовного развития.) Обеспечена независимость человека от многих видов государственного давления, обеспечен большинству комфорт, которого не могли представить отцы и деды, появилась возможность воспитывать в этих идеалах и молодёжь, звать и готовить её к физическому процветанию, счастью, владенью вещами, деньгами, досугом, почти к неограниченной свободе наслаждений, - и кто же бы теперь, зачем, почему должен был бы ото всего этого оторваться и рисковать драгоценной своей жизнью в защите блага общего и особенно в том туманном случае, когда безопасность собственного народа надо защищать в далёкой пока стране? Даже биология знает, что привычка к высокоблагополучной жизни не является преимуществом для живого существа. Сегодня и в жизни западного общества благополучие стало приоткрывать свою губящую маску.

Соответственно своим целям западное общество избрало и наиболее удобную для себя форму существования, которую я назвал бы юридической. Границы прав и правоты человека (очень широкие) определяются системою законов. В этом юридическом стоянии, движении и лавировании западные люди приобрели большой навык и стойкость. (Впрочем, законы так сложны, что простой человек беспомощен действовать в них без специалиста.) Любой конфликт решается юридически - и это есть высшая форма решения. Если человек прав юридически, - ничего выше не требуется. После этого никто не может указать ему на неполную правоту и склонять к самоограничению, к отказу от своих прав, просить о какой-либо жертве, бескорыстном риске - это выглядело бы просто нелепо. Добровольного самоограничения почти не встретишь: все стремятся к экспансии, доколе уже хрустят юридические рамки. (Юридически безупречны нефтяные компании, покупая изобретение нового вида энергии, чтобы ему не действовать. Юридически безупречны отравители продуктов, удолжая их сохранность: публике остаётся свобода их не покупать.)

Всю жизнь проведя под коммунизмом, я скажу: ужасно то общество, в котором вовсе нет беспристрастных юридических весов. Но общество, в котором нет других весов, кроме юридических, тоже мало достойно человека. (Аплодисменты.) Общество, ставшее на почву закона, но не выше, - слабо использует высоту человеческих возможностей. Право слишком холодно и формально, чтобы влиять на общество благодетельно. Когда вся жизнь пронизана отношениями юридическими, - создаётся атмосфера душевной посредственности, омертвляющая лучшие взлёты человека. (Апл.)

Перед испытаниями же грозящего века удержаться одними юридическими подпорками будет просто невозможно.

* * *

В сегодняшнем западном обществе открылось неравновесие между свободой для добрых дел и свободой для дел худых. И государственный деятель, который хочет для своей страны провести крупное созидательное дело, вынужден двигаться осмотрительными, даже робкими шагами, он всё время облеплен тысячами поспешливых (и безответственных) критиков, его всё время одёргивает пресса и парламент. Ему нужно доказать высокую безупречность и оправданность каждого шага. По сути, человек выдающийся, великий, с необычными неожиданными мерами, проявиться вообще не может - ему в самом начале подставят десять подножек. Так под видом демократического ограничения торжествует посредственность.

Подрыв административной власти повсюду доступен и свободен, и все власти западных стран резко ослабли. Защита прав личности доведена до той крайности, что уже становится беззащитным само общество (апл.)... от иных личностей, - и на Западе приспела пора отстаивать уже не столько права людей, сколько их обязанности. (Апл.)

Напротив, свобода разрушительная, свобода безответственная получила самые широкие просторы. Общество оказалось слабо защищено от бездн человеческого падения, например от злоупотребления свободой для морального насилия над юношеством, вроде фильмов с порнографией, преступностью или бесовщиной (апл.): все они попали в область свободы и теоретически уравновешиваются свободой юношества их не воспринимать. Так юридическая жизнь оказалась не способна защитить себя от разъедающего зла.

Что же говорить о тёмных просторах прямой преступности? Широта юридических рамок (особенно американских) поощряет не только свободу личности, но и некоторые преступления её, даёт преступнику возможность остаться безнаказанным или получить незаслуженное снисхождение - при поддержке тысячи общественных защитников. Если где власти берутся строго искоренять терроризм, то общественность тут же обвиняет их, что они нарушили гражданские права бандитов. (Апл.) Немало подобных примеров.

Весь этот переклон свободы в сторону зла создавался постепенно, но первичная основа ему, очевидно, была положена гуманистическим человеколюбивым представлением, что человек, хозяин этого мира, не несёт в себе внутреннего зла, все пороки жизни происходят лишь от неверных социальных систем, которые и должны быть исправлены. Странно, вот на Западе достигнуты наилучшие социальные условия, - а преступность несомненно велика и значительно больше, чем в нищем и беззаконном советском обществе (...)

* * *

Безо всякой цензуры на Западе осуществляется придирчивый отбор мыслей модных от мыслей немодных - и последние, хотя никем не запрещены, не имеют реального пути ни в периодической прессе, ни через книги, ни с университетских кафедр. (Апл.) Дух ваших исследователей свободен юридически - но обставлен идолами сегодняшней моды. Не прямым насилием, как на Востоке, но этим отбором моды, необходимостью угождать массовым стандартам устраняются от вклада в общественную жизнь наиболее самостоятельно думающие личности, появляются опасные черты стадности, закрывающей эффективное развитие. В Америке мне приходилось получать письма замечательно умных людей, какого-нибудь профессора дальнего провинциального колледжа, который много способствовал бы освежению и спасению своей страны, - но страна не может его услышать: его не подхватит media. Так создаются сильные массовые предубеждения, слепота, опасная в наш динамичный век. Например, иллюзорное понимание современного мирового положения - такой окаменелый панцырь вокруг голов, что через него уже не проникает ничей человеческий голос из 17 стран Восточной Европы и Восточной Азии, - а только проломит его неизбежный лом событий.

Я перечислил несколько черт западной жизни, которые поражают человека, пришедшего в этот мир понову. Размеры и задачи этой речи не позволяют продолжить обзор: как эти особенности западного общества отражаются на таких важных сторонах национального существования, как образование начальное, образование высшее гуманитарное и искусство.

* * *

Почти все признают, что Запад указывает всему миру выгодный экономический путь развития, последнее время сбиваемый, правда, хаотической инфляцией. Но и многие живущие на Западе недовольны своим обществом, презирают его или упрекают, что оно уже не соответствует уровню, к которому созрело человечество. И многих это заставляет колебнуться в сторону ложного и опасного течения социализма.

Я надеюсь, никто из присутствующих не заподозрит, что я провёл эту частную критику западной системы для того, чтобы выдвинуть взамен идею социализма. (Апл.) Нет, с опытом страны осуществлённого социализма я во всяком случае не предложу социалистическую альтернативу. Что социализм всякий вообще и во всех оттенках ведёт ко всеобщему уничтожению духовной сущности человека и нивелированию человечества в смерть, - глубоким историческим анализом показал математик академик Шафаревич в своей блестяще аргументированной книге "Социализм"; скоро два года, как она опубликована во Франции, - но ещё никто не нашёлся ответить на неё. В близком времени она будет опубликована и в Америке.

Но если меня спросят, напротив: хочу ли я предложить своей стране в качестве образца сегодняшний Запад, как он есть, я должен буду откровенно ответить: нет, ваше общество я не мог бы рекомендовать как идеал для преобразования нашего. Для того богатого душевного развития, которое уже выстрадано нашею страною в этом веке, - западная система в её нынешнем, духовно-истощённом виде не представляется заманчивой. Даже перечисленные особенности вашей жизни приводят в крайнее огорчение.

Несомненный факт: расслабление человеческих характеров на Западе и укрепление их на Востоке. За шесть десятилетий наш народ, за три десятилетия - народы Восточной Европы прошли душевную школу, намного опережающую западный опыт. Сложно и смертно давящая жизнь выработала характеры более сильные, более глубокие и интересные, чем благополучная регламентированная жизнь Запада. Поэтому для нашего общества обращение в ваше означало бы в чём повышение, а в чём и понижение, - и в очень дорогом. Да, невозможно оставаться обществу в такой бездне беззакония, как у нас, но и ничтожно ему оставаться на такой бездушевной юридической гладкости, как у вас. Душа человека, исстрадавшаяся под десятилетиями насилия, тянется к чему-то более высокому, более тёплому, более чистому, чем может предложить нам сегодняшнее западное массовое существование, как визитной карточкой предпосылаемое отвратным напором реклам, одурением телевидения и непереносимой музыкой. (Апл.)

И это всё видно глазам многих наблюдателей, изо всех миров нашей планеты. Западный образ существования всё менее имеет перспективу стать ведущим образцом.

Бывают симптоматичные предупреждения, которые посылает история угрожаемому или гибнущему обществу: например, падение искусств или отсутствие великих государственных деятелей. Иногда предупреждения бывают и совсем ощутимыми, вполне прямыми: центр вашей демократии и культуры на несколько часов остаётся без электричества - всего-то, - и сразу целые толпы американских граждан бросаются грабить и насиловать. Такова толщина плёнки! Такова непрочность общественного строя и отсутствие внутреннего здоровья в нём (...)

Как сложилось нынешнее невыгодное соотношение? От своего триумфального шествия - каким образом западный мир впал в такую немощь? Были в его развитии губительные переломы, потеря взятого курса? Да как будто нет. Запад только прогрессировал и прогрессировал в объявленном направлении, об руку с
блистательным техническим Прогрессом. И вдруг оказался в нынешней слабости.

И тогда остаётся искать ошибку в самом корне, в основе мышления Нового Времени. Я имею в виду то господствующее на Западе миросознание, которое родилось в Возрождение, а в политические формы отлилось с эпохи Просвещения, легло в основу всех государственных и общественных наук и может быть названо рационалистическим гуманизмом либо гуманистической автономностью - провозглашённой и проводимой автономностью человека от всякой высшей над ним силы. Либо, иначе, антропоцентризмом - представлением о человеке как о центре существующего.

Сам по себе поворот Возрождения был, очевидно, исторически неизбежен: Средние Века исчерпали себя, стали невыносимы деспотическим подавлением физической природы человека в пользу духовной. Но и мы отринулись из Духа в Материю - несоразмерно, непомерно. Гуманистическое сознание, заявившее себя нашим руководителем, не признало в человеке внутреннего зла, не признало за человеком иных задач выше земного счастья и положило в основу современной западной цивилизации опасный уклон преклонения перед человеком и его материальными потребностями. За пределами физического благополучия и накопления материальных благ все другие, более тонкие и высокие, особенности и потребности человека остались вне
внимания государственных устройств и социальных систем, как если бы человек не имел более высокого
смысла жизни. Так и оставлены были сквозняки для зла, которые сегодня и продувают свободно. Сама по себе обнажённая свобода никак не решает всех проблем человеческого существования, а во множестве ставит новые.

Но всё же в ранних демократиях, также и в американской при её рождении, все права признавались за личностью лишь как за Божьим творением, то есть свобода вручалась личности условно, в предположении её постоянной религиозной ответственности, - таково было наследие предыдущего тысячелетия. Ещё 200 лет назад в Америке, да даже и 50 лет назад, казалось невозможным, чтобы человек получил необузданную свободу - просто так, для своих страстей. Однако с тех пор во всех западных странах это ограничение выветрилось, произошло окончательное освобождение от морального наследства христианских веков с их большими запасами то милости, то жертвы, и государственные системы принимали всё более законченный материалистический вид. Запад наконец отстоял права человека, и даже с избытком, - но совсем поблекло сознание ответственности человека перед Богом и обществом. В самые последние десятилетия этот юридический эгоизм западного мироощущения окончательно достигнут - и мир оказался в жестоком духовном кризисе и политическом тупике. И все технические достижения прославленного Прогресса, вместе и с Космосом, не искупили той моральной нищеты, в которую впал XX век и которую нельзя было предположить, глядя даже из XIX-го (...)

* * *

Я не разбираю случая всемирной военной катастрофы из тех изменений общества, которые она бы вызвала. Но, пока мы ежедневно пробуждаемся под спокойным солнцем, мы обязаны вести и ежедневную жизнь. А есть катастрофа, которая наступила уже изрядно: это - катастрофа гуманистического автономного безрелигиозного сознания.

Мерою всех вещей на Земле оно поставило человека - несовершенного человека, никогда не свободного от самолюбия, корыстолюбия, зависти, тщеславия и десятков других пороков. И вот ошибки, не оцененные в начале пути, теперь мстят за себя. Путь, пройденный от Возрождения, обогатил нас опытом, но мы утеряли то Целое, Высшее, когда-то полагавшее предел нашим страстям и безответственности. Слишком много надежд мы отдали политико-социальным преобразованиям, - а оказалось, что у нас отбирают самое драгоценное, что у нас есть: нашу внутреннюю жизнь. На Востоке её вытаптывает партийный базар, на Западе коммерческий. (Апл.) Вот каков кризис: не то даже страшно, что мир расколот, но что у главных расколотых частей его - сходная болезнь.

Если бы, как декларировал гуманизм, человек был рождён только для счастья, - он не был бы рождён и для смерти. Но оттого, что он телесно обречён смерти, его земная задача, очевидно, духовней: не захлёб повседневностью, не наилучшие способы добывания благ, а потом весёлого проживания их, но несение постоянного и трудного долга, так что весь жизненный путь становится опытом главным образом нравственного возвышения (апл.): покинуть жизнь существом более высоким, чем начинал её. Неизбежно пересмотреть шкалу распространённых человеческих ценностей и изумиться неправильности её сегодня. Невозможно, чтоб оценка деятельности президента сводилась бы к тому, какова твоя заработная плата и не ограничен ли в продаже бензин. (Апл.) Только добровольное воспитание в самих себе светлого самоограничения возвышает людей над материальным потоком мира. Держаться сегодня за окостеневшие формулы эпохи Просвещения - ретроградство. Эта социальная догматика оставляет нас беспомощными в испытаниях нынешнего века.

Если и минет нас военная гибель, то неизбежно наша жизнь не останется теперешней, чтоб не погибнуть сама по себе. Нам не избежать пересмотреть фундаментальные определения человеческой жизни и человеческого общества: действительно ли превыше всего человек и нет над ним Высшего Духа? верно ли, что жизнь человека и деятельность общества должны более всего определяться материальной экспансией? допустимо ли развивать её в ущерб нашей целостной внутренней жизни?

Если не к гибели, то мир подошёл сейчас к повороту истории, по значению равному повороту от Средних Веков к Возрождению, - и потребует от нас духовной вспышки, подъёма на новую высоту обзора, на новый уровень жизни, где не будет, как в Средние Века, предана проклятью наша физическая природа, но и тем более не будет, как в Новейшее время, растоптана наша духовная. (Апл.)

Этот подъём подобен восхождению на следующую антропологическую ступень. И ни у кого на Земле не осталось другого выхода, как - вверх. (Аплодисменты.)

8 июня 1978 г.

https://nikolay-saharov.livejournal.com/2346706.html

Самоограничение отдельных людей много раз наблюдено, описано, хорошо всем известно. (Не говоря уже, как оно приятно окружающим в быту, – оно может иметь для человека универсально-полезный характер и во всех областях его деятельности). Но, сколько знаю, не проводило последовательно самоограничения никакое государственное образование и такой задачи в общем виде себе не ставило. A когда ставило в худую минуту в частной области (продовольствие, топливо и др.), то отлично себя самоограничение оправдывало.

Всякий профессиональный союз и всякий концерн добивается любыми средствами занять наиболее выгодное положение в экономике, всякая фирма – непрерывно расширяться, всякая партия – вести свое государство, среднее государство – стать великим, великое – владеть мiром.

Мы с большой охотой порываемся ограничить других, тем только и заняты все политики, но сегодня высмеян будет тот, кто предложит партии или государству ограничить себя – при отсутствии вынуждающей силы, по одному этическому зову. Мы напряженно следим, сторожим, как обуздать непомерную жадность другого, но не слышно отказов от непомерной жадности своей. Не раз уже дала нам история примеры кровопролитий, когда была обуздана жадность меньшинства, – но кто и как обуздает распаленную жадность большинства? Ведь только – оно само.

А мысль об общественном самоограничении – не нова. Вот мы находим ее столетие назад у таких последовательных христиан, как русские старообрядцы. В их журнале "Истина" (Йоганисбург, 1867, № 1) в статье К. Голубова, корреспондента Огарева и Герцена, читаем:

"Своей безнравственною борзостию подчиняется народ злостраданию. Не то есть истинное благо, которое достигается путем восстаний и отьятия: это скорее будет бесчиние развратной совести; но то есть истинное прочное благо, которое достигается дальновидным самостеснением" (выделено мною. – А. С.).

И в другом месте:

"Кроме самостеснения нет истинной свободы человеческой".

(!) После западного идеала неограниченной свободы, после марксистского понятия свободы как осознанно-неизбежного ярма, – вот воистину христианское определение свободы: свобода – это САМОСТЕСНЕНИЕ! самостеснение – ради других!

Такой принцип – однажды понятый и принятый, вообще переключает нас – отдельных людей, все виды наших ассоциаций, общества и нации, – с развития внешнего на внутреннее, и тем углубляет нас духовно.

Поворот к развитию внутреннему, перевес внутреннего над внешним, если он произойдет, будет великий поворот человечества, сравнимый с поворотом от Средних Веков к Bозрождению. Изменится не только направление интересов и деятельности людей, но и самый характер человеческого существа (от духовной разбросанности к духовной сосредоточенности), тем более – характер человеческих обществ. Если процессу этому суждено где-то пройти революционно, то революции эти будут не прежние – физические, кровопролитные и никогда не благодатные, но революции нравственные, где нужны и отвага и жертва, но не жестокость, – некий новый феномен человеческой истории, еще неизвестный, еще никем не провидимый в четких ясных формах. Рассмотрение всего этого выходит за рамки нашей статьи.

Но и в материальной сфере такой поворот отметно скажется. Человеку – не выколачиваться в жажде всё большего и большего заработка и захвата, но экономно, разумно, бессумятно тратить то, что у него есть. Государству – не как сейчас, не применять силу даже иногда без ясной цели, если где давится – непременно дави, если какая стенка поддается передвижке – передвигай, но и между государствами принять индивидуальную мораль: не делай другому, чего не хотел бы себе; но – углубленно осваивать то, что имеешь. Только так и может создаться упорядоченная жизнь на планете.

Понятие о неограниченной свободе возникло в тесной связи с ложным, как мы теперь узнали, понятием бесконечного прогресса. Такой прогресс невозможен на нашей ограниченной Земле с ограниченными поверхностями и ресурсами. Перестать толкаться и самостесниться всё равно неизбежно: при бурном росте населения нас к этому скоро вынудит сама матушка Земля. Но насколько было бы духовно ценней и субъективно легче принять принцип самоограничения – прежде того, дальновидным самостеснением.

Нелегок будет такой поворот западной свободной экономике, это революционная ломка, полная перестройка всех представлений и целей: от непрерывного прогресса перейти к стабильной экономике, не имеющей никакого развития в территории, объемах и темпах (а лишь – в технологии, и то успехи ее отсеиваются весьма придирчиво). Значит, отказаться от заразы внешней экспансии, от рыска за новыми и новыми рынками сырья и сбыта, от роста производственных площадей, количества продукции, от всей безумной гонки наживы, рекламы и перемен. Стимул к самоограничению еще никогда не существовал в буржуазной экономике, но как легко и как давно он мог быть сформулирован из нравственных соображений! Исходные понятия – частной собственности, частной экономической инициативы – природны человеку, и нужны для личной свободы его и нормального самочувствия, и благодетельны были бы для общества, если бы только... если бы только носители их на первом же пороге развития самоограничились, а не доводили бы размеров и напора своей собственности и корысти до социального зла, вызвавшего столько справедливого гнева, не пытались бы покупать власть, подчинять прессу. Именно в ответ на бесстыдство неограниченной наживы развился и весь социализм.

Но русскому автору сегодня – не этими заботами голову ломать. Аспектов самоограничения – международных, политических, культурных, национальных, социальных, партийных – тьма. Нам бы, русским, разобраться со своими.

И показать пример широкой души. Небесплодности раскаяния.

В той надежде и вере я и пишу эту статью.

А.И.Солженицын. "Раскаяние и самоограничение как категории национальной жизни".
Ноябрь 1973 г.

Какой путь я действительно предлагаю: путь вверх.
Я считаю, что роскошно-материальный XX век слишком передержал нас в полуживотном состоянии – кого от избытка, кого от голода...
Я не вижу никакого спасения человечеству, кроме самоограничения каждого человека и каждого народа.
И в этом – дух идущего сейчас в России религиозного национального возрождения.

А.И. Солженицын. "Чем грозит Америке плохое понимание России".
Февраль 1980. Вермонт.

https://nikolay-saharov.livejournal.com/2346481.html

Билл Гейтс.

Полное выступление Билла Гейтса: официальный перевод в субтитрах TED2010.
Может понадобится включить русские субтитры.


Сознательная вырезка из речи Билла Гейтса.

Как они мыслят.
Ничего личного - чистая логика.
Ежегодно в атмосферу выбрасывается выбрасывается около 26 миллиардов тонн углекислого газа.
Это очень плохо.
На каждого американца приходится около 20 тонн углекислого газа, и менее одной тонны в год на человека в неразвитых странах.
Итак, золотой миллиард выбрасывает в атмосферу около 20 миллиардов тонн, а остальной мир около 6 миллиардов.
Как решить проблему загрязнения?
Чисто по американски, что и делает Билл Гейтс.
Сперва вводится некое среднее (!) число выбросов на человека на планете - около 5 тонн.
Затем предлагается формула в которой компоненты (усредненные (!) услуги, энергия затраченная на услуги и объем выбрасываемого газа) множаться на все (!) население земли.
В итоге предлагается сокращать его численность.
Сейчас она около 7 миллиардов и цифра стремится к 9 миллиардам.
С помощью вакцинации и служб репродуктивного здоровья, говорит Гейтс, можно добиться сократить эту цифру на 10-15 процентов.
Что конечно же, с их точки зрения, уже неплохо.
Но, как говорит Гейтс, если мы боремся с бедностью, то даем услуги всем людям на планете!
Возможно золотой миллиард и сократит немного свое потребление, однако всё равно в среднем потребление будет расти.
Проблема, однако...
Мысль Гейтса конечно передергивают.
Далее он как раз говорит о необходимости Чуда в технологиях и энергетике сокращающим выбросы углекислого газа практически до нуля.
Но это Чудо - лишь в гипотетическом будущем (по Гейтсу 40 лет).
А в американском мозгу вообще не укладывается мысль о необходимости сокращать сегодняшний объем услуг и энергетических затрат золотого миллиарда.
Остается сокращать лишь численность людей через программы репродукции в неразвитых странах.
Т.е. приносить в жертву Молоху чужих и собственных детей, как это уже было в Карфагене.



В древнем Риме большинство сенаторов смеялось над привычкой Катона - старшего (324-149 гг. до н.э.) начинать все свои речи фразой "Карфаген должен быть разрушен" (Carthago delenda est).
Завершал же он свои выступления похожей формулой – "поэтому я думаю, что Карфаген должен быть разрушен" (Ceterum, censeo Carthaginem esse delendam).
История показала, что голосом Катона говорила История.
Но об этом уже следующий пост.
Ну а пока что сокращением услуг и соответствующих им затрат успешно занимается коронавирус COVID-19.

P.S.

Но если Чудо Гейтса все же состоится.
И через обещанные Гейтсом 40 лет появится источник ядерной энергии с почти что 100% сжиганием всех ядерных отходов.
То можно будет просто позабыть про нефть и газ.
Не тут ли кроется невероятная активность нашей власти в строительстве "Потоков" и всевозможных "Сил"?
Конспирология, однако...

https://nikolay-saharov.livejournal.com/2346160.html