Оттого и казался этот фильм каким-то кляузным и неприятным в короткий период проката вторым экраном, не смотря на очевидный секс-аппил его антигероини.

В нормальной стране актриса Иваненко могла бы стать иконой стиля, могла бы сниматься чаще и больше, записывать шлягеры и клипы, рекламировать одежду и духи, но грустить об этом катастрофически поздно.

Полезнее отметить негативную ценность созданного ею образа - перед нами убийственно достоверный столичный "вечный сруль" с поразительно точной интонацией и мимикой, идентичной до безобразия срулику смертному, который, скорей всего, за ночными портье не мог видеть этой картины.

Вероятно, эта фрейдистская откровенность, которой не хватало в реальной жизни чиновникам, и помогла ей пройти цензуру.

Этот ветхозаветно-наглядный фильм создавал уникальную иллюзию облегчения, позволяя переложить на плечи персонажей бремя собственной судьбы.