Звезду глубоководных начертав

На списанных под снос скрипучих ставнях,

Врач выбежал, больного не застав,

И след теряется в днепровских плавнях.

Чешуйчат, лупоглаз и плавникаст,

Блефуя пузырем воздушным...

Нашелся, в общем, сердобольный педераст,

Доверчивый нашелся педераст!

В прибрежных зарослях задушенный.

По-рыбьи молчалив, клиноголов,

Он меж сомов и раков слыл уродом.

Поморщился брезгливо рыболов,

И выкинул улов обратно в воду.

Будто утопленник-аквалангист,

Он плавал в катарактах туалетов.

Нашелся сердобольный коммунист,

Общественник, вдовец, кавалерист,

Усыновил малютку в День Победы.

Бедовая вдова рыбачка Алла

На танцах в Доме моряка

Проворно склеила себе отставника,

И вот уж гладит стариковская рука

Пропахший водорослем лоб аквацефала.

Как только начинает отчим выть,

Перед глазами жуткая картина.

Политрука пришлось похоронить

В подвале зоомагазина...

Глаза стеклянные младенчиков-мальков,

В корыте провод оголенный.

И, как воскресший раненый Тальков

С полковником скулит усыновленный.

Завесив полужабры бородой,

Словно актер гастрольного театра,

Тоскует рыболожец молодой

По изумрудной воле Ихтиандра.

Пока слезу роняет рыбий глаз

На очень подозрительном параде,

Мечтает пасынок (девятый класс!)

О нежном и холодном яйцекладе.

Когда же выжатый до капли миф

С Америкой прохезал состязание.

Приемыш, отчима уговорив

(увидим мир, посмотрим Тель Авив!),

Устроил коммунисту обрезание.

Теперь они в субтропиках чудят,

Отбросив гуттаперчевые маски.

Оливковые рощи бороздят,

Гоняя инвалидные коляски.

Попали оба, молвил псих, под сокращение.

Один диагноз на двоих - мочеистощение.

*