- Сигисмундс, ми йедем Крэмл когда?
- Никогда, - сказал Сигизмунд.
- Патамутто? - строго спросила Лантхильда.
- Патамутто мы живем в другом городе. - Подумав, Сигизмунд добавил: - Лантхильд живет в Петербурге. В Петербурге нет Кремля. И слава Богу!

Время действия - конец девяностых, с четвертьвековой дистанции вполне себе ретро, место - город на Неве. Мелкий предприниматель Сигизмунд Борисович Морж, внезапно обнаруживает девицу в гараже возле дома, где держит старенький жигуленок. Девка более, чем странная, одета не по погоде в какое-то домотканное тряпье, грязна до последней степени и лопочет на непонятном языке.

Поначалу герой принимает ее за хиппи, наркоманку, бомжиху и собирается сдать с рук на руки участковому, но, приволокши домой, видит украшение - золотой полумесяц, эдак на полкило, подвешенный за простой потертый кожаный ремешок. К тому же, гостья поневоле, похоже, не умеет пользоваться туалетом, пугается бегущей из крана воды в ванной, завшивленна.

И, вместо того, чтобы сделать вывод, к которому мы с вами пришли мгновенно - девушку забросило из прошлого, Морж принимается множить сущности: она любовница преступного босса-извращенца, который держал девку буквально в черном теле, вытравив из нее все человеческое, но повесил ей на шею небольшое состояние.

И нет, он не выглядит на этом основании в наших глазах скудоумным, потому что каждый знает, что при всей приятности отвлеченных рассуждений на темы сверхъестественного, столкнуться с ним в своей жизни - упаси, боже. Если есть возможность смотреть и не видеть чего-то в упор, абсолютное большинство предпочтет ею воспользоваться.

Время, однако, идет, а отмытая и приодетая в цивильное, девка оказывается вовсе не так страшна, и главное, ее присутствие в жизни тараканоморца (его микробизнес инсектицидного свойства) Сигизмунда, придает ей, этой жизни сути, тепла и света. Которых сильно поубыло в последнее время, когда развелся, в придачу к свободе получив осознание фиаско семейной жизни, когда возраст Христа, а ничего значимого не достиг.

Когда ясно, что хорошее, что было в Союзе: стабильность, чувство защищенности от житейских штормов, право на законный оплачиваемый отпуск раз в году и возможность съездить в этот отпуск на курорт - ушло безвозвратно, а хозяином нового времени стать не сумел, да уже и не сумеешь. Не ездить тебе на мерине, не носить на работу костюма от Армани, не обедать в ресторане с вышколенными официантами и пятью переменами блюд.

Но с появлением в его жизни этой вахлачки, которую продолжает считать полуидиоткой, а красивой и вовсе не считает (по зрелом размышлении, пришел к выводу, что она бывшая пленница какого-то таежного тупика, вроде Агафьи Лыковой) - с ее появлением в нем проснулось желание заботиться о другом человеческом существе. Оберегать, защищать, учить, лечить. Такой, своего рода материнский инстинкт, подстегиваемый беспомощностью гостьи при отсутствии у нее выраженных дефектов.

И, знаете, я попробовала читать продолжение, которое многое объясняет, в частности появление Лантхильд; которое разворачивает конспирологическую теорию сталинских экспериментов, сопоставимых с деятельностью Аненербе; которое усложняет композицию книги, превращая ее из камерной истории на двоих в многофигурный авантюрный роман - да и бросила, чтобы не разочаровываться.

Потому что обаяние "Анахрона" именно в этой недосказанности, неопределенности мистического, в сочетании с абсолютной правдой жизни. ну вот явилась откуда-то тролль-дева, взял ее к себе, полюбил, потерял. И ни один из героев не делает бешеных лингвистических успехов, довольствуясь для общения "твоя-моя-понимай" при поддержке мимики и пантомимики (еще пиктограмм). И кобель у них такой же бестолковый, как в жизни (не как в книжках и кино).

Этому безусловно веришь, узнавая-вспоминая себя в то время и себя в том возрасте. Да, так оно было, да такими были мы. и да, мужья после развода не слишком вспоминали о том, что у них дети, да вообще не вспоминали, в большинстве. То есть, последнее, выпевая осанну книге, правильнее было бы опустить. Но как можно, если в этом немалая доля обаяния романа Хаецкой. Герой, которому безусловно сочувствуешь, регулярно отвечает бывшей жене на напоминания о нуждах сына: "Денег нет".

То есть, убери эту подробность, Сигизмунд куда более четко впишется в образ положительного героя, но и правды, а с ней веры истории, изрядно поубудет. А так, "Анахрон" в моей табели о рангах пример книги о попаданцах, которая литература. В отличие от многих произведений, позиционируемых как боллитра, которые макулатура.