навигация тонких теней. поперёк облаков
расходящийся шрам, это след от моторки;
кто-то вышел и долго смотрел, безнадёжно трезвея,
на холмы, где огонь по сухому пригорку
опускался к воде, а потом замирал перед ней,
словно зверь перед зверем.

это в воздухе будто изъян, далеко отдающийся выстрел,
и теперь хорошо, словно что-то упало из рук,
словно жизнь, эта жуткая дура в свекольных румянах и медных монистах,
потеряла язык и утратила слух,
и теперь не нарушит гортанным своим, просторечным,
расщеплённым на лепет и плач, искривляющим крашеный рот,
ничего, ничего, пусть скорей без неё заживёт.

огородами ходит её немота, зацветает на дальних болотах,
прорастает ночными кострами, гуляет босой.
о, безграмотный дрозд, недалёкий камыш, неумелый трепещущий слёток,
что мы все перед этой зелёной грозой,

перед яблоней, вырванной вспышкой из сумерек над переправой:
ночевала одна, ничего до неё не болело,
но к рассвету такая вода поднялась,
что глядел в неё, видел внизу: начинает светиться справа,
в воде отражается слева,
то ли сердце; она всё смотрит, начинаешь тонуть, а она всё стоит и смотрит,
а потом совсем отвернётся, уйдёт с переправы, руки не подаст.

https://users.livejournal.com/-raido/504998.html

прошлась сегодня по местам своих внезапных рыб с камерой и горестно обнаружила, что самые сложносочинённые рыбочки спёрты (та же судьба постигнет позавчерашнюю, наверное). с другой стороны, что горестного в том, как идёт человек по улице — а на ветке висит интерьерное украшение, ничьё, можно забрать, наверное? может быть, так даже лучше.













бумажные рыбы сразу не пошли — не в средней полосе, не в этой стране, не в марте, — они слишком явно перекликались с мусором и страдали от дождя. поэтому прозрачные пластиковые крышечки, ножницы и перманентные маркеры — наше всё. заодно удалось извести почти всю баночку люминофора, наваренного прошлым летом. светящиеся рыбы живут высоко, поблизости фонарей, возле детских площадок, ну, так мне захотелось. среди них много практически одинаковых прозрачных скалярий, потому что скалярию можно вырезать с закрытыми глазами за минуту, и я этим пользовалась)





одно плохо, сегодня страшный ветер, а рыбы лёгкие и улетают из фокуса. и второе, да, плохо: практически невозможно сфотографировать, как они светятся ночью; не берёт камера, и всё тут. но дома после лампы примерно


в целом это оказалось безумно увлекательно, за что большущее спасибо chingizid

https://users.livejournal.com/-raido/503417.html

кончаются дни Внезапной Рыбы, в выходные буду развешивать в старом городе последний улов и собирать фотоотчёт. сегодняшняя рыба такая, что даже расставаться жалко (она тоже светится в темноте, почти все мои рыбы светятся))

https://users.livejournal.com/-raido/503277.html

*
женщина в магазине спортивной одежды — большая, яркая, в мехах и здорово поддатая. глядит вокруг себя с весёлым любопытством, как ребёнок, которого привели в цирк. увидев в моих руках ветровку относительно камуфляжной расцветки, удивлённо спрашивает: это куда же такое носят?
в лес, говорю.
— в лес? милая! да вы же в ней там проебётесь! в лес надо носить оранжевое, в интернете на каждом углу написано! наденут вот это вот, ищи их потом! — и уходит с таким видом, как будто лично возглавляет поисковый отряд МЧС.
ветровку я таки выбрала, купила, и на волне неожиданной радости от весёленького сочетания цветов сочинила к ней серьги, весёленькие тоже.



*
избыточное всегда проще в исполнении, чем лаконичное, однако в целом всё куда сложнее. мне почему-то не хочется владеть высоким искусством короткого росчерка или правильно расположенной на листе точки. во-первых, я говорю, думаю и пишу на языке, который избыточен синтаксически и дивно украшен. во-вторых, у нас тут шесть месяцев в году сплошная гризайль, и душа просит раскрасочку.

*
мне досталась от товарища куколка монстер хай с голубовато-зелёной кожей и протезом ноги. не слишком ли безумно будет переделать её в Офелию, переодев и перерисовав лицо? — она утопленница с бирюзовыми волосами, как чудно смотрелись бы в них ясенец и маргаритки; с другой стороны, зачем Офелии протез?

https://users.livejournal.com/-raido/502646.html

*
нужно ходить и скетчить пейзажи, нужно рисовать этюды, нужно заставить себя делать всё это, потому что мир распадается на маленькие чудесные формы, и я перестаю видеть его целиком. от целого утра прогулки по краю города осталось только одно: забор санатория оплетён прошлогодним девичьим виноградом, и в тёмном сухом завитке замёрзла круглая капля.

*
перебираю в памяти прочитанное и услышанное в детстве, чтобы понять истоки собственного представления о маленьких соседях. если говорить о безумии, то я могу споткнуться именно здесь, ощутить себя кем-нибудь вроде Йорана Васса из Сильверхёйда, то-то смеху будет.

*
ходила в сеть по незнакомые минералы, побочный улов — письменные камни.

https://users.livejournal.com/-raido/502313.html

*
ложная память образуется поразительно просто. например, писала длинный текст, закончила, отложила на долгое время, потом взялась редактировать и дописывать некоторые фрагменты, попутно осознавая, что угадала многие моменты реальности, о которых не знала на момент сочинения. и теперь это всё похоже на собственное воспоминание, записанное и осмысленное. даже география дана в ощущениях; у меня встроенный компас, позволяющий чувствовать стороны света и расположение окружающих населённых объектов; придуманный мной посёлок городского типа определённо находится где-то южнее Клепиковских озёр. но вот ещё забавнее: ничто во мне не сопротивляется тому, чтобы довольно страшный и всецело фантастический вымысел мог оказаться чистой правдой, он в памяти занимает именно что место чистой правды.
я потому никогда не боялась всерьёз страшных историй: в глубине души каждую из них принимала за правду, а страшная правда распределяется статистически. я же не боюсь попасть в автокатастрофу или встретить на улице маньяка, полагая такой ход событий достаточно маловероятным. что же тогда бояться ночных призраков, живых мертвецов или обитателей мусоропровода.
правда, я немного боюсь летучих змей с птичьими головами, и в незнакомом лесу иногда обхожу какую-нибудь симпатичную на вид поляну, потому что внутренний голос уверенно шепчет: «да, они могут здесь жить».

*
Саша живёт по соседству недавно, её удивляет и смущает набережная Циолковского, которая на самом деле не набережная, и реки нет. кто бы знал, какой чудовищный соблазн — очаровать и напугать её, рассказать про то, что есть несколько совершенно идентичных городов-ящиков по стране, с одинаковой планировкой и названием улиц, но в местах с разным рельефом, и где-нибудь на Южном Урале эта река есть. и ещё что мальчик Игорь однажды составил настоящую карту города, его с родителями вызвали куда-то и страшно отругали. впрочем, насчёт Игоря я не уверена, это могло быть правдой. а с рекой всё просто: в мире Полдня, из которого нас выбросило некогда, на месте Сашиного дома должен был находиться искусственный водоём.

*
один человек сошёл с ума. по-настоящему сошёл, это шизофрения, может быть. он мой ровесник, он умнее и тоньше меня, и я всегда думала, что это должно охранять от банального и неприглядного безумия, от непрерывной трансляции, например, религиозно-конспирологического бреда с полным отсутствием рефлексии и критики; так неудобно, что никто не застрахован.

https://users.livejournal.com/-raido/502088.html

перед новым годом читала один рассказ, написала автору, что он чудесный, добавила в закладки, вернулась — а текст удалён. потому что, говорит автор, всем не понравилось. человекам четырём «всем». но моё «да» весило больше, чем их «нет». взяли количеством. вернее — автор взял себе это их бестолковое количество.

читала другой рассказ, плохой, не до конца. а под ним десятки комментариев. пошла смотреть, что там можно вообще комментировать. главного героя в шестидесятых в глубокой провинции мама выпорола ремнём за тройку. оказалось, они там на полном серьёзе обсуждали, что нехорошо бить детей ремнём за плохие оценки.

https://users.livejournal.com/-raido/501815.html

Вот это, я понимаю, итоги года.
(Рецца, много картинок)

https://users.livejournal.com/-raido/501649.html

иногда говоришь себе, что хочешь проверить, как эмали разных производителей с разной температурой плавления и коэффициентом сжатия при остывании ведут себя в сложном и многослойном соседстве. а на самом деле просто хочешь раскраску-антистресс.

https://users.livejournal.com/-raido/500946.html

чего нашла-то, а. два года назад запаслась немного темперой под праздники, порисовала ей одной, не понравилось.

https://users.livejournal.com/-raido/500554.html

«сейчас у нас с вами будет долгий и неприятный разговор» — пишет одна женщина в фейсбуке. не знаю её. должно быть, не понравился мой комментарий или лайк где-нибудь. «почему вы так думаете?» — спрашиваю. висит онлайн, молчит, не даёт ответа.

любопытно, что я всё ещё произвожу впечатление человека, чувствительного к подобным интонациям. из меня, возможно, получилась бы отличная подсадная уточка.

но вот думаю: а что, если множество людей, которых я привыкла читать в сети и которые исчезли отовсюду, как раз были чувствительны ко всей этой дряни и просто ушли оттуда, где им стало нехорошо? где стало нормальным изначальное сообщение «я лучше тебя, я обвиняю тебя, оправдывайся»?

раньше у меня была смутная надежда, что эти обвиняющие чуваки — динозавры и вымрут. но, к сожалению, нет.

https://users.livejournal.com/-raido/500397.html

постоянно неловкость такая, как будто ешь на глазах у голодного, как будто идёшь меж голодных не просто сытым, а с едой в руках, откровенно и чуть ли не напоказ их не разумея;
единственное спасение и оправдание в том, что я среди них — не сытый, а пьяный.

кем надо быть, интересно, чтобы проебать единственный мистический опыт, данный тебе в ощущениях? в двенадцатом, не помню, тринадцатом ли году пили с несколькими поэтами возле памятника Мандельштаму, и вдруг оказалось странно и досадно, что вот мы собрались, но не произошло преображения пространства. и есть только память о том, что мы собирались (не с ними, нет), и оно происходило.

я потому теряю волю от фильмов Марка Захарова, что в них присутствует чистейшая иконография декораций: казалось бы, всё из говна и веток, потому что якобы не важен задний план, а важен только сюжет; но это иной механизм. иногда я думаю о том, что истинность материального предмета может оказаться противоположна его аутентичности. о, да, я о занавесках и лыжах…

и ещё я думаю о том, что вне религии способность зрения и чувства обращаться к некоему первообразу, опираясь на слабые условности, — это, может быть, свойство возраста. и тогда очень жаль; мне никогда не захочется вернуть детство и юность. разве что вернуть — как призраки, чья красота умножена утратой.

https://users.livejournal.com/-raido/500063.html

наступает ночь, засыпают маленькие соседи,
застывают в прозрачных раковинах, тихо ворочаются во мху,
завтра все ягоды станут тяжелее и слаще.

ночью никто не приближается к озеру, там пустынно и грустно,
и вода так растерянно смотрит, словно она уже не вода,
и воздух как будто не воздух; две
находящиеся в равновесии тёмные фазы,
между которыми мёрзнут сосновые иглы и жук-плавунец,
не успевший отчалить к тёплому сердцу земли,
когда ночи стали длиннее.
никого возле берега, все отвернулись,
чтобы вода не теряла лица перед смертью.

человек приходит испортить своими следами
вещество тумана, которое так старалось
вырасти тонкими иглами на прибрежной траве.

зачем ему больше не спится, что он забыл
в лесу, одинаково удалённом
от города, неба и лета,
выставившем кругом заградительный хрупкий валежник,
оснащённом системой распознавания птиц?

я действительно что-то забыл,
помоги мне вспомнить.

https://users.livejournal.com/-raido/499690.html

Если мы теряем предмет разговора, я иногда прошу человека рассказать неожиданную, странную, а лучше вообще дурацкую историю про себя. Это обычно истории про детство. Так вот: давным-давно одной девочке тринадцати лет подарили чёрную куртку из кожзама в металлических заклёпках. Не совсем косуху, поддельно-женственный её вариант, но девочка была на седьмом небе от счастья, примерила куртку и поняла, что в ней она — совершенно другой человек. И нравится себе этим другим человеком намного больше, чем раньше.

А потом она несколько месяцев умоляла родителей перевести её в другую школу, и родители сходили с ума, пытаясь выяснить, что с этой-то школой не так. Учится, вроде бы, неплохо. Учителя, вроде бы, хорошие. Кажется, не поссорилась ни с кем, не травят, не доводят, вообще никакого внятного аргумента для перевода. А девочке просто хотелось прийти в этой куртке, — тем человеком, которым она стала в ней, — туда, где её никто не знает. И в каком-то смысле начать себя с чистого листа. Несколько лет спустя девочка была счастлива, что её никуда так и не перевели, потому что куртка была просто куртка, и ощущение себя другой — просто ощущение, и того человека, которым она нравилась себе, на самом деле не существовало. Его можно было бы вызвать из небытия огромным усилием и долго, очень долго кормить самой собой, чтобы укреплялся и становился правдой, но что из этого получилось бы, и получилось ли вообще, никто не знает.

Я иногда подозреваю какую-то вещь на человеке в том, что она говорящая, определяющая, и тогда рассматриваю её внимательно и пытаюсь понять высказывание. Но беда в том, что даже всерьёз существующее высказывание может означать для нас разное и остаться непонятым. Иногда человек надел чёрное, а иногда Надел Чёрное, а иногда прочитал книжку, в которой чёрный — очень особенный цвет, и Надел’ Чёрное’.

Когда все мы были юны и прекрасны, нам часто оказывалось по пути с одним мальчиком-ролевиком. И на вопрос «как дела?» он обычно отвечал: «а что, по лицу не видно?» (дела, как правило, были трагически плохи). Лицо мальчика всегда было эталоном покерфейса, но он этого про себя не знал.

https://users.livejournal.com/-raido/498819.html

Если бы я не посмотрела в сентябре Breaking Bad, то по сей день недоумевала бы, отчего меня легко обмануть; вернее, отчего я сама в некотором смысле рада обмануться. Всегда была уверена, что ложь — досадная необходимость, способ увернуться и избежать неприятностей, совершить преступление и не быть наказанным. И, следовательно, пыталась уловить это выражение мимолётного облегчения, когда ложь удалась, и, не обнаружив его, удивлялась: чувствую же, что неправда; это не может быть правдой, а датчик-то не срабатывает…

И вот, залипнув в экран и бесконечно сочувствуя страшно запутавшемуся лжецу, поняла вдруг, что удавшаяся ложь вызывает совсем другие реакции. Для этики и морали, для интеллекта, для всей размышляющей и ощущающей надстройки ложь — проблема, слабая почва, неприятная область. Но для тела, для некоего его бессознательного электричества, ложь — это спорт, и удавшаяся ложь — взятая планка. Поэтому не будет никакого облегчения, а будут превосходство и торжество. Не «Уф, я увернулся…», а «Ура, я победил!».

Это как бы всего лишь человек, и он как бы сложно, но совершенно объяснимо устроен. Копни человека — найдёшь теплокровное животное; копни глубже — обнаружишь ящера. И впору бы признать, что мир полностью объясним и его законы детально описаны, и, следовательно, мы все однажды окончательно умрём. Но некто внутри меня уверен, что в пещере ящера сокровище, поэтому копать туда, в расчеловечивающую глубину, не страшно.

https://users.livejournal.com/-raido/498525.html

когда выходишь на улицу и по привычке чувствуешь себя злостным прогульщиком, и ещё осень эта ваша вся

I
сидят и читают под тёплым торшером, а им на колени
из книжки бианки осиновый лист, и становится зябко,
становится пусто, и хочется в прошлую осень,
когда приходил в воскресенье из леса,
пах кровью и порохом, грибами и прелой листвой,
охотой, и жаждой, и голодом, и табаком
из вот этих его отвратительных самокруток,
от которых всегда были жёлтые пальцы;
в прошлую осень, когда он ещё возвращался,
ворчал: ну какой тебе разводной ключ,
ты хоть знаешь, что это такое?
чего там на рынок? чего ты орёшь, ну как будто не знала,
за кого пошла, я же по жизни прогульщик,
машка, иди сюда! тут вот картошина печёная, будешь?

пока ещё сам возвращался, а не когда его привезли,
вызывали кого-то, кричали, а те приехали и говорят: опоздали.
говорят: уже ничего нельзя было сделать,
это лисичкин хлеб встал ему поперёк горла.

II
человеку так, может быть, нужно:
столько золота, столько железа и цветного стекла,
и осеннего мягкого солнца, и силы, и правды,
и торжественной музыки,
чтобы однажды проснулся в слезах и шептал:
я твой человек, не оставь меня, не оставь.

немыслимо: ты, управляющий ходом планет,
создаёшь его, любишь, а он человек
своей кошки или собаки, а он человек,
и однажды в нём поровну жизни и смерти,
но чем дальше, тем меньше и больше,
как с ним быть, рассказать ему страшную книгу,
написать им страшную книгу, чтобы сказать наконец:
я твой, не оставь меня.

III
остальное скрыто в той части травы, где она волна.
на изнанке словаря, в которой он музыка.
человек, под корень сточивший зубы о тёмный гранит,
исчезнет из жизни блаженно усталым. и скажет спасибо,
а мне, не знавшей гранита, окажется мало мёда.
в общем, всё будет плохо.

IV
посмотри на меня, говорит, сквозь эти старые мутные стёкла,
угадай меня, будто клад,
подними меня из глубин, оправдай!
что мне делать: когда о тебе говорил почтенный литературовед,
чтобы я могла записать синей ручкой в толстой тетради
с отчёркнутыми полями, где можно делать заметки карандашом,
мне стало скучно, и я убежала с лекции,
потому что была хорошая погода и звёздное небо.

ты — не ты, а то, на что я размениваю тебя,
малая мера веса, ломкий осиновый золотник,
выпавший на колени из книги, потерянной в детстве,
найденной в библиотеке первого гуманитарного корпуса,
из которого я убегала на открытые лекции
в астрономический институт через липовую аллею.

я никогда не видела звезду алькор, ни в очках, ни без них,
но она есть.

https://users.livejournal.com/-raido/498073.html

рядом, где метро и новостройки,
и цивилизация вообще,
из дому выходит самый стойкий
с ёлочным скелетом на плече.

комнату покинул самый смелый
и бредёт к помойке чуть дыша.
что ему зелёное на белом,
что ему разбитый снежный шар, —

он шагает, тихий и угрюмый,
словно погружается на дно:
год не минул, и никто не умер,
ничего сломаться не должно.

долго курит возле баков ржавых,
щурясь, озирается на свет.
я один. всё тонет. боже правый,
жизнь прожить осталось (или нет).

https://users.livejournal.com/-raido/495492.html

(А.)

I
как будто ни звука, но память о голосе ходит,
и ночь происходит, но видит рыбак рыбака,
где тёмное тело воды, вещество половодья,
стоит над землёй, обнимая свои берега,
восходит в колодцах наутро и прячется в яме,
но знаешь другую - и просишь поющей лозы,
чья дрожь обещает ключи глубоко под камнями,
чьё сердце легко, и волшебно раздвоен язык.
бежала, искала колодец, иглой укололась,
о камень споткнулась и затемно бродит без сна.
над целой водой разлетевшийся, чей это голос?
чей свет без окна?

II
исчезает, прячется окрест,
где вода печальней и обширней.
говорит: я житель этих мест,
мирный был, а стану неотмирный.
это я пою любому вслед
голосом мучительным и вещим
о душе, которой вовсе нет,
о вещах, которые не вещи,
раньше видел, а потом ослеп
от вещей, лежащих на земле.
о земле; и сам из-под земли,
страшный клад в расколотой посуде.
только этот, гаснущий вдали.
и другого голоса не будет.

https://users.livejournal.com/-raido/495115.html

Облака из окна самолёта можно сфотографировать, и картинка получится достоверная: у меня в планшете с плохонькой камерой целая коллекция высотных облаков. И можно показать её кому угодно, и это как будто ослабляет первое детское впечатление: в созерцании неба на высоте десяти тысяч метров есть нечто чудное и запретное, как будто видишь не дозволенное человеку.

Но если набрать в любом поисковике "расплавленное серебро" или "расплавленное стекло", не найдётся ни одной фотографии, похожей на правду. Нет иного, кроме человеческого глаза, способного передать свечение — из вишнёвого в золото и белизну и обратно, — и скользящую подвижность поверхности, и ещё не-зрительный, может быть, толчок в сердце.

Или вот ещё флюорит, мой любимый минерал. Он хорошо получается на фотографиях, со всеми тончайшими переходами цвета, но без ощущения сахара, и соли, и нехолодного льда: так, картинкой, и не объяснить, за что люблю его.

Вообще с минералами страшная засада: я всё время разглядываю их на выставках вживую и в сети на картинках, и каждый раз, как нравится какой-то неизвестный и прекрасный, оказывается, что он либо радиоактивен, либо токсичен, либо просто слишком хрупок. Тот же флюорит — четвёрка по Моосу; любовательный, то есть, камень, — и только.

Нашла себе маленькое развлечение, иногда тащу из лома непарную серьгу, предназначенную в переплавку, и делаю из неё подвеску с витражной эмалью. Забавное чувство: как будто случайно спасаешь нечто крохотное и бессмысленное, но немного живое.

https://users.livejournal.com/-raido/495028.html

ещё одна чудо-птичка, янтарная
D28 мм, серебро, состаренная горячая эмаль

https://users.livejournal.com/-raido/494129.html