Вайпер_скучает все записи автора Название: Прозрение
Автор: Вайпер скучает
Бета: ворд и Череп
Фэндом: Katekyo Hitman Reborn!
Дисклеймер: честь и слава Амано Акире ♥
Пейринг: Вайпер, Череп/Вайпер, Верде/Вайпер, Вайпер/Люче, Реборн/Люче, Реборн/Череп, остальные взрослые аркобалено
Рейтинг: R
Жанр: slash, get, angst, мистика, философия, психология, повседневность, ООС
Размер: midi
Статус: завершён!
Размещение: с сохранением шапки, а мне ссылку
Саммари: Последнее лето перед превращением в аркобалено. Вайпер категорически не желает принимать окружающих, но, возможно, у него есть на то причины? Как будут устанавливаться отношения между семью незнакомцами.
От автора: Самое сложное - взять на себя ответственность за раскрытие характеров персонажей, про которых не известно практически ничего. Спасибо Черепу и людям, поддержавшим меня в этом нелёгком деле.

Глава 1: Июнь
Глава 2: Июль. Первая половина лета.
Глава 3: Июль. Вторая половина лета.
Глава 4: Август. Начало конца

Глава 5: Август. Конец лишь начало


1.

- Доброе утро, Череп. Доброе утро, Ва… Вайпер? – долю секунды Реборн выглядел растерянным. Ещё вчера лежавший мёртвым грузом иллюзионист сейчас уткнулся в тарелку, поприветствовав гостей лишь кивком головы.
Люче, похорошевшая с их последней встречи, радостно улыбалась. Греет, оживляя убитую эмоциями Реборна палату. На фоне троих человек Вайпер с его небольшим телом выглядел совсем подростком. Их Небо тогда казалось старшей сестрой. В её сторону мистик даже голову повернул, с неподдельным уважением и чем-то тёплым, не обращая внимания на присутствие киллера. Может, не обращать на их негласного лидера внимание было хорошей идеей, но вот влияние его желаний на так тщательно выровненные линии вероятности совсем не нравилось.
- И тебе, Реборн, - отозвался иллюзионист относительно бодро, снова отдавая всё внимание завтраку. Эти двое пришли за Черепом, он нервно теребил в руках выписку, смотря то на посетителей, то на недавно проснувшегося. Ещё вчера невидимые нити, связывающие тело и душу, были порваны, ослаблены и не давали абсолютно никакого контроля. После стольких часов сна мистик до утра наслаждался жизнью, слушая болтовню их Облака, и в этот момент казалось, что всё так, как и должно быть: этот идиот рядом и крепко держит за руку, забыв о Реборне. Вайпер улыбнулся. Когда уже ночью он снова заснул, нормальным сном, был тут же разбужен. Каскадёр растолкал его нагло и был по-детски взволнован, требуя обещание обязательно проснуться завтра, а не как в прошлый раз. От этих воспоминаний даже улыбка по губам расползлась, привлекая чужие взгляды.
Киллер, похоже, изучал выстроенную связь между пациентами палаты. Он словно мог видеть пульсирующие сосуды, связавшие две души. Хмыкнул. Череп старался не поднимать глаз, угнетённый собственным экс-божеством. Как щенок провинившийся, ей-богу. Иллюзионист вздохнул, откладывая тарелку, и кое-как придал неподвижной обычно области глаз подобие упрёка, от которого мурашки вдоль позвоночника каплей пота. Каскадёр распахнул глаза, и взгляд заскакал по лицам. Знает, всё знает про них с Реборном, и Люче тоже светилась печальным пониманием. Его подозрения о неполном сне мистика подтверждались, и на свой страх и риск парень попытался громко подумать: «Извини». Едва различимое «да ладно» с той обречённостью, которую, похоже, Вайпер держал в себе ещё с момента гибели девушки, незамедлительно мелькнуло на грани подсознания, заставляя покраснеть от стыда. Эти колдуны до могилы довести могут!

Часы одиночества потрескивали вместе с лампами дневного света. Откат подходил к концу – цена за чужую жизнь была стребована сполна, и держать лишнего пациента в клинике сочли необязательным. Вайпер оплатил счета, с легкостью в груди покинув его «дом» на прошлую неделю. Никому, конечно, не сказал. Рёв мощного двигателя мотоцикла порадовал приятно – может, за время совместного проживания Череп чутьём заразился? Как бы то ни было, прислоняться к надёжной спине каскадёра, оставляя реальность далеко позади, казалось возвращением к жизни. Шлем поглощал крики суматошного города, оставляя наедине.
- Спасибо, - как жаль, что дорога до дома оказывается самой короткой.
- Звони хоть иногда, придурок, - Череп фыркал.
Днями позже было общее собрание, и властная Люче, раскинувшая крылья лидерства по комнате. Тепло её света обволакивало, сплочая, фиксировало внимание на словах.
- Лето подходит к концу, а вы так и не уяснили одной простой вещи. Мы – команда, и кроме нас будет некому позаботиться друг о друге, а потери… Они же невосполнимы.
Убедительная речь о том, что в руках каждого жизнь остальных, вдохновляла, и тонкое понимание откладывалось на подсознании. Защищать остальных даже ценой собственной жизни. Мягкий контроль прекрасного мистика бальзамом на нервные души. Вайпер бы с удовольствием поучился у неё чему, но напрягать Люче по пустякам казалось кощунственным.

- Эй, Вайпер, вы с ней похожи, - каскадёр догнал его после собрания, предлагая посидеть в кафе.
- Мне далеко до неё, - улыбался иллюзионист, оперевшись на новый байк. Всего пару движений пальцами – и уплотнения из невидимого слились с конструкцией мотоцикла, повышая прочность.
- Но ты вытащил меня с того света! – жарко возражал парень, даже руками всплеснул. Его эмоциональности вечно не хватало, и Вайпер улыбался.
- Мы различаемся этим. Великая она. Я могу вытащить человека, если он умирает, а Люче способна вернуть к жизни умершего. Улавливаешь? И Цена разная.
Поиск интереса в подведённых глазах с сомнением, но ведь готов выслушать. Долгий рассказ о том, чем платят мистики за свою силу, и как это связано с возможностями. Вайпер говорил. Долго, о глазах и прошлом, снимая очки. Показал пару уцелевших с тех далеких времён фото, где взгляд светился жизнью.
- А ещё ты расти перестал, мелкий, - покачал головой неформал, ведь подросток на фотокарточке отличался от Вайпера только глазами и причёской.
- Твоя правда. Это компенсация успешности.

С периодичностью становилось прохладно. Итальянский полдень сквозил сырыми нотками морской соли и осени; о времени думать страшно не хотелось. Да и зачем – пара недель в запасе вселяла уверенность. На закате листья наливались алым, словно спелые фрукты; деревья будто готовились сбросить наряд перед белым сном. Ежедневные собрания больше не собирали за круглым столом всех будущих аркобалено: отталкиваемые чем-то, как полюса магнита, они избегали встреч. Учёный появлялся так же редко, как иллюзионист, с головой ушедший в дела. Череп старался избегать киллера – ощущение опасности слишком явно не давало покоя. Может, во всём был виноват Вайпер с его магическими заморочками, но чутью парень привык доверять ещё больше. Угроза подстерегала его везде – на светофоре, когда рёв мотоцикла стихал, из-за угла любимого кафе или даже в собственном доме. Мужчина появлялся, оставляя в воздухе шлейф дорогого парфюма и крови, бескомпромиссно прекрасный и пугающий, Череп даже объяснить толком не мог, что изменилось в их отношениях.
Последние гонки лета закончились абсолютно странно. Не то, чтобы знакомое лицо мистика среди зрителей оказалось реальностью – каскадёр так и не понял, не показалось ли ему – но вот катастрофа на треке ломала привычную жизнь. Понимающий взгляд товарища, с которым на этот раз они делили победу, оказался последним в памяти. Спортивный байк занесло лихо и совсем быстро, но даже этого времени хватило, чтобы успеть оценить свои шансы оказать помощь и вспомнить о гонке. Мотоцикл вдребезги, груда железа, как нож по маслу, безжалостно размазала водителя по новой дороге. Победа не всегда бывает сладкой. А потом фотографии из альбома в пепельницу и на выигранные деньги напиваться в самом дорогом баре города, только бы забыть счерна-кровавый асфальт в мокрых отблесках.

2.

Молодые бизнесмены с периодичностью мешали устоявшимся мафиозным кланам. Некоторые сферы деятельности должны быть в полной власти, а свежее дыхание ни к чему. Реборн не впервые проводил «прополку» и по государственным, и по преступным заказам. Чего уж там – оплата-то неплохая. На жизнь хватает. Хотя, право, чего мелочиться – хватит и на эту, и на следующую жизнь. Лишь бы конкурентам его самого не заказали, но даже в таком случае дёшево Реборн жизнь продавать не хотел. Странные мысли возникали порой, когда мир обнажался в перекрестье прицела снайперской винтовки. Что-то подсознательное вспыхивало, заставляя прокручивать в голове образы и обрывки фраз, людей. Тщательная дрессировка навыков периодически не спасала. Молодой каскадёр и гонщик, пьяный до потери равновесия, имел наглость отшить его ради короткого разговора по телефону. Наёмник разбил его, конечно. Может, и правда стоило не силой добиваться? Чужая жизнь кварцевым песком ускользала между пальцами. Оставалось встряхнуть головой. Сверившись со временем, Хранитель Солнца повторил условия заказа и снова припал к родной винтовке. Новая, прошлого года выпуска. Пальцами по стволу с любовью, как по телу любимой женщины. А затем в поле зрения появился знакомый яркий байк. Вот только не один ехал Череп. Стоило увидеть его рядом с мистиком, как профессиональные руки давали сбой в виде дрожи. Нестандартно одетый спутник прижимал к себе так хорошо описанную в приметах сумку, что Реборн на долю секунды уверовал в судьбу. Прищурился, целясь в висок. Интересно, каскадёр не сильно расстроится? Хороша работа – и денег получит, и от помехи избавится. Вот только парень на том конце прицела абсолютно точно повернул голову, устремив невидящий взгляд сквозь дорогую оптику и прямиком в голову. Видит. Дьявол. Представив разделившую их титановую стену, мужчина услышал такой знакомый голос из глубин подсознания. Люче, прекрасная и небесная, призывала беречь всеми силами каждого из семи. Палец дрогнул, протянув за собой выстрел. Не заглядывая в прицел, киллер аккуратно сложил винтовку в чехол и покинул крышу, не оставляя улик.

- Я не хочу видеть его рядом с тобой, - зло выплюнул наёмник, почти не шевеля губами. Его безупречно чёрный костюм затирал цвета остального мира, замещая напряжённо-серым. Череп покачал головой. Какое ему, в конце концов, дело до друзей, круга общения? Попытки поставить на место гордого любовника закончились разбитой губой и парой новых синяков. Некрасиво и больно. Красным по снежной скатерти с ароматом свежести и рук аркобалено Неба. Собственность. Вайпера не было – на едва ли не именной стул, шелестя, халат. Спасать некому, а Верде лишь ухмыляется, пряча за стёклами очков мстительное упоение. Тот случай в больнице не отменяли. «Ублюдок», - смерил его презрительным взглядом, а мимика болезненной кажется. Реборн, не стесняясь, бил по лицу, запинывал, повалив на пол. Грубо. Хрустальным треском по покрытию чувства в мелкую крошку.
Последней надеждой некоторых дней оставалось выловить иллюзиониста в умирающих улицах города, покинутого людьми, что так цеплялись за обрывки ускользающего лета. И им пора бы, так нет, всё дела. Вайпер кутался в плащ с головой, снова, отделённый пешеходным переходом. Ещё бы свет зелёный, и, наверное, можно вздохнуть полной грудью; там, на другом конце дороги, мир расцветал. А потом невесть откуда взявшийся учёный. Держа мистика за руки, говорил о чём-то, перебиваемый гулом автомобильного потока. Дорога бурлила подобно горной реке. Мотоцикл взревел, вставая на дыбы. Хранитель Тумана развернулся не то на звук, не то потянутый чутьём, с крайне растерянным выражением лица, дёрнулся даже. Не важно.
С самооценкой в минусе до алкогольного магазина. Череп хватал первое попавшееся, не глядя, только проверяя градус – чем выше, тем лучше. Напиться и забыться. Мало того, что Реборн изменился от слова «совсем», так и Вайпер пропадать стал. С Верде ходит. А они спят ведь… От этих мыслей парня даже передёрнуло. С тремя бутылками до дома. Дверной проём пахнул крепкими сигаретами и пылью. Прямо в обуви на кухню, скидывая кожаную куртку в равномерный слой бардака на полу, и с ногами на стул: покачиваться, хлебать из горла и тушить сигареты в переполненной ещё пару дней назад пепельнице. Не докуривая, прерывать бессмысленную жизнь табачных изделий. Зашторенные окна колыхались, выдавая скупую порцию серого света с дождевой примесью. Там, за стеклом, город смывал с себя пыль и чужую кровь – не мешало бы оттереть свою. С высоты жилища гонщика все проблемы казались далёкими, а влажно поблескивающий асфальт манил парой секунд полета, Череп даже шторы распахнул. Хорошая идея. Всё равно лучше, чем позволять Реборну издеваться над ним, мучая неопределённостью. Да и там, наверху, будет проще разобраться в собственных чувствах.

3.

Крайне странный день. Вайпер тёр глаза, что-то неуловимое ускользало от него, не разглядеть никак. «Не хочешь перезаказать их»? – интересовался киллер, когда встретились чуть позже, поражённый его чутьём. Пусть живут, идиоты. Вот только послевкусие мерзкое там, в грудной клетке – как будто в душу плюнули. А если б выстрелил вовремя? Пуля, выпущенная профессионалом, всего на долю секунды была придержана словно чьей-то заботливой рукой, и, кажется, парень знал, кто оберёг его сегодня. Тёплая улыбка Люче согревала изнутри, но менее мерзко не становилось, и мистик безутешно царапал плечи. Верде был бессилен в исследованиях. Правильно, глупо-то как – тягаться с непостижимым. Но менее разумным казался учёный, попытавшийся заговорить об отношениях снова. «Это плохая идея», - качал головой иллюзионист, - «я даже думать о тебе не хочу. Занята голова». Рёв мотоцикла, узнаваемый из сотни других, подтвердил собственные догадки. Говорят же – от судьбы не уйдёшь, а сейчас эта слепая синьорина с затихающим звуком набросала остаточный шлейф безысходности, он горчил и отдавался в душу.
Распрощавшись с горе-ухажёром, молча направился по ярким следам мотоциклиста, за угнетёнными мыслями. Там, в чужой голове, нехороших мыслей стало неприлично много. Череп открыл дверь уже навеселе, словно оторванный от чего-то нестерпимо важного. Такой растрёпанный и неухоженный, похожий на выброшенного на улицу пса.
- Кажется, я вовремя пришёл, - улыбнулся мистик, весенней оттепелью проходя по замёрзшему от чужих эмоций жилищу. Не снимая обувь, как ледокол по грудам вещей на полу. За те несколько дней, что иллюзионист судорожно цеплялся за последние шансы вернуть зрение приземлёнными способами, что-то надломилось. Всё устройство мира трещинами неустойчиво держалось, вот только аркобалено Тумана опирался на цели.
- Рад тебя видеть, Вайпер… - каскадёр улыбнулся, сражая крепким запахам табака и выпивки. Некогда красивая и дерзкая квартира сейчас напоминала безжизненное жилище холостяка.
Долгий разговор по душам за парой глотков виски.
- Ты же не куришь.
- Да, не курю, - плохо сфокусированный взгляд на дымящую сигарету в пальцах. – Вот чёрт.
- И я про то же, - кивал иллюзионист, не просто опустошая, а совсем выбрасывая пепельницу. Не было сомнений, что парень и раньше в табаке искал спасение от душевных бед. Самообман и дешёвый трюк. – Мне, наверное, идти пора.
С абсолютной неохотой, когда щекочет в груди ожидание – а вдруг? До дверей молча, опустив голову. Даже о плаще не вспомнил, оставляя где-то здесь. Как монетку в фонтан – на память. Чтоб вернуться.
- Я ведь пьян, да? – пробормотал каскадёр, незаметно и естественно отрезав пути отступления. Зажимая к стене, дразнил алкогольным дыханием бледную кожу, совсем близко к лицу. Разглядывая чувственные губы и выше. – Знаешь, а я ведь люблю тебя. И глаза твои люблю, что бы ты там не думал. Идиот, правда?
Почему-то этим самым глазам вдруг стало совсем влажно. Та далёкая сцена, почти стёртая из памяти тяжёлым откатом, больше не была значимой. Мистик дрожащими руками скользнул по стене, теряя опору, хоть и прижимался спиной плотно. Первый человек так смело заглядывал в невидящие глаза, разглядывая прикованный к нему взгляд с надеждой, и Вайпер забыл, как дышать. Невыносимо сладко и громко в груди.
- Убьёт меня Реборн… - улыбался парень уже у самых губ, какой же дурак, так рисковать из-за него. Думать не получалось, нужно было что-то ответить, но шанса не представилось; поцелуй с привкусом виски пьянил сильней, чем сам напиток. Тонкие пальцы хватались за встрёпанные короткие волосы, притягивая к себе. Так, пожалуй, жертва пустыни цепляется за флягу воды, туша давнюю жажду.
А потом мягкая кровать. Как добрались до неё – одному Богу известно. Впрочем, и не важно, только оба трепетно-откровенные в своей наготе. С несвойственной нежностью Хранитель Облака исследовал хрупкое тело, похожее на холст, подготовленный для художника. Засосы на светлой коже расцветают совсем легко, даже усилий прилагать не надо, и можно расписать доступную поверхность под чувственные вздохи.
- Знаешь, я бы всё отдал, чтобы увидеть тебя по-настоящему… - шептал иллюзионист, закрывая некрупными ладонями глаза им обоим, согревая. – Я люблю тебя. Мне больше не хочется жить во тьме.
В сладком тумане сплетаться телами, так осторожно, чтобы не повредить ненароком. Один раз уже совершил ошибку, а доверие мистика дорогого стоило. Как и сбившееся дыхание, тихие стоны на ухо – музыка для слуха. Отзываясь на каждое движение, теряли себя где-то друг в друге. Так невозможно. До дрожи.

Утро постучалось даже без головной боли. Череп, присев, запустил пальцы в ещё слегка влажные волосы, чтобы растрепать и собраться с мыслями. Мистик свернулся рядом, трогательно обнимая подушку, когда тёплое тело выскользнуло из объятий. Спать больше не хотелось, и каскадёр добрался до душа, захватив с собой свежее бельё и джинсы. С каплями на лицо приходило понимание, что больше ничего не будет так, как прежде. Жизнь, кажется, налаживалась. Снова заиграли яркими красками граффити на стенах, и парень даже прибрался, совсем тихо, чтобы не разбудить иллюзиониста. Впрочем, тот словно после бессонных ночей отсыпался. Милый. Когда бардак закончился, Череп незаметно для себя пошёл варить кофе, который так бесил его ещё пару дней назад. С душой, старательно – его партнёр тоже любил бодрящий напиток. Похоже, мысль была верной. Через пару минут на аромат выполз и Вайпер, трогательно завернувшись в одеяло и кусая губы.
- Доброе утро, Череп, - совсем смущенно, покраснел даже, растрёпанный. Вся шея в засосах, словно душили всю ночь, а не… Тут смутился уже гонщик, вспоминая, что жаркой ночью шептал ему иллюзионист, совсем потеряв голову.
- И тебе, малыш, - с улыбкой сгрёб парня в охапку, решив, что уже можно. – Я кофе сварил.
- Спасибо! – обрадовался мистик. Его тонкие пальцы доверчиво обхватили кружку, пока тот пробовал напиток. Как приятно видеть, что нелюдимый ранее Вайпер улыбался. Для него.
Требовательный стук в дверь прервал утренние милования, заставив аркобалено Облака недовольно заворчать, открывая.
- Мм, кофе пахнет, - Реборн, пинком распахнув дверь, вместе со сквозняком вошел в квартиру и замер. Убийственный взгляд заскакал по неожиданному гостю, одеялу и бледным плечам, на которых так контрастно пылали засосы. Тот даже попятился назад, распахнув ужасные глаза, видать, под мощью его воли. – А этот что здесь делает?
- Живет, - Череп развёл руками, поглядывая на незваного киллера. И что ему понадобилось? Холодный пот между лопаток и по позвоночнику заставил вытянуться. Губы иллюзиониста подрагивали, он хотел что-то сказать, но не мог подобрать слов. Наёмник сейчас напоминал хищника, готового к смертоносному прыжку: напряжённый, даже оскалился. Ещё не хватало драки. Парень с готовностью заслонил собой хрупкого и явно не боеспособного мистика, почему-то не подумав об опасности. – Ты-то чего припёрся с утра пораньше?
Хранитель Солнца, опешив, даже рот раскрыл. Такой дерзости их неформал в его адрес не позволял никогда.
- Отойди, нам надо поговорить, - натянув ядовитую улыбку, мужчина постарался сделать голос по-ледяному спокойным. Было уже без разницы, какими проблемами обернётся разборка со способным изменять судьбы.
- Ты пришёл ко мне. Не смей нападать на моих гостей.
Может, дело было в том, что Череп и так слишком долго терпел его молча. Парня будто прорвало – он говорил и говорил, строя предложения сухо, расставляя приоритеты и объясняя. Где-то к концу речи, конечно, дошло, что за такие слова Реборн потом пришьёт его в тёмной подворотне, но даже это не остановило. Киллера словно водой холодной облили. Не теряя лица, как же, образ, мужчина попрощался и покинул квартиру. Напряжение, которое повисло было в воздухе, таяло.
- Ты такой дурак… - иллюзионист покачал головой, усмехаясь нервно. – Да он был готов прибить нас! Не боишься?
- Да ладно… - отмахнулся каскадёр. Вайпер может опасаться, ему видней, но лучше успокоить его в тёплых объятьях. Вон, плечи уж совсем замёрзли. – Кстати, я не шутил, говоря, что ты здесь живёшь.
Мистик улыбался и фыркал, но через пару часов действительно перетащил из дома самое необходимое – зубную щётку, деньги и записные книжки.

4.

Стоит жизни расцвести, как дни полетят незаметно, будто байк на высокой скорости. На собраниях не было ничего важного. Может, и было, только смысл оставался вне понимания. Люче наконец улыбалась спокойно. Что скрывалось в голове их искусного наёмника, ведали только они с Вайпером, но аркобалено Солнца не предпринял попыток разобраться в ситуации понятным ему языком. Просто смотрел, как на отбросы.
- Бррр, - иллюзионист поёжился, в очередной раз почувствовав прожигающий взгляд в районе левой лопатки. – Глаза б мои его не видели. Хотя… Они ж и не видят, - смеялся он. Время и хорошее отношение сделали из него вполне нормального человека. Чтобы парень не мучился, Череп не стал тянуть и быстро сорвался с места, оставляя Реборну пыль и шум. Вчера иллюзионист совсем удивил его, во время совместного принятия ванной, пока пальцами повторял все рисунки на его теле.
- Хочу вон тот, с зелёным декором, - надув губки, мистик тыкал пальцем в сторону нового спортивного байка, изображая глупую барышню в магазине. Раз может позволить, его дело, выбор-то хороший. С удовольствием гонщик консультировал и его, и продавца заодно – бедный юноша почувствовал себя совсем глупым, пока слушал чуть ли не лекцию от профессионала.
- Знаешь, я думал, ты выберешь что-нибудь…
- Не настолько яркое? – рассмеялся парень. Прятаться совсем надоело. Времени оставалось не так много, почему бы не закончить все высокими нотами?
Потом, правда, он всё равно ныл и пытался убежать, когда Череп, в очередной раз закатывая глаза, пытался заставить парня оживить под собой покупку. Сам захотел, а учиться ездить отказывается, вот идиот.
- Слава богу, что мои страдания окупились, - всем видом изображая страдальца, каскадёр снимал шлем с подопечного. Что ни говори, а хрупкая фигура его иллюзиониста выгодно подчёркивалась кожаным костюмом. Не узнал бы даже, встреться они в городе. Первая совместная поездка прошла успешно.
- У меня коленки дрожат, - неохотно признался парень, повиснув на нём. Впрочем, таскать на руках такое лёгкое и, что немаловажно, любимое тело, Череп уже привык.

Стоило ещё раз зайти к Верде. Говорят, надежда умирает последней. Вайпер с утра был нервным, заламывал руки и даже от кофе отказался, страдая в одиночестве. Глупо было думать, что его партнёр не заметит нервозности и беспокойства, но ведь причина была веской. Умирающий август шелестел последними листами отрывного календаря, а город вовсю пах осенью, словно муж, вернувшийся от любовницы, ради которой неумолимо уйдёт из дома. Будущие аркобалено стали молчаливей – каждый замыкался в осознании того срока. Лишь Люче улыбалась, хоть и была единственной, кто знал, что принесёт им сентябрь. Подбирала, придерживая тяжёлый живот, цветные листья с охладевшей земли, и говорила с дочкой. Рядом с их Небом было по-прежнему солнечно.
Квартира Верде приняла двух Хранителей неохотно, как и сам учёный. Возможно, Вайпер даже вину ощутил, чувствуя красноречивый взгляд на переплетённых пальцах. Не дурак же, взрослый мужчина, всё понимает. «И не мог ты сказать об этом»? – конечно, не ожидал, что его мысли будут прочитаны. Мистик извинялся без слов, наблюдая, как слепо верит собеседник в то, что за круглыми стёклами очков можно спрятаться. Череп сидел рядом и держал слабо подрагивающую руку, пока учёный рассказывал подробно обо всём, что узнал, объяснял, почему физически невозможно разобраться с этим феноменом. В отличие от Реборна, он принял всё с большим пониманием. Каскадёр даже извинился потом за тот случай в больнице, когда Вайпер уже ждал его на лестничной площадке. Мистика как в воду окунули. Улыбка на его губах была совсем неживой. А губы красивые, да, почти что девичьи. Парень мог долго любоваться на них. Иллюзионист вздыхал всю дорогу до дома.
- Да ладно, Вайпер, не переживай ты так! Это же не мешает жить, - попытки подбодрить уходили в воздух, хотя мистик даже развеселился. По лицу видно, что хочет напомнить ехидно про то, как не принимал его глаза когда-то сам Череп, но тема эта была безмолвно-нежелательной.
- Ты изменил моё мировоззрение, - вздыхал с улыбкой он, - хочу вернуть глаза, пока не поздно.
Они говорили о Цене и Силе, Вайпер отмахивался. Вкус нормальной жизни оказался наркотиком для души, истосковавшейся в холодном одиночестве.

- Знаешь, я решил.
Похоже, ночью парень так и не засыпал, хотя даже Череп устал ближе к утру. Хрупкий мистик выглядел таким решительным, прям монумент будущему правителю. Поднявшись, сгрёб его в охапку, зарываясь носом в ещё более отросшие волосы. И как ему не надоело? За это время каскадёр успел подстричься даже не один раз! Хотя, чего уж греха таить, ему к лицу были длинные пряди.
- Что ты там решил? – тепло и шепотом на ухо, вызывая мурашки на раскрашенной следами чувств коже. Почему-то на собственные засосы у иллюзиониста гонщик никак не мог налюбоваться.
- Я всё равно смогу повторить, если мне снова понадобится, - Вайпер говорил со стеной, а потом повернулся так резко, что аркобалено Облака вздрогнул. Ладно, что бы этот мистер Загадочность не нарешал, нужно было его поддержать. Поцеловав складку между бровей, Череп кивнул. Похоже, мистик только и ждал поддержки без расспросов, потому что оттаял тут же, заулыбавшись. – Просто держи меня за руку.
Оправдывая его надежды, каскадёр взял его за руку. Иллюзионист благодарно улыбнулся, а потом закрыл глаза, чего за ним не наблюдалось в принципе, и с тихим длинным выдохом опустился, найдя опору в надежном тренированном теле партнёра. Хрупкая ладонь стремительно похолодела, и парень занервничал. В комнате разливалось ощущение одиночества – какие-то секунды Череп был готов поклясться, что находился в квартире один. Несмотря на тело, Вайпера здесь не было. Вот не было, и всё тут. Стало чертовски страшно, по-детски, как после страшилок, до желания спрятаться под одеяло.
А потом будущий аркобалено Тумана потянулся сонно, не отпуская его, второй рукой вслепую нащупал лицо возлюбленного и открыл глаза.
Вот взял и открыл.
И улыбнулся.
Зрачок судорожно съежился от утреннего света, но почти сразу расползся, и взгляд сфокусировался на непонимающем лице. Вайпер расплылся в глупой улыбке, зажмурился, смахивая выступившие слёзы, и пылко повис на его шее, прижимаясь доверчиво.
- Так ты кажешься ещё красивей, - пробормотал он тихо, чтобы не было слышно дрожи в голосе, и тогда Череп понял. Глаза, недавно смотрящие на него, словно растаяли, оживая. Мертвая радужка расцвела.
- Эй, идиот, а как же сила?! – воскликнул каскадёр, поражённый. Может, он до сих пор не верил в Бога и зубных бесов, но что-то же вернуло зрение? С упоением наблюдая за естественной реакцией здоровых глаз, душил иллюзиониста в объятьях.
- На семерых вполне хватит и одной провидицы, - мистик развёл руками с улыбкой. С глаз спало не только проклятье, но и незримая пелена, без которой мир казался абсолютно другим. – Удивительно, Череп, это ведь ты заставил меня прозреть. Открыл глаза на мир. Спасибо.

Аркобалено Тумана вызвал всеобщее удивление, впервые появившись на собрании без очков и капюшона. Мягкий прищур интриговал, вызвав радостные аплодисменты Люче. Ещё двое посвящённых в тайну его глаз были поражены, и кто сильней – Реборн или Верде – не получалось угадать. Черепу было приятно оказаться тем, кто поведёт иллюзиониста в новый мир. Выбирать очки отправились вместе. Последнее время эти двое почти не разлучались. Вайпер объяснил, что за несколько лет, что глаза не использовались по прямому назначению, они потеряли форму, и им требуется восстановление. А пока линзы с легкой коррекцией и защитными фильтрами спасали его от яркого света и мелкого текста. Парень выгодно подобрал оправу, отказавшись покупать её без согласия Черепа; иллюзионист напоминал студента-первокурсника какого-нибудь европейского университета. А вкус жизни в общежитии придавало проживание с гонщиком – пару раз он даже вытащил мистика-интроверта на байкерские вечеринки. Иллюзионист стал гораздо проще: теперь, смотря на реальную жизнь, не было нужно копаться в высоких материях, хотя лукавая улыбка не давала покоя. Вайпер оставался мистиком, пусть и сильно утратил в возможностях.
- Главное – оставаться иллюзионистом, а за это я не платил, - отмахивался парень, действительно не переживая.
Осень распахнула объятья, обволакивая теплым ветром и ворохом листьев всех цветов светофора. Под ногами приятно шелестело, и пока небо не думало проливаться. Было сухо. Увезли за город, в неизвестность и горы. Слишком спокойно и безжизненно, никого вокруг. Оставляя без объяснений всех семерых, направили, куда идти. Никто не торопился, и лишь Люче улыбалась с пониманием.
- Как думаешь, что там будет? – взволнованно вздыхал Череп, держась рядом.
- А чёрт его знает, - пожав плечами, мистик покосился на Реборна. Тот целился куда-то за оставленный позади поворот.
Появление поклонника их железной леди можно было растолковать как хороший знак. Колонелло казался слишком солнечным, чтобы предвещать ужасные вещи. Каскадёр нервничал, подкалывал потом, что у Лал хороший вкус, а потом спасал жизнь бегством.
- Вот поймаю и оторву всё, до чего дотянусь, фрик крашеный! – уворачиваться пришлось даже от попавшего под горячую руку камня. Обстановка наконец разрядилась. Напряженные нити всеобщего испуга, связавшие команду, разорвались, впуская лучезарную улыбку незваного гостя. Впрочем, госпожа Судьба наверняка знала, как поступать. Скалы безжизненно окружали, пока дорога не закончилась небольшой естественной площадкой.
- Вот и пришли, - как бы подвела итог возглавлявшая их Люче.
Последние секунды ускользали ощутимо, и можно было почувствовать, как рвётся связь с прошлой жизнью. Медленно, по волокнам, даже болезненно. Ни одной улыбки не осталось.
- Что-то не хочу я туда заглядывать… - вздохнул иллюзионист. Линии вероятности плавали где-то рядом, вот только вылавливать и читать их стало сложней. Из-под капюшона выглядывал, искал взглядом Черепа. Тот встал рядом и поддерживающее взял партнёра за руку – мол, здесь я. Откуда в хрупкой ладони столько силы? Может, нервы, но мистик ответно сжал ладонь почти до хруста.
- Лучше посмотри назад, - улыбнулся уже почти аркобалено Облака, и Вайпер кивнул. Там, в прошедших днях, не было поводов для сожаления.
Белый свет растворил в себе мир, делая будущее неумолимо настоящим – нужно было выполнять контракт.