"Как можно вести и выиграть войну с фактически порабощенным народом?" - написал Фридрих Кельнер в 1939 году, когда Гитлер только начинал свое триумфальное шествие по Европе. Август Фридрих Кельнер был не просто инспектором правосудия в немецкой глубинке, как скромно написали о нем на сайте "Иностранной литературы", он был видным политическим деятелем, организатором социал-демократической партии Германии, он был тем, кто посмел открыто осудить "Хрустальную ночь". Он понимал всю опасность нового режима, перевез семью в маленький городок, получил скромную должность и по возможности стал контролировать свои резкие обличительные замечания. Но равнодушно наблюдать, молчать, смириться, согласиться или игнорировать происходящее вокруг он не мог.

И его дневники доказывают это. Эти записи похожи на крик. Возмущенный, несдержанный в выражениях, переполняемый злостью крик. Это немой протест, это внутренняя попытка достучаться, докричаться до ослепших людей вокруг. Людей, которые допустили Гитлера к власти, которые безоговорочно верят ему и которые допустили Вторую Мировую войну. "Кто виноват? Народ без мозгов! Попрать демократию и отдать власть над почти 80 миллионами граждан одному человеку столь ужасно, что меня невольно охватывает дрожь".

Кельнер неистовствует. Его поражает близорукость окружающего общества. "Задурили мозги", "отучили думать", "заморочили" голову, "безумное легкомыслие", "непонятная доверчивость", "бюргерская мягкотелость" - это не полный перечень эпитетов в адрес своих соотечественников. Порой он буквально выходит из себя. В 1941 году он пишет – "масса названная "народом", - отвратительная куча дерьма". Но Кельнер не просто критикует, он анализирует, строит прогнозы, постоянно обращается к историческому прошлому Германии, которое наглядно показывает ошибочность действий НСДАП. Кельнер прекрасно видит несоответствия, откровенную ложь, стереотипы, оковы, в которых оказался немецкий народ. "Такой народ не достоин дальнейшего существования" - мрачно пишет он.

Оценки Кельнера Могут показаться слишком резкими, не справедливыми. Но с другой стороны, кто еще может позволить себе так говорить о своей нации, как не один из ее представителей. Это тот сорт критики, который можно позволить лишь по отношению к себе, беспощадно и без прикрас. И замечания, метафоры Кельнера, если задуматься, очень точные, меткие. "Народ наш подобен стаду, которое ведут на скотобойню. Он не осознает ни своей силы, ни своего бессилия…". Какие мудрые слова. Сколько раз люди задавались вопросом – неужели большинство не могло остановить меньшинство, одну партию, одного человека? Сила в единстве. Но ведь, в самом деле, они были бессильны. Бессильны в своей слепой вере, безоговорочной вере в прекрасное будущее, которое им пообещали. И вот записи дневника пополняются категоричным, беспомощным возгласом – "От тупости вкупе с трусостью приходишь в отчаянье…".

Кельнер испытывал страх за свою страну, он переживал за свой народ, он был возмущен тем беспределом, что творился на улицах его города. Он наблюдает, следит, делает выводы для себя. Его записи содержат много высказываний знакомых, друзей, простых людей, которые доверчиво и бесхитростно радуются успехам Германии, которые уверенны, что война скоро кончится. Наблюдая и сравнивая, Кельнер понимает, что все сводится к двум причинам. "Одни делают это потому, что рассчитывают извлечь для себя или своих детей какие-то выгоды, другие – из-за слабости характера и нежелания "плыть против течения". Но это понимание, весьма точное, надо заметить, не приносит ему успокоения. Да и можно ли было успокоиться, когда его страна оказалась втянутой в мировую войну (а он понимает это еще в 1939). "Взирая на этот народ, хочется выть".
Когда я читала дневники, меня поражало насколько современным, знакомым языком они написаны. Я просто не могла поверить, что они действительно написаны в 1939-1945 годах. Кажется, это слова сегодняшнего политолога, современного ученого, уже знающего, чем все закончится. Это поразительно, насколько Кельнер был дальновидным, проницательным человеком. Очень часто, сталкиваясь с категоричными, максималистскими выражениями, я замечала, что автор ограниченный человек, смотрит на вещи лишь с одной стороны, не способен встать на сторону оппонента. Но Кельнер совсем не такой. Его здравомыслие не позволяет пускаться в одну лишь критику и негативные оценки. Когда закончилась война, в мае 1945 года он пишет: "Некоторые иностранцы утверждают в эфире, что вина за порядки в концлагерях ложится на весь немецкий народ. Такую оценку я нахожу несправедливой и протестую против нее". Общеизвестно, что после Второй Мировой войны мир действительно, смотрел на немецкий народ как на нацию агрессоров и завоевателей. И только потом стали разграничивать "немца" и "фашиста". Кельнеру не потребовалось для этого философский дискуссий и долгих раздумий, он просто это понимал, он "не видел логики в обвинении всего народа". Он писал о своем народе не с точки зрения судьи, он писал о "духовной нищете", которая стала причиной безмерной доверчивости…

http://chto-chitat.livejournal.com/11854854.html