Потрясающий философско-фантастический роман от польского писателя-фантаста нового поколения. Он порождает множество размышлений на досуге, от поведения школьников в классе, элементов древнегреческой философии и до особенностей стирки белья в стиральных машинках активаторного типа.



Подростки мгновенно разбиваются на стаи, интуитивно вычисляя вожака, альфу и омегу, подчиняются или подчиняют. В общем, модель общества – стадные приматы. Угрюмый подросток, троечник по математике и истории, однако мгновенно понял суть философии Ницше: "Всё есть сила".

Ибо философия Ницше самая органичная из философий, самая животная, – это философия жизни. Философия всего живого: деревьев, грибов, червей, зверей. А разве человек не есть средоточие жизни? Он, возглавив земные царства, наиболее полно воплотил в себе их жизненную суть. Эта суть без всяких сухих теорий мгновенно улавливается подростками и крестьянами, солдатами, женщинами, простолюдинами и аристократами. Она заполняет собою всё, всё и вытесняет, не давая порой подумать о чём-то отвлечённом.

Человек подчинил три царства: царство растений, царство животных и царство грибов. А в самом человечестве воцарилась аристократия – самые лучшие и сильные из людей. Они в большей степени люди, чем все остальные, подчинившиеся им. Те (представители низших сословий) ближе к животным, растениям, а то и грибам, поэтому занимают нижние ступни. Сила их морфы (формы) уступает таковой у князей; ибо дух их слабее, чем у последних. Каждому своё. Здесь всё просто.

Среди самих князей морфы, кратистосов (властителей), в свою очередь выясняется, кто из них сильнейший. Встречаются две формы – менее сильная подчиняется, поглощается, принимая форму более сильной. Так в классе мальчики неосознанно начинают подражать самому сильному (крутому) мальчику, одеваться как он, говорить как он, двигаться как он, – пример поглощения сильной формой. Это закон природы, закон жизни. Всё есть сила. Так, всё приведя к одному знаменателю, и думать проще. И даже в среде небиологической нечто подобное происходит: в стиральной машинке – постельное бельё в хаотичном вращении форм – всё неизбежно оказывается во власти пододеяльника, т.е. буквально внутри него, безжалостно поглощенное им; прямо бесит порой.

Вероятно, когда-то в огромной в планетарной стиральной машинке с экстремальными температурами и давлениями (и разрядами молний) случайно из неживой материи (протопододеяльников и протонаволочек) впервые зародилась материя живая.

В романе "Иные песни" на вершине мира - те, кто способен подчинять себе не только души людские, но и материю. То есть властвовать наиболее полно, подобно Богам. Это мир, где люди становятся Богами и вершат судьбы Вселенной. Разумеется, в таком мире есть территория ещё не освоенная (она находится где-то в области внутренней Африки), не подчиненная формам властвующих кратистосов – территория Искажений, Сколиодои, – там не то, что души людские не подчинены разумной форме, но сама материя существует в состоянии безумного хаоса – там взбесившаяся материя всё перемешивает, появляются безумные формы, симбиоз деревьев и животных, фрагментарные обезьяны и пр. Задача главного героя, героя-стратегоса, самого сильного полководца подчинить своей форме Сколиодои. Но это будет потом.

Прежде нужно обрести господство – победить главного врага цивилизованного мира: Чернокнижника с Урала. На Урале при помощи какоморфии создаются страшные мутанты-зооморфы (перекличка с "Властелином колец"). И с помощью этого оружия идёт захват мира.

Цитата из романа:

«Максим Рог, Чернокнижник, Уральский Великан, Вечный Вдовец, кратистос-сюзерен Москвы, черная легенда Европы, герой сотен романтических драм, червь истории, тысячеименный непобедимый ужас – впервые я увидел его утром четвертого Квинтилиса. С минарета, сквозь подзорную трубу. Он одиноко ехал посредине ничейной земли между окопами Ивана Карлика и стенами Коленицы, объезжал город. Сидел верхом на каком-то рогатом зооморфе с черной как уголь шерстью и с высоким, выгнутым хребтом, тот происходил от верблюдов либо хумиев, и лишь через какое-то время до меня дошли истинные пропорции увиденного: чтобы сидеть на столь огромном звере, человек, которого я видел, и сам должен быть не меньше восьми пусов ростом. А к тому же он казался скорее крепким широкоплечим силачом, нежели костистым худышкой. Было жарко, одет он оставался лишь в белую рубаху и штаны. Я не видел лица, только гриву темных волос, черные заросли. Единожды он повернул ко мне голову, я уверен, что увидел меня, это невозможно, но я был уверен, чуть не выпустил подзорную трубу. Ты должен понимать: ему уже тогда хватило бы лишь взглянуть на меня. Сходя с башни, я считал ступени как минуты, оставшиеся до казни. Я знал – он выиграет. Знал, что у меня нет шансов. Следовало открыть ворота.
Это был Чернокнижник.
Солдаты тоже его видели; ему это и нужно, осада превратилась в схватку по навязыванию воли, Форма против Формы».

(Яцек Дукай. Иные песни. 2003)

Вообще, формально здесь мир, выстроенный на светлых идеалах античности – колыбели европейской цивилизации (в частности на идеях Аристотеля) (Европа – изначально имя одной из героинь древнегреческой мифологии) (Польша, конечно же, входит в этот мир на полных правах, с претензией на один из его центров в будущем) – противостоит тёмному и мутному миру Московии, Урала (Сиберия вроде бы не упоминается, но что там за Уралом, х.з.), в общем некоему объединённому Тартару (Тартар в древнегреческой мифологии – адская бездна).

Чернокнижник однажды уже победил главного героя, Иеронима Бербелека, уроженца маленькой, но гордой Польши. (Поэтому Польша в исторической ретроспективе и стала маленькой) Upd: о Польше прямо на самом деле не говорится, но Бербелек был сломлен при осаде Коленицы, польское название, есть в частности такая польская деревня - Коленица. Тогда Бербелек из славного полководца вынужден был стать торговцем. Но, кстати, он единственный, из подчиненных воле Чернокнижника, плюнул тому в лицо из последних сил. То есть проиграл, но воле его не подчинился, в этом и величие нации.

Сражение проиграно, но не война. (Война, вообще, когда-нибудь кончается?) В Польше возрождаются имперские амбиции, вспоминаются обиды прошлого. Главный герой, некогда славный полководец, а ныне торговец-карлик, Иероним Бербелек, аристократ духа и формы, должен вновь стать полководцем, самым сильным из людей, дабы победить Чернокнижника в самом центре Москвы. Чтобы потом, собрав все разумные силы человечества, а также приняв помощь с Луны, отправиться покорять Африку в Сколиодои.

И всё-таки, почему пан Бербелек – самый лучший из людей? По Ницше – почему он должен стать сверхчеловеком? Потому что в нём всё на пределе: воля – он творит свою волю, как самокатящееся колесо; свобода – нет над ним господина; страсть – он берёт то, что хочет без сомнений. Из верблюда (торговца) становится львом (победителем), а затем ребёнком, играющим мирами. Так говорил Заратустра.


Яцек Дукай, д.р 1974 г.

Прекрасный роман, насыщенный разнообразными формами и словами, рекомендую всем любителям фантастики.

https://chto-chitat.livejournal.com/14335592.html