"Настоящее"! Это слово значит так много, что в конечном счете не значит ничего.

Немного постмодерна от самой большой надежды немецкой литературы, почему бы нет? Можно рассмотреть с первым словом в качестве ключевого, и умилиться как немного - всего 170 страниц. Можно со вторым, отметив, что некоторый эмоциональный гандикап постмодерна обычно компенсируется избыточной интеллектуальностью. Можно взять словосочетание "большая надежда" в буквальном смысле и тогда это будет знакомство с многообещащим автором, а можно как идиому в диккенсовом смысле - куда более спорном. И наконец "немецкого", в мире, где рулит англоязычие, прочие европейцы должны поддерживать друг друга. Ну, вы понимаете.

В полном жанровом соответствии, девять историй, составляющих девять частей "Славы", не то, чтобы вовсе никак не связаны. Скорее их связь намечена пунктирно. О Кельмане говорят, как об испытывающем серьезное влияние латиноамериканского магического реализма, так вот, скорее Кортасар, чем Борхес. И скорее Кубин, чем Кафка, если искать соответствий среди его соотечественников.

Человек, после долгого безнадежного противостояния социальным нормам, сдается и покупает первый в своей жизни мобильник. И оказывается участником чужой. Звонки и сообщения, которыеон принимает, явно адресованы кому-то другому. Кому-то более успешному, богатому, знаменитому, осиянному славгой. Скажете. не бывает такого? Вот и в службе поддержки сотового оператора то же ответили. А я скажу бывает, еще как. Мой билайновский номер тоже оказался "с прошлым", правда принадлежал не суперзвезде, а девице, набравшей кредитов, все время, пока пользовалась им, была осаждаема коллекторами.

Смертельно больная пожилая дама выбирает эвтаназию и по дороге к последнему приюту встречает Творца. Писательница едет в центральноазиатскую страну, подменяя коллегу, и что из этого выходит. Клерк откомандирован начальником на симпозиум, где должен провести презентацию. По удивительному совпадению, в том же отеле в тот же день дает пресс-конференцию его любимый писатель - вот бы рассказать ему о себе, может вставит в книжку.

Интересно? Скорее да. Понравилось? Скорее нет. Целостного произведения не вырастает из разрозненных фрагментов, сшитых на живую нитку, а персонажи не обрастают плотью, не наполняются пульсирующей кровью. Камео автора чаще вредит истории, чем идет на пользу. Однако перевод Татьяны Зборовской хорош.