Не сразу мне удалось прочитать эту книгу, когда я это впервые захотел. По-моему, всё началось еще в доисторические «бумажные» времена, и, наверное, в «Иностранной литературе» я как раз прочитал четвертую часть — «Дэнс-Дэнс-Дэнс», там и увидел упоминание «овцы» и загорелся. Надо сказать, что прошло достаточно много времени, чтобы получить для чтения «Охоту на овец». Тем не менее это случилось, и раз три года я её перечитываю, то есть уже читал уже много-много раз. В последний раз – на прошедшей неделе. И уже, может быть, склероз нежной лапкой незаметно вторгается в мой мозг, но читал я снова новую книгу.

В принципе, а Мураками этому не препятствует, книжку можно прочитать наискосок, чтобы понять сравнительно незатейливый сюжет в первом приближении. Мураками излагает китайскую легенду о переселении души Овцы в человека, при этом она вытесняет личность человека, но наделяет этот новый организм неограниченными возможностями и силой. И для достижения своей новой цели Овца может менять телесную оболочку, так и в процессе развития сюжета в романе она, например, побывала в теле Профессора-Овцы. Затем во время Второй Мировой войны вселилась в тело банального потомка нищих крестьян, приведя его к руководству закулисной Организацией, фактически заправляющей всей властью; но покинула и его - Сэнсэя. На время, описываемое в романе, Овца вселилась в друга главного героя по прозвищу Крыса, на поиски которого всемогущей Организацией, теряющей в недуге своего лидера, и Овцы собственно и отправлен главный герой. Слабовольный Крыса в свою очередь не смог противиться вторжению Овцы, но и не хотел такого продолжения своей жизни, следствием чего стало неизбежное его самоубийство. О чем уже поведали какие-то ментальные и призрачные останки этого симбионта, когда главный герой разыскал Крысу. В принципе на первый взгляд это и всё.

Но, зная хитрого и умного Мураками по другим произведениям – не всё так просто. Во-первых, как и он сам пишет, овца – нетипичное животное для Японии, была завезена туда накануне войны для быстрого получения сырья и провианта. А до этого она жителю Японии была диковиной, что дракон. То есть она имеет какой-то символический или легендарный смысл. И она действительно его имеет. Она захватила слабовольного крестьянина и сделала из него Сэнсэя, символизируя приход в этот мир идей Империализма. Теперь она захватила такого же слабовольного Крысу и пыталась привести через него в мир Анархию. Если вспомнить времена написания романа, то по времени всё как раз совпадает с молодежными анархическими бунтами в мире. То есть такой вот аллегорией Мураками по-моему хочет показать приход в мир Великих Новых идей.

Необходимо сказать, что Мураками очень интересно просто читать, хотя пишет он неровно в смысле темпа, время у него течет как-то нелинейно. Взять запросто и мимоходом пробросить какой-то значительный период в жизни, а затем сосредоточиться на каком-то малозначительном эпизоде с детальным его описанием. Как он пишет: "Все-таки Время, куда ни глянь, сплетает все вещи и события в одно непрерывное полотно, тебе не кажется? Мы привыкли кромсать эту ткань, подгоняя отдельные куски под свои персональные размеры – и потому часто видим Время лишь, как разрозненные лоскутки своих же иллюзий; на самом же деле связь вещей в ткани Времени действительно непрерывна".

И тут же сам рвет время на лоскуты эпизодов с четко очерченными краями событий и участников событий. И раскидывает эти лоскуты по произведению необязательно в хронологическом порядке.

И потом это какое-то специальное избегание имен… Может быть клички, которые скорее привязаны к характеристике человека… Вот его окружение - Крыса, подруга (она же модель с ушами), «Девчонка, Которая Спала с Кем Ни Попадя», Сэнсэй, жена… Кошка – и та по кличке Селедка. И это не просто случайность или лень автора. Герои даже обсуждают эту тему.

«– А почему, например, у кораблей есть имена, а у самолетов – нет? – спросил я водителя.

– Почему все самолеты называют только номерами: Девятьсот Семьдесят Первый, Триста Двадцать Шестой, – и никто не придумывает и для них имена – что-нибудь типа «Летучий Ландыш» или, скажем, «Роза Небес»?

– Наверное, самолетов гораздо больше, чем кораблей... Массовая продукция.

– Ну что вы! Корабли – та же массовая продукция, и уж их-то на свете побольше, чем самолетов!

– Да, но... – и он на несколько секунд замолчал. – Это же все равно, что давать имена городским автобусам!»

Это повод задуматься о необходимости и заслуженности имени.

Нужно отметить и всякие стилистические штучки Мураками (тут и заслуга его постоянного переводчика Коваленина). Он говорит и пишет яркими и оригинальными афоризмами, на чтобы не бросил взгляд, о людях и предметах; а взгляд с предмета ушел - забылся предмет, и расселся афоризм; и все погрузилось в туманную и дымчатую перспективу уже прочитанного. Через страницу уже и забылось, но осталось впечатление приятного, чего-то емкого и неповторимого.

Очень много отступлений и изложение собственных оригинальных мыслей и придумок - о времени, о прогрессе, об обществе, о Боге… Из разговора с водителем.

«– Так вы, что же, – и с Богом встречались?

– Ну, разумеется. Я каждый вечер говорю с ним по телефону.

– Но ведь... – начал я и запутался в собственных мыслях. В голове снова началась неразбериха.

– Но ведь если Богу можно позвонить – линия должна быть забита так, что все время занято, разве нет? Все равно что, скажем, справочная после обеда!

– О, насчет этого можно не беспокоиться. Господь – ипостась, так сказать, одновременно-множественного существования. Позвони Ему враз миллион человек – и Он будет говорить с каждым из миллиона в отдельности».

Вот так...

И в качестве заключения представлю Вам еще одного человека, который разговаривал с Богом.

https://chto-chitat.livejournal.com/14075124.html