Этимология выражения "не в своей тарелке" |
B pyccкyю фpaзeoлoгию из фpaнцyзcкoгo языкa вoшлo выpaжeниe нe в cвoeй тapeлкe. Boт кaк paзъяcняeт пpoиcxoждeниe этoгo вceм извecтнoгo фpaзeoлoгизмa A. T. Липaтoв в oчeнь интepecнoй и нacыщeннoй фaктaми книгe «3a гpaнью cлoвa — дaль. Этюды o кpacoтe, cилe и мyдpocти cлoвa», в кoтopoй нayчнocть coчeтaeтcя c зaнимaтeльнocтью излoжeния мaтepиaлa: «Ecть в нaшeм языкe фpaзeoлoгизмы co “cтpaннocтями”. Paзвe нe yдивитcя, нaпpимep, инocтpaнeц, ycлышaв, кaк гpибoeдoвcкий Фaмycoв гoвopит co cцeны бeз кaкoй-либo тeни иpoнии: “Любeзнeйший! Tы нe в cвoeй тapeлкe. C дopoги нyжeн coн. Дaй пyльc. Tы нeздopoв” <...>.
Пpoшлo yжe пoлтopa cтoлeтия, a “cтpaнный” фpaзeoлoгизм пo-пpeжнeмy здpaвcтвyeт... Heтpyднo ycтaнoвить, чтo этo выpaжeниe пepeнocнo и oзнaчaeт тaкoe cocтoяниe чeлoвeкa, кoгдa тoт чyвcтвyeт ceбя нe тaк, кaк вceгдa, a cтecнённo, нeлoвкo, нeyдoбнo, чтo нaзывaeтcя, “нe пo ceбe”.
A винoю вceй этoй cтpaннocти фpaнцyзcкoe выpaжeниe etre dans son assiette, чтo пo-pyccки дoлжнo звyчaть пpимepнo тaк: “быть в нeзaвиднoм пoлoжeнии”. Ho пpи чeм жe здecь тapeлкa? Дeлo в тoм, чтo в peчи фpaнцyзoв cлoвo assiette двyзнaчнo — этo и “пoлoжeниe”, и “тapeлкa”, инaчe гoвopя, здecь мы имeeм дeлo co cлoвaми-oмoнимaми: звyчaт-тo oни oдинaкoвo, a cмыcлoвoe нaпoлнeниe иx paзличнo. Этимoлoги yтвepждaют, чтo мeждy этими oмoнимaми cyщecтвyeт иcтopичecкaя cвязь, тeпepь yжe yтpaчeннaя.
Пoпpoбyeм вoccтaнoвить эти дaвниe poдcтвeнныe cвязи. Cнaчaлa, нe пoзднee чeм в XIV cтoлeтии, assiette знaчилo “пocaдкa гocтeй, иx pacпoлoжeниe зa cтoлoм, тo ecть вoзлe тapeлoк”. Пoтoм, c pacшиpeниeм кpyгa cвязeй, assiette cтaлo “мecтoм pacпoлoжeния вoeннoгo лaгepя, a зaтeм и гopoдa”. B XVII в. cлoвo вoбpaлo в ceбя вce “кoнкpeтнocти” вoзмoжныx “пoлoжeний” и cтaлo oбoзнaчaть вooбщe “любoe пoлoжeниe”...
B тoм жe вeкe y assiette пoявилcя и пepeнocный cмыcл — “cocтoяниe дyxa”, cтoль близкoe к eгo “кoнкpeтнoмy” знaчeнию — “пoлoжeниe”. A нынe знaчeния assiette — “пoлoжeниe” и “тapeлкa”, oднo из кoтopыx вecьмa шиpoкoe, a дpyгoe cтoль жe yзкoe, — нacтoлькo дaлeкo oтoшли дpyг oт дpyгa, чтo мeждy ними yжe нe oщyщaeтcя былыx poдcтвeнныx cвязeй...
Pyccкиe бape, гoвopившиe и дaжe дyмaвшиe нa “блaгopoднoм” фpaнцyзcкoм языкe <...>, нe ocoбo зaбoтилиcь o тoчнocти языкa pyccкoгo, кoтopый был для ниx 3oлyшкoй, и eщё в XVIII в. пo-cвoeмy “пepeвeли” фpaнцyзcкий oбopoт: в pyccкий фpaзeoлoгизм из языкa-opигинaлa вмecтo “пoлoжeния” пoпaлa... “нe cвoя тapeлкa”.
Ho, oкaзaвшиcь иcкaжённым, выpaжeниe тeм нe мeнee кaк paз из-зa этoгo быcтpo вoшлo в oбиxoд — в язык шиpoкoй пyблики. Уж oчeнь яpкoй в этoй oшибкe oкaзaлacь oбpaзнocть! Пpeдcтaвьтe ceбe: cидит чeлoвeк нe в cвoeй тapeлкe, пoтoмy и чyвcтвyeт ceбя в caмoм дeлe нe пo ceбe...».
Oб этoм жe пишeт и A. H. Пoпoв в зaмeткe «Любeзнeйший, ты нe в cвoeй тapeлкe», yкaзывaя нa нeпpaвильный пepeвoд c фpaнцyзcкoгo etre dans son assiette (“быть нe в cвoём oбычнoм пoлoжeнии”).
«Этимoлoгичecки cлoвo assiette cвязaнo c глaгoлoм s’asseoir и вocпpинимaeтcя кaк ‘‘пocaдкa”, “пoлoжeниe” (нepeдкo пo oтнoшeнию к вcaдникy, cидящeмy вepxoм нa лoшaди). Bыpaжeниe N`etre pas dans assiette знaчит “чyвcтвoвaть ceбя нeлoвкo, нeyдoбнo”. Ho cлoвo assiette имeeт и дpyгoe, бoлee pacпpocтpaнённoe знaчeниe — “тapeлкa”. Пoэтoмy, кoгдa фpaнцyз гoвopит coбeceдникy: “Tu n`es pas dans ton assiette” этo впoлнe мoжнo пoнимaть кaк шyтливoe “нe в cвoeй тapeлкe”. B oбыдeннoй paзгoвopнoй peчи, кoнeчнo, этo тaк и вocпpинимaeтcя».
Этo pacпpocтpaнённoe oбъяcнeниe пpoиcxoждeния фpaзeoлoгизмa “нe в cвoeй тapeлкe” cлeдyeт нecкoлькo yтoчнить. Дeлo в тoм, чтo cлoвecный знaк assiette вo фpaнцyзcкoм языкe, ecли cyдить пo cтapым cлoвapям, имeл, кaк и «бить бaклyши», бoлee дecяткa знaчeний, cpeди кoтopыx нaxoдятcя и пpивoдимыe A. T. Липaтoвым.
Bce эти знaчeния oтмeчeны в cлoвape, нa титyльнoм лиcтe кoтopoгo знaчитcя: «Пoлный фpaнцyзcкo-poccийcкий cлoвapь, coчинённый нo пятoмy издaнию cлoвapя Aкaдeмии фpaнцyзcкoй. Издaниe тpeтьe, пpoтивy втopoгo издaния Cлoвapя фpaнцyзcкo-poccийcкoгo, г-нa Cтaтcкoгo Coвeтникa И. Taтищeвa, иcпpaвлeннoe и вo мнoгoм дoпoлнeннoe. Toм I. Oт a дo c» (1824).
Oднo из пpивoдимыx тaм знaчeний cлoвa assiette пepeвoдитcя нa pyccкий язык тaк: «cидeниe нa лoшaди». Ecть и тaкoe, кoтopoe пepeвoдитcя кaк «тapeлкa». Moжнo пpeдпoлoжить, чтo пepeвoдчик-лeкcикoгpaф, пoльзoвaвшийcя cлoвapём Aкaдeмии фpaнцyзcкoй, дoлжeн был фpaнцyзcкoe выpaжeниe, интepecyющee нac, пepeвecти тaк: «нe в cвoём cидeнии нa лoшaди» (т. e. нe в cвoём ceдлe), a oн пepeвeл кaк «нe в cвoeй тapeлкe». И в тaкoй фopмe бeccмыcлeннoe c тoчки зpeния лoгики выpaжeниe шиpoкo pacпpocтpaнилocь, cтaлo кpылaтым.
Пpивeдённoe oбъяcнeниe пpeдcтaвляeтcя бoлee лoгичным (пocкoлькy cидeть в ceдлe — в cвoём или нe в cвoём — дeлo oбычнoe), бoлee близким к иcтинe, чeм пpeдыдyщee, или, нaпpимep, тaкoe: «Booбщe assiette — мecтo, гдe cидят; мecтo зa cтoлoм oбoзнaчaлocь пpeждe кpyглым кycкoм xлeбa (нa кoтopый клaлocь cъeдoбнoe), a пoтoм — тapeлкoю», кoтopoe пpивoдит M. И. Mиxeльcoн в книгe «Meткиe и xoдячиe cлoвa. Cбopник pyccкиx и инocтpaнныx пocлoвиц, изpeчeний и выpaжeний» (1894).
Пpивeдённыe пpимepы пoкaзывaют, кaк poждaютcя гипoтeтичecкиe этимoлoгии, кaк пocтeпeннo yчёныe, oбнapyживaя в этимoлoгии тoгo или инoгo cлoвa нeтoчнocти, нaтяжки, пpoтивopeчия, cтpeмятcя yтoчнить eё, иcпpaвить, a инoгдa выдвигaют нoвyю гипoтeзy. Taк в бopьбe мнeний yчёныx poждaeтcя иcтинa.
Гипoтeтичecкaя этимoлoгия мoжeт cтaть бeccпopнoй, oбщeпpинятoй, eдинcтвeннoй. Oднaкo вoзмoжнo и oбpaтнoe, кoгдa oбщeпpинятaя, бeccпopнaя этимoлoгия cтaнoвитcя гипoтeтичecкoй.
Bвeдeнcкaя Л. A., Koлecникoв H. П. — Этимoлoгия — CПб, 2004 г.
|
Метки: history_of_the_language |
Почему в городе говорят о городе, а в лесу - о лесе? |
Источник: Сидорова М.Ю, Савельев В.С. Русский язык и культура речи. Курс лекций
В современном русском языке есть ряд падежных форм мужского рода единственного числа, которые являются обязательными для одних слов (предложный падеж: в городе – о городе, в парке – о парке, в доме – о доме; родительный падеж: купить хлеба, много мха, аромат цветка) и вариативными для других (предложный падеж: в лесу – о лесе, на мосту – о мосте, в углу – об угле; родительный падеж: купить меда – меду, много сыра – сыру, аромат чая – чаю). В том случае, когда эти формы вариативны, каждая из них выражает особенное значение.
Формы предложного падежа с окончанием –У используются тогда, когда речь идёт о местоположении. Такими формами обладают существительные с пространственным (луг, пол, край), временным (год, век), вещественным (лед, снег), собирательным (строй, ряд), отвлечённым (бег, жар) значениями.
Формы с окончанием –Е используются, когда нужно выразить значение объекта мысли или речи (обычно мы находимся в лесу, на мосту, на углу, но говорим о лесе, о мосте, об угле).
Формы родительного падежа с окончанием –У используются для указания части от целого. Такими формами обладают существительные с вещественным (сахар, песок, вода), абстрактным (шум, порядок) или собирательным (народ) значением.
Формы с окончанием –А способны выражать любые значения родительного падежа.
Откуда в русском языке эти вариативные окончания? В древнерусском языке было не три типа склонения существительных, а шесть. Так, слово рабъ изменялось по тому типу склонения, который лёг в основу современного II склонения (именительный падеж – рабъ, родительный – раба, предложный – (о) рабе и т.д.). Слово сынъ изменялось по другому типу склонения (именительный – сынъ, родительный – сыну, предложный – (о) сыну и т.д.), и этот тип склонения из языка ушёл, а слова, изменявшиеся по этому типу, стали склоняться так же, как слово рабъ. Однако окончания родительного падежа –У и предложного падежа –У в языке сохранились: именно они стали теми особыми окончаниями родительного и предложного падежей, которые выражают значение части и пространственное значение некоторых существительных современного русского языка.
Источник: Сидорова М.Ю, Савельев В.С. Русский язык и культура речи. Курс лекций
|
Метки: history_of_the_language |
Ум билингва острее, чем у других людей |
Навык переключения между языками развивает в мозге особый центр, который позволяет лучше решать большой класс логических задач.
Работа каталонских нейробиологов из университета Хайме I позволила решить давнюю загадку: отчего билингвы лучше решают такие задачи, где необходима предельная сосредоточенность, умение отсечь второстепенное — особенно когда их всячески отвлекают. У билингвов, что вполне естественно, улучшены навыки владения языком — но почему такие люди быстрее справляются с задачами про треугольники и кружки разных цветов? Оказывается, для этого они используют нейроны речевых центров — в то время как у остальных людей за это отвечают другие участки мозга.
Владимир Тодрес отмечает, что его дети применяют присущие билингвам способности не во всех областях. Маша Гессен видит разницу в способе мышления ее двуязычной дочери и одноязычного сына. Пьер Броше напоминает, что раньше детей-билингвов считали проблемными.
Читать полностью в источнике:
https://snob.ru/selected/entry/21507
|
Метки: билингвы |
Онлайн-уроки РКИ на платформе Zoom |
В условиях строжайшего карантина пришлось полностью перейти на дистанционное обучение с ребятами из Китая.
Раньше мне приходилось проводить индивидуальные онлайн-занятия с иностранцами по Скайпу, а также проводить вебинары на платформах getcourse, etutorium, mirapolis и других. А полноценные онлайн-уроки с достаточно большой группой студентов (14-16 человек) я начала проводить впервые. Начинать было немного страшновато: казалось, что не получится. Но первая неделя прошла успешно. Мы работаем на платформе Zoom. Функционал программы позволяет приблизить урок к реальному занятию в аудитории.
Важно, прежде чем начать работать в Zoom, сначала скачать на компьютер (или на любой ваш гаджет) приложение zoom. Именно через него будут запускаться конференции.
Участники могут самостоятельно выбирать, будут ли они выходить на связь с видеотрансляцией или только с аудио. Лучше, когда во время занятия у всех учащихся выключено аудио, чтобы не было посторонних шумов. А включают звук только тогда, когда непосредственно говорят, отвечают на вопросы.
В бесплатном аккаунте конференции для трёх и более человек ограничены 40 минутами. Если вы проводите индивидуальную конференцию 1 на 1, время не ограничено.
Тариф «Профессиональный» обойдётся в 15 долларов в месяц. Он позволяет приглашать до 100 участников. Ограничение длительности конференции: 24 часа. Записи всех конференций сохраняются в облаке.
При помощи демонстрации экрана можно показывать студентам различные файлы с текстами и картинками, презентации Power Point, видео. Все документы нужно заранее открыть перед занятием, а затем переключаться на нужный файл. Студенты также могут транслироваться свой рабочий стол.
На виртуальной доске могут писать и преподаватель, и учащиеся. На доске можно печатать или рисовать с помощью графического планшета.
Всё, что фиксируется на доске, сохраняется в файлах jpeg в папке «Zoom» в «Документах» на компьютере.
Можно также обмениваться сообщениями в чате. Студенты получают возможность попрактиковаться печатать на кириллице.
Есть возможность разделить группу на пары, тройки и т.д. Преподаватель может переходить из одного сессионного зала в другой и контролировать обсуждение в группах.
Стоит отметить функцию «Опросы». С её помощью можно в течение занятия предлагать небольшие тестовые задания на грамматику, лексику, понимание текста. Таким образом не нужно проводить индивидуальный опрос: каждый участвует и выбирает правильный с его точки зрения ответ. Затем преподаватель демонстрирует и комментирует результаты опроса. Озвучиваются правильные ответы.
Освоить все эти функции достаточно просто. При правильной организации занятия практически не уступают живым урокам в аудитории.
|
Метки: электронные ресурсы урок |
Наилучшие пожелания в связи с "восьмым мартом" |
Кто из женщин не любит принимать поздравления?!! Особенно в день «профессионального женского праздника» - 8 марта. Вот, представьте, говорит вам любимый мужчина: «Дорогая, любимая, единственная … (нужное подчеркнуть) поздравляю тебя с Восьмым мартом. Люблю, желаю …». И вы, разумеется, счастливы, но что-то всё-таки омрачает радость. Что бы это могло быть?..
Подобный текст поздравления мы слышали недавно в одной из музыкальных передач. Милый молодой человек, позвонивший на радиостанцию, просил передать любимой девушке «свои наилучшие пожелания в связи с Восьмым мартом».
Откуда же могла взяться эта курьёзная грамматическая ошибка? Вероятно, здесь «сработала» аналогия: поздравляю с Новым годом, с Рождеством. В этих конструкциях управляемое слово (годом) стоит в творительном падеже.
Но название международного женского праздника (а попросту говоря – Дня Восьмого марта) имеет другую грамматическую «природу».
Главное слово в сочетании – всё-таки название числа («восьмое»), а не месяца («марта»). Так что рекомендуем галантным кавалерам поздравлять милых дам с (чем?) «восьмым» числом (какого месяца?) «марта», а не с (чем?) «мартом» (каким?) «восьмым».
Источник: http://gramma.ru/RUS/?id=13.26
|
Метки: культура речи грамотность |
Почему растёт росток? |
Источник: М.Ю. Сидорова, В.С. Савельева "Русский язык и культура речи". Курс лекций
В русском языке есть однокоренные слова с чередованием О/А в начальном слоге слова: растение – росток, равный – ровный, ладья – лодка и др.
Во всех них чередование О/А объясняется различным происхождением слов: слова с РА, ЛА – из церковнославянского языка, с РО, ЛО – из древнерусского.
Изначально в общеславянском слоге, открывающем слово, гласный О находился перед согласными Р и Л: например, орстъ.
Затем произошло изменение структуры слога – гласный «перебрался» в позицию после согласного. При этом в восточнославянских языках он сохранил своё звучание (орстъ > ростъ), а в южнославянских языках видоизменился в А (орстъ > растъ).
Основу церковнославянского языка составляют южнославянские диалекты. Поэтому-то чередование О/А в начальном слоге и свидетельствует о русском или церковнославянском происхождении слова.
Источник: М.Ю. Сидорова, В.С. Савельева "Русский язык и культура речи". Курс лекций
|
Метки: history_of_the_language |
Герберт Уэллс об изучении русского языка |
"Главное препятствие для француза или англичанина при изучении русского языка состоит в его трудном и вводящем в заблуждение алфавите; главное препятствие для тех, кто учит английский, это иррациональное написание слов.
Я специально интересовался преподаванием русского и убедился, что лишь очень немногие франко- или англоязычные люди смогут при нынешней системе обучения овладеть русским. Если мы, люди Запада, действительно хотим завязать прочные контакты с Россией, надо подойти к проблеме русского языка с творческой отвагой и в крупном масштабе".
«Творческая отвага», с точки зрения Уэллса, заключается в том, чтобы «начинать преподавание русского с латинских знаков фонетической транскрипции. Тогда он станет не более трудным для усвоения, чем, скажем, немецкий для француза. Только после того, как ученик сможет с некоторой свободой говорить, усвоит определённое количество слов, расхожих фраз, глагольных форм, тогда и только тогда его надо ознакомить с непривычным и сбивающим с толку визуальным обликом русских букв».
Уэллс приводит пример: написанное русскими буквами слово «сор» англичанин понимает как «коп» (полицейский), тогда как на самом деле оно читается «сор» (мусор). «Лучше было бы, — добавляет он, — если бы русский алфавит состоял из совершенно оригинальных букв, тогда англичанину или французу было бы легче его выучить».
Сам он признаётся, что перед визитом в Россию в 1914 году проработал самоучитель русского. «Ничто не застряло в моей памяти, кроме тех слов, которые были напечатаны латиницей».
Писатель заботился и о русских: чтобы облегчить им изучение английского, надо издавать английские книги, напечатанные русскими буквами. В свою очередь и англичанам надо предложить для чтения русские книги, переписанные латиницей.
Прошло почти сто лет с выхода этого сочинения Уэллса, но изучение иностранных языков по-прежнему начинают со знакомства с алфавитом. Вполне возможно, что советы Уэллса для тех иностранцев, кто хотел бы выучить русский, окажутся полезными, но не нашлось преподавателей, которые отважились бы испробовать непривычную методику.
Подробнее см.: https://www.nkj.ru/archive/articles/23888/ (Наука и жизнь, Герберт Уэллс о преподавании языков)
|
Метки: франкофоны методика англоговорящие ученики |
Мицуёси Нумано: «Я бы хотел родиться в эпоху Тургенева в России» |
|
Метки: межкультурная коммуникация японцы ученики |
Слово "кофе" поменяло род? |
Несколько лет назад большой скандал в прессе вызвало появление нового словаря русского языка, составители которого посчитали нормальным употреблять слово «кофе» не только в мужском, но и в среднем роде. Возмущавшиеся не знали, что средний род этого слова вполне допустим. Кофе среднего рода встречается, например, у Лескова и Чернышевского, причём не в речи каких-то не очень культурных персонажей, а в авторском тексте. А в старом словаре речевых ошибок (В. Толмачёв. Опыт словаря неправильностей в русской разговорной речи, 1909 г.) прямо сказано, что употребление слова «кофе» в мужском роде («выпить горячий кофе») — ошибка, это слово относится к среднему роду. И в большинстве словарей, вышедших в ХХ веке, средний род допускался, хотя рекомендовался мужской.
Со временем слова могут менять свой род.
Лебедь — он мужского рода, не так ли? Но у Пушкина в «Сказке о царе Салтане» «Лебедь белая плывёт». А в словаре Даля указано: «Лебедь м., иногда, особ. в песне, ж.»
Кстати, о Пушкине. В 1814 году он пишет в «Воспоминаниях в Царском Селе»:
Здесь, вижу, с тополом
сплелась младая ива…
Но через 13 лет, в стихотворении «Сто лет минуло, как тевтон…» у него же:
…Лишь хмель
литовских берегов,
Немецкой тополью
пленённый…
У того же Даля к слову «тополь» указано: м. и ж. Кстати, у украинцев, болгар и поляков это слово относится к женскому роду.
Русские слова, оканчивающиеся на -ль, чаще всё же принадлежат к женскому роду. И если заимствуется иностранное слово мужского рода с таким окончанием, ему нелегко бывает сохранить свою мужественность. Вот у Герцена: «Правитель канцелярии с портфелью ждёт у дверей кабинета; исправник бросает тоскливые взоры на эту портфель».
Тютчев, стихотворение «Итальянская весна»:
И вот миндаль
мгновенно зацвела,
И белизна всю зелень
облила.
Подробнее см.: https://www.nkj.ru/archive/articles/28306/ (Наука и жизнь, Перемена рода)
|
Метки: грамматика культура речи |
Где "валяются" кони? |
«Да тут ещё и конь не валялся!» Каждому, наверное, доводилось слышать укоризненный возглас, когда к делу, которое давно уже пора бы закончить, до сей поры не приступали. Но далеко не каждый объяснит, на каких таких лугах валяются кони, от которых зависит завершение дела.
Чаще всего при объяснении происхождения этой поговорки ссылаются на некий загадочный крестьянский обычай — дать коню поваляться, перед тем как его будут запрягать или седлать. Якобы благодаря такой «производственной гимнастике» лошади меньше устают во время работы.
Существует и другая версия — лошади катаются по земле, чтобы на них не надевали седло или хомут. Этот вариант излагает «Словарь русской фразеологии».
Но в действительности коневоды перед тем, как запрячь лошадь, не только не дают ей «поваляться», но, напротив, тщательно чистят. Столь же тщательно проверяется чистота сбруи. Когда Петро Мелехов в романе М. А. Шолохова «Тихий Дон» собирается ехать на службу, отец, Пантелей Прокофьевич, заботливо осматривает: «Малое дело — крошка или былка прилипнет к потнику, а за один переход в кровь потрёт спину коню». Свидетельству писателя, знакомого с казачьим бытом, есть все основания доверять.
Интересную гипотезу о происхождении выражения «ещё конь не валялся» выдвигает В. Мокиенко в книге «Почему так говорят?». Он связывает происхождение поговорки с обрядовым купанием коня в росах. Автор ссылается на традиции празднования Юрьева дня, когда коню давали вволю покататься по утренней траве, и даже на былинных коней, которые купаются в трёх росах.
Описание магического обряда купания коня представляет интерес, но всё же оно не объясняет происхождения интересующего нас фразеологизма. Богатырские кони купаются в росе для обретения силы, катаются по траве-мураве, но — по причинам, указанным выше, — не делают этого непосредственно перед началом работы, перед запряжкой и выездом.
Получается, что присловье «конь не валялся» собственно с конями никоим образом не связано. Никогда на Руси (равно как и в других краях) перед работой коней не валяли.
Зато в нашей стране в больших количествах валялись валенки. Историк Наталья Мушкатёрова считает, что валянная из войлока зимняя обувка известна достаточно давно. Во всяком случае, к началу XVIII века валенки прочно вошли в народный обиход и, несомненно, оставили след в истории языка. Вероятно, в производстве валенок и следует искать разгадку «невалявшегося коня».
На интернет-форумах, посвящённых вопросам языка, часто можно встретить такую версию: «Русский валенок начинал валяться с кона — мыска. И фраза ''Ещё кон не валялся'' означает, что до окончания работы над валенком очень далеко». Эта версия кочует по различным ресурсам с «нулевых» годов.
Объяснение звучит вроде бы правдоподобно, если бы не одно «но». Валенок начинают валять не с носка (который, кстати, никто и никогда не называл «коном»), не с пятки и не с голенища. И на фабриках, и в частных мастерских каждый валенок валяется сразу — целиком.
Промытую и расчёсанную шерсть раскладывают и выравнивают, сваливают в мягкий войлок, потом из рыхлого войлока формуют заготовки, напоминающие огромные шерстяные чулки. Их обваливают, обминают и оббивают по колодке, придавая материалу нужную плотность и жёсткость, а изделию в целом — требуемую форму.
Изготовлению собственно валенка предшествует валяние войлока — заготовки, основы будущей обуви. А согласно словарю Владимира Даля, в старину понятия «начало», «основа» передавались почти забытым в настоящее время словом «кон». Отсюда — исконный (изначальный), испокон веку (то есть от начала времён).
Валяние основы — начало всего дела. Если «ещё и кон не валялся», значит, мастер и не приступал к работе.
А каким образом «кон» превратился в «конь»? Слово «кон» обозначало любое начало, а не только начало изготовления валенка. Очевидно, со временем связь крылатого выражения именно с этой работой утратилась, да и слово «кон» вышло из разряда общеупотребительных. А поговорка уже прижилась. И при быстром произнесении «кон не валялся» («конневалялся») звук [н] непроизвольно смягчается. Так с течением времени и возникла загадка: валяющийся перед началом работы конь.
Читать полностью в источнике:
http://gramota.ru/biblio/magazines/nauka_i_zhizn/28_762
|
Метки: history_of_the_language |
Что общего между "он" и "его"? |
Источник: Сидорова М.Ю., Савельев В.С. «Русский язык и культура речи». Курс лекций
Формы именительного падежа личных местоимений 3-го лица (он, она, оно, они) и формы всех остальных падежей (его, ему, им, (о) нём; её, ей и т.д.) очень непохожи друг на друга. Причина также кроется в истории этих форм.
По происхождению и те, и другие являлись местоимениями указательными. Местоимение «он» обозначало отдалённый от говорящего предмет (подобному современному «тот») и в косвенных падежах имело формы оного, оному и т.д. Местоимение И (косвенные падежи: его, ему и т.д.) указывало на ближайший к говорящему предмет (подобно современном «этот»).
При этом в древнерусском языке не было личного местоимения, обозначавшего 3-е лицо: в этой функции использовалось местоимение И. Когда формы именительного падежа этого местоимения (И, Е, Я) вышли из употребления, они были заменены на формы местоимения «он».
Таким образом, современный набор форм местоимения «он» - так же, как и местоимений она, оно, они, - не однороден, так как эти формы исторически являются формами разных слов.
Источник: Сидорова М.Ю., Савельев В.С. «Русский язык и культура речи». Курс лекций
|
Метки: history_of_the_language местоимения |
О третьем "есть" и единственном "нет" |
|
Метки: history_of_the_language |
Как иностранцы учили русский язык в XIX веке |
Почему Казанова называл русский «бычачьим»; что думал о русском языке Александр Дюма-старший; какое русское слово было выгравировано на кольце у Отто фон Бисмарка; какие вопросы задавал, изучая русский язык, Проспер Мериме; как Льюис Кэрролл научился торговаться на ярмарках; почему Фридрих Энгельс считал, что русский язык «всемерно заслуживает изучения" - рассказывает портал «Культура.РФ».
Знакомство Проспера Мериме с русской культурой началось в 1820-е годы, когда писатель прочитал на французском «Историю государства Российского» Николая Карамзина. Он стал учить язык под руководством Варвары Дубенской — фрейлины великой княжны Марии Николаевны, которая вышла замуж за француза Лагрене. Старательный ученик даже летом забрасывал преподавательницу письмами с вопросами: «Что означает «волен»?», «Что такое значит «Юрьев день»?, «Я нашел слово volontier, что для меня не совсем ясно. Не нашел я глагола «разлюбить», не то же ли это что d'esaimer. «Белокурая» — слово неизвестное моему словарю. Тут дело идет о чем-то белом, но о чем именно, я не знаю».
Русская культура настолько поглотила писателя, что в период с 1849 по 1870 год он переводил «Пиковую даму» и стихотворения Александра Пушкина, «Ревизора» Николая Гоголя, писал статьи о Смутном времени и правлении Петра I. В общем, всецело знакомил французов с русским миром:
"Отчего ваша дочь не изучает русский язык? Это прекраснейший из европейских языков, не исключая греческого. Он гораздо богаче немецкого и отличается необычайной ясностью... а так как язык находится еще в том периоде молодости, когда педанты не успели ввести в него свои правила и свои фантазии, то он необыкновенно хорошо приспособлен к поэзии", - писал Проспер Мериме Альберу Стапферу в 1869 году.
Читать полностью в источнике:
https://www.culture.ru/materials/254056/kak-inostrancy-uchili-russkii-yazyk
|
Метки: history_of_the_language ученики |
Можно ли выучить новый язык после пятидесяти? |
Коллеги, работали ли вы с иностранными учащимися старшего возраста?
Наш мозг отличается исключительной лингвистической гибкостью, которую мы, увы, утрачиваем с годами. Тем не менее учить иностранный язык никогда не поздно, если для этого есть жизненно важные причины.
Язык является одной из главных биологических характеристик, отличающих человека от животных, считают многие антропологи и лингвисты, в том числе Ноам Хомский. Конечно, шимпанзе, пчелы и дельфины также могут общаться друг с другом, но список «тем», которые они затрагивают, строго ограничен и обусловлен их природными потребностями. К примеру, пчела, используя свой «язык» движений во время танца, может указать остальным пчелам, где находится источник нектара, но в ее «словарном запасе» просто нет движений, которые могли бы описать внешний вид этого источника, тогда как человек волен говорить о чем захочет и когда захочет.
Встроенный механизм
Все дело в том, что в нас с самого рождения (или даже раньше) заложена некая система языка, причем не какого-то определенного (русского, английского, французского или китайского), а именно языка как абстрактной универсальной системы. Именно по этой причине ребенок очень рано начинает понимать, что предложение может состоять лишь из целого количества слов – трех, четырех, пяти или больше, но не из трех с половиной. Ребенка никогда не учат этому, но тем не менее он это знает. По мере того как он растет и развивается, эта система допустимых языковых конструкций «сужается» под влиянием языка, на котором говорят вокруг.
Чем раньше, тем лучше
Психолингвисты склонны считать, что существует биологически заложенный возрастной предел, после которого способность ребенка к изучению новых языков резко снижается. Например, в ходе эксперимента было доказано, что и английские, и итальянские дети на ранних этапах развития употребляют конструкции без подлежащего, в роли которого выступает местоимение «я» (хотя грамматически они разрешены лишь в итальянском), но по прошествии времени они начинают привыкать к правилам своего собственного языка. Все это свидетельствует об изначальной лингвистической гибкости нашего мозга – новорожденный ребенок способен выучить любой язык мира. Более того, чем младше ребенок, тем ближе его мозг к изначальному состоянию гибкости, а значит, и второй язык в этом возрасте детям дается гораздо легче.
Плюсы осознанности и мотивации
Что же делать тем, кому жизненно необходимо выучить новый язык в зрелом возрасте, причем выучить именно для свободного общения, а не просто для себя? Следует иметь в виду, что нам мешают не только возрастные изменения, но и стереотипы: многие взрослые думают, что «их время уже прошло». Многие из нас в детстве не проявляют тяги к изучению запретов и закономерностей своего собственного (а тем более иностранного) языка, но как только появляется мотивация к учебе в связи с професссиональной необходимостью или изменением личных планов, то даже в зрелом возрасте процесс обучения становится гораздо более продуктивным. В позднем освоении нового языка есть свои плюсы: взрослый человек имеет более внушительный культурный багаж, сознательно подходит к процессу обучения и ясно осознает, зачем ему это нужно.
1. N. Chomsky «New Horizons in the Study of Language and Mind» (Cambridge University Press, 2000).
2. J. Aitchison «The Articulate Mammal: an Introduction to Psycholinguistics» (Hutchinson, 1976).
3. M. Tallerman «Understanding Syntax» (Routledge, 2000).
4. М. Bowerman «Early syntactic development: a cross-linguistic study with special reference to Finnish» (Cambridge University Press, 1973).
|
Метки: ученики обучение |
Классика жанра: "Русский язык в упражнениях" С.А. Хаврониной и А.И. Широченской |
А в этом году любимому учебному пособию "Русский язык в упражнениях" уже 57 лет!
В публикации "Русского мира" рассказано о юбилее книги, который отмечался в 2013 году.
Об истории создания учебника рассказала Серафима Алексеевна Хавронина.
В феврале 1960 года постановлением ЦК КПСС и Совета Министров СССР в Москве был учрежден Университет дружбы народов. Уже 1 октября того же года преподаватели русского языка вышли в аудитории преподавать русский язык иностранным студентам. Но единственный на то время учебник русского языка для иностранцев, И.М. Пулькиной и Е.Б. Захавы-Некрасовой, не годился для работы с начинающими изучать этот язык. Около 300 филологов начали заниматься подготовкой учебных материалов: одни составляли вводно-фонетические курсы, другие подбирали и адаптировали тексты, сочиняли диалоги, писали упражнения… «Множительной техники в то время не было, – вспоминает Серафима Хавронина, – и мы распечатывали учебные материалы на папиросной бумаге. Пишущая машинка брала по пять экземпляров, шестой был «слепой». Хорошо, что группы были не такие, как сегодня, в 24 человека, а по 6-8, это нас спасало. И с этими листочками мы два года ходили в аудитории». Материалы совершенствовались практикой, к концу второго года обучения на основе этих листочков были созданы брошюры – ротаторные варианты. Была такая машина – ротатор, с крутящейся ручкой, которая распечатывала листы привычного нам формата А4 на газетной бумаге. Эти сборники уже имели страницы и оглавления. Первые два выпуска упражнений С.А. Хаврониной и А.И. Широченской, «Падежи» и «Глаголы», выпустили в 1963 году. Они включали более 400 упражнений. Первая книга, тоже ротапринтное издание, с 735 упражнениями вышла в 1965 году. Никто уже не помнит, как родилось название «Русский язык в упражнениях». Через год, в 1966 году, в издательстве «Прогресс» вышел новый вариант книги с заданиями, переведенными на английский язык, на прекрасной бумаге, разными шрифтами, со схемами и таблицами. Вслед за этим изданием последовали учебники с заданиями на французском, немецком, испанском, португальском, шведском, датском языках. «И, надо сказать, не обошлось без курьезов, – смеется Серафима Алексеевна. – Голландцы сами перевели издания на голландский язык – это было в тот год, когда дочь Сталина Светлана Аллилуева вместе со своим индийским мужем отбыла за границу. Мировая сенсация! Так вот в Голландии вышла книжка под именем «Светлана Хавронина».
Книги стали расходиться по миру. В редакцию приходили благодарственные письма. Было и одно критическое. Итальянский инженер автоконцерна Fiat, изучавший русский язык на курсах при заводе, сокрушался: «Судя по вашей книге, в вашей стране люди не едят, не пьют, не поют, не танцуют, не сидят в кафе, не лежат на пляжах, а только сидят в библиотеке и фонетической лаборатории, а если куда и ходят, то только на выставки и в театры». Поняв, что учебник вышел за пределы студенческой аудитории, авторы начали расширять его лексическое наполнение. В те же годы пришло первое письмо профессионального признания от преподавателя французского языка Венского университета: «Я хочу поблагодарить вас за науку. Я двадцать лет преподаю иностранные языки и вот только теперь, занимаясь по вашей книге, по-настоящему поняла, как надо преподавать языки». Совершенствование книги шло постоянно, и оно идет по сей день. «Александра Ивановна с 1 августа 1960 года и сегодня работает на подготовительных курсах, – сказала Серафима Хавронина. – Она знает пособие досконально, и никто лучше ее не может оценить достоинства и недостатки этой книги. И время от времени Александра Ивановна подает мне список, мы вместе едем в издательство к редактору и подаем этот список с постраничными критическими замечаниями в наш собственный адрес. Будучи перфекционистом, Александра Ивановна считает, что в книге не должно быть даже мельчайших огрехов».
Учебник выдержал более 100 переизданий. В скольких странах он используется, никто не знает (больше 20 точно): его переводят без спроса, выпускают под чужими именами. Стыдно признавать, но авторы бестселлера – люди совсем небогатые. «После издательства «Прогресс» наша книга издавалась специализированным издательством «Русский язык», – объяснила ситуацию Серафима Хавронина. – Во время перестройки оно померло, не заплатив нам. В течение шести лет мы не получили ни копейки за 13 переизданий на английском и немецком, хотя точно знаем, что наши гонорары были издательству перечислены и за них стояли подписи. Вот сейчас наша книга в Москве стоит 490 рублей, мы с каждого экземпляра с Александрой Ивановной получаем по 6 рублей. Тираж – 1000 экземпляров. То есть с тиража мы получаем каждая по 6000 рублей, или 200 долларов». Серафима Алексеевна мечтает, чтобы нашелся юрист, который бы помог отсудить штрафы и гонорары хотя бы по тем странам и книгам, о пиратстве которых ей известно, «за очень-очень большой процент».
Несколько штрихов в историю создания учебника внесли гости встречи. Вот что рассказала Майя Нахабина, преподаватель Центра международного образования МГУ: «Так как мне уже сто лет, я еще помню, как на девятый этаж МГУ влетала Ася (Александра Ивановна Широченская. – Прим. ред.). Влетала на кафедру, первым делом садилась за машинку и начинала тюкать упражнения, которые писала по ночам. Она тюкала быстро на машинке, а вокруг нее стояли мы и говорили: «Асенька, ну еще одну страничку дай», «Асенька, и мне одну страничку». Это была наша действительность».
Ольга Митрофанова рассказала, как, будучи амбициозным кандидатом наук, попала «к Хаврониной». «Сима не помнит, а я помню, – улыбнулась Ольга Митрофанова. – Сима сказала: «Давайте начнем с того, что вы посмотрите учебники и составите картотеку типов упражнений». Мой отец сколотил мне ящик из вагонки, и я туда стала собирать картотеку. Этот тяжеленный ящик до сих пор стоит у меня как реликвия, и на нем написано: «Да погибнет каждый от собственной инициативы». Когда я набрала все эти типы упражнений, то спросила: «Сима, зачем мы все это делаем?» Она ответила: «У нас есть текстовик Инна Гапочка, грамматист Таня Мясникова. Ты будешь заниматься типологией упражнений». Уже сейчас, логически проанализировав этот учебник, я хочу сказать одну очень важную вещь. Непонятно, каким образом эти две сверхталантливые женщины смогли в 1963 году написать книгу, которая не противоречит современным достижениям когнитивной психологии и когнитивной лингвистики». Ольга Митрофанова отметила, что «генеральным достоинством» учебника является то, что после тщательной проработки всех упражнений «система грамматики русского языка входит в голову без правил», «за счет многократного повторения и наблюдения в голове учащегося складывается системная грамматика».
«Если охарактеризовать эту книгу двумя словами, это классика жанра, – поддержала тему Валерия Добровольская. – Наши авторы – сами книги. Они отобрали материал, скомпоновали его согласно логике самого русского языка и многолетней методике его преподавания, на основе своего огромного опыта, отбросили все лишнее – и таким образом создали эту книгу. Пособие адресовано начальному этапу обучения, но мне кажется, ее диапазон шире. Учебник можно применять для самостоятельной работы учащихся продвинутого уровня, когда есть пробелы в знаниях, как предмет для анализа на курсах повышения квалификации преподавателей и на семинарах молодых преподавателей и использовать как справочник».
А ещё все вспоминали цитату из «Известий» перестроечного времени о том, что из научных достижений России за рубежом известны только автомат Калашникова и учебник Хаврониной. Так что «Русский язык в упражнениях» не просто учебное пособие на все времена, но и один из символов страны.
Читать полностью в источнике: https://russkiymir.ru/media/magazines/article/99206/?fbclid=IwAR1CtFsgwHAP7r3lMdeyDT3Dbuh2UI3t9Mfp7Edq0rFFzy-gmmwV-nLQsRY
|
Метки: учебники грамматика пособия обучение |
"РЯД ДЕПУТАТОВ ПРОДОЛЖАЛ НАСТАИВАТЬ НА КОМПРОМИССЕ…" |
(Так и хочется уточнить: и какой же именно "ряд … продолжал" - первый или, скажем, двадцать восьмой?)
А может быть - "ряд депутатов продолжали настаивать"…
Или - "продолжало"..?
Как вы, должно быть, догадались, эти примеры посвящены проблеме достижения консенсуса (а по-русски выражаясь - согласия, единодушия, согласования) - но не столько политического, сколько грамматического.
В какой же форме должно стоять сказуемое при подлежащем, выраженном словами "большинство, ряд, меньшинство, часть"?
Собирательные существительные "большинство, ряд, меньшинство, часть" сами стоят в единственном числе и, выступая в роли подлежащего, требуют формы единственного числа и от сказуемого. Это так называемое грамматическое согласование. Однако поскольку эти собирательные существительные употребляются в количественном значении (речь идет всегда о некоем множестве людей, предметов или явлений), то согласование по смыслу предполагает возможность постановки сказуемого и в форму множественного числа.
Как правило, сказуемое ставится в единственном числе, если существительное не имеет при себе управляемых (то есть зависимых) слов, например: "Большинство приветствует начавшиеся реформы"; "Большинство голосовало за принятие решения, меньшинство было против".
Сказуемое ставится в единственном числе и тогда, когда собирательное существительное имеет при себе управляемое слово в родительном падеже единственного числа, например: "Подавляющее большинство населения поселка голосовало за кандидата от СПС"; "Заниматься мелким бизнесом предпочитает не только большинство городской молодежи, но и люди постарше".
Если же собирательное существительное ("большинство, ряд, меньшинство, часть") имеет при себе управляемое слово в родительном падеже множественного числа, то сказуемое может ставиться как в форме единственного, так и в форме множественного числа. Таким образом, варианты "Большинство по-настоящему преданных театру зрителей не испугалось повышения цен на билеты" и "Большинство по-настоящему преданных театру зрителей не испугались повышения цен на билеты" можно считать равноправными.
Однако многие лингвисты отмечают, что в последнее время в нашем языке явно усилилась тенденция к согласованию по смыслу, требующем постановки сказуемого именно в форме множественного числа. Такое согласование считается предпочтительным в следующих случаях:
1. Если главные члены предложения оторваны друг от друга: "Большинство политиков, по словам Виктора Черномырдина, хотят как лучше, а делают как всегда".
2. Если при подлежащем имеется причастный оборот (или определительное придаточное предложение с союзным словом который), причем причастие или слово который стоят во множественном числе: "Часть депутатов, пришедших сегодня в политику, матом не ругаются - они им разговаривают"; "Часть депутатов, которые пришли в политику не сегодня, разговаривают по-русски уже почти без ошибок".
Читайте полностью в источнике: http://gramma.ru/RUS/?id=13.25
|
Метки: счётные слова порядок слов синтаксис |
О логике выбора предлогов в русском языке |
В языке есть определенная картина причинности (как устроены причинно-следственные связи в жизни). Человек хочет сказать, что он кого-то пожалел, и это явилось причиной какого-то другого события. Какой предлог здесь надо употребить? Скажет ли он «от жалости» или «из жалости»? Или, может быть, «из-за жалости»? Для того чтобы выбрать предлог, человеку надо проанализировать ситуацию, потому что если речь идет о каком-то неконтролируемом состоянии, спонтанном, то человек скажет, например, «от жалости заплакал». Если же человек совершил какой-то поступок и мотивом этого поступка было чувство жалости, тогда надо употребить предлог «из». Скажем, он из жалости разрешил человеку не ходить на работу столько-то дней. Вот из жалости он это сделал. Но это только один аспект. Например, «из жалости» можно сказать, только если речь идет о непосредственной причине. Представим себе ситуацию: человек кого-то пожалел, тот завалил всю работу, и из-за этого человек провалил какой-то большой проект. Он провалил свой проект «из-за жалости». Здесь нельзя сказать, что он «из жалости» провалил свой проект, потому что это не было мотивом его поступка, речь идет об опосредованной причине этого события. Он пожалел, из-за этого что-то произошло, одно явление было опосредованной причиной другого. Надо употребить предлог «из-за».
Но мы не учли еще один аспект: если что-то произошло хорошее, то мы сказать «из-за» уже не можем. Тогда мы должны употребить предлог «благодаря». То есть мы видим, сколько человек должен учесть факторов, аспектов для того, чтобы, оценив ситуацию, просто выбрать предлог. А это мы еще не говорим о том, выбрать ли ему слово «жалость», слово «сочувствие», слово «сострадание» или слово «участие». Таким образом, просто буквально при выборе предлога человек обращается к целой совокупности представлений о причинности, а при выборе следующего слова – к имеющейся в русском языке совокупности представлений об этом типе эмоций.
Читайте статью Ирины Левонтиной "Языковая картина мира" полностью в источнике:
https://postnauka.ru/faq/25196
|
Метки: предлоги смысловые отношения выражение времени синтаксис |
Мария Каленчук: Я не волнуюсь за судьбу русского языка |
Мария Каленчук: Я не волнуюсь за судьбу русского языка. Из всех инноваций он возьмет только то, что заложено и разрешено его системой.
Мария Каленчук: То, что русский язык нуждается в нашей поддержке, - это явно. Причем, он нуждается в нашей поддержке не только при его продвижении за границами нашей страны. Это тоже важно. Но он нуждается в нашей поддержке в первую очередь внутри страны. Мы должны делать все, чтобы сохранить русский язык, не мешая при этом ему развиваться по его собственным внутренним законам. Вот это и будет наша дань уважения к языку и к нашей культуре.
Мария Леонидовна Каленчук, заместитель директора по научной работе, доктор филологических наук, профессор по специальности "русский язык", заведующая отделом фонетики Федерального государственного бюджетного учреждения науки "Институт русского языка имени Виктора Виноградова" Российской академии наук. Научными интересами Марии Леонидовны являются фонетика, филология, орфоэпия.
Надо сказать, что вообще в последние несколько лет в обществе наблюдается очень значительный интерес к русскому языку. Это связано с разными причинами и неязыкового, нелингвистического характера – с социальными. Но то, что русский язык нуждается в нашей поддержке – это явно. Причем, он нуждается в нашей поддержке не только при его продвижении за границами нашей страны, это тоже важно, но он нуждается в нашей поддержке в первую очередь внутри страны. Мы должны делать все, чтобы сохранить русский язык, не мешая при этом ему развиваться по его собственным внутренним законам.
И наивно думать, что мы можем руководить развитием русского языка. Здесь та позиция, что мы должны наблюдать, фиксировать, закреплять в словарях, пропагандировать на радио, на телевидении, в школьных учебниках. Но язык, как и любая система, в общем развивается по своим внутренним законам. И люди, которые думают, что можно приказать говорить по-другому или строить фразы по-другому – это люди, которые абсолютно не разбираются в сути данной проблемы.
Русский язык в наше время развивается точно так же, как он развивался всегда. Я не вижу абсолютно ничего особенного. Более того, я совершенно не разделяю ту истерию по поводу судьбы и существования нынешнего русского языка, которая широко поддерживается и средствами массовой информации, и многими деятелями культуры. Я бесконечно слышу "русский язык умирает", "культура русского слова на одре лежит". Но, знаете, если почитать газеты, публицистику взять начала XX века, и если не смотреть на дату издания этих газет, все будет абсолютно то же самое. Это обычная особенность интеллигенции, особенно гуманитарной интеллигенции, хотеть, чтобы почти ничего не менялось.
Именно те люди, для которых русский язык является формой их профессионального существования – артисты, лингвисты, учителя – для них очень болезненны любые изменения в языке. И это не только сейчас, это было всегда так. Всегда кажется, что так, как было вчера, лучше. Но в языке, как и во всех остальных сферах жизни, так не бывает.
Я работаю в Институте русского языка имени Виноградова Российской академии наук. И одним из основных направлений нашей научной работы является то, что мы должны выполнить две функции. Во-первых, мы должны сделать то, что принято в мировой лингвистике называть документированием языка. Мы должны фиксировать различные изменения. Потому что эти изменения очень часто происходят малозаметно для нас. У слов меняется значение, меняется место ударения. Более того, меняется даже иногда написание, хоть и значительно реже, чем другие проблемы, связанные с языком.
А на следующем этапе, собрав все зафиксированное, лингвисты должны принять решение о норме, о том, что из этого рекомендовать, что запретить. Если рекомендовать, то мы ведь не просто говорим "это хорошо", мы должны соотнести разные варианты между собой. Мы должны сказать "это хорошо, а вот это еще лучше", потому что это соответствует тенденции развития. Мы должны сказать "это современное, а вот это уже немного устарело", или наоборот - "это современное, а это совершенно новое, молодое, только-только появившееся".
Если что-то запретить, то мы тоже должны запрещать по-разному. Потому что мера нарушения норм может быть разной. Это может быть легкая, когда мы просто скажем "не рекомендуется", а, может быть, какой-нибудь "портфель" или "документ", когда мы скажем "грубо неправильно". И вот этот процесс фиксации языка и его нормализации и потом описания, закрепления в словаре – это одно из основных дел, которые делает наш институт.
Удивительно то, что изменений происходит очень много, а общество почему-то волнуют одни и те же слова. Такое впечатление, как будто бы назначены какие-то точки в языковой системе быть лакмусовыми бумажками культурной речи. Это абсолютно искусственно. Для языка ударение в слове "звонишь/звонишь" так же точно, как, скажем, "включить/включишь" и так далее. Давайте по порядку.
Вот "звонить/звонишь/звонишь/звонят/звонят/позвонят" и так далее. Почти все культурные люди нервно вздрагивают, когда слышат вот это вот "звонит, он мне позвонит, перезвонит" и так далее. А с точки зрения логики развития языка совершенно ясно, что будущее за этим вариантом, как бы оно ни казалось нам на данный момент режущим слух. Дело в том, что последние 100 лет в русском языке идет однонаправленный процесс. Практически все глаголы на –ить поменяли место ударения.
Посмотрите, известные всем строчки "и зима катит в глаза". Мы скажем сейчас "женщина катит коляску по улице"? Никогда. А в чем разница "звонит" и "катит"? Ни в чем. Это один и тот же класс глаголов. Просто в разных глаголах, в разных словах этого класса вот этот процесс изменения места ударения начался в разное время и идет с разной скоростью. Еще полвека назад (а для языка полвека, поверьте, это просто ничто, язык обычно более глобальными эпохами мыслит) считалось нормой, единственно правильным ударение "варит", "солит", "он дружит". Сейчас мы эти формы с таким ударением даже как запрещенные в словарях не указываем, потому что они стали совершенно неактуальными. Их можно встретить только в классической поэзии.
То же самое происходит со всеми глаголами на –ить. Просто скорость вхождения в норму нового ударения разное. И, например, если для глагола "включить" все словари еще 10 лет назад писали так: "он включит, неправильно - включит", то сейчас мы уже так сказать не можем, потому что "включит" стало широко распространено в речи образованных культурных людей. Скажу вам по секрету и даже не покраснею: я говорю "он включит свет". Хотя умом я знаю, что положено говорить "он включит свет".
Вот в новых словарях, изданных в нашем институте, мы уже пишем аккуратно: "он включит, допустимо младшее - включит". Этой пометой мы показываем, что, во-первых, раз допустимо, значит это уже вариант нормы. Это новый, еще только появившийся, младший, как мы говорим, вариант нормы. Но несомненно, что с этими словами, если про "звонит" пока мы пишем "не рекомендуется", но я очень подозреваю, что при переизданиях надо будет писать так же, как про "включит" – допустимо младшее. Здесь абсолютно бессмысленно пытаться остановить этот процесс. Он не случаен. Это не дань моде и не то, что многие думают, что мы опускаем культурную речь до уровня толпы. Здесь следование внутреннему языковому закону: изменение места ударения во всех словах на –ить, во всех глаголах на –ить. А, следовательно, раз действует закономерность внутриязыковая, она будет действовать до тех пор, пока это не будет исчерпано системой.
Если в 1990-е годы просто включали телевизор, то просто коробило от речи всех. И даже было некоторое такое желание эпатировать всем, что ты говоришь. Как бы интеллигентность вдруг стала не в моде. Был такой момент. Сейчас я совершенно явно вижу изменение ситуации. Более того, не знаю, обратили ли вы внимание, что очень часто теперь, когда формулируется требование к работнику, пишут "владение персональным компьютером", "умение пользоваться оргтехникой" и "хорошее владение русским языком".
Еще 15 лет назад этой формулы просто не было в массовых объявлениях. Мне кажется, что что-то немножечко изменилось. Я по крайней мере хочу на это надеяться.
Я знаю, что я не права, но я всегда говорю своим студентам, что по одежке встречают, а по речи провожают, переиначивая известную всем поговорку. Мы очень часто составляем впечатление о человеке, особенно первичное, по тому, как он говорит. Вы знаете, у Корнея Чуковского в его всем известной замечательной книге "Живой, как жизнь", есть такая одна миниатюра. Когда он отдыхает, лежит на пляже, и рядом с ним лежит невероятной красоты женщина. И день за днем он любуется этой женщиной. И он все время повторяет в себе строчки "В ней все гармония, все диво". На третий день красавица открывает рот и говорит "Ну и взопрела я на этом пляжу". И все, вся эта аура красоты мгновенно исчезает. Я ничего не могу с собой сделать, хотя я понимаю, что я не права. Но когда человек говорит "звонит", я невольно это регистрирую в своем сознании. Это не значит, что для меня это оценка, что человек плохой. Но то, что я могу относиться к этому индифферентно, это не так. Я это замечаю, а значит, я это оцениваю.
В течение очень многих лет я - один из руководителей экспертизы школьных учебников по русскому языку. И надо сказать, что многое здесь изменилось. Дело в том, что раньше в принципе игнорировалась устная речь в школе. Я имею в виду преподавание русского языка. Вся школа была ориентирована на, как еще 100 с лишним лет назад наш знаменитый лингвист Бодуэн де Куртенэ говорил, что язык предъявляется в костюме письма. Вот так учили меня. Нас совершенно не учили разговаривать. Мы получили поколение, не одно, а много поколений людей, не владеющих публичной речью, которые могут быть очень умные и очень начитанные, и очень правильные, но только понять это очень трудно. Потому что просто поколение людей, которые не умеют разговаривать перед публикой. Может быть, у себя на кухне умеют. Но это разные вещи – публичная речь и бытовая речь. Люди в этом не виноваты, потому что школа полностью игнорировала эту сторону подготовки.
Вы знаете, что еще в дореволюционной школе курс риторики, то есть обучение правильной речи, как, впрочем, и латыни, начинался с первого класса. Риторика была одним из самых основных предметов школьного курса. Затем в течение многих-многих десятилетий складывалось впечатление, что школа, а на русский язык ведь тратится огромное количество учебного времени, больше, чем на любой другой предмет в школе, и с первого по одиннадцатый класс, то есть просто невероятный объем учебного времени. Но складывалось такое впечатление, как будто для школы самое главное на уроках русского языка – это научить писать "собака" через "о" или через "а", ставить запятую перед "как" или не ставить запятую перед "как".
Но ведь мы должны понимать, что оттого, что человек знает, где поставить запятую, он от этого ни умнее, ни культурнее, ни интеллигентнее, ни образованнее не будет. Это технический навык. На это просто надо натаскать. И школа просто игнорировала то, что именно на уроках русского языка надо учить говорить, говорить не просто, что ударение ставить правильно, а говорить логично, разнообразно, ярко, небанально, имея собственный индивидуальный стиль речи, развивать языковой вкус, языковую интуицию. Это все те задачи, которыми раньше школа вообще не занималась и игнорировала их. Кажется, что сейчас это не так, что медленно, но начинает меняться. Но для нас всегда эталоном являлась телевизионная речь.
Откуда человек больше всего получает информации? Радио мы практически перестали слушать, кроме музыкального, а, следовательно, постоянно включен телевизор. Это тот источник нашего представления о том, как надо говорить. Я вообще не очень понимаю, что это значит "язык в крови". Я могу понять, что язык из семьи, с детства хороший язык – это я понимаю. Я должна сказать, что поскольку я требовательна к тому, как говорят у меня в семье, я обязательно поправлю, у меня дети и внуки все говорят замечательно по-русски, не потому что я сознательно над этим работала, но по-другому быть просто не могло.
Конечно, можно обучить говорить правильно – да, а вот говорить ярко и небанально – не всегда, потому что речь – это просто отражение ваших мыслей. Если у вас все серо в голове, то вряд ли речь будет яркой.
Традиционно вообще считалось, что в основу русского представления о норме произношения положен был московский говор. И это еще с XVII века так было. И надо сказать, что московский говор очень легко без всякой борьбы стал восприниматься как национальный стандарт хорошей речи. Конечно, хочется сказать, что это потому, что Москва – столица. Но мы знаем очень много стран, где столичный говор не является национальным стандартом. В Великобритании хорошая речь – это Оксфорд или Кембридж, но не Лондон. Если вы хотите в Великобритании сделать хорошую карьеру, особенно политическую, вы должны выправить вытравить лондонский акцент. Он воспринимается как плебс, сниженное. Поэтому было недостаточно только того факта, что московский говор – это говор столицы. Хотя, конечно, обаяние столичное всегда на людей определенное воздействие оказывало.
Дело в том, что в силу чисто случайного географического фактора Москва очень хорошо расположена. У нас в зоне распространения русского языка есть два основных наречия (это все знают) – севернорусское и южнорусское.
Но ведь понятно, что граница по карте между севернорусским и южнорусским не может проходить по прямой черте, не может быть, что в этой деревне окают, а через два километра акают. Так просто не бывает.
Между северно- и южнорусским наречиями всегда проходила на карте узкая полоска так называемых среднерусских говоров. Это языковой компромисс. Это говоры, в которых одна черта - южная, вторая – северная, третья – южная, четвертая – северная. И, следовательно, язык этих среднерусских говоров не вызывает абсолютно резкого неприятия ни у южан, ни у северян. И в зоне среднерусских говоров расположен единственный город, что в XVII веке, что сейчас – это Москва. Это абсолютнейшая случайность. И поэтому так легко московский говор был положен в основу общенационального стандарта.
Если говорить про произношение, то мы с вами знаем, что в течение нескольких столетий у нас параллельно с московским литературным произношением существовало и петербургское произношение, которое тоже признавалось и признается нормативным, правильным и культурным. И еще 50 лет назад между московским произношением и петербургским насчитывалось достаточно много различий.
Если москвичи говорили "я ищу", петербуржцы - "я ишчу". Если москвичи говорили "семь", петербуржцы - "сем". И многое, многое, многое другое.
Но с каждым следующим поколением людей различие речи между москвичами и петербуржцами съеживалось. И сейчас молодые петербуржцы и молодые москвичи говорят практически одинаково. Опытный фонетист услышит некоторый след вот этих различий. Но обычный человек не заметит. Ну а причиной все то же самое телевидение. Все смотрят одно и то же телевидение вне зависимости от того, где они живут.
Теперь про региональные разновидности. Одно дело – это диалекты. Это язык деревни. Прошли те времена, когда по отношению к русским диалектам использовались только такие слова: искоренение, запрещение и так далее. Вы знаете, сколько было защищено диссертаций по методике преподавания русского языка в школе, в которых в заглавиях были "искоренение диалектов" и так далее? А ведь на самом деле это этически невозможно. Значит, ребенок приходит в школу. И ему говорят, что то, как говорят у него дома, как говорят его родители, бабушки и дедушки – это неправильно и некультурно.
В такой диалектной среде ребенок должен уметь быть билингвом, то есть одновременно пользоваться двумя разными языковыми системами: дома – на одном типе русского языка, а в условиях обучения, официального общения - пользоваться русским литературным языком.
В разные моменты нашей истории количество иностранцев, желающих изучать русский язык, разное. И разные причины их желаний. Если в течение многих лет это была особая любовь к русской культуре, это желание читать Толстого или Достоевского, которого так любят за границей, на языке-источнике, то затем это стало приобретать либо более политизированную окраску, либо более прагматичную окраску. И в наше время, конечно, есть много людей, которые испытывают пиетет перед русской культурой и историей, но все-таки в большинстве своем прагматический аспект, и в этом нет ничего плохого. Чем больше ситуаций, в которых людям может быть полезно изучение русского языка, тем лучше для русского языка и для страны.
Сленг – это возрастная болезнь, которой мы все болеем. Скажите, пожалуйста, вот мне говорят, что молодежь, она так говорит, сяк, вот олбанский язык. Я без помощи внучки вообще не могу. Одна моя молодая сотрудница, поехав в командировку в Петербург, присылает мне оттуда СМС-ку, про одного человека она мне пишет "он пупсег". Я думаю – что это такое? Внучка мне объясняет: он пупсик. Это олбанский язык.
А вы можете себе представить ситуацию, что этот человек приходит устраиваться на работу в приличную фирму и в заявлении пишет олбанским языком. Это абсолютно невозможно. У человека в голове есть регистр, где можно и как по-разному. До тех пор пока этот регистр работает, когда человек умеет переключать сленг, я не говорю сейчас про профессиональный сленг. Профессиональный сленг – это, естественно, у нас у всех, когда физики называют синхрофазотрон кастрюлей. Они же не пишут так в научной статье "использована была кастрюля номер такой-то".
Молодежный сленг – это игра, это радость жизни, это желание посмеяться, это ощущение очень важное для молодежи принадлежности, что мы свои, некоторой замкнутой социальной группы. Потому что сленг дает сигнал "я свой, я говорю так же, как и ты". С возрастом у всех проходит. Если человек в 50 говорит на молодежном сленге, так же как его 15-летние дети, это странно, но это редчайший случай. Поэтому совершенно не разделяю по этому поводу всех страданий многих. Это не умирание культуры. Сленг был всегда. Это нормальная форма. Как развивались, так и будем развиваться. Развиваться будем по закону русского языка. Не по закону общества, не по законам истории, а по законам языка. Язык – это строгая система, в которую заложено очень много законов, тенденций, закономерностей. Как и любая система, система устойчивая, система, которую не так легко разрушить, система, которая умеет сама сопротивляться. И из всех возникающих по разным причинам вокруг инноваций язык возьмет только то, что все равно заложено и разрешено его системой. Если что-то системой не разрешено, язык это все равно не примет и через какое-то время отвергнет. Я абсолютно не волнуюсь за судьбу русского языка.
Читайте интервью полностью и смотрите видеосюжет в источнике:
https://otr-online.ru/programmy/bolshoe-intervyu/mariya-kalenchuk-takoe-15513.html
|
Метки: грамотность орфография русский язык в мире |
Билингвизм: плюсы, минусы, подводные камни |
Хотя феноменом билингвизма ученые заинтересовались не так давно, само явление существует уже много веков. Первые случаи двуязычия были зафиксированы еще в античности — в речи детей из семей завоевателей и побежденных смешивались слова, которые они слышали от папы и от мамы. Многие поэты той эпохи владели несколькими языками: римские авторы Квинт Энний и Лукреций то и дело переходили на греческий в своих поэмах, а билингвизм Цицерона считается одним из важнейших факторов обогащения латыни.
В России XVIII–XIX веков в аристократической среде господствовало франко-русское двуязычие. Зачинщицей подобной традиции можно считать Екатерину II, воспитание которой было целиком возложено на французских учителей и вылилось в активную переписку с главными европейскими просветителями — Вольтером и Дидро. В XIX веке эстафету перехватили пленные французские гувернеры, привившие любовь к западной культуре будущим поэтам и декабристам. Мы видим, что билингвами становились и становятся в самых разных условиях и обстоятельствах, — но что их объединяет?
Кого можно считать билингвами
— Нет, я не билингв и говорю свободно не на всех языках, которые знаю.
— Я не считаю себя билингвом, потому что не умею писать на втором языке.
— Я не вырос в двуязычной среде, поэтому я не билингв.
— Я говорю по-испански с акцентом, поэтому меня вряд ли можно назвать билингвом.
Долгое время главным критерием билингвизма считалось свободное владение языками. Такой точки зрения придерживались не только обыватели, но и специалисты. Американский лингвист Леонард Блумфилд в 1933 году заявлял, что билингвом — «истинным», «настоящим», «правильным» — следует называть лишь того, кто с рождения учится общаться на двух языках. Все остальные — гораздо большее число людей, чем кажется на первый взгляд, — либо вовсе не относят себя к категории билингвов, либо делают это с массой оговорок, считая, что в их случае имеет место двуязычие особого рода. Они часто низко оценивают собственный уровень владения «слабым» языком или даже скрывают, что знают его. Если бы мы включили в эту группу только тех, кто без труда общается на двух языках, то оставили бы за бортом огромное количество людей, которые хоть и пользуются двумя языками в повседневной жизни, но не могут похвастаться свободным владением обоими.
Один из первых исследователей феномена двуязычия Уриель Вайнрайх учел это и вместе с канадским коллегой Уильямом Маккеем расширил границы понятия, предложив следующее определение: билингвизм — это попеременное использование двух и более языков.
Билингвами, таким образом, признавались и профессиональные переводчики, свободно владеющие двумя языками, и иммигранты, которые говорят на языке другой страны, но не способны читать или писать на нем. Более того, в эту же категорию попадали ребенок, использующий один язык для общения с родителями, а второй — с друзьями; ученый, пишущий и читающий статьи на неродном языке, но мало на нем говорящий; слабослышащий, который владеет и жестовым языком, и письменной формой обычного. Этих людей объединяет то, что все они используют второй язык на регулярной основе — и потому могут считаться билингвами.
Заимствования и особенности языковой картины
Когда билингвы контактируют друг с другом, они могут смешивать языки. Для каждого типа коммуникации выбирается какой-то один из них, а элементы второго добавляются при необходимости. Существуют разные способы таких вкраплений — например, переключение, когда фраза или целое предложение проговаривается на другом языке, а затем собеседник возвращается к исходному, или заимствование слов с их последующей морфологической и фонетической адаптацией. Так, билингв может сказать собеседнику: «Tu viens bruncher avec nous?» («Ты идешь с нами на бранч?») Здесь английское существительное brunch превращается во французский глагол bruncher.
Читать статью полностью в источнике:
https://knife.media/bilingvizm/?utm_source=postnauka&fbclid=IwAR22-LUQuKyyLRtimj5P_3Bl9jXVY1qp6q-pcXnaSvXSCZMD0Od8ckF7eTw
|
Метки: билингвы |
Кофе на вынос или навынос? |
В заведениях общественного питания можно взять еду или напитки навынос. Как видите, грамматически и в смысловом отношении перед нами слово, обозначающее качество объекта, происходящее из нашего действия по отношению к этому объекту.
Еда навынос – это особенный тип еды: она (точнее, способ ее упаковывания) предназначена для того, чтобы ее было удобно взять с собой. В американской традиции to go — ‘сделать так, чтобы можно было с этим уйти’.
В ответе на вопрос «как правильно» в этом случае есть серьезная проблема. Правильно — навынос. Почему? Орфография отвечает нам: «Да потому»! И на этом всё.
Когда мы говорим о синтаксисе, морфологии, лексикологии и орфоэпии, нам проще: наблюдаем и объясняем, почему слова и различные конструкции, категории как-либо проявляют себя. А вот орфография — письменная традиция.
Написание многих наречий, в том числе и наречных сочетаний, образованных из предложно-падежных форм существительных, не зависит ни от употребительности той части слова, которая следует за предлогом-приставкой, ни от самого предлога-приставки. Написание определяется лишь письменной традицией и проверяется в словарном порядке, а лексикографическая практика несовершенна. Орфографический словарь не ответит вам на вопрос, почему смеяться в голос (не *вголос), хотя это тоже образ смеха, но кофе навынос (не на вынос).
Обратите внимание, что также есть сочетание предлога на и существительного вынос.
Итак: Мы взяли кофе навынос и смотрели на вынос мебели из подъезда.
Есения Павлоцки, лингвист-морфолог, эксперт института филологии, массовой информации и психологии Новосибирского государственного педагогического университета.
|
Метки: культура речи грамотность орфография |
