"Но немеет тотчас язык, под кожей
Быстро лёгкий жар пробегает, смотрят,
Ничего не видя, глаза, в ушах же —
Звон непрерывный."
Сапфо

У девочки Жени две мамы. Не в смысле: мама и новая жена папы, и не в том, что была семья, потом случилось что-то трагическое, ее удочерили, теперь одна мама, которая родила, другая — та, что воспитывает. И не в том, что отношения с семьей сложные, но есть женщина, наставница и старший друг, вот ее-то героиня воспринимает настоящей матерью.

Нет, в истории Ксении Буржской две любящие друг друга и уверенные в своих чувствах женщины хотели, чтобы семья была полной, прибегли к помощи экстракорпорального оплодотворения, и стала быть Женя. Если вы подумали сейчас: "Ага, повесточка!" - то расслабьтесь. Ничего скандального, сенсационного или намеренно-эпатажного в книге нет, она вообще в русле понимания (вернее непонимания) американского парня из "Интернов", воспитанного родителями-геями, который недоумевает, а что в этом такого?

Люди любили друг друга, хотели дать себе и еще одному человеку ощущение полноты жизни, счастье, нежность, заботу. Есть ли что более естественное и достойное уважения? И давали, стоит заметить. Музыкальная школа и языки, путешествия, музеи, катание на коньках и горных лыжах. Не потому, что какие-то миллиардеры, заметьте, но в силу органичной вписанности в картину мира "до ковида" и "до беды". Мама, биологическая мать - художница, которой иной раз удается продавать картины, не модная, но известная знатокам. Вера гинеколог, очень хороший, приглашали поработать по контракту в Англию, они там жили все вместе, а Женя ходила в английскую школу.

И обе они продолжают любить Женю, заботиться о ней, даже расставшись. А она надеется на воссоединение все восемь лет после расставания. И еще, пришла пора - она влюбилась... Он фронтмен молодежной группы, которая у них в школе ведет занятия музыкальной студии, а за это им платят какие-то символические деньги и предоставляют репетиционное пространство.

И вот Женя, с музыкалкой за плечами (кто еще сомневался, что хорошо иметь родителей, которые развивают детские способности?), сочиняет песню. Ребята, это же классно! Да, она мучается этой своей невыносимой первой любовью, но она не только вздыхает втихомолку и слезы льет или пускается во все тяжкие, чтобы привлечь его внимание. Она совершает рациональный поступок, который поспособствует (или нет) развитию отношений, но совершенно точно поможет ей перенаправить термоядерную энергию первой любви в мирное русло. Ну, хотя бы частично.

И в этом, в подаче верных паттернов поведения: любите, помогайте, сотрудничайте, созидайте а не разрушайте - как нормы, в этом достоинства книги более очевидны, чем в миллион первом описании страданий из-за любви и невозможности быть вместе. Витиеватом, часто избыточно красивом, обращающем текст в нагромождение слов. А почему "Мой белый"?

Потому что в конце истории долгий черный декабрь разродился наконец снегом (зимы ждала. ждала природа. снег выпал только в декабре - все-то у нас Пушкинский дом получается). Потому что Белизна по-любому лучше Тьмы или Мути.